Анорексия

Он и она. Они сидят по середине комнаты. Из открытого настежь окна, в комнату прорывается лунный свет, заполняя большую часть комнаты и позволяя паре рассмотреть друг друга. Занавески еле колышется от летнего теплого ветра, который залетает в комнату, чуть проветривая ее. Не смотря на столь теплую ночь, девушка одета в свитер. Она выглядит совершенно не естественной: хрупкие плечи не греет ни свитер, ни объятия любимого. Выпирающие наружу кости причиняют ей легкую боль от сидения на полу. Ее длинные волосы слегка растрёпаны, так как в них путается рука любимого, который так бережно прижимает к себе хрупкое тело. Парень боится, боится сломать ее, боится навредить. Он обводит эти выпирающие кости плеч. Целует тонкие длинные пальцы. Дышит на них пытаясь согреть. Он обнимает ее. Обхватывает, как только что родившийся ребенок свою маму. Держится за нее не желая отпускать. В комнате совершенно тихо, слышны лишь шаги. Такие легкие, воздушные, как и его девушка. Шаги приближаются. Парень вжимает сильнее свою прекрасную бабочку. Он не хочет ее так терять. В его глазах страх. Он не может это принять. Не может отпустить. Парень хочет вновь почувствовать ее дыхание на своем плече, почувствовать, как она его обнимает. Порыв ветра распахивает окно, чуть не срывая то с петель. Легкий вихрь мотыльков залетает в комнату. Они прекрасны. Такие маленькие, хрупкие, так притягивающие взгляд к своей красоте. И она хотела быть мотыльком. Хотела развести руки в стороны и полететь. Хотела стать настолько легкой, чтоб ее подхватывало ветром, чтоб ее несло так же, как и этих бабочек. Мотыльки прекращают свой путь останавливаясь рядом с парой и размахивая крыльями, они зовут ее. Забирают его сокровище. Вот она-богиня его девушки. “Мама Ана” -так она звала своего кумира. Вот та к которой она так стремилась, ради которой врала всем близким, принимала препараты. Та, которая не позволила ей остановиться. Которая теперь хочет забрать его чудо. Он вжимается в хрупкое тело до по беления костяшек, оставляя на ней синяки, шепча ее имя, умоляя вернуться, поправляя ее волосы и целуя лицо. Он отмахивается от настырных насекомых. Но они лишь плотнее начинают кружить вокруг них, подхватывая ее тело, забирая туда, куда она так стремилась попасть, забирая к богине. Под истошный крик, вырывающийся из его рта, его бабочка исчезает с его рук. Ее хрупкое тело, пропадает оставляя воспоминания, запах, этот чертов свитер. Так не по-мужски роняет слезы, не веря себе, что это он плачет. Парень утирает глаза, вдыхая запах свитера, прижимая его к себе и вспоминая такие живые, родные глаза своей второй половинки. Он не смог уговорить ее, не смог остановить. Он чувствует вину за это, вину за то, что потерял. А она… она добилась своего. Она стала бабочкой. Она превратилась в прекрасное насекомое умирая от анорексии, тая на глазах у любимого. Теперь она порхает, вдыхает запах любимых цветов, переливаясь на лучах солнца и радуя других красотой своих крыльев. Как жаль, что бабочки живут лишь день.