История седьмая. Гермиона Грейнджер и Дар Жизни

-Ну и с чего мы начнем поиск крестражей? - спросила я, когда нам удалось ненадолго отделаться от миссис Уизли. Она откровенно не давала собираться нам втроем, хуже Амбридж, честное слово! Гарри пожал плечами. Он говорил уже, что хочет вернуться в Годрикову лощину, где все началось, но какими именно сведениями намерен там разжиться, сам не знал. На его счастье, Рон сказал: -Этот Р.А.Б. Помнишь, тип, который спёр настоящий медальон? Я кивнула. Медальон, который добыли Дамблдор с Гарри, не был крестражем. Кто-то успел первым. -У него в записке сказано, что он собирается его уничтожить, так ведь? Гарри подтащил к себе рюкзак и выудил фальшивый медальон, в котором по-прежнему сохранялось письмо. -«Я похитил настоящий крестраж и намерен уничтожить его так быстро, как только смогу», - прочитал он вслух. -Может, он его прикончил? -Все равно надо найти настоящий, чтобы проверить, - помотала я головой. -А если мы завладеем этой штукой, то как этот крестраж уничтожать? - в кои-то веки задал умный вопрос Рон. -Я узнала. -Как? - удивился Гарри, - мне казалось, что в библиотеке Хогвартса нет книжек про такие вещи! -В библиотеке, может, и нет. Дамблдор забрал их все, но он… он их не уничтожил. Рон уставился на меня с открытым ртом. -Как ты ухитрилась на них лапу наложить?! -Ну... так, - уклончиво ответила я. - Есть лазейка. Это же библиотечные книги, даже если Дамблдор забрал их с полок. И вообще, если бы он точно хотел, чтобы их никто не нашел, то... -А покороче? -Да просто, Рон! Акцио - и они прилетели из окна Дамблдора прямо в нашу спальню! -И когда ты успела? -Сразу после похорон, когда пошла собирать вещи, - почти не соврала я, потому что в директорском кабинете тоже поживилась, не только у Снейпа. -Давай живее! - поторопил Рон, и я вынула из чемодана большой том в выцветшей чёрной коже. -Вот в этой - прямые инструкции по созданию крестража. «Тайны наитемнейших искусств», - сказала я, любовно погладив переплет. - Думаю, из нее Волдеморт обо всем и узнал... Сложно поверить, что он создал столько крестражей. Тут предупреждают о том, насколько неустойчивой становится ваша душа, если её разорвать, и ведь это при создании одного-единственного крестража! -А там не сказано, есть способ себя обратно собрать? - спросил Рон. -Есть. Только это хуже пытки. -Почему? Как это делается? - спросил Гарри. -Ты должен по-настоящему прочувствовать, что ты натворил. Похоже, боль раскаяния может тебя убить, и мне не верится, что Волдеморт на это пойдет. -Да уж... - пробормотал Рон. - Так сказано в этой книжке, как уничтожить крестражи? -Да. Гарри уже такое проделал с дневником, помните? Это должно быть что-то такое разрушительное, чтобы крестраж не смог восстановиться. От яда василиска есть только одно противоядие, и оно невероятно редкое… -…слёзы феникса, - кивнул Гарри. -Именно. Проблема в том, что субстанций, разрушительных, как яд василиска, всего ничего, и все они слишком опасны, чтобы носить их с собой. Но нужно придумать что-то, потому что просто разорвать, раздавить или разбить крестраж недостаточно. Нужно сделать невозможным магическое восстановление. -Но даже если мы сломаем штуку, в которой живёт кусочек души, - спросил Рон, - почему он просто не переселится во что-нибудь ещё? -Потому что крестраж — полная противоположность человеку, - тут я поняла, что до них не доходит, и пояснила: - Если я вот прямо сейчас возьму нож и перережу тебе горло, твоей душе я не поврежу. Пострадает только тело. А с крестражем - наоборот, частица души в нем нуждается для выживания в оболочке, в наколдованном теле. Без него она не может существовать. -Тот дневник вроде как помер, когда я его проткнул, - задумчиво сказал Гарри. -Как только дневник был должным образом уничтожен, заключенный в нём кусочек души уже не мог существовать. Джинни ещё до тебя пыталась избавиться от дневника, спустив его в унитаз, но он вернулся назад как новенький. —Стоп-стоп, - наморщил