Коктейль-холл

- Ты что, капитан, не шутишь? Утопил самолет? В океане?! - Дуган, похоже, не верил тому, что слышал. Степан Рощин пожал плечами. - Пришлось. Безопасно посадить никак нельзя было, что оставалось? Только направить туда, где людей точно не будет и... - Нырнуть ласточкой, - закончил Дуган. Сидящий рядом Яша Бакин улыбнулся: - Пингвином, вернее будет. Льды же кругом! - И выплыл?! - присвистнул Дуган. - Да, похоже, у тебя без меня самое интересное началось. Знал бы, не ушел. - Это точно. Натворил ты дел, Степка, - Бакин хлопнул Рощина по плечу и подмигнул. - Ну никак нельзя его одного оставлять! Я-то всего-навсего по дороге домой слегка заблудился, а он... - Во льды... Бррр, мурашки по коже! Пожалуй, еще согреться не помешает, - Дуган покосился на пустой бокал. - Как это называется, никак не запомню... - Еще три коктейля «Маяк», пожалуйста, - Бакин обворожительно улыбнулся услужливо подскочившей официантке. Про себя Рощин удивился - и представить не мог, что Яша будет чувствовать себя, как рыба в воде, не то, что в Москве - в этом странном месте с заграничным названием «Коктейль-холл». Степан снова окинул взглядом доселе невиданную роскошь - колонны, шикарные люстры, широкую лестницу на второй этаж, словно сделанную из мраморного кружева. Звенели тонкие хрустальные бокалы, щекотали ноздри пряные ароматы заграничной жизни, то и дело слышалась иностранная речь - и неутомимо играл, проникая в каждый здешний уголок, легкомысленный джаз. Рощин спрятал улыбку. Звуки этой музыки с недавних пор вызывали у него воспоминания, которыми, наверное, не стоило делиться с фронтовым товарищем, пусть даже он границу пересек ради встречи. - Красота тут у вас, - судя по голосу, Дуган тоже оглядывал обстановку. - Как дома? - улыбнулся Степан. Дуган махнул рукой. - Что ты! Дома я всё больше в пивных, там, знаешь ли, куда как попроще. А здесь... - Дуган снова огляделся кругом. - Умеете гостей встречать! - Умеем, - откликнулся Яша, снова улыбаясь официантке, принесшей заказ. Та с явным любопытством поглядывала на троицу за столом, и Степан ее удивление понимал – прочая публика здесь совсем другая, а они трое даже разговор ведут на смеси русского с английским. За время знакомства так привыкли – где не хватало слов в одном языке, на помощь приходил другой. - За нас, ребята! - прогудел Дуган под звук сдвинувшихся бокалов. Кажется, он уже захмелел, и Яша тоже навеселе. Рощин пригубил из своего бокала странную смесь коньяка, яичного желтка и неизвестного ликера. Вкусно, хоть и непривычно, вот только ему с такого не опьянеть, хоть ведро выпей. После того, как согласился послужить Родине, поучаствовав в секретном эксперименте, его никакое спиртное не то, что не свалит с ног - даже слегка в голову не ударит. Доктор Эрскин сам говорил, и Степан уже убеждался в правоте его слов. Только вот старине Дугану это знать ни к чему, так что лучше делать вид, что содержимое бокала и на него действует - по мере возможностей. - Эй, капитан, на тебя вон та красотка смотрит. Рощин чуть не поперхнулся. Дуган игриво улыбался, да и Яша от него не отставал. Светловолосая кудрявая девушка в белом платье слегка краснела, бросая заинтересованные взгляды из-под длинных ресниц. У Бакина вдруг вырвался раздосадованный вздох. - Ну надо же, а? На меня и не смотрит! Совсем! Степка, да я... Я в тебя превратился! Кошмар какой-то! - Яшка, брось! - засмеялся Рощин, но уже понимал, что Яша прав. Девушка смотрела на него точно таким взглядом, который раньше на всех танцевальных вечерах доставался бравому красавцу Бакину, а никак не бледному неприметному заморышу рядом с ним. - Ну чего застыл? Иди приглашай! - Приглашай? - хлопнул ресницами Рощин. - На танец, тугодум ты этакий! - вздохнул Бакин, развел руками, покосившись на Дугана. - Ну что с ним делать? Учишь его, учишь, а всё без толку! - Не робей! - Дуган огрел Рощина широкой ладонью по спине. А Степан... и правда робел? Всего минуту назад, вспоминая опасности войны, был смелее смелых, а сейчас - сердце колотится, алый жар без всякого коктейля заливает щеки... Да что ж такое! И вдруг Рощин вздрогнул снова. Оркестр заиграл новую мелодию, и она казалась знакомой. Ну да, конечно, именно она звучала совсем недавно с трофейной пластинки - дома, в Мстюновке, в тот самый дождливый вечер, когда Яша решил во что бы то ни стало научить его танцевать... И, похоже, Бакин