Апология самоубийцы

На загробном суде перед престолом Бога стоит юноша девятнадцати лет, по его рукам стекает кровь.По обе стороны от него две двери - одна ведет в рай, другая же в ад. Обвиняемому предоставляется речь, чтобы он мог рассказать о своих прегрешениях. Юноша выступает и начинает свою речь: «О царь! Царь страшного величия! По своей воле сегодня я пришел к тебе. Ведь ты нам всем судья, а заодно палач.И твоего суда не избежать (чего, я, впрочем, не хочу). Всего два приговора у тебя - одних к спасению, других к горению. Как ставки высоки! Но сразу же хочу признаться, что я виновен, что страшно согрешил. Ведь я убил себя! Чудовищно! Как я посмел отнять чужое - жизнь, что ты мне дал! А ведь с детства мне твердили все, что это не мое! Мой добрый пастырь, свою защиту начну с него же - с детства. Как повелось, ребенок слышит много поучений - люби семью, не убий, не укради (и т. д. и т. п.). Они для всех, конечно, по-разному звучат. Кому-то - ты что-то всегда должен, кому-то- ничто и никогда не должен никому (но даже здесь ты все же что-то должен). Но часто дети слышат - живи по совести. На этом я хочу остановится (Ваша честь! - про это я забыл, простите). Такой странный совет - жить по чему? Согласно совести? Это ведь не кулинарный рецепт, не инструкция (и даже не заповедь). Но, говорят, у нее есть голос, и он нам что-то говорит. А также мощные челюсти и ну очень тупые зубы - а иначе ведь как объяснить, чего она так долго с человеком возиться. Так что же за зверь это такой? Я полагаю так (мысль, по правде, совсем не нова - еще давно об этом Кант писал), живи, как сам считаешь правильным - как нужно поступать для всех. Какой неясный принцип! Зато универсальный, и подойдет к чему угодно. К чему я это? Ах да, ведь суд идет… Я должен защищаться… Продолжим: итак, у нас есть принцип - живи, следуя голосу твоей совести (а может и шепоту, если она слаба). Это также означает, что любая измена ему, пусть даже весь мир будет говорить тебе: «отступись!» - преступна, если моральный закон в нас хоть что-нибудь да значит. Вернусь же к детству, на этот раз - к моему. И знаешь, я почти ничего не помню о нем. Лишь серый дом и глухая серая тоска, и я все там и там же, и ничего не может измениться. Полубезумная мать и твердая уверенность в том, что на всем белом свете уже нет никакого света. И только одна единственная радость - мои чудные мечты, чудесные грезы о несбыточной жизни, о дружбе, о любви. Лишь ими я жил. Благодаря им не сошел я с ума. Годы шли, я наконец понял, что в мире есть прекрасное, возвышенное, и что возможно этого достичь. Я начал верить, что вот-вот что-то будет, моя жизнь измениться, немного… еще немного подождать… Но вновь все шло как прежде. Та грязная, липкая паутина старой жизни, которую я разорвал, вновь оплетала меня. А время бежало все быстрее и быстрее, мечты же становились все несбыточнее. Еще немного - и они умрут, обернуться глухой тоской по неизведанному. И вот однажды, Она явилась предо мной - как мимолетное виденье… как воплощение моей мечты. Словно во сне я очутился - так счастлив стал! Впервые в жизни! Но мои великие надежды жестоко насмеялись надо мной. Я просто-напросто ошибся. Я полюбил ее - но не она меня. То, что я принял за любовь, было лишь мимолетным увлечением. И не подумай, я не осуждал ее, не осуждаю и теперь. Я лишь продолжал ее любить и терзаться болью. Пойми, она была не просто моей влюбленностью, но моей мечтой. Последней моей возможностью достичь моих грез. Теряя ее, лишался всего, чем только обладал. И лишь последнее у меня осталось, последняя связь с любимой - моя боль. Пока мне было плохо, пока я страдал, моя мечта оставалась рядом со мной. Это означало, что я не забыл ее. Но время безжалостно, оно лечит любые раны. Я понял, что даже боли вскоре я лишусь. Ты еще помнишь, что я говорил про совесть? Для меня мои грезы, моя мечта, были дороже всего, были дороже жизни. Что меня ждало без них? Существование от зарплаты к зарплате, бессмысленная болтовня, случайные отношения. И каждый день - такой же как вчера. И снова сплошная серость. И глухая тоска. Это ад для меня - жить без цели и смысла. И я никому не пожелаю такого. Другими словами, я считаю правильным решение оборвать жизнь, пока в ней остается хоть что-то возвышенное. Правильным для всех. Наверное, если бы люди так поступали, наш мир был бы хоть немного чище. Впрочем, я никому не хочу навязывать такое решение - ведь его ценность в его добровольности. Но пусть даже все осуждают мой выбор, я не отступил тогда, не буду раскаиваться и теперь, чтобы меня ни ждало. Свою защиту я закончил. Теперь же осуди меня! Давай! Вместе со мной осудишь ты и совесть. Ведь это будет значит, что ее голос ложен. Так чему же должен следовать тогда обычный грешный человек? Посмотри на землю со своего престола, вглядись - какие разные морали ее учителя внушают детям. Так какой же должен следовать несчастный человек, оставленный тобой? Какую выбрать? Да и может ли он сам выбрать за себя? Но, Господ, я не хочу, чтобы покой мне даровал ты. Я не хочу блаженного забвения. Меня не пугают вечные мучения - и адского огня не устрашусь. Я не бежал от боли, так, думаешь, здесь я побегу? И твоего суда не принимаю. Ведь если ты отец нам всем, и судишь нас поэтому, то ты плохой отец нам, и всех моих несчастий ты тогда причина. Ты хотел бы, чтобы я продолжал влачить жалкую, бессмысленную и гнусную жизнь. Ты обрек меня на нее, и теперь встаешь в позу, ты говоришь о безнравственном, страшном поступке - но что ты сделал, чтобы уничтожить причины его? Ничего. А значит и я не признаю тебя отцом своим. Ты не мерило праведности, ведь ты хотел бы чтобы я изменил себе! Ты просто сборник судейских правил, вот и все. Моя же собственная свободная совесть превыше любых норм. Ну что же, я закончил. Теперь низвергни меня в ад!» Суд кончился. Юноша стоит, не шелохнувшись. Но тут ворота отворяются - ворота в рай. И юношу хватают - сильные ангельские руки. Его уносят в рай, в чудесные сады. И он смеется.