weirdo/(angel)weirdo

      Джастин стоит перед Алексом на коленях, будто Стэндалл святой. Он прикасается губами к его худому колену, обтянутому тонкой джинсовой тканью, так нежно, будто целует лоб умирающего. Это им подходит, потому что Алекс мёртв внутри. В нём так мало живого, словно он, подобно этой Ханне Бейкер, перерезал себе вены, и последние мгновения жизни покидают его холодное тело. Его руки безостановочно дрожат, он смотрит прямо перед собой. На полу лежит пистолет.       - Скажи, если тебе не нравится...       Джесс пожелала ему никогда не познать боль и страх, которые испытывает человек после изнасилования. Но он также не хочет, чтобы по его вине это познал кто-то другой. Джастин не хочет быть похожим на Брайса Уокера.       Алекс молчит, и Джастин расценивает это как "Я не против", в то время как тот имеет в виду "Мне совершенно всё равно".       Алекс чувствует лишь лёгкую дрожь в теле и не может до конца понять, что происходит.       Джастин проводит руками по ногам Алекса и останавливается на его бёдрах. Пальцы слегка приподнимают края футболки, он со страхом дотрагивается до бледной кожи Стэндалла. В его движениях и прикосновениях так много заботы, что Алекса мутит. Он думает, что Фоули - грёбаный псих, потому что полон этой тупой любви, что плещется в нём через край. Он даёт её тем, кто это заслужил – даёт её Джессике. Но также растрачивает её на всяких отбросов, и Алекс считает себя одним из них.       Алекс опускает взгляд, уже чуть более осознанный и сконцентрированный, и они с Джастином буквально смотрят друг в друга. Несмотря на холод, просачивающийся с улицы через маленькую щель в окне, скрытым за шторами, Фоули, не отводя глаз от парня напротив, быстро снимает с себя рубашку и футболку. Он просто устал от ткани, давящей на раздражённую кожу. Джастин пытается делать вид, что не задыхается, будто всё ещё не ощущает пальцы, сомкнувшиеся на его шее. Он упирается грудью в его колени, в глазах немой вопрос, нежный и испуганный. Алексу всё равно, и он раздвигает ноги в стороны, что позволяет Джастину сесть намного ближе, чем он был раньше, чем он был когда-либо вообще.       Стэндаллу кажется, что цитировать экзистенциалистов, будучи семнадцатилетним неудачником, — моветон. Но в голове всё равно всплывает что-то из Камю: "Не быть любимым — это всего лишь неудача, не любить – вот несчастье". По его словам, Алекс - грёбаное разочарование этого мира, не иначе: он вообще не чувствует ничего, кроме ненависти к самому себе. Его тошнит. Он хочет покончить с этим.       На полу лежит пистолет, Алекс пытается вспомнить, что он вообще там делает, но отвлекается на ощущение тепла у живота: Джастин целует его через футболку.       Алекс считает себя самым отвратительным человеком из всех, что живут в этом грёбаном городе. Джастин же считает его самым чистым и прекрасным на планете. Он пришёл к нему почти на исповедь, он хочет упасть ему в ноги. Целовать его кажется запретным и грешным, но искушение так велико, а Джастин всегда с трудом противостоял соблазнам.       Джастину было известно, что никто не воспринимал всё произошедшее так же серьёзно, как Алекс. И Алекс Стэндалл, что один из первых убил Ханну Бейкер, только что пытался убить себя. Джастин не верил в смерть и в свободу, которую она дарует, он хотел всеми силами переубедить Алекса. И ещё он страстно хотел любить его так, как это показано в фильмах. Но это – жизнь, у них всё рвано и медленно. Алекс не реагирует, а Джастин дрожит от страха.       - Алекс, пожалуйста, - шепчет он, - пожалуйста…       Алекс не понимает, чего тот хочет и закрывает глаза. Джастин стягивает с него кардиган. Мягкая тонкая ткань футболки не может согреть его. Они оба дрожат.       - Всё будет хорошо.       Джастину хочется сказать эти слова о том, как он его любит, но он боится, что это будет звучать неискренне. С какой стати Алекс будет верить ему, такому мудаку? Он вообще не уверен в том, что Алекс слышит его.       В комнате темно, холодно и тихо, словно Джастин Фоули не хочет заняться любовью с Алексом Стэндаллом.       Но Джастин утыкается носом в живот Алекса и ведёт им вверх. Футболка чуть задирается у живота. Фоули чувственно целует его в шею, их прерывистое дыхание, одно на двоих, разрывает пелену девственной тишины, обтягивающей воздух. Алексу хочется всему сжаться, упасть на кровать и заснуть навсегда, однако он откидывает голову, открывая шею для неуверенных поцелуев. Влажные, обветренные губы заставляют его плечи дрожать, а ресницы удивлённо и быстро смаргивать набегающие на глаза слёзы. Он стонет слишком громко для этой комнаты, когда Джастин ставит колено между его ног. Тем не менее, Алекс всё ещё смотрит перед собой и мало что понимает.       Он помнит лишь пистолет, выбитый из его рук.       Джастин бережно обнимает его за спину и медленно укладывает Алекса на кровать. Он спрашивает:       - Ты в порядке?       Но Алекс молчит, прерывисто дышит и чуть прикрывает глаза.       - Алекс, ты в порядке?       - Я пиздец, как не в порядке, - шепчет Алекс.       Джастин опирается на руки, поставленные по бокам от головы Алекса. Он смотрит на него с тревогой и пониманием.       - Мне остановиться? – В его голосе нет того раздражения, которое было у Алекса, когда Джесс отказывалась продолжать то, на что он рассчитывал, нависая сверху.       - Нет, продолжай, - выдыхает Алекс и закрывает глаза. Он думает, что если бы Джастин был чуть грубее и настойчивее, было бы лучше. Он просто очень устал, он хочет, чтобы произошло хоть что-нибудь, но секунды тянутся вечностью.       - Я могу поцеловать тебя?       Алексу всё равно, но он не хочет быть слишком грубым и безразличным, поэтому просто коротко кивает Джастину.       Он целует его осторожно и очень долго, трепетно прикасаясь к его шее. Алекс почти ничего не чувствует, его губы сами по себе, находясь вне контроля хозяина, ловят поцелуи, а вздохи и тихие стоны существуют отдельно от его яростного желания молчать.       Когда Алекс остаётся без футболки, Джастин чувствует, как ему жжёт глаза. Он смотрит на его белую кожу и короткие бесцветные волосы, держит в мыслях его глаза, светлые и чистые, и от этого ему хочется разрыдаться. Потому что Алекс похож на ангела, а Джастин хочет делать с ним грязные вещи. Он никогда ещё не испытывал такие чувства к кому-то, кто готов был отдаться ему. Алекс был таким, блять, особенным, как в той песне Radiohead.       На глаза Алекса тоже вот-вот навернутся слёзы, потому что он только сейчас замечает синяки на шее Джастина. Он не заметил их, потому что был слишком увлечён собой. Он жалок, потому что, видимо, ничего не выучил из серьезного жизненного урока, имя которого – Ханна Бейкер. Всё перед его глазами, а он не обращает на это внимание. А ещё ему глубоко плевать, на самом-то деле. Джастин открылся ему, пришёл, потому что больше не к кому. Алекс даже тут его подвёл, он чуть было не лишился жизни сегодня, и тогда Фоули бы остался один. Он не подумал об этом так же, как и не думал о Ханне, писав тот тупой список. Джастин не в порядке, а он лежит и хочет сдохнуть, как будто имеет на это право. Он совсем забыл, что стал принадлежать Джастину, как только открыл тому дверь в свой дом. Но он, как последний отморозок, не стал ждать его, не спросил всё ли у него в порядке, а обернулся к нему с пустыми глазами и заряженным пистолетом у виска.       Джастин лишает Алекса остатков одежды и, пока тот лежит на кровати, жмурясь от холода, оглядывает чужую комнату. Всё прибрано, чисто, невинно, как будто тут живёт робот, а не школьник; с плакатами групп на стенах, с гитарой в углу, с голым и невинным Алексом на кровати. Фоули думает, что такие люди, как Стэндалл, не заслуживают смерти от пули в голове.       Джастин ничего не взял с собой, а спрашивать об этом Алекса страшно, так что Фоули смачивает свои пальцы слюной и наблюдает за тем, как Стэндалл прогибается в спине, чувствуя их внутри себя. Он заламывает руки и закатывает глаза, открывает рот, но не стонет и не кричит. Он весь – один сплошной нерв, одна огромная эмоция и желание подчиниться Джастину, лишь бы тот перестал выглядеть так убито. Ему плевать на неприятные ощущения, которые он не испытывал раньше, о которых даже не думал.       Теснота, которую дарит Джастину тело Алекса, вызывает помутнение рассудка и расфокусированный взгляд, но Фоули держит себя в руках и двигается медленно и бережно, потому что это первый раз, когда ему действительно не плевать. Его руки, которыми он сжимает бёдра Алекса, дрожат, и он боится оставить синяки и даже следы от пальцев.       Алекс отказывается признаваться в том, что в один момент всё меняется, потому что его тело начинает дрожать не от холода или новых ощущений переполненности. Его телу очень хорошо, хотя голос внутри и начинает кричать о том, что всё это неправильно.       Плевать, пусть всё так и будет.       Только Джастин рано или поздно поймёт, что он тебе не нужен, что тебе вообще никто блять не нужен.       Джастину хорошо сейчас, разве нет? Пусть пока так и остаётся.       Они занимаются любовью несколько раз за эту ночь, каждый раз заканчивая это тем, что Алекс начинает целовать Джастина, лишь бы не стонать во весь голос.       Джастин целует плечо Алекса перед тем, как бережно сжимает его в ненавязчивых объятиях и засыпает, шепча:       - Всё хорошо, Алекс.       Он имеет в виду «Я люблю тебя, Алекс».       Он верит, что сможет заставить его чувствовать себя хорошо в один из будущих дней, которые теперь есть у Алекса.       Алекс долго лежит в его объятиях, чувствуя боль в теле от того, что долго не двигался. Он потный, мокрый и липкий, но ему не кажется, что он грязный. Он смотрит в лицо Джастина, понимая, что его сердце страшно проебалось, не став собственностью этого человека. Он действительно хочет быть достаточно искренним, лёжа с ним в одной постели обнажённым.       Алекс дотрагивается до щеки Джастина, ведёт дальше, перебирает его волосы. Кажется, это первый раз за всю ночь, когда он касается его. Он всматривается в это спокойное лицо, в эти синяки на шее.       Им почти не холодно рядом друг с другом, хотя морозный воздух всё ещё разъедает их кожу, медленно вливаясь в комнату через щель в окне. Уже пять утра, и небо синеет.       Алекс вспоминает про пистолет, что лежит на полу и думает: плевать, пусть побудет подальше от него некоторое время. Потому что Джастин Фоули с его этим бездонным сердцем – не такая уж и плохая причина жить.