тоже об этом вспомнил. - Степка... Зря я тебя тогда учил? Вот и иди, покажешь, чему научился. Давай, постарайся, не разочаруй девушку. И учти, я смотрю! - он шутливо сдвинул брови. - Ладно, - Степан встал и направился к светловолосой красавице, спиной чувствуя взгляды товарищей. - Эй, Баки, - вполголоса осведомился Дуган, - что это он? В первый раз, что ли? - Ну, не то чтобы совсем в первый, но... - Бакин снова развел руками, стараясь угадать, что это за девушка. Американка, англичанка? А может, и русская, шутки ради решившая притвориться зарубежной гостьей, которая по-русски ни слова не знает. И такое тоже бывало – очередное новомодное развлечение. К счастью, девушке лишние слова явно не требовались - она порхнула навстречу подошедшему капитану, всем своим видом выражая согласие на танец, и решительно увлекла кавалера за собой по течению звуков джаза. Рощин, обнимая девушку за талию, усиленно краснел и время от времени бросал через ее плечо взгляды в сторону Бакина. Впрочем, уроки под патефон в Мстюновке даром не прошли. Ботинки капитана двигались по начищенному до блеска паркету, ничуть не отставая от изящных девичьих туфелек. Рощин обнимал девушку за талию, плавно двигаясь, как того требовала музыка, а если порой и допускал какие-то ошибки, то девушка, похоже, и вовсе их не замечала, глядя на красавца капитана влюбленными глазами. Дуган, глядя на это, пустился в рассказы о том, как сам ходил на танцы. Бакин слушал, смеялся, когда было смешно, но чувствовал, что пить сегодня точно больше не будет. Голова и без того кругом при виде Степки, танцующего в компании кудрявой красотки. А ведь так и должно было быть, мелькнуло в голове. Только так. А может, и будет еще. Если Степка захочет - кто Бакин такой, чтобы его удерживать? И почему-то чудилось, что Рощин то и дело смотрит в его сторону, а на лице сквозь бесшабашное веселье и притворный хмель проглядывает еще что-то. Но что? Да может, и ничего, отмахнулся от назойливых мыслей Бакин. Зачем об этом думать? Лучше уж вспоминать с Дуганом горячую военную пору, борьбу с Гидрой, те сапоги, что подарил Дугану на память и которые, как он сейчас хвастался, целехоньки, хоть и прошел он в них войну до конца... Да даже тот несчастный поезд, с которого ухнул сержант Бакин в снежную бездну, будь она неладна! - Яша... А ты поезд тот помнишь? Как с высоты на него собирались того... на полном ходу, а? - Помню, Степа, - Бакин вздрогнул, выныривая из воспоминаний. Даже странно - позади уже свет «Коктейль-холла», звуки джаза, крепкое прощальное объятие с Дуганом, уверения в том, что еще непременно увидятся. Кругом только темнота, рассеиваемая уличными фонарями, вкус «Маяка» на губах... И Степка - разгоряченный, будто пьяный вопреки всему. - И я помню, Яша. Веришь - тогда не так нервничал, как сегодня! - Сегодня-то что за нервы? - хохотнул Бакин. - Оплошать боялся. Танцевал - и знал, что ты смотришь... - Степка, ты ж не на экзамене! - А вот и нет, - упрямо мотнул головой Рощин. - Слушай, я танцевал, а сам всё думал... Она смотрит на меня, улыбается, близко так, а я думаю... - Дурачок ты, Степка, здесь не думать надо... Эй, ты что! - Бакин чуть не вскрикнул, когда Рощин стиснул его руку и потянул куда-то в сторону, прочь от света фонарей. - Степка! - Дурачок, говоришь? - голос Рощина звучал абсолютно трезво, но странно подрагивал. - Может и так, Яша. Только не могу... Не могу по-другому, слышишь? Смотрел на тебя и думал, что сделаю. Потому что так надо, Яша, понимаешь? Надо, и всё! - Ты про что, Степа? Ох... Изумленный выдох сорваться не успел - Рощин стиснул его в объятиях, склонил золотую голову - и у Бакина подкосились ноги. Показалось - он выпил еще десяток бокалов того самого «Маяка» , прямиком с горячих, взволнованно дрожащих, но напористых губ. Выпил до дна, до капли, за него, за Степку. За них обоих. Выдохнул - и вот уже снова стоит Степка с ним рядом, чинно держит за руку, и только губы горят так, что прохладный вечерний воздух остудить их не в силах. - Спасибо, Яша. - За что? – едва шевельнулись губы. - За всё. За вечер, за танец - без тебя бы его и не было... - Ну что ты, Степа... - И за то, что с Дуганом тогда вышел, товарищ Баки... - уже готовясь снова шагнуть в приветливый свет московских фонарей, Рощин задержал взволнованно блестящий взгляд на лице Бакина, и одними губами шепнул: - За то, что есть ты - спасибо.