Аналитика. Высшие маги Джаварии. Теория эволюции и репутации

В Джаварии маги высшего ранга условно разделены на две категории: магистры и падшие. Условно – потому что отношение к тем и другим разительно отличается. Притом конкретные исторические действия или качества, которые могли бы привести к такому отношению, похоже, не сохранились. А то, что сохранилось, вызывает только еще больше вопросов и сомнений. Рассмотрим всю систему подробнее. Джаварийский маг, развивая свои возможности, проходит девять кругов посвящения. Точнее, потенциально может пройти девять, поскольку в реальности каждый останавливается на определенном уровне — круге. Каждый новый круг дает магу более широкие возможности как в объеме силы, которой маг оперирует, так и в наборе и сложности используемых заклинаний. Девятый круг посвящения означает переход в новое состояние. Магов такого уровня именуют магистрами — и больше о них, по сути, ничего не известно. Кроме того, что магистры более не интересуются обычным миром и теряют большую часть человеческих эмоций. А может, и все человеческие эмоции. Есть также еще одна категория магов. Формально они не достигают девятого круга посвящения, прервав переход на середине. Таких уникумов именуют «падшими магами» и упоминают, как правило, в качестве бытового ругательства. Падших принято считать чудовищами, или, по крайней мере, опасными безумцами, поскольку их возможности уже значительно превосходят возможности мага восьмого круга посвящения, но все человеческие эмоции, а также желания, страхи и страсти остаются при них в полной мере. О падших не сохранилось более никакой конкретной информации, даже имен. В качестве ругательства используется фраза «семь падших магов», но доподлинно неизвестно, действительно ли их было только семь за всю историю, или это всего лишь устоявшаяся фигура речи. Кроме того, к концу повествования падших магов оказывается уже (предположительно) восемь. За неимением лучших вариантов, рискнем предположить, что «падение» Дарвальда Тарма является стандартным примером перехода мага восьмого круга в падшего. И рассмотрим ситуацию конкретнее. Господин Тарм весьма быстро для мага его возраста переходил с круга на круг, и только на восьмом ощутимо застрял. Причем с высокой долей вероятности можно утверждать, что причина была не в том, что ему не хватало способностей или умения. Перейти на новый уровень Дарвальду мешали препятствия психологического или, если угодно, душевного плана. Если обобщить, эти препятствия можно отнести к вопросу личных границ, степени влияния на внешний мир и взаимной зависимости с ним. Не будем темнить: еще конкретнее эти препятствия изрядной долей сводятся к персоне Марстена Сейрса. И, что немаловажно для теории, о которой ниже, Марстен в данном случае фигурирует не только (и, возможно, не столько) как друг, враг и потенциальный любовник, но и как ученик Дарвальда. Тарм просто не мог его отпустить. Проблемы второго порядка — судьба родовых земель и многочисленной родни — удалось решить путем внешнего вмешательства. А вот то, что касалось Марстена, было слишком внутренней проблемой. И решение ее заключалось не в том, чтобы просто отказаться от несбыточных надежд, связанных с «заклятым другом», нет. Заключалось оно в том, чтобы признать за ним самостоятельность, а также право и способность отвечать за себя и свои поступки. Надо сказать, что для человека, который столько вложил в своего друга и ученика, который дотянул его до своего уровня (что даже самим Марстеном воспринималось как нечто маловероятное), при этом неоднократно убеждаясь в вопиющей безалаберности подопечного, это таки немалый шаг на пути саморазвития. Более того, статус кво между двумя магами удерживался уже довольно долго, и распределение старшинства стало привычным не только для этих двоих, но и для большинства людей, имеющих с ними дело. Изменение такой раскладки, тем более — сознательное ее изменение, неизбежно несло в себе и дальнейшие изменения в жизни многих людей. Что мы видим в результате: для того, чтобы перейти с восьмого круга дальше, магу необходимо в буквальном смысле преодолеть себя, отказаться от привычных