***
Утром Чимин пытается отоспаться на парте. До пары осталось пять минут — драгоценное время, которое нельзя тратить зря. Тэхён просто влетает в аудиторию, падает на стул рядом с Чимином и прикрывается тетрадью. — Что случилось? — сонно спрашивает Чимин, поднимая голову. У него жутко болит голова, а Ким сейчас начнёт свой трёп, но Пак слишком хороший друг, чтобы не выслушать нытьё друга. — Мы с Чонгуком переспали, — нервно тараторит Тэхён, выглядывая из своего мнимого укрытия. — Вы что?! — Чимина будто током прошибло. Он замечал, что Чонгук неровно дышит к Тэхёну, однако такого предположить не мог. — С Чонгуком?! Да ты в своём уме?! — Чимин не может поверить в происходящее. Тэхён и Чонгук. Да, они бы отлично смотрелись вместе, но Чонгук какой-то слишком мудак, хотя рядом с Тэхёном настоящий джентльмен. Рыжий всё равно считает его мелким засранцем. — Да ты мазохист, друг. — Чёрт, да, но, бля, Чимин, он просто бог в постели, — Тэхён медленно закатывает глаза, а потом хитро улыбается. — Его руки — это что-то. Он весь такой накаченный. А бёдра… — Вау, я думал, что в пьяном угаре ты не заметил ничего. Думаю, что после того, как он увидит твоё опухшее лицо, он к тебе не подойдёт, — Чимин едко ухмыляется. О, да. Это месть за вчерашнее. И пусть блондин выглядит шикарно 24/7, он не должен этого знать. — Всё настолько плохо? — Тэхён наклоняется к сенсорному экрану телефона, пытаясь разглядеть своё лицо. Воротник водолазки оттягивается, являя на свет фиолетово-бордовые засосы и отметины от зубов. — Да он просто зверь! Как ты с кровати встал? — Тэхён прищуривается, расплываясь в улыбке, но тут же хватает с головы Чимина очки, надевая их, и прикрывается тетрадкой. — Он идёт, чёрт! Пак поворачивает голову к выходу, и ведь действительно на них несётся очень злой Чон Чонгук. Чимину кажется, что от грозного вида Чонгука у него подрагивают коленки, но он же не виноват ни в чём, ведь так? Чонгук же не будет с ним разбираться? Чон буквально подлетает к ним, отшвыривая в какого-то парня слева тетрадку из рук Кима. — Это что за херня? — Чонгук, кажется, кипит от злости. Его шея напряжена, узор синих вен выступает, желваки играют. Тэхён медленно тягуче сглатывает, всё ещё смотря на Чимина в поисках поддержки. Пак ошарашенно переводит взгляд с одного на другого. Чон настолько зол, что рыжий решает капитулироваться как лучший друг и машет головой, показывая Тэхёну, мол, это ты влез в дерьмо, брат, сам разбирайся. — Смотри на меня, — длинные пальцы Чонгука одновременно резко и аккуратно поворачивают за подбородок лицо блондина. Тёмные омуты глаз Чона впиваются в карамельные глаза Кима. Лицо брюнета смягчается, рука поднимается выше — на щеку, поглаживая большим пальцем нежную кожу. — Почему сбежал? Тэхён глупо моргает, осознавая, что Чон зол не потому, что Ким затащил его в постель, а потому, что тот ушёл. Блондин расплывается в глупой улыбке, отталкивая руку Чона, после переплетая их пальцы. Чимин закатывает глаза, изображая рвотные позывы — эти двое сейчас источают ужасно дебильно-романтичную атмосферу. — Эй… — Как насчёт прогулять пару? — Чонгук прерывает Тэхёна. — Чёрт, перестань читать мои мысли! В такие моменты я думаю, что мы грёбанные соулмейты! — Чимин думает, какого чёрта Тэхён пытается казаться недовольным, когда ясно видно, с какими восторгом это сказал Тэхён. С восторгом. С чёртовым удивлённо-восхищённым тоном. Чонгук, кажется, тоже это заметил, расплываясь в широкой улыбке. — Да, мы грёбанные соулмейты, Тэхён, — Чон подхватывает рюкзак Тэхёна, спиной шагая к двери и озорно подмигивая. — Господи, Чимин, он охуенный, я в который раз убеждаюсь, что втрескался в него по уши, — шепчет громко Ким, улыбаясь как придурок. Он получает удовольствие от всей этой пафосной игры. Чимин в который раз закатывает глаза, а когда блондин выходит из аудитории, махая рукой на прощание, он понимает, что