Ведьминско-придворные милости.

- У Кристофа либо затмение, либо помутнение рассудка… - Либо проиграл спор кому-то с очень хорошей фантазией! Кристоф прекрасно знает, какие разговоры у него за спиной ведут те, кого можно назвать приятелями – примерно одного возраста, примерно одного положения при дворе, никаких особых точек столкновения… Приятели. Почти друзья. А дружок у Криса один – Виктор, черти б его в гости впустили и не выпустили, Никифоров. Огонь, вода и медные трубы превращаются в ничто, если «Вику скучно». Кристоф подозревает, что это не последняя причина, почему король отослал на полгода это платиновое сокровище «родителей проведать» - Вик в малых дозах хорош. В ложке – лекарство, в чашке – напалм со специями, это далеко не грог. Кристоф собирает на небольшую тарелочку пару пирожных и с полдесятка сладостей. Ну не может быть, чтобы ей ничего не пришлось по душе! Чтобы даже не попробовала… …Кристоф устал от улыбок светских дам, готовых измазать его в своей помаде за ближайшей портьерой, устал флиртовать с мужчинами в обход их жен – право, это уже не азартно. Кристоф от всего устал, просто Виктора нет уже почти полгода. Кристоф устал без Виктора. Кристоф ищет необычного в этом приевшемся к двадцати пяти мире блеска и интриг. Кристоф рисует на лице самую нейтральную, самую вдохновенную улыбку и идет очаровывать ту, за которой наблюдает почти весь год. Она – совсем не завсегдатай таких увеселений. Но на закрывающий бал является – не со всей толпой гостей, намного позже. Никогда не танцует и, кажется, смеется над всеми за эти невинные развлечения. Иногда пьет – Кристоф готов продать душу за то, чтобы бокал с вином взяли бы из его рук. Никогда ни с кем не разговаривает. Или не разговаривают с ней… но всегда саркастично и широко улыбается королю. И у короля становится ужасно расстроенное и болезненное выражение от этой улыбки. Кристоф заинтригован так, что отсутствие Виктора отходит на второй план в ряду того, что занимает его мысли. - Зря на ведьму так пристально смотришь, заметит еще, - толкает его в спину Николас. Издевается. Ревнует к Виктору. Ну и пусть его. - Зря красивую женщину ведьмой зовешь, - отбивает Крис. – Дай-ка угадаю… снова тебе отказали? Ай-ай, теряешь позиции. На Кристофа вполголоса ругаются, а ответить нечем – Кристофу не отказывают, наоборот, отказывает Кристоф. - Ведьма и есть, - злится Николас. – Злая ведьма, головная боль короля… Кристофу становится невыносимо интересно. - Печально видеть, что вы снова так печальны, госпожа, - мурлычет Кристоф, возникая рядом с объектом своего интереса и на обеих ладонях держа тарелочку с тщательно выбранным угощением. – Возможно, я смогу хоть так немного скрасить вашу печаль? Циничный взгляд с фиолетовой дымкой, усмешка на темных губах. Яркая женщина, опасная женщина. Злая ведьма? - Снова ты, придворный? Настойчив. Прошлая попытка оказалась провальной настолько, что Крис даже засомневался в своем обаянии. А ведь он всего лишь наполнил ее наполовину опустевший бокал вином!.. Женщина с фиолетовой дымкой в глазах дождалась, пока Кристоф, улыбаясь, отшагнет назад, отдавая бутылку замаячившей прислуге – и поставила бокал на подоконник. И посоветовала удалиться. И чем скорее, тем лучше. Для самого придворного. Кристоф растерялся впервые за много лет – и выполнил. - Неужели вы снова отошлете меня? – несильно округляет глаза Крис. Он знает, что так выглядит умоляюще, младше… обворожительнее. Но на женщину, кажется, не действует. Сколько