Единство миров.

Дождь лил не переставая, смачивая золотистые колосья. Сквозь черный купол неба изредка пробивали светлые зигзаги молний. От грома дрожала земля. Гроза, поле, тьма...пустота. Человек, шатаясь, медленно ковылял, еле передвигая ногами. Казалось, он вот-вот упадет и больше не встанет. Каждый шаг давался неизвестному с трудом...и все же он приближался - медленно, но неотвратимо. Сделав еще шаг, человек встал на твердых ногах. Медленно поднял голову... Сквозь густые черные волосы в пустоту уставился Риннеган. -Ваш мир...сгорит... Сердце стучало все громче и громче... Уинри Рокбелл открыла глаза. За окном чернела беззвездная ночь, а шум дождя был единственным, что нарушало тишину, кроме бешеного стука ее собственного сердца. Страшный сон все еще стоял перед глазами, а сердце все так же колотилось в лихорадке. Оно будто выпрыгнуло из груди и стучало где-то вне ее тела. И только тут Уинри поняла: это стучит не ее сердце. Это стучат во входную дверь. Девушка почувствовала, как с подбородка стекает капля ледяного пота. Сердце не колотилось в лихорадке, а стучало медленно, глухо, отдаваясь в каждой клетке тела. Перед глазами все поплыло. С огромным трудом переборов липкий ужас, связавший все тело, Уинри глубоко выдохнула и села на кровати. Теперь в дверь уже не стучали, а долбили с огромной силой. Понимая, что такими темпами дверь недолго продержится, Уинри спешно, не переодевая пижаму, сбежала вниз по скрипучей лестнице и нерешительно встала перед деревянной дверью, не находя в себе сил открыть. А стук не продолжал усиляться. Секунду назад сильный и неистовый, он внезапно будто обмяк, ослабел, в нем появились обреченные нотки. Все тише, реже...и вновь повисла тишина. Отвыкшая от громких звуков за ночь Уинри в шоке осела на землю от того, что за тишиной последовало. Ее прорезал крик. Это был даже не крик. Это был вопль. Вопль, полный ярости и отчаяния. Так мог бы кричать человек, в одночасье потерявший все. От мощнейшего удара дверь недовольно скрипнула и просела. В этот последний удар кричавший явно вложил все силы. И любопытство Уинри победило страх. Она медленно, осторожно потянула дверь на себя. Старая рухлядь вновь скрипнула и отворилась. На крыльце, воздев руки к небу, на коленях стоял человек, которого Уинри уже отчаялась увидеть, и который отчаялся увидеть ее. Нерешительно поднялась голова, и на Уинри взглянули полные слез золотые глаза. Мгновение спустя ее уже заключил в объятия содрогающийся в беззвучных рыданиях, неспособный вымолвить ни слова, потрепанный судьбой и испытанный обстоятельствами Стальной Алхимик Эдвард Элрик.