его жёстко кинули. Перед психологией. Перед чёртовым предметом. Перед Мин Юнги. Звенит звонок, но Пак только хлопает глазами и открывает рот, не замечая, как тот самый Мин Юнги подходит к нему, едва касаясь кончиками пальцев подбородка, закрывая рыжему рот. — Мистер Пак, лучше бы Вы так рот открывали, когда нужно ответить, — блондин едко ухмыляется в сторону Пака. «Он что, охренел совсем?» — Чимин чуть не произнёс это вслух. Он прожигал взглядом преподавателя, а Мин смотрел в ответ. Его привычное безразличное лицо, зато глаза смотрят с превосходством. Пак напролом пойдёт, но хоть одна мышца двинется на этом прекрасно-противном лице. Это война. Мин, честно говоря, очень красивый. Неебически красивый для такого мерзкого характера. Чимин одновременно ждёт и противится концу пары, ведь ему придётся пересдавать давно заваленный материал. По окончании пары Чимин нервно закусывает губу. Пока все расходятся, Пак медленно и неуверенно подходит к преподавателю. Как только за последним студентом хлопает дверь, Чимин набирает воздуха в лёгкие: — Преподаватель Мин, я готов ко сдаче материала. — Пак Чимин, ты постоянно ничего не учишь и приходишь пересдавать. Я сегодня занят, так что приходи в следующий раз, — Мин безразлично перебирает бумаги, не поднимая взгляда на студента. — Что?! Но Вы же сами мне сказали прийти! — Ко мне должен прийти директор, поэтому свали, пожалуйста, если не хочешь дополнительного материала в наказание, — уже шипит Юнги, кидая злостный взгляд на Пака. — А может, я хочу наказание? — нагло ухмыляется рыжий, наблюдая за реакцией преподавателя. Тот сбит с толку, но как только он открывает рот для очередной фразы, в дверь стучат, а следом заходит директор. Пак, не растерявшись, быстро залазит под стол блондина, оставаясь незамеченным. «Чёрт, это было близко» — поворачивая голову, Чимин натыкается на колени, обтянутые тканью черных брюк, зауженных у щиколоток и открывая на них вид. Кажется, Чимин знает, как он накажет преподавателя. Рыжий кладёт ладонь на коленку, медленно поглаживая её и поднимаясь к внутренней стороне бедра. Директор втирает что-то ненужное, и Юнги кажется, что он сейчас уснёт, но неожиданное и нежное, но довольно настойчивое, прикосновение заставляет Юнги осознать весь пиздец ситуации. Под столом у него милый студент, которого Юнги вечно достаёт, ведь этот парниша такой забавный, когда дуется и злится. И как он открывает рот в недоумении, зная, что не может сказать ровным словом ничего. Как он облизывает губы, когда волнуется, и непроизвольно закусывает губу. Юнги усмехается от одной только мысли об этом, а сейчас этот самый студент пальцем обводит ширинку, надавливая ближе к кромке брюк. Юнги гулко сглатывает, чувствуя, как возбуждение постепенно накрывает его. Чимин не собирается медлить, потому что так сильно хочется насолить преподавателю, послушать его сбивчивую речь во время диалога с директором и то, как он будет объясняться за своё состояние. Рыжий расстёгивает пуговицу на чёрных брюках и зубами хватается за собачку, медленно, словно дразня, тянет её вниз, после чего опаляет горячим дыханием давно уже вставший член. Как же сейчас хочется видеть лицо Юнги. До дрожи в коленях. Пак зажмуривается от предвкушения и рывком стягивает боксеры вниз. Внушительный член стоит просто идеально ровно. У чёртового Мин Юнги даже член идеальный, чёрт бы его побрал. Молочно-белая нежная кожа у основания с россыпью вен и розоватая головка. Пак проводит языком по нижней губе, прежде чем взять в плен головку. Юнги дёргается от неожиданности, ударяясь коленями о стол и прерывисто выдыхает. Голова кружится от возбуждения, горячая влажность рта не даёт сосредоточиться на вопросах директора о состоянии здоровья Юнги. Да пошёл он к чёрту! Мин посмотрел бы на него, если бы ему отсасывал под столом потрясающе красивый парень. — Вы в порядке? — в голосе директора