***
«Неужели ты совсем ничего не чувствуешь?» — этот вопрос преследовал омегу всю последующую неделю. И, хотя чудаковатый альфа-самец пока больше не появлялся в поле его деятельности, какое-то неспокойствие и горечь всё-таки оставались. Не чувствовал? О нет, он чувствовал, ещё как. Просто сам факт, что совсем скоро его обыкновенная жизнь может кардинально измениться, более чем пугал. Да и некогда было заниматься всякой ерундой. — Вот так вот, Севка, — разговоры с любимым псом начали входить в привычку. — Что делать теперь, совсем не знаю, понимаешь? При этом Джереми вздыхал с самым что ни на есть обречённым видом. А Севка понимал. Кивал головой, как китайский болванчик, и внимательно заглядывал умными тёмными глазами в глаза хозяина. Это немного утешало. А пару дней спустя у него началась течка. Обычно эти периоды своей жизни он проводил в гордом одиночестве, наглухо запершись дома. На подавителях не сидел испокон веков: на таблетки не так давно обнаружилась аллергия, а всякие гели и спреи он не переносил на дух. Экспериментировать особой охоты не было, вот и приходилось мучиться каждые четыре месяца, в редких случаях почти залезая на стены от невыносимого желания. И этот раз исключением не стал. Уже вконец измученный за эти проклятые два дня, Джер просто лежал в кровати, пачкая льющейся-из-задницы-грёбанной-смазкой белые простыни и накинутый на плечи короткий халатик, когда по всему дому вдруг раздался дребезжащий звонок. — А-ах, этого ещё не хватало! Кого там принесло, к чёртовой матери?! — было сложно даже приподнять голову. И Джереми искренне надеялся, что его всё же оставят в покое. Но противный звон повторился снова. И ещё. Затем ещё раз. А потом опять. — Что же за мука такая! — наконец не выдержав, омега рывком вскочил с кровати, подбежал ко входной двери. Открыл, дабы спровадить нежданного гостя, и… просто застыл на месте, в мгновение растеряв остатки самообладания. В нос ударил потрясающий сладкий запах, аромат которого больно впивался в сознание и напрочь отключал все мысли, как новогоднюю гирлянду. Джереми едва сдержал протяжный стон и прикусил губу, пожирая взглядом высокую фигуру. На пороге его дома стоял альфа. Его альфа. — О, ну наконец-то! — торжествующе воскликнул посетитель и взмахнул в руке чем-то наподобие букета. — Я знал, что ты мне откроешь. Так, ликуй и радуйся: у меня сегодня день рождения! И я подумал, что ты тоже захочешь меня поздравить, но потом понял, что ты даже телефона моего не знаешь, прикинь, да! И у тебя всегда этот покер на фейсе, но, в принципе, привыкнуть можно. А затем я вспомнил, что ты ведь и понятия не имеешь о том, какие именно пирожные я люблю и какие цветы мне нравятся, поэтому я купил всё сам. Вот. Так что тебе остаётся лишь всё это забрать, спрятать, а потом подарить мне, чтоб типа сюрприз был. И это… твой совет про «потрахаться» не помог ничуть. Так что за тобой должок… — бесконечная скороговорка неожиданно сошла на нет, и альфа, выронив из рук все свои подарки, шумно повёл носом, а в карих глазах загорелся игривый огонёк. — Чува-а-ак… у тебя течка, что ли? — Дошло, да? — скептически вздёрнув брови, омега притянул его к себе за ворот рубашки, заставляя наклониться, и, примерившись, впился в желанные губы жгучим укусом. — С места в карьер, мне нравится, малыш. — Кто ещё из нас малыш, — снисходительно изрёк Джереми, заталкивая своего альфу внутрь. А чего ломаться? Течка же, ну! И это его альфа, истинная пара, с кем ещё проводить такое… жаркое время? — Много одежды. Очень-очень много одежды, — в полубреду пробормотал мужчина, пытаясь делать всё и сразу: и целовать, и раздевать, и самому подставляться под ласки. — Да помогай же, что столбом стоишь! В четыре руки сражаясь с пуговицами и застёжками, альфа и омега в спешке бросали друг на друга горячие взгляды. И в один момент Джереми осенило: — Слушай, друг любезный. А как тебя звать? А здоровенный лось напротив, чуть ли не на две головы выше скромного омежки, заалел щёчками. — Эм-м-м… Пад… — Как-как? — Падди. — Ну вот и познакомились, Падди… нгтон, — несмотря на жар, сжигающий Джереми изнутри, он нашёл в себе силы рассмеяться. — Тебе идёт, мой медвежонок! Двигайся же, ну! И омега настойчиво потащил альфу за собой. Но вдруг снова замер в ступоре: — Стоп. А анализы? Что у тебя там чесалось-то? — Всё в порядке! — гордо хлопнул себя по груди Пад. — Но я как-то