Ночь праздника

Идя по узеньким улочкам Уайтчапела не сразу замечаешь старый особняк стоящий практически на самом краю города. Старинный викторианский красавец из красного кирпича, распространенного в эту эпоху, словно умудренный летами старик мрачно взирает темными окнами на окружающий мир явно не одобряя все происходящее. Казалось, особняк уже полностью заброшен и никто не хочет тревожить его покой… Но если не побояться пройти тем же маршрутом ночью, можно заметить еле заметный огонек от свечи, перемещающийся в окнах дома. А иногда даже увидеть дым идущий от каминной трубы. Маленький мальчик медленно открыл глаза и всмотрелся своим всевидящим взглядом в темную обитую красным бархатом крышку. Еще одна обычная ночь, которой ему даже не разрешат выйти из дома. Тихий вздох. О, как же редко они выходили наружу! Буквально несколько ночей в году отводилось им для прогулок по так любимому ими Лондону. А ведь когда-то их предки помогали создавать этот величественный город расположенный на Британских островах. Грэхэм повернул голову в сторону зазора между основанием и крышкой. Сквозь щель уже пробивалась луна, вступившая во владение небом на ближайшие несколько часов. Юноша медленно открыл лакированную крышку, изготовленную из красного дерева и также медленно сел. “Стоит просить матушку обновить обивку. Этой тряпке уже лет двести! Терпеть не переношу донашивать за старшими братьями.” Выбравшись из своего дневного укрытия, Грэхэм привычно уселся за стол, расположенный у большого окна и зажег свечу. Одна из заученных с детства привычек. Сам юноша считал, что ему хватит и света луны. Не зря же он выбрал комнату на чердаке. Обмакнув перо в чернильницу, их семья категорически не признавала современные пишущие средства, открыл личную книжицу обшитую темной толстой кожей и ненадолго замер, глядя на желтые страницы. Перо тихо зашуршало по бумаге буквально несколько вздохов спустя. “Сегодня большой день для нашей семьи! Совершеннолетие Розмари! Соберется практически вся семья. Пришлось даже нанять прислугу, чтобы они привели дом в порядок и начистили гробы. Обычно мы обходимся помощью мисс Бэллиэйк, но работы было слишком много и матушка решила ее отпустить.” - Грэхэм! Вставай! Всю ночь проспишь! - Тишину дома нарушил крик старшей сестры. Розмари всегда любила быть в центре внимания и получать комплименты. Тяжело вздохнув, юноша спустился в столовую, где уже вовсю кипела жизнь. Матушка тут же нашла чем занять младшего сына, сунув ему в руки начищенные до блеска фарфоровые тарелки. Вопреки расхожему мнению не во всех семьях младшие дети перетягивали все снимание родителей на себя. Как только юному Грэхему исполнилось восемь лет, родители четко дали ему понять, что в их семье любимчиков нет. Однако некоторые дни были исключением. Такие, как сегодня. - А дядюшка Гримм тоже приедет? - Спросил Грэхэм своим ломающимся голоском, расставляя белоснежную посуду на обозначенные именными табличками места. Юноше часто казалось, что только дядюшка Гримм по-настоящему ценит его талант видеть. Не смотреть, как делают все, а именно видеть. Грэхэм даже мечтал, что в свое совершеннолетие он уедет с дядей в Новый Орлеан, получит нормальное образование и не будет всю жизнь прятаться как вся его семья. Матушка лишь улыбнулась любопытству младшего и продолжила раздавать указания. Первых родственников Грэхэм увидел еще тогда, когда они только подлетали к городу. Самые молодые всегда появлялись вовремя. Близнецы Грей - по мнению юноши, до ужаса чопорные и скучнейшие из всей семьи, как обычно появились минута в минуту. Только они переступили порог, как следом начали появляться остальные родственники, словно семейство Грей дали мысленную отмашку всем остальным. Спустя буквально половину часа в гостиной уже толпился народ. Все поздравляли именинницу, а сама Розмари сияла будто начищенный серебряный чайник. “Ее любовь к всеобщему вниманию когда-нибудь обернется против нее.” Грэхэм покачал головой и закрыл глаза, выслеживая следы дядюшки Гримма. Мужчина нашелся сразу же. Средних лет широкоплечий брюнет стоял у лестницы на второй этаж и беседовал с отцом мальчика. Юноша быстрым шагом направился к любимому родственнику. Заметив приближающегося племянника, дядя приветливо улыбнулся и развел широко руки, слегка приседая. Грэхэм с удовольствием оказался в объятиях родственника и мгновенно был подброшен под потолок. Звонко смеясь, он представлял как летит, расставляя руки в стороны, подобно птицам расправляющим крылья и скользящим в воздушных потоках. Весь вечер мальчик старался держаться ближе к дядюшке. Слушал его разговоры, чувствовал себя взрослым и старался не пропадать из виду дяди, будто боялся, что Розмари и его очарует. Однако прекрасно зная, что очарование его сестры не действует на родню. А праздник, как карусель, стремительно набирал скорость, стремясь к кульминации и развязке. Вот все дарят подарки, вот сели за стол и чествуют причину всеобщего сбора. Затем наступил момент танцев и тихих разговоров с глазу на глаз. И вот она кульминация - блистание Розмари на импровизированной сцене - а затем и развязка. Первыми откланялись и спустились к своим кроватям самые старшие родственники: Пра-пра-пра - и еще кучу раз прабабушка Эшли и такой же древний прадедушка Джейкоб. Грэхэм знал из рассказов матери, что “пра” застали само зарождение Англии, видели множество битв и в некоторых даже участвовали. Юноша невольно проникался уважением к чуть ли не первому поколению их семьи каждый раз, как они появлялись на праздниках. Следующими удалились близнецы Грей и чета Фрай. Дядюшка Гримм ушел последним, пообещав юному Грэхэму писать как можно чаще. Наступила самая скучная и грустная часть каждого праздника - его конец. Все так же под указания матери дети, тоскливо глядя на остатки былого пиршества, прибирали со стола, пока отец в подвале расселял родственников по их временным дневным пристанищам. Работы было столько, что Грэхэм, покончив с делами, еле дотащился до своего ложа на чердаке. Усаживаясь на красный, слегка потертый бархат, юноша мечтательно смотрел в окно. Он представлял как семья будет гулять на его совершеннолетии, как все будут чествовать его, а Розмари будет дуться в углу практически лишенная всеобщего внимания. А потом он соберет сумки и уедет с дядюшкой Гриммом в Новый Орлеан. Начнет новую жизнь и будет изредка навещать семью. Но обязательно будет писать матушке часто. Как станет похож на старших братьев, таких умных и успешных, и как им будут гордиться родители. Горизонт уже начинал алеть когда Грэхэм наконец закрыл лакированную крышку, изготовленную из красного дерева, и медленно погрузился в глубокий спокойный счастливый сон.