лоб Рон. - Тот кусок души, в дневнике, он же завладел Джинни, так? Как это получилось? -Пока магическая оболочка цела, кусочек души в ней может входить в того, кто окажется достаточно близко, и выходить обратно. Я имею в виду эмоциональную близость. Джинни в дневнике душу изливала, вот и сделала себя невероятно проницаемой. Попасть в беду можно, если слишком полюбить крестраж или полагаться на него. -Хотел бы я знать, как Дамблдор разрушил кольцо, - сказал Гарри. - Почему я его не спросил? Вопрос его остался без ответа: ворвалась миссис Уизли и отправила нас сортировать праздничные подарки для Билла и Флёр. * Когда мы отмечали день рождения Гарри, явился министр и пожелал побеседовать с нами наедине - огласить завещание Дамблдора. Сказать, что мы были удивлены - значит, ничего не сказать... -Дамблдор умер больше месяца назад, - сказал Гарри, - почему же вы столько тянули? -Гарри, это очевидно, - вздохнула я. - Они хотели изучить, что он нам оставил. Кстати, у них не было на это права. -У меня были все права, - отмахнулся Скримджер, - Декрет о законной конфискации даёт Министерству право конфисковать передаваемое по завещанию… -Этот закон создан, чтобы волшебники не передавали друг другу темномагические артефакты, - перебила я, - предполагается, что Министерство получило весомые доказательство того, что имущество покойного нелегально, прежде чем изъять его! Вы хотите сказать нам, что, по-вашему, Дамблдор мог пытаться передать нам что-то темномагическое? -У вас в планах не карьера на стезе магического законодательства, мисс Грейнджер? - спросил Скримджер, явственно скрежетнув зубами. -Бог с вами! Я надеюсь делать что-то полезное, - ответила я. «Чтобы без последствий нарушать законы, Грейнджер, нужно очень хорошо их знать, - прозвучал в ушах знакомый голос. - Итак, декрет о законной конфискации, глава вторая, параграф седьмой... ну, что вы молчите?» -Значит, вы так и не нашли, к чему придраться? - спросил Гарри. - И решили отдать вещи нам? -Нет, просто прошёл тридцать один день, - пояснила я. - Задерживать передачу завещанного дольше этого срока нельзя, если не подтверждена опасность предмета. Скримджер смерил меня ненавидящим взглядом и обрушился на Рона: -Дамблдор назвал очень мало наследников. Почти всё своё имущество - личную библиотеку, магические инструменты - он оставил Хогвартсу. Почему, как вы думаете, он вас выделил? -Понятия не имею, - честно ответил Рон, и это было чистой правдой: он с директором даже никогда не разговаривал наедине. Ему досталась гасилка, отличная штуковина, с виду как зажигалка, способная разом погасить все огни вокруг, а потом вернуть их на место по простому щелчку. Мне министр вручил старую потертую книгу, «Сказания барда Бидля», написанную рунами. -Не знаете, почему он оставил вам именно книгу? -Я люблю читать, сэр, - ответила я, потрогав потертый переплет. -Вы когда-нибудь обсуждали с Дамблдором коды, или какие другие способы передачи тайных посланий? -Нет, - ответила я, но насторожилась. - И раз уж целое Министерство за тридцать один день не нашло никаких скрытых кодов, я сомневаюсь, что мне это удастся! Ну а Гарри получил снитч, который поймал в своем первом матче. -Почему именно его? - настойчиво спросил Скримджер. -Может, потому, что Гарри - ловец? - буркнул Рон. -А все-таки? -Потому что у снитчей телесная память, - добавила я. -Что? - хором спросили Гарри и Рон. Они искренне полагали, что я ничего не понимаю в квиддиче, и в самой игре я действительно почти не разбиралась, однако кое-какие тонкости, о которых сами они и не задумывались, были очень интересны! -Верно, - сказал Скримджер. - Пока снитч не выпустят, к нему никто не прикасается голой рукой. Их даже делают в перчатках. На нём чары, благодаря которым он помнит, чья рука первая его коснулась, на случай спорного захвата. Этот снитч, - он поднял крошечный золотой мячик, - помнит ваше прикосновение, Поттер. Мне представляется, что Дамблдор, который, несмотря