***
Летний вечер, такой теплый и уютный… После изматывающей полуденной жары солнце, наконец, клонится к горизонту, смягчая свой яркий свет и удлиняя тени. Лёгкий ветер шевелит зеленые листья и траву, заставляя бабочек порхать от цветка к цветку. Со всех сторон перекликаются птицы, заканчивая свой вечерний концерт и готовясь ко сну. Чистое небо приобретает нежно-розовый оттенок, который переходит в оранжевый, а после и в лиловый, с небольшими фиолетовыми и темно-синими разводами. Закат — настоящее украшение летнего вечера. Долго и неторопливо солнце проделывает свой путь туда, где скрывается от людских глаз на ночь. Закат дарит наблюдателю целую гамму эмоций, таких же разнообразных и ярких, как и цвета, в которые окрашивается мир… Мы с братом едем в большом душном автобусе, наблюдая за сменой дня и ночи. Он сидит на моих ногах, положив голову на плечо и рассматривая всю эту прекрасную картину в окно. Как же я люблю смотреть в его глаза. Такие яркие и живые, такие зеленые, такие притягательные… Ветер, который дует на нас из форточки и остужает разгоряченные тела, будто бы перебирает его светлые, выкрашенные под цвет соломы, волосы. Я заправляю, выбившийся локон за ухо и улыбаюсь, получая такую же обворожительную улыбку в ответ. Сегодня наш день рождения. Сегодня я наконец-то расскажу, а может, и покажу свои чувства. Автобус везет нас в соседний город, но мне это не нужно. Я прошу остановиться на полпути, беру хрупкое тело на руки и выхожу, после чего опускаю на землю. — Зачем мы здесь? — недовольное бурчание со стороны любимого брата, но меня это никак не останавливает. — Так надо, Тём. Просто мой подарок сейчас где-то там. Ты же хочешь увидеть его? — в ответ я получаю слабое «угу», после чего улыбаюсь и поправляю рюкзак за спиной. Мы идём вперёд, в поле, иногда махая руками, чтобы распугать вредных и приставучих мошек. Трава, которую уже скосили, хрустит под ногами, заставляя уголки губ подняться. Запах цветов, который висит в воздухе, расслабляет, а ветер, дующий с юга, буквально уносит в другие края… Солнце уже скрылось за горизонтом, но до сих пор светло. — Осталось совсем немного, малыш, — уверяю я и беру Артема за руку, помогая идти вперёд, — поэтому, пожалуйста, потерпи ещё чуть-чуть. Стало совсем темно, но мы до сих пор идем. Вокруг лишь поле, а над головой уже темно-синее, словно дно океана, небо. Из-за этого я включаю фонарь и продолжаю идти, не отпуская своего близнеца. И вот, наконец, вижу одинокое дерево, ствол которого искривлен и похож на большую руку. Я сажаю брата на одну из толстых веток, а сам начинаю приминать траву, чтобы расстелить плед, а потом лечь. — Саш, зачем мы пришли сюда? М? Сидели бы дома, в прохладе, без этих кровососов… — Бурчал юноша, перебираясь с дерева на плед. — Вот всегда тебя тянет туда, куда лучше не идти. Вот всегда ты бурчишь, словно старик, которому как всегда не угодили. — Нет, милый, сегодня мы в том месте, — тяжело вздыхаю и сажусь рядом с ним, — куда я хотел поехать только с тобой, но ни из-за того, что ты мой брат, а по другой причине… Артём как-то странно смотрит на меня, немного прищурившись и начиная кусать губу, которая и без этого была красная. Похоже, что догадался… Это заметно по хитрой лисьей улыбке, да и смотрит он каким-то не своим взглядом, совсем другие искры, совсем другой темперамент. А потом звонко смеется, вновь обретая свои яркие и неповторимые искры, от которых сносит голову, а сердце уходит в пятки. — Дурак ты, Тем… — шепчу я, сгибая ноги и утыкаясь носом в колени. Почему-то сейчас стало не по себе. То ли стыдно, то ли неприятно, то ли это радость такая. Мне не хочется, чтобы он ненавидел меня, избегал, презирал.… Хочется, чтобы он понял, что все мои чувства настоящие и неподдельные. — Сашенька, солнце моё, — чувствую, как близнец обнимает, а после берет мое лицо в свои маленькие ладони, начиная водить большими пальцами по щекам, как бы успокаивая. Он наклоняется и целует меня в кончик носа, а после и в щеку, слизывая соленую слезу. — Все хорошо: я тоже люблю тебя…***