же ей лет? Как бы не в два раза старше самого Кристофа. Дамы такого возраста сами стремились побаловать очаровательного молоденького придворного, легко признающегося в своем восхищении каждой. - А это не бесполезно? Возвращаешься раз за разом, как кот. Она даже в грубости… шикарна. И почему же - раз за разом?! Это всего лишь третья попытка. - Госпожа не одобрила мой выбор вина, - старательно и виновато перечисляет Кристоф, - госпожа не пожелала смотреть на фейерверки… Может быть, прекрасной госпоже придутся по душе сладости? - Прекрасной. Как же. Кристоф почувствовал себя воодушевленным. - Не могу подобрать слов, чтобы достойно описать… - Уймись. Вот вам и воодушевление, Кристоф Джакометти. - Мне искренне жаль, что ваше расположение духа совсем не позволяет вам насладиться этим воистину чудесным приемом. Бокал с вином в руке женщины чуть качается, словно обозначая раздумья. - Так и будешь держать? Кристоф опускает взгляд к угощению. - Пока госпожа не согласится попробовать хотя одну… - Состаришься от ожидания. Поставь, раздражаешь. Пожалуй, не в два раза, чуть меньше. Крис аккуратно ставит тарелочку на подоконник рядом с женщиной, стараясь оказаться к ней как можно ближе. Такой холодный аромат… какие же духи она выбрала? Кристоф делает вид, что собирается отойти, отшагнуть, но – замирает, на выдохе, опуская глаза. - Госпожа... Обычно это принимается крайне благосклонно. Особенно дамами старшего возраста. - Ну, чего тебе? Обычно. Но не сейчас. Кристоф аккуратно подхватывает бокал с вином из чужих пальцев, под запястье подставляет вторую ладонь. Снова чувствует себя немного вдохновленным – ему позволяют, не отталкивая жестом, не одергивая фразой. - Я мечтал об этом с того момента, как только увидел вас, - шепчет Кристоф, зацеловывая костяшки пальцев под бархатной тканью. Сильные у этой женщины руки… Кристоф зачарован, Кристоф заинтригован, Кристоф понимает, что даже скорый приезд Виктора не будет его волновать сильнее, чем благосклонность этой дамы. - Не лги. Если и мечтал, то совсем о другом. Циничная, саркастичная, не опасающаяся впрямую сказать о том, что и мужчинам-то сказать в приличном обществе не всегда уместно. Кристоф начинает влюбляться, и он в восторге от этого. - На самом деле, о вашей благосклонности, - сознается он. Женщина указывает взглядом на свою руку, которую Крис так и не отпускает. - Получил. Теперь – иди, настойчивый придворный короля Флорестана. - Если это – ваша благосклонность госпожа, вы жестоки! – вздыхает Кристоф. И отступает. Чтобы поклониться и уйти. Эта женщина привыкла побеждать, привыкла смотреть сверху вниз. Пожалуй, она либо вдова, либо никогда не была замужем… Кристоф танцует с какой-то совершенно очаровательной дебютанткой и хмурится, вспоминая усмешку темных губ. Девушка совсем не прочь продолжить знакомство, но Крис оставляет ее с подругами, рассыпается в извинениях и торопится к компании мужчин постарше. Пожалуй, в глазах девушки его это извинит. - Сдался? – посмеиваются над ним. – Слава безумств Виктора так не дает тебе покоя, что решился флиртовать с Карабос? Кристоф недоуменно оборачивается - Адели? – переспрашивает он. Миниатюрные черты лица, пухлые губки, родинка на кончике носика. - Нет, нет, как-то иначе, сейчас вспомню… - Да при чем тут эта прелестница? Ведьме сегодня сласти предлагал. Ты почти затмил Виктора, Джакометти. Так вот как зовут эту женщину. Кристоф улыбается, облизывая верхнюю губу. - Виктору придется постараться, чтобы