«You’ve awoken me, But you’re choking me, I was so obsessed. Gave you all of me, And now honestly I’ve got nothing left.» «Ты пробудила меня, Но всё больше уничтожала, а я был одержим. Отдал тебе всего себя, И сейчас, честно говоря, у меня ничего не осталось» Charlie Puth — Dangerously
***
«Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети» Телефон летит в стенку, разбиваясь паутиной на экране. Взгляд мечется по комнате. Пальцы нервно теребят и крутят перстень на среднем пальце правой руки. Страх леденит душу. Крис пытается успокоиться, но все его попытки с треском проваливаются. И вслед за телефоном в стену летит кулак. Но гнев и тревога только нарастают. Он пытается мыслить здраво, что тоже совсем не получается. Безысходность давит так, что становится непозволительно трудно дышать. Парень старается зацепиться взглядом за что-то хотя бы на десять секунд, а в мыслях стоит туман из воспоминаний.***
— Мне нравится твой перстень. Красивый. Он что-то значит для тебя?
Проницательность Мун бесит. Крис хочет нагрубить ей, сказать, чтобы не лезла не в своё дело. Но он буквально кожей чувствует исходящий от Эвы интерес. И почему-то он хочет его удовлетворить.
— Значит, — спустя минуту отвечает и снова делает паузу. — Это что-то вроде обещания или клятвы. Никогда не пытался найти этому название.
Взгляд Эвы становится всё заинтересованней с каждой минутой. И несмотря на общее настроение вечеринки,которая изменила многое,эти двое укрылись в своём собственном мире. А понимающий и тёплый взгляд девушки, её ласковые прикосновения помогают Крису наконец-то раскрыться, освободить всё то, что скопилось на душе. Скопилось за очень долгое время. Фактически, за всю его сознательную жизнь.
И Крис делает то, чего совсем от себя не ожидал. Он становится откровенным. Он не понимает, почему именно Эва. Он не рассказывал этого даже Вильяму. Но почему-то сейчас кажется правильным рассказать это рыжей. И уж точно это не кажется ошибкой.
Это не ошибка, что он рассказывает то, что не рассказывал никому. Рассказывает про перстень, про отца с матерью, про предательства и обиды, и про счастье и радость. Грозный парень стал сопливым мальчиком. По крайней мере, он так думал о себе. Она же думала о том, что он прекрасен. И даже в своей печали и со своей ношей он прекрасен. Кто же виноват, что влюблённость, граничащая с одержимостью, так плотно одевает на глаза розовые очки.
***
То ли от воспоминания, или же от боли, но на глаза наворачиваются слёзы. Даже сильные иногда плачут. А Крис считал себя сильным. Но сейчас он ощущал себя потерянным щенком, которого выбросили на улицу в мороз. Ещё вчера всё было хорошо. А теперь он почти плачет, потому что не может найти Эву, с которой так ужасно поругался.***
А потом Крису становится легче. И он благодарен Эве Квиг Мун за то, что она была тогда рядом с ним. Как он благодарен Эве за то, что она тогда выслушала. Та вечеринка действительно изменила всё. В частности, теперь на страничке в Facebook они оба могли указать, что заняты. И пусть это тяжело, но ни Эва, ни Крис не искали себе лёгких путей в жизни. Никогда. У Эвы были всегда холодные руки и огонь в душе. У него же вечно тёплые ладони и ветер в сердце. Оба боялись этой связи. Ведь рыжая боялась, что может потухнуть из-за него. Крис же не хотел терять своей свободы. Но несмотря на страхи, они всё же сошлись. И их роман так отражал их сущность. Пламя и ветер. Крис разжигал в Эве ещё больше жизни, но совершенно ничего от этого не терял. И пусть он изменил свой образ жизни, но он продолжал управлять своей жизнью, как хотел.
***
— Ты опять чуть не врезалась в ребёнка. Мне стоит что-то знать о твоём отношении к детям? Они решили отпраздновать пять месяцев отношений на катке. Эве не очень нравилась эта идея, но парень настоял. Но откуда он мог знать, что рыжая не умеет кататься на коньках. — Зачем тебе это знать? Уже планируешь своё будущее и проверяешь, вписываюсь ли я в него? — Эва ухмыльнулась, но зацепившись носком конька за лёд, чуть не упала. Крис успел вовремя поймать её и теперь держал руки на её талии. — Ты — неотъемлемая его часть. Просто хочу сразу понять, будут ли возмущения. Ведь я хочу как минимум двух девочек, — на лице Криса расплылась улыбка, когда он наблюдал за реакцией своей малышки. Она смотрела на него ошарашенно, как будто не верила в происходящее, и Криса это чертовски забавляло. — Мне вот интересно, тебя смущает количество детей или мысль о нашем будущем? — Скорее мысль, что ты об этом думал, — Эва действительно казалась ошарашенной. За все месяцы отношений они никогда не думали о том, что будет дальше. Они жили только одним днём. Конечно, она позволяла себе иногда помечтать, но никогда не думал, что мечтать может Крис. — Конечно думал, ведь я люблю тебя, — уверенно проговорил Крис. Он впервые признавался Эве в любви и был доволен её реакцией. Эва ещё долго после этого заливалась краской, когда Крис ей напоминал, как на них смотрели люди после того, как они целовались в центре катка.