проскальзывают беспокойные нотки, но блондин лишь закатывает глаза, чувствуя, как горячий и влажный язык обводит каждую венку. — В полном, просто ударился коленом о парту, ничего страшного, — Юнги пытается заглянуть под стол. О, боже, такого произведения искусства он ещё не видел: затуманенный взгляд карих глаз, что так бессовестно и развратно смотрят на него, пухлые влажные губы, что так идеально сомкнулись на члене, спутанная рыжая чёлка, слипшаяся от пота, что медленными каплями стекает за шиворот футболки Пака. Чимин ускоряет темп, заглатывая почти до основания, останавливается на секунду, и когда рыжий заводит за щеку, Юнги заканчивается как человек. Он потрясённо выстанывает «твою мать», закрывая глаза от удовольствия, но голос директора напоминает ему о присутствии. — Что там? — директор привстаёт, чтобы посмотреть, но Юнги резко переводит на него взгляд. Если этот старый хрыч увидит Чимина таким, то Юнги за себя не ручается. Никто не смеет видеть его таким. Только Юнги. — Всё в порядке, директор, — Мин учащённо дышит и часто сглатывает, пытаясь перебороть рвущийся наружу стон. Получается, откровенно говоря, хреново. Директор смотрит с подозрением, но Юнги уже так насрать на это, лишь бы Чимин не останавливался. Чимин заглатывает до основания, подавляя рвотный рефлекс, хватает руку Юнги с колена и требовательно кладёт её себе на макушку. Мин сжимает мягкие рыжие пряди, направляя и насаживая рот Чимина на член. «Любит погрубее» — проскальзывает в мыслях Юнги. Как хочется жёстко вогнать член по самые гланды в этот жаркий рот, но ему просто остаётся запустить пальцы в рыжие пряди. Как же хочется выть от невозможности увидеть лицо Пака в этот момент. Преподаватель сейчас просто выгонит этого директора, откинет стол — всё сделает, чтобы посмотреть на это вульгарное личико. Где он так божественно учился отсасывать? Мин готов каждый день практиковать подобные умения Пака. Юнги чувствует, что скоро кончит, но неожиданно для обоих Чимин окольцовывает основание члена, сжимая, и не даёт Юнги кончить. Мин давится воздухом. Чёртов Чимин. — Преподаватель Мин, я беспокоюсь, Вам вызвать скорую? — Нет, хах, всё отлично, но я бы отдохнул. — Тогда не буду Вам мешать, поговорим позже. — Спасибо за… — Чимин резко отпускает пальцы, вновь заглатывая и посасывая головку. Юнги изливается в горячий рот, выстанывая вслух: — Понимание. Директор уходит быстро, озираясь на не очень вменяемого Юнги, а Пак глотает белёсую жидкость, что стекает по губам. Юнги пытается отдышаться и, кажется, конец, но он резко откидывает стул, вытаскивая Пака из-под парты, и опрокидывает его на стол. — Если ты думаешь, что это сойдёт тебе с рук, то ты глубоко ошибаешься, — шепчет Мин, размазывая каплю собственной спермы по таким манящим губам. Чимину страшно как никогда. Он не знает, что сделает блондин, и дрожащими руками хватается за его пиджак. Они замирают всего на секунду, словно выискивая в глазах друг друга согласие, которое не требуется, прежде чем Юнги жадно впивается в губы рыжего. Мин целует глубоко, жадно, так по-собственически, будто сейчас кто-то придёт отбирать у него Чимина. Чимин глухо стонет в чужие губы, закидывая ноги преподавателю на поясницу и обвивая молочную шею руками, зарывается пальцами в блондинистую шевелюру, притягивая ближе. Хотя куда уж ближе: между ними ни миллиметра, грудная клетка к грудной клетке, одно дыхание на двоих и сладкое предвкушение дальнейшего. Блондин отрывается от Пака, сразу же переходя на шею, рисуя языком и зубами причудливые узоры засосов и укусов. Красные пятна расцветают, подобно бутону розы, когда Мин в очередной раз оставляет засос на такой манящей шее, усыпает поцелуями ключицы, оттягивая ворот футболки. Чимин задыхается от горячего языка, от вездесущих рук, пытается расстегнуть на Юнги рубашку, но руки не слушаются, и он просто рвёт её поскорее: желание прикоснуться