догнать меня. Виктор играючи превзойдет его. Но Кристоф заинтригован не поэтому. Она действительно выглядела весьма грустной, эта сильная красивая женщина, когда смотрела на сад… Кристоф наблюдал за ней. Кристоф видел, как она водит кончиками пальцев по стеклу, словно хочет прикоснуться к саду за окном. - Вы так и не попробовали, госпожа, - вздыхает Кристоф. Она видела, как он подходит, одарила его взглядом, и отвернулась. Не скривилась. Не показала досады. Лишь отвернулась – и все. - Ты вновь вернулся, настойчивый придворный. - И вы не против, госпожа… я могу называть вас леди? Леди Карабос… Кристофу кажется, что он победил, пусть на короткое время – в усмешке красавицы есть что-то, отличное от сарказма и надменности. Удивление. - Вот уж точно не леди. Но, если хочешь, - да, можешь звать по имени. Кристофу немного обидно. Но он подготовил не одну уловку. - Вы не желаете небольшую прогулку? Сегодня такая прекрасная погода… и сад невероятно прекрасен. Вы любите гулять в саду? Удивление и немного грусти. Кристоф почти готов признаться, что он попал. В конце концов, это просто одинокая грустная женщина, с которой никто не беседует… - Позвольте пригласить вас, - склоняется он, пряча улыбку. Протягивает руку. – Госпожа. Карабос. Как мне назвать вас, чтобы вы согласились?.. - Уже достаточно. У этой женщины сильные руки. И все равно она позволяет взять себя за кончики пальцев, позволяет целовать свое запястье. Кристоф в восторге. Кристоф почти победил. А ведь сад у этого поместья удивительно хорош, удивительно. Кристоф замирает сам, очарованный, забывая на секунду о том, что желал прогулкой заполучить благосклонность надменной женщины. - Прекрасный сад, - шепчет Кристоф и оборачивается с улыбкой. – Госпожа?.. У нее грустные глаза и совсем нет улыбки. Она всего лишь позволяет вести себя за руку. - Госпожа, развлечь вас беседой? - Если это развлечет тебя, придворный. - Госпожа… - о чем говорить с ней? Кристоф немного растерян. Ключевое слово – немного. – Хотите, я расскажу вам о растениях в этом саду? - Говори, о чем пожелаешь, придворный. А ведь он называл свое имя…. но в том, что ведьма не удосужилась его запомнить, есть что-то своеобразно притягательное. Как вызов. Кристоф Джакометти всегда любил вызовы. Кристоф рассказывает. Мать много занималась садом в родном поместье, а он очень любит мать – и все, что она делает, его завораживает. Он знает почти все названия, и сбивается лишь однажды – когда раздается тихий смешок спутницы. - Что вас насмешило, госпожа? - Пропустил, придворный. Кристоф недоуменно оглядывается. Покаянно вздыхает. Красивый цветущий кустарник – мать отчего-то не любила его, вот он, как назло, и забыл название. - Простите, госпожа, мы с ним не представлены друг другу, - бойко шутит он. - Вейгела. Крис не успевает сказать что-то приличествующее, как ведьма отпускает его руку, подходит к кустарнику почти с нее ростом, протягивает руки, словно в ладони ловит наполненную темно-розовыми цветами ветвь. - Тоскует по родине, хоть и не видела ее никогда. Когда опадают цветы, это ее слезы… кровавые слезы расставания. - Госпожа… - Но ты продолжай. Весьма занимательно. Кристоф хмурит темные брови, посверкивая кошаче-зелеными глазами. - Ах, мне кажется, госпожа снова шутит… и знает все растения вокруг лучше своего скромного слуги! - До единого. Невыносимая женщина. Но она хоть посмеивается без сарказма. Прогулка смягчила сердце циничной вдовы? Кристофу азартно и немного весело. С