***
Из воспоминаний Криса вырвал звонок. Он поднял разбитый телефон и ответил на звонок одной из подружек своей девушки. Он просил их поискать Эву и сообщить ему. Но то, что сейчас говорила в трубку одна из них чуть не заставило его умереть. И только дикий страх за любимого человека помогал его сердцу биться. Эва была на какой-то вечеринке. И Крис до ужаса боялся, что она может что-то с собой сделать. Он молниеносно надел пальто и ботинки, и выскочил из дома. Воспоминания проносились со стремительной скоростью. О том, как Эве позвонили и сообщили, что её мать погибла. Хоть они и не были близки, Эва всё равно любила её. Крису было тяжело видеть свою малышку в таком состоянии, но он понимал, насколько больно было рыжей. Крис вспомнил, как его сердце пропустило множество ударов, когда психиатр заключил склонность к самоубийству у юной девушки. Эва наглоталась таблеток. И если бы Крис тогда не успел… Он всегда блокировал дальнейшие мысли. Потому что было слишком больно даже предположить последствия. И сейчас он вжимал педаль в пол, а в мыслях только одно: он должен успеть снова. Он не готов её потерять. Никогда не будет. Уж слишком любит. И сейчас остаётся надеяться, что любовь Мун к нему упасёт от глупостей. И он надеется.***
— Ты меня бросаешь здесь одну? — Эва смотрела на своего парня почти не веря. — И зачем ты туда едешь? — Я нужен там моему отцу. Его компанию наследую я, поэтому он устраивает эту стажировку, чтобы я смог влиться в дело, — от этого диалога Крису было не по себе. Они уже очень давно не ссорились. Но сейчас он собирался уехать на пять месяцев в Германию, и знал, что для Эвы это будет так же болезненно, как и для него. — Но почему я не могу поехать с тобой? Через месяц я закончу школу, а здесь меня ничего не держит, кроме тебя. — Эва, — Крис устало потёр глаза, — я не могу сейчас знакомить тебя со своим отцом. Он считает, что мне нельзя заводить отношения, пока я не встану на ноги и не начну зарабатывать на полное обеспечение себя и своей половины. Он не примет тебя, и, скорее всего, заставит меня порвать с тобой. На протяжении речи парня Эва не отрывала от него взгляда, почти не моргая. Она покраснела, в уголках глаз скопились слёзы, а голос предательски дрожал, когда она говорила: — Когда ты говорил, что сейчас не время знакомиться с родителями, я думала, что ты говоришь о паре месяцев. Но я даже представить не могла, — голос дрогнул, но несмотря на это, она продолжила, — что ты собираешься меня прятать несколько лет. Что было дальше, Крис уже не мог вспомнить. Всё смешалось в кашу из криков, слёз и ругательств. Отчётливо запомнился только громкий хлопок дверью и кулак, летящий в стену. А затем паника.
***
Машина резко тормозит около дома какого-то третьекурсника. Крис залетает в дом и начинает искать рыжую макушку, но её нигде не видно. Он спрашивает у людей, но никто так и не помогает ему. Пока наконец одна девушка не говорит, что видела, как кто-то рыжий заходил в комнату. Шистад подходит к той двери, на которую ему указали, но она заперта. Узел в его животе затягивается сильнее, страх не даёт нормально соображать. Он ломится в дверь, пока наконец не выбивает её. И то, что он видит в комнате, приводит его в дикий ужас. Он не верит своим глазам. И не хочет верить. Он видит Эву, лежащую на полу. Две упаковки таблеток лежать неподалёку, а на ковре разлит виски. Крису хочется кричать от безысходности, от страха и ужаса. Он готов рвать волосы. Готов умереть, лишь бы она была жива. Но внезапно к нему приходит осознание, что он не успел. И это заставляет его начать действовать.***
Он почти не понимает, как оказался в больнице. Он не помнит, как забирал свою девочку, как сажал в машину, как ехал до больницы. Он делал всё на автомате, лишь надеясь спасти её. Он никогда не простит себе, если она не выживет. Он не мог представить себе жизнь без неё. Без его солнца, радости. Она дарила ему счастье, свою любовь. Из-за неё он вообще поверил в существование настоящей любви. Она всегда была рядом, мотивировала меняться. Они проводили до безумия много времени. Знали друг о друге почти всё: начиная о предпочтений в еде, заканчивая всеми переживаниями и страхами. Они поддерживали друг друга, не позволяли сорваться и упасть в пропасть. Оба дарили своей половинке чувство защищённости и надёжности. Благодаря Эве парень перестал себя чувствовать одиноким и ненужным. Он старался как можно чаще говорить, насколько Эва прекрасна, потому что знал, что ей сложно в это поверить. Он любил её так чисто и просто, и в тоже время любовь к Эве — самое трудное, с чем он когда-либо сталкивался. И он точно не был готов потерять всё это, потерять свою опору. И корил себя за то, что не был должной опорой для своей малышки. Ведь всё могло быть иначе. По лицу текли слёзы, из-за которых он ничего не видел. Вдруг кто-то коснулся его плеча. Он вытер рукавом глаза и посмотрел вверх. Перед ним стоял доктор. Крис тут же вскочил и в упор уставился на мужчину, ничего не спрашивая. Не мог спрашивать и надеялся, что доктор его поймёт. Всё что у Криса сейчас было — это надежда. Но и она пропала, когда он услышал самые ужасные слова в его жизни: — К сожалению, нам не удалось её спасти.