на все свои ошибки, был выдающимся магом, мог зачаровать этот снитч так, что он откроется только для вас. Что может быть внутри? -Понятия не имею, - покачал головой Гарри, но занервничал. Однако, когда он взял снитч, ничего не произошло. -Ну что, на этом всё? - спросила я. - Там торт без нас съедят... -Не всё. Дамблдор завещал вам ещё кое-что, Поттер, - промолвил министр. -И что же? -Меч Годрика Гриффиндора. Однако Дамблдор не был вправе распоряжаться этим мечом. Меч Годрика Гриффиндора - важный исторический памятник, и, как таковой, принадлежит… -Однажды Гарри уже вынимал его из Распределяющей шляпы, - напомнила я. -Согласно достоверным историческим источникам, меч способен явить себя любому достойному гриффиндорцу, - парировал Скримджер, - поэтому он не может быть исключительной собственностью мистера Поттера, что бы там не решил Дамблдор. Скримджер потёр плохо выбритую щёку, испытующе глядя на Гарри: -Почему, как вы думаете… -Может, решил, что я его в гостиной повешу на стенку? - не выдержал тот. -Это не шутки, Поттер! - прорычал Скримджер. - Может, Дамблдор верил, что только меч Годрика Грифиндора в силах сразить наследника Слизерина? Может, он желал отдать этот меч вам, Поттер, потому что верил, как многие, что вы тот, кому предназначено уничтожить вы-знаете-кого? -Я бы попробовал, - охотно согласился Гарри. - Пырнуть его и посмотреть, что будет! Сами бы давно попробовали, чем гасилки со снитчами изучать и замалчивать побеги из Азкабана! Люди гибнут, вы не заметили? Волдеморт гнался за мной через три графства, он Грюма убил, но об этом молчок, да?! -Это уж слишком, нахал! - рявкнул министр, вставая. Он ткнул Гарри палочкой в грудь, так, что прожег дырочку на его футболке. - Ты что, забыл, что ты не в школе? Забыл, что я не Дамблдор, который прощал тебе твою наглость и недисциплинированность? Ты можешь носить свой шрам, как корону, Поттер, но не семнадцатилетнему мальчишке указывать мне, что делать! Тебе пора научиться проявлять уважение! -А вам пора его заработать, - дерзко ответил Гарри. -Какого хрена тут происходит? - негромко спросил Сириус, воздвигнувшись в дверях. Министр разинул рот. -Я спрашиваю, почему ты орешь на моего крестника и почему портишь его одежду? - тихо и вкрадчиво продолжил Блэк, подходя ближе. Я взяла палочку наизготовку. - И какое вообще ты имеешь право допрашивать их в отсутствие законных представителей? Родителей Рона? Гермионы? Меня, наконец? Пускай они совершеннолетние, но семнадцать Гарри исполнилось только что, и он ни черта не понимает в наших законах! Хорошо его Тонкс выдрессировала! -Ты... ты же... - начал заикаться Скримджер. -Жив, здоров, чего и тебе желаю, - неожиданно спокойно ответил Сириус. - А теперь пошел вон! -Обливиэйт! - добавила я. -Чего он от вас хотел? - мрачно спросил Сириус, когда министр отбыл. - И, Гермиона, заканчивай разбрасываться Обливиэйтом направо-налево! -Я легонечко, для профилактики, - заверила я. - Мимо кабинета не промахнется. -Мы не поняли, что ему надо, - честно ответил Гарри. - Расспрашивал о вещах, которые нам оставил Дамблдор. -Ну... об этом можно долго гадать, - Сириус сгреб его за плечи. - Директор всегда вел себя загадочно. Нет бы прямо сказать! Ладно, пошли торт доедать! А вечером, когда мы пробовали гасилку и пытались понять, зачем мне сказания - нет, детские сказки, о которых я никогда не слышала, но которые отлично знал Рон, - на снитче проявилась надпись. Мы узнали почерк Дамблдора: «Я открываюсь в конце». Слова пропали, как только мы их прочли... Вот тут я была согласна с Сириусом: манера директора нагонять туман доводила до бешенства! * На свадьбе Билла и Флёр был, по меньшей мере, один приятный момент: она пригласила Виктора. По моей просьбе - мне надо было поговорить с ним о родителях, но реакция Рона на мой наряд (к черту мантии, могу я платье надеть, в конце концов?) и явление Крама была бесценна. -Рад видеть, - искренне сказал Виктор, когда нам удалось уединиться