неба падают тяжелые капли. Гости праздника торопятся вернуться, а его спутница поднимает лицо к небу и прикрывает глаза. - Госпожа, идемте внутрь, - просит Кристоф, - вы промокнете… Карабос качает головой. - Гроза надвигается. Прекрасное зрелище. Пожалуй, я наслажусь им… не в окружении деревьев. Кристофу остается только развести руками – надменная красавица разворачивается и идет к открытой площади парка. Против всех тех, кто торопится спрятаться от уже часто бьющих капель. А Кристоф торопится за ней. - Госпожа, гроза – это ваших рук дело? – интересуется он, утирая лицо. Плечи уже промокли. Платье на женщине стремительно опадает, обрисовывая не такую уж и аппетитную фигуру поджарой вдовушки. - Льстишь мне, придворный, - отчего-то неудивленно отзывается та, останавливаясь в центре площади. А по краям продолжают бить фонтаны. – Я не настолько могущественна… Не отрицая, что дар – есть. Не подшутили над Кристофом приятели. - Иди, придворный. Нечего тебе здесь делать. Кристоф возмущенно качает головой. Это вызов, и он принят уже давно. - Если госпожа считает грозу красивой, я останусь здесь. Ведьма смеется, подставляя дождю руки. Ведьма оборачивается и смотрит ему в глаза, фиолетовая дымка вьется в ее глазах, зачаровывает, завораживает. Дождь бьет так, что Кристоф вынужденно жмурится, прикрывает глаза – а ведьма только улыбается сильнее. Что может быть красивого в буйстве стихии?.. Не понять ее. - Не волнуйся, это ненадолго, - говорит ему женщина, и ее голос перерывает шум сотен тысяч капель вокруг. Кристоф только кивает, опасаясь, что ему придется кричать, чтобы быть услышанным. Он просто смотрит. Стройная женщина в промокшем платье. И от воды на ней не растекается косметика. Прекрасная женщина… была бы чуть моложе! К тому времени, как дождь начинает стихать, Кристоф промокает насквозь и успевает слегка продрогнуть. - Вот и все, - произносит Карабос. – Гроза прекрасна, мой милый придворный… как тебя зовут? Кристоф замирает. Сначала от понимания того, как его только что назвали, и лишь потом осознавая – красавица спросила имя. И он склоняется вновь, разводя руки в промокших и некрасиво висящих рукавах. - Кристоф Джакометти, и я был счастлив… - Кристоф Джакометти, и этого достаточно, - обрывает его Карабос, костяками пальцев поддевая под подбородок, вынуждая поднять голову, а затем – выпрямиться. – Ты желал моей благосклонности? - Да, - шепчет Кристоф, а по плечам ударяют последние капли дождя, медленно и почти лениво. - Поцеловать тебя, Кристоф Джакометти? Подумай, прежде чем ответить. - Да, - закрывает глаза Крис, какое уж тут подумать, зачем думать, когда в глазах с фиолетовой дымкой он погиб, пропал, утонул. Целует красавица почти целомудренно – прикасается к губам, надавливает, вынуждая приоткрыть, но лишь выдыхает со смешком, не делая поцелуй пошлым. О том, что они стоят на открытой площадке, что их видят все гости бала, Кристоф вспоминает лишь тогда, когда открывает глаза. - Что ж, проводи меня обратно, Кристоф. - Для меня великим счастьем будет… - Только болтай поменьше. Кристоф полжизни бы отдал за то, чтобы видеть, как со стороны смотрится эта женщина в промокшем платье. Величественно – вот как. Не ведьма – колдунья, подчинитесь или погибнете. Перед ним и ведьмой, которую он ведет за руку, расступаются в молчании. Все, кроме короля. А Флорестан улыбается при виде ведьмы - едва ли не впервые. - Ты решила выполнить мое сокровенное желание, Карабос? Ведьма со смешком