и естественных, но уже излишних стереотипов и внутренних условий. Перебороть в себе очень сильные страсти — а страсть защищать, оберегать, наставлять или, в крайнем случае, подстраховывать «беспомощного», нуждающегося в тебе друга и ученика едва ли можно назвать слабой. Человек приходит к просветлению, не больше, не меньше. Что же остановило переход Дарвальда на девятый круг? Чувства. Ключевые, главные в жизни, основополагающие для личности. Опять-таки, рискнем предположить, что переход с восьмого на девятый круг посвящения является отчасти уникальным. Любой «подъём» по кругам связан с некими изменениями личности (что наглядно видно на примере перехода Марстена с седьмого на восьмой круг), но именно девятый круг требует от посвящённого кристально ясного понимания того, что является для него самым главным в жизни. Что держит его в этом мире. Что толкает на действия, изменения, развитие, в том числе и продвижение по кругам посвящения. Возможно, когда это центральное, главное чувство (или чувства) определяется, вся суть мага подчиняется именно ему. Что изменилось после того, как Дарвальд стал падшим магом? Непохоже, чтобы он потерял рассудок, или стал упиваться полученными возможностями, или ударился в абсурдные попытки изменить мир раз и навсегда. По сути, можно сказать, что изменилось только одно: собственное отношение Дарвальда к миру. Или отношения его с миром. Переход на девятый круг не сделал его чудовищем. И магистром тоже не сделал. Кто же такие магистры? Некие существа, с одной стороны, наделенные невиданной мощью, с другой, похоже, полностью равнодушные к миру. Они буквально перестают участвовать в жизни мира, стран, людей. Можно было бы предположить, что их сознание переходит в некую другую форму, что магистры нужны этому миру для того, скажем, чтобы поддерживать в нем равновесие. Эдакие атланты, выращиваемые из местного населения. Хоть тогда и получается, что развитие магии в Джаварии заканчивается тупиком. Кроме того, никто не знает и того, как заканчивают свою жизнь магистры, если вообще заканчивают, поскольку известно о них еще меньше, чем о падших. Но именно падшие и мешают принять эту теорию как рабочую. Потому что альтернативой безучастным ко всему сущему магистрам выступают люди, вложившие все силы в развитие не только магии, но и психики. И выбравшие как основу для себя нечто, что удерживает их в мире как активных деятелей, но при этом является достаточным для продолжения личного роста. Скажем, человек, ключевой составляющей личности которого является жадность, вряд ли смог бы зайти так далеко — слишком много нужно вложить, да и слишком многое потерять по дороге. Человек, главным для которого является тщеславие, едва ли сможет достаточно хорошо понять себя, поскольку для этого и смотреть нужно в себя, забыв о чужом мнении о себе. Аналогии можно проводить долго. По сути, падшие — живые, горячие, влюбленные в жизнь и магию люди — идеальные наставники. Они достаточно много знают о себе и достаточно терпимы к другим. Они уже знают, что и ошибки, и слабости тоже становятся ступенями вверх. Они прошли через достаточно сильную перестройку личности и переосмысление ценностей, чтобы не лежать на своих знаниях, как дракон на груде сокровищ, а делиться ими с теми, кто захочет учиться. Представляется вполне логичным — или, по крайней мере, очень заманчивым — предположить, что именно такая высшая форма мага и была задумана, так сказать, природой, магической эволюцией мира. И еще падшие являются ключом к бесконечному развитию магии и магов. Ведь их ничто не останавливает. Возможно, именно поэтому их так и демонизируют? И еще потому, что и в нашем мире в большинстве мировых религий и ментально-социальных схемах почитается наивысшим благом выход за рамки человечности. Что христианская святость, что буддистская нирвана… Люди отчаянно стремятся к сверхчеловечности — и, увы, зачастую через потерю всего человеческого. Поэтому в великой и прекрасной Джаварии магистры — высшая каста, овеянная ореолом загадочности и боязливого почитания, а падшие — ругательство и страшилка для юных (и не очень) магов, воплощение вселенского зла и хаоса.