ненадолго. - Ты стала такая... взрослая. -А ты намного лучше говоришь по-английски, - улыбнулась я. -Я тренировался, - серьезно ответил он. -Но бородка тебе не идет. -Марии нравится, мне всё равно, - пожал он плечами. - Слушай... Твои приехали позавчера ночью. Мы пока устроили их у Марии, там большой дом, много родственников, все приезжают-уезжают, никто не уследит. Потом снимут квартиру. Думаю, работа тоже будет, мы поможем. Дантисты всегда нужны. Документы, конечно, фальшивые, но у нас на это не очень смотрят. Если что, я улажу. -Если деньги понадобятся, я... Я лучше заранее переведу, - сказала я. -Об этом не думай, - помотал он головой. - Они с моими родителями уже посчитали - надолго хватит, у нас дешевле жить. Что тут творится, я слышал. Если нужно еще кого-то... -Нет, у меня тут... только волшебники остались. А мы сами справимся, - ответила я. -Гермивонна? - негромко произнес Виктор. Он вполне мог нормально выговорить мое имя, но продолжал его коверкать, и это было мило. - Что случилось? -Пока ничего непоправимого, - ответила я. - Не стоит беспокойства. Скажи моим, что я жива-здорова. -Конечно, скажу. Но ты о ком-то беспокоишься, - встревоженно сказал Виктор и кивнул на Гарри с Роном: - Не о них. Его тут нет? -И быть не может, - тяжело вздохнула я. -Профессор? - после долгой паузы произнес он. -Ты... как догадался? - опешила я. -Гермивонна, я же видел, как вы танцевали, - серьезно сказал Виктор. - Я тогда подумал - было красиво. Не как мы с тобой, а... Настоящая пара, как будто давно вместе. Э-э-э... я о танце... -Проболтаешься - ты мне больше не друг, - мрачно сказала я, оглянувшись. Вроде никто нас не слышал. -Никогда. Слово, - негромко ответил он. - Опасно, да? -Да. Все в опасности. -Не плачь, - сказал он мне и обнял. - Хочешь, я скажу Марии сделать заговор на удачу? Она умеет, прапрабабушка научила. Она мне делала. Турнир, правда, я не выиграл, но тогда у нее еще плохо получалось. Маленькая и... э-э-э... не женщина. Так хуже выходит. -Скажи, - кивнула я. - Пусть будет. Хоть немножко удачи... Я придумаю, как отдариться. -Не надо. За такое не платят. Одно дело, когда сосед просит, чтоб у него урожай удался, а другое - человеческая жизнь. Нет... неправильно. За жизнь придется платить жизнью, своей или чужой, это верно. А заговор на удачу - он только от сердца может быть. -Мария никогда даже не слышала об этом человеке... -Тебя-то она знает. А раз он тебе дорог, то этого довольно... - Он посмотрел поверх моей головы. - Ну, пойдем, там уже женятся. Нехорошо опаздывать. Церемония вышла очень красивой (хотя и малость аляповатой на мой вкус): Флёр была дивно хороша в простом белом платье! Она и так-то всегда будто светилась, а сегодня излучала сияние, окутывавшее всех, кто оказался поблизости. Девчонки - Джинни и Габриэль, подружки невесты, превратились в сказочных принцесс, а Билл будто никогда и не встречался с Фенриром Грейбеком. Впрочем, уж я-то хорошо знала, что красота лица не значит ровным счетом ничего... -А кто вон тот, в желтой мантии? - спросил вдруг Виктор. Мы как раз решили потанцевать, и на этот раз у него получалось намного лучше. -Это... - я присмотрелась. - Мистер Лавгуд. Отец нашей подруги. А что? -У него на груди знак Гриндевальда. -Тот треугольник? -Да. Я тебе рассказывал. На стене у нас в школе. «Мы с ним мило поболтали о Гриндевальде», - вспомнила я собственные слова. Неужели так мало времени прошло с тех пор? -Только не лезь к нему, - предупредила я. - Он малость того... Подозреваю, он даже не знает, что это за знак, мог и свастику нацепить, и магендовид, да хоть коптский крест. -На чужой свадьбе устраивать скандал с чужим гостем - позор, - высказался Виктор, но настроение у него заметно испортилось. Верно, он же говорил, что Гриндевальд убил его деда! И откуда Лавгуд выкопал этот знак? И вдруг, когда я присела отдохнуть, явился незнакомый Патронус и голосом Кингсли произнес: -Министерство пало. Скримджер мёртв. Они приближаются.