Вокруг царит тьма, а в небе зажигаются миллиарды звезд.Черная, глубочайшая темнота и созвездия… Но я заглядываю еще глубже и вижу там неповторимую красоту, которую не смогу передать словами. Звездное пространство вдохновляет и завораживает своей необъятностью и необъяснимостью, свей легкостью и пустотой. Кажется, что вот-вот протянешь руку и дотронешься до этого темно-синего полотна, ну, или утонешь. Если честно, то я только сейчас понял, что все те годы, которые я провел один, думая о том, что мои чувства не примут, что меня не поймут, прошли зря… Ведь сейчас я лежу где-то посреди огромного поля, далеко от города, а рядом со мной, наблюдая за звездами, мой брат. Он обнял и всем телом прижался ко мне, иногда переставая смотреть наверх и начиная водить кончиком носа по шее, заставляя вздрагивать и покрываться мурашками… Я только сейчас понял, что был глупцом, думая, что он возненавидит меня, бросит, растопчет все мечты… Я не думал, что наши чувства будут взаимны, не думал, что теперь, целуя его в губы, буду чувствовать ту легкость и покой, которого жаждало мое сердце. Артем, как мне кажется, уже начал засыпать, ведь его глаза закрыты, а дыхание стало тихим и равномерным. — Устал?— шепотом спросил и забрался холодными руками под его майку, начиная водить по ребрам, пересчитывая их, после спускаясь к впалому животу.- Если так, то я не позволю уснуть. Мы должны дождаться рассвета. С его стороны слышится недовольное мычание и скулеж, но мне как-то все равно. Я начинаю целовать близнеца в губы, сначала проходясь по ним языком, а после касаясь своими.Так и хочется подразнить, заставить желать большего, но, увы, он не такой уж и маленький мальчик, которого можно на что-то подтолкнуть… Вскоре сон ушел и мы, как-то неуверенно, но начали пробовать что-то новое. То кусали друг друга, оставляя ранки на шее и плечах, то это были следы, в виде красивых багровых засосов. Иногда целовали друг друга до тех пор, пока не заканчивался воздух, а лицо приобретало какой-то серый оттенок…***
Впервые мне было так хорошо, спокойно, тепло. Впервые я понимал, что не один, что у меня есть человек, ради которого можно жить… Из сереющей темноты постепенно проступают неясные очертания окружающего мира — силуэты дерева, травы, полевых цветов. Небо на востоке светлеет. Вокруг царит сонная тишина.Один за другим, из-за пушистого, фиалкового облака выныривают острые, солнечные лучи. Своим ярким прикосновением они гасят побледневшие звезды, растворявшиеся в дымке утреннего тумана, который, в свою очередь, плавно опускается вниз и оседает жемчужными россыпями росинок на цветущих лугах и лесных полянах. Зябко дрожат чудесные цветы звоном лиловых колокольчиков и трепетом, алеющих в пшеничном поле, маков. Светлое пятно на горизонте становится больше и больше. Дует легкий ветерок и утренняя прохлада стелется над землей. Природа замирает, будто готовясь к чуду… Наконец, около самого горизонта вспыхивает ослепительная каемка солнечного круга. Она еще совсем маленькая, но уже поразительно яркая. Солнечный диск разгорается все ярче, поднимается выше и рассылая во все стороны свои теплые лучи. Вот уже показался полный круг, и становится до слез больно на него смотреть, ну, а еще через несколько мгновений он будто отрывается от земли и плывет в голубом небе, наполнив все живое силой и энергией. Наступает новый день.