не ожидал сразу такого подарка… — он несколько обескураженно улыбнулся в ответ и засмеялся, скидывая с мужчины лёгкий халатик, под которым не оказывается ровным счётом ничего. — В кредит возьмёшь! — обидчиво сморщил переносицу Джереми, наугад тыкаясь носиком и губами в напряжённую шею. — Только возьми… Его легонько подхватили на руки и понесли в спальню. Опрокинули спиной на постель, нависая сверху, и завлекли в глубокий поцелуй. Их запахи смешались, одуряя сознание, и от этого обоим просто сносило крышу. От стоящего в комнате возбуждения воздух, казалось, раскалился. Два тела на кровати пышут жаром и искрят вожделением, которое видно невооруженным взглядом. Джереми, после двух дней в течке без альфы, готов на стену лезть — так хочется, что аж не можется. Он постанывал, стоило только пальцам Падди, которые, кажется, нежно играли, и даже чуть обжигая, коснуться его. Так хотелось чувствовать их в себе. — Пад-ди-и… — Сейчас, сейчас… — альфа мгновенно переменился: теперь он создавал впечатление уверенного в себе мужчины, а не парнишки девятнадцати лет. Он, собрав в кучу остатки ума и разума, устроился сверху, поддерживая себя на весу, и нежно поцеловал своего омегу, посасывая мочку уха и вылизывая шею. Тонкие руки Джереми тут же обвились вокруг, притягивая к себе ближе: держать и не отпускать! Чуть сместившись, альфа развёл его ноги в стороны, раскрывая разметавшегося на кровати мужчину и с удовольствием наблюдая за разрумянившимися скулами. И это он — тот, который предлагал потрахаться, чтоб не чесалось? Врач-андролог, каждый день видящий голых мужиков? Ну, милота же. Падди оглаживал Джереми большими ладонями, задевая соски и подбираясь к сочащейся смазкой дырочке. Слегка потерев местечко ниже, альфа протолкнул палец внутрь, заставляя омегу выгнуться, чтоб лучше чувствовать, а тот ёрзал по простыне, чуть вскидывая бедра. Один палец — этого же так мало, неужели он не понимает! «Мне нужно больше!» — но альфа предельно осторожен, бережно растягивая беспорядочно пульсирующий вход, постепенно добавляя второй палец. Третий, четвёртый — и терпеть уже становится почти невозможным. Омега нетерпеливо покачивался, делая резкое движение и переворачивая партнёра на спину. Уселся сверху и победоносно улыбнулся, кусая пересохшие губы. — Есть предохранители? Презервативы? — Ты, медведь неуклюжий, всегда такой заботливый, или сегодня особый случай? Ты можешь просто трахнуть меня? — со злостью зашипел Джереми, в отместку впиваясь ногтями в напряжённые плечи под собой, и сам приопустился, насаживаясь на его предельно возбуждённую плоть. Со стороны Падди послышался сдавленный выдох. — Это ты меня сейчас насилуешь? — Нет, эксплуатирую твой тонкий член. — Оу, так я сам тебе и не нужен, пока у тебя есть мой тонкий член? — Заткнись. Хриплый шёпот потерялся среди пошлых хлюпающих звуков. Медленные движения всё наращивали темп, но бойкий омега, даже приближаясь к заветной черте, всякий раз отбивал чужие руки, желающие прикоснуться. До чёрта самостоятельный, как подметил Падди, и просто наблюдал за восхитительной картиной: сидя на нём сверху, чуть прогнувшись назад, Джереми закусил губу и прикрыл глаза, волосы растрепались, по виску стекала капелька пота, над губой испарина — чудо как хорош! — Да не держи ты меня! — Да, маньячина, я ж тебя порвать могу! — Сильнее! Падди опустил обе ладони на ягодицы, с силой приподнимая и опуская, подавая бёдрами навстречу, дотягиваясь губами до белого плеча и нежно прикусывая его. Сумасшедшая гонка готова окончиться в любое мгновение — достаточно было всего лишь одного взгляда на подрагивающее предоргазменной судорогой тело любимого. Но ведь у них же впереди ещё столько ночей. И от этой мысли мелко колотило. Ухитрившись проскользнуть одной рукой промеж протестующих манёвров омеги, Падди обхватил юркими пальцами его возбуждение и несильно пережал у основания, тем самым вызывая у того возмущённый стон: — Ты чё творишь, сволочь? Дай мне кончить! — Не дам! Пока не скажешь, что согласен пойти со мной на свидание… — Чего?! Ты, изумление мира сего, совсем с катушек поехал, что ли?! Отпусти немедленно, говорю! — Так каков будет твой положительный ответ? Джереми мучительно взвыл, откинув голову назад. — Да согласен я, кретин!***
Работать андрологом — дело очень нелёгкое. Особенно, если ты беременный омега, а дома тебя ждёт ревнивый и безмерно любящий муж.