останавливается, отпуская руку Кристофа. С нее течет вода, но ни тени, ни помада не тронуты и каплей. Как заколдованные. - И чем же я так радую нашего доброго короля? Флорестан с удовольствием рассматривает потоки воды на полу. - Я так мечтал видеть злую ведьму жалкой, - сообщает он под угодливый смех. Кристофу противно, да вот только Карабос охотно смеется тоже. - Да, да, король… но вот беда – твоему желанию не суждено исполнится. Это была прекрасная гроза, я счастлива. Теперь хочется рассмеяться Кристофу, но он не смеет. Нельзя идти поперек воли монарха. А монарх кривится, как от зубовной боли. - Оставлю я вас, пожалуй, не для бала сегодня выгляжу, - язвит Карабос. – Чудесная гроза, король… просто чудесная. Кристоф судорожно втягивает воздух. - Госпожа, но ведь завтра… Завтра – последний день, закрытие сезона, и обещанные фейерверки. - …я же увижу вас завтра, госпожа? Шепотки ползут вокруг. А он уже превзошел безумства Виктора. Но не это волнует Кристофа. - Карабос! Ведьма оборачивается. А Кристоф кидается следом, опускается на одно колено, прижимает руку в мокром бархате к губам. - Позвольте надеяться. - Надейся, - пожимает плечами Карабос. И отнимает руку. Кристофа пошатывает. Кристоф не замечает, как уезжает из королевского поместья промокшая женщина. Ведьма никогда не приезжала два дня подряд. Но в этот раз, видимо, решила нарушить традицию, получив приглашение. - Все же она здесь! – поздравляет себя Кристоф, заметив у окна второго этажа высокую фигуру, которая не присоединяется к гостям. Он торопится в дом, но его останавливают. - Джакометти, брось эту затею. Ты вчера и так сделал больше, чем можно было. - Флорестан недоволен? – смаргивает Крис. – О, я извинюсь… но разве это не плохо – когда даже одна гостья короля скучает? - Флорестану не будет жаль тебя, Джакометти, - негромко говорит ему седой мужчина с легкой одышкой, он что, пытался догнать окрыленного Кристофа? – Ты зря целовал Карабос на виду у всех, пусть и прощаются такие вещи по умолчанию… но это – исключительный случай. - Но отчего? – продолжает недоумевать Кристоф. – И потом… целовала она… - Он. Кристофу кажется, что он ослышался. Собеседник достает платок и тяжело утирает лоб. - Те, кто постарше, предпочитают делать вид, что забыли. А те, кто младше тебя – и не знают уже… - Скажите! – просит Кристоф. Он обожает интриги, он готов участвовать в них… наблюдать, восторгаться и пить, как вино из рук прекрасной девушки. - Наследник семьи Карабос – мужчина. - Но платье… - спорит Кристоф. – Но обувь! У нее сапоги на каблуке! Она… у нее накрашены глаза и губы, и… - Король назвал человека с темным даром «ведьмой», не озаботившись принять во внимание пол, и не подумав. Иногда мне кажется, что это своеобразная месть. Кристоф умолкает, прислоняется к стене и беззвучно смеется. А потом торопится преодолеть последний лестничный пролет. - Я так рад, что вы пришли! – сияет улыбкой Кристоф, подхватывая обе руки в черных бархатных перчатках, целует поочередно. - Ты ведь так просил, мой милый придворный. Крис довольно жмурит глаза. - Ваш. На этот вечер – только ваш, хотите, госпожа? - Да и черт с тобой, - неожиданно соглашается Карабос, фактически давая разрешение не отходить от себя весь вечер. Вчера Крис поразился бы так естественно вылетевшей грубости из уст дамы, а теперь – улыбается. Наверное, мужчине тяжело в таком образе. А сколько ему лет?.. Кристоф флиртует и с женщинами, и с мужчинами. С вторыми – веселее и острее, но Виктор будет