к бледной коже слишком велико. Пак забирается руками под рубашку, оглаживая крепкие мышцы, пальцами считая рёбра. Резко ведёт рукой вниз, захватывая член в кольцо пальцев, водит верх-вниз, сгорая от желания. Рыжий так сладко стонет на ухо, что Юнги не выдерживает, срывает джинсы вместе с боксерами, освобождая от оков и себя, и студента. Рукой ведёт по внутренней стороне бедра, попутно обдумывая, куда лучше поставить засос. Чимин ёрзает, прося большего, не выдерживает, хватает Юнги за руку, поднося пальцы ко рту, и жадно начинает их сосать. Обсасывает каждую фалангу, при этом так зазывающе и невозможно глядя на Мина. Юнги сглатывает, и только бог знает, как он ещё не трахнул этого мальчишку. У Мина такие длинные и тонкие пальцы, словно у пианиста, Чимин напоследок проводит языком совсем невесомо по кончику пальца, легко прикусывая. Юнги подносит пальцы к сжатому колечку мышц, очерчивая пальцем, но не входя — то ли дразнит, то ли неуверен. Пак одними лишь губами шепчет «давай» — блондин резко вводит первый палец, заставляя рыжего прогнуться в спине, закусывая губу от боли. Неприятно, очень неприятно, но терпимо. Преподаватель наклоняется к шее Пака, исследуя бархат кожи, где ещё Юнги не успел поставить засос, но это ненадолго. Он добавляет второй палец, раздвигая их на манер ножниц, двигая более агрессивно. Рыжий выгибается, мечется по столу и сладко стонет, когда Мин попадает точно по простате. Чимин выгибается дугой — так, что слышится каждый хруст позвонка, словно по нарастающей. Юнги добавляет третий палец, когда Чимин стонет особенно громко. Чимин такой громкий, но Мина это ужасно заводит. Адреналин от того, что их может услышать каждый мимо проходящий, раззадоривает ещё больше. Блондин вытаскивает пальцы, сжимает бёдра Чимина, осторожно и медленно входя. Чимин шипит и пытается оттолкнуть его, но Юнги лишь крепче сжимает пальцы на бёдрах, входя до основания. Он останавливается, чтобы дать привыкнуть Чимину и себе, но хватку на бёдрах не ослабляет, всё так же впивается костяшками, оставляя то белые, то красные следы. Чимин кивает в знак готовности, после первого толчка запрокидывая голову и теряясь в ощущениях. Юнги пытается не сорваться, но после плюёт на выдержку, наваливаясь на рыжего всем весом, начинает вколачивать его в поверхность стола. Пак обхватывает Мина за шею, даря крышесносный поцелуй, сплетая языки. Блондин ускоряет темп, Чимин царапает ему плечи в отместку за то, что сейчас его поясница резко скользит по столешнице. — Юнги, ах, ты ещё тот… засранец, но трахаешься… словно бог, — выстанывает Чимин, пытаясь связать слова в кучу, но получается только набор стонов. Юнги, словно композитор, пишет мелодию стонами Пака, повышая октаву и понижая. — Ты бесишь порой, но тебе так и хочется засадить. Прости, Чимини, но ты создан для этого, — Юнги уже улыбается, представляя, как Чимин злился бы, не будь он в данной ситуации. Блондин обхватывает член студента, надрачивая, переходит на бешеный темп, вновь захватывая Пака в головокружительный поцелуй. Чимин стонет Юнги в рот и бурно кончает ему в руку. Перед глазами словно звёзды, и Чимин просто соврёт, если не скажет, что это был лучший оргазм в его жизни. Мин делает пару финальных толчков, изливаясь в Пака, и валится на него, тяжело дыша. Оба влажные, уставшие, но дико довольные. Чимин зарывается пальцами в макушку Юнги, перебирая пряди: — Я заслужил свою пять? — Ещё над кое-чем нужно поработать, Пак Чимин, но у тебя огромный потенциал. Его нужно развивать. — Вы же мне поможете, преподаватель Мин? — соблазнительно произносит Чимин, лукаво прищурившись. — Конечно, такой талант нельзя упускать, — Чимин громко смеётся своим невъебически потрясающим смехом, а Юнги притягивает его за подбородок для поцелуя, думая, что этот совершенно потрясный парень всё-таки заслуживает пять, но Юнги, конечно же, её не поставит.The End.