У природы нет плохой погоды

Вот ведь ирония судьбы: похороны при солнечном свете. Что ж, когда небеса не хотят над нами поиздеваться, они наши желания исполняют. И тогда погода на кладбище совсем как настроение тех, кто провожает близких в последний путь. Но для Сэма это на так. Он не скорбел, он недоумевал, чему радуется Смерть, если конечно не по-осеннему солнце на чистом, без единого облачка небе свидетельствует о позитивном настроении Всадника Апокалипсиса. Но у него всегда найдётся причина для радости, правда охотник не знал — какая на этот раз. На похоронах было очень красиво… и очень грустно. После смерти брата прошло всего полторы недели, но каждый день Сэм знал, что за ним наблюдают и особенно во сне, как бы странно это не звучало, он чувствовал чужие объятия и защищённость, а когда просыпался, мучительно вглядываясь в пустоту, всё исчезало, но на лице оставалось ощущение чьих-то целовавших губ. Но это было не самым непонятным. Порой охотнику казалось, что он сходит с ума, ведь даже наяву он как будто оказывался в чужих руках, но никого рядом не видел. Но хотелось верить, что он не сумасшедший, просто чего-то не знает. — Сэм… Ты всю ночь стонал… причём явно не от страха… — говорит Кас, но смущение выдаёт его с головой. Он наблюдал. Охотник же не помнит, что ему снилось, словно это закрытый отсек его памяти, словно ему поручили забыть и не вспомнить, даже когда надо. — Я попробую помочь, но не знаю, сколько это вообще займёт времени, — неуверенно продолжает ангел, и Сэм соглашается на всё, докапываясь до правды, которая совсем и не обрадует. — Обалдеть, — восклицает Кроули, слушая рассказ ангела о ночных посещениях Всадником охотника, и восторженно взмахивает руками, — Дин бы не знал, идти убивать ему или возбуждаться. — Но ты не на его месте. И тем более не на моём, — хмурится Сэм, нащупывая в кармане джинс записку, найденную утром на тумбочке под книгой. Он успел прочитать её раз десять точно за время завтрака. Попрощавшись с демоном и Касом, он спешит на вокзал и покупает билет до Лондона, намереваясь отсидеться там какое-то неопределённое время. Записку он заранее поджигает и выкидывает в мусорный бак. «Рано ты хочешь меня своим. Меня ещё нормальная жизнь ждёт.» — как-то злорадно улыбается охотник, в глубине души смеясь над Смертью, смотря в иллюминатор на крошечные пятна лесов и на такой бескрайний океан. «Я надеялся, что всё-таки стану твоим и не хотел, чтобы твой брат стоял между нами.» — шепчет вкрадчивый голос где-то на задворках сознания, такой далёкий и знакомый. «Не между нами — рядом.» — также мысленно отвечает охотник самому себе и перестаёт об этом думать. И пускай хоть Везувий в Италии взрывается лавой — ему всё равно, ведь его так достали эти духи и все прочие, что хочется, чтоб его оставили в покое.