ревновать. Впрочем, что ему до Виктора… Виктора нет здесь. Есть надменная усмешка и позволение держать за руки. Кристоф старается. Развлекает спутницу – спутника? – беседой, историями, предлагает принести что-нибудь вкусное, ведь если госпожа не любит сладости, может быть, ей понравится… - Уймись, - улыбается ему Карабос. – Уймись, Кристоф… Собственное имя из чужих уст звучит музыкой. - Ни за что! – спорит он. – Я не увижу вас еще несколько месяцев… - И ты решил поразить меня своей болтливостью? Кристоф победно улыбается. Сверкает глазами. Прижимается губами к открытой ладони, прикрывает глаза от удовольствия, когда его легко поглаживают по скуле. - Я намерен поразить вас иначе. Поразить в самое сердце. - Что ж, вперед. Кристоф выгибает губы в улыбке. Целует основание ладони. - Я помню, что наследник семьи Карабос – мужчина, - сообщает он. Ведьма замирает. Растерянно, широко распахнув глаза, не сумев обуздать эмоции, выдыхая и никак не в силах укротить заходившие под кожей желваки. - Вот как… - почти шипит Карабос, пытаясь выдернуть руку. – Отличная насмешка, придворный. Крис прижимает чужую ладонь к своей щеке и смотрит в гневные глаза. - Никакой насмешки, - сообщает он. – Я очарован. Мужчиной, женщиной, мужчиной в женском облике… Виктору не угнаться за ним. Джакометти более, чем безумен в своей отчаянной выходке. - Тогда держись, - выдыхает ведьма ему в лицо. Серо-фиолетовый туман бьется вокруг фигуры, задевает слизкими ошметками руку Кристофа, его лицо, но придворный не желает отходить даже на полшага, не желает выпускать. - Карабос?.. – все же зовет Кристоф, кашляя от серого комка, который невольно вдыхает. Туман опадает ошметками, как по щелчку. - Очарован? – интересуется у него брюнет с невероятно синими глазами, с рельефом мышц под безрукавкой, с безумно сильными пальцами, которые Крис прижимает к своему лицу. – Отвечай, ну же! - А мне поцеловать можно? – ошарашенно выдает Кристоф первое, что приходит в голову. Ведьма – ведьмак? – смеется, запрокинув голову. - Нельзя, - сообщает он и отдергивает руку. Где же Крис видел этого брюнета?.. - Хм, ты, кстати, обрати внимание вон на того… кадра. - Ммм? – Крис жмурится, сдвигает руку с талии Виктора слегка пониже и следит за указующим жестом. – Неплох. - Ага. Неизвестно, чей, непонятно, кому служит… лошадь красивую приводит, черную, без единого белого пятна. Приводит и исчезает. Появляется и уводит. Ни с кем не говорит… а может, немой? Крис тянется целовать за ухом, Виктор млеет от этого жеста, ну что за мысли снова в этой дурной платиновой голове? Виктору мало его, Кристофа Джакометти? Виктору срочно нужен чужой слуга, да еще и немой, пусть и довольно симпатичный? Виктору, видимо, нужен, но не срочно – Виктор поворачивается, отвечая на поцелуй. - Напомни мне как-нибудь… поймаю в уголочке… вряд ли откажется. А откажется – найду, чей, и выпороть прикажу… Жестокое платиновое безумие. Кристоф возмущенно фыркает и тянет к себе –целовать активнее. Но чей-то там слуга в темной безрукавке – да, неплох… - Черная лошадь без единого белого пятнышка, - вспоминает Кристоф. Вот где он видел!.. - Моя, - согласно кивает брюнет. Кристоф замирает. Встряхивает головой. - Давай сбежим? – предлагает он. – Ты в прошлый раз отказался смотреть фейерверки… - И в этот не хочу. Сбежим?.. Крис кивает. - Звучит как предложение детской шалости, придворный. Крис начинает кивать с еще большим энтузиазмом. Крису, помедлив, протягивают руку. Безоговорочная победа.