Железногорский Дозор

До дома Романа Игнат ехал не торопясь, размышляя об узнанном недавно. Неожиданное пророчество решил оставить на потом, разобрать на месте. А вот все остальное... Попытался разложить информацию по полочкам. Неведомый некто, скорее - иной, чем человек (судя по тому, что с момента первого известного на данный момент убийства, подходящего по шаблону, прошло шестьдесят пять лет) похищает девочек, а затем - инсценирует самые различные несчастные случаи, от падения с высоты до нападения психа с арматурой. К тому же не очень-то скрывается, предпочитая девочек с именем Надежда. Первым трем Надеждам было 17-20 лет, но за последние годы жертвы помолодели. Возможно, его интересуют девственницы, а нынешние девочки созревают быстрее. Вариант. Второе - интервалы между убийствами скачут от нескольких дней до нескольких лет, но предпочитает наш маньяк лето - июнь, июль. Ищите мотив и найдете убийцу... Каким же может быть мотив? Это не вампир и не оборотень, не оставляет даже похожих следов. Неведомый маг как-то использует их. Как? Тело последней найденной пятнадцатилетней Надежды осматривал специалист, присланный из Новосибирского Ночного дозора. Причина смерти - остановка сердца. Проблемы с сердцем были у покойной с детства, и смерть могла быть вызвана неким серьезным потрясением. Все. Больше ничего узнать дозорному не удалось. Но именно это и стало причиной, по которой делом заинтересовался Рюрик. И видимо, не надеясь на собственные силы, запросил помощь Москвы. А Гесер, не придумав ничего лучше, решил поручить дело магу, совершенно лишенному опыта следственно-розыскной работы. Да-а-а. Ситуация... Игнат притормозил у коттеджа Романа, просигналил пару раз и через несколько минут створка гаражной двери съехала вверх, пропуская его внутрь. Это ли встреча номер два? Да ну! Что значительного может быть в традиционном еженедельном перепихоне? Ромка ждал в гостиной, развалясь на диване, перед отключенным телевизором, с бокалом вина в руке. Очевидно, тоже только что с работы, все еще в черных брюках и строгой светлой рубашке, разве что без галстука. Игнат остановился в дверном проеме, прислонился к косяку плечом. - Выпьешь? - деловито поинтересовался Роман. Наверное таким же тоном он предлагает очередную сделку очередному деловому партнеру. Он даже в постели деловит и собран, как на плацу. У Игната было время привыкнуть к этому. Пять лет с хвостиком. - Выпью. - серьезно, в тон Роману ответил он. Тот, на удивление, не поленился, поднялся с дивана, добрел до бара и налил собственной рукой. Затем проделал несколько шагов, поднеся Игнату выпивку. - Что там у тебя? - Портвейн. Нравится? Игнат отхлебнул: - Надеюсь, не "72"? Роман усмехнулся. Подался вперед и провел языком по губам Игната, словно слизывая остатки сделанного глотка. Деловито и обстоятельно перешел к глубокому поцелую, и только через минуту отстранился. Обнял, положив ладонь между его лопаток. Он мог бы быть иным. Это Игнат когда-то нашел его и предложил инициацию. Пятый-шестой уровень - ведь тоже не плохо. Но Роман отказался. "Рожденный ползать - летать не может", - сказал он тогда, и не захотел пояснять. А через несколько месяцев сам нашел Игната и без предисловий уложил в постель. Именно этот его напор, эта деловитая уверенность чем-то цепляли Игната, побуждая играть роль ведомого. - Что-то произошло? - догадался Роман, заглядывая в глаза. - Да. Я должен уехать. В командировку. - Надолго? В этом весь Роман - очередность вопросов определяет по степени важности для себя. - Не знаю, Ром, как получится, может на месяц. - Куда? - В Железногорск. - Который в Курской области? - Нет, под Красноярском. Роман подумал несколько секунд. Иногда казалось, что он знает все на свете, не хуже Википедии. - Хороший город. Тихий. Закрытый. Раньше над ним даже самолеты не летали. У меня там приятель живет. Говорил, местные называют его Заколючинском. Он колючкой обнесен, и на въезде пропускная система. И что тебе там делать? Игнат рассудил, что раз Гесер словом не обмолвился о тайне следствия, то беды не будет, если рассказать. Они сидели на диване, пили портвейн, настолько дорогостоящий, что любой потребитель обычного "семьдесят второго", узнай о цене напитка, схлопотал бы мгновенный инфаркт. Игнат рассказывал. Роман молча впитывал информацию. Список иных, выданный Антоном, его заинтересовал. Темных в Железногорске обитало четверо. Оксана Алексеевна Маркова, ведьма пятого уровня, работавшая учительницей истории. Эдуард Верхолазов, маг шестого уровня, журналист. Андрей Викторович Конаш, вампир, бизнесмен, с какого-то перепугу влезший в политику, депутат от ЛДПР. И Вера Павловна Коринец, еще одна слабенькая ведьма, изображавшая знахарку на пенсии. Светлых значилось всего двое: целительница четвертого уровня Ливанова Адамант Джамаловна (дал же Бог имя-отчество) - частно-практикующий врач, и Любовь Константиновна Балтова, волшебница пятого уровня, артист театра кукол. Был еще один, некий Владимир Александрович Петренко, потенциально светлый, пятый-шестой уровень, отказавшийся от инициации по религиозным соображениям. - О журналисте Верхолазове я слышал. - сказал Роман. - Про него шутят, с учетом фамилии, дескать без мыла влезет туда, куда порядочный человек постесняется смотреть. Если из тамошних иных кто-то что-то и знает - так это он. Но шельма еще та. Ухо востро держи. Есть же у вас в Дозоре всякие штучки, чтоб можно было даже иного разговорить? Применяй, не бойся. - он помолчал, и заявил неожиданно, - А еще лучше, уходил бы ты из Дозора, Игнатище. Не твое это. - К тебе чтоль пойти? Делопроизводителем? Или секретаршей? - попытался пошутить Игнат, но сделалось ему почему-то не весело. Роман заводил этот разговор не в первый раз, мягко, ненастойчиво, встречая отказ со сдержанным недовольством. Привык он контролировать все и вся вокруг, управлять всем на свете, а неподчинения не принимал. В этот раз он посмотрел на Игната в упор, серьезно, даже печально: - Не хочешь бросать большую авиацию? Предпочитаешь в аэропорту нужники чистить? Или тебя так впечатлило первое серьезное задание? Чем ты на самом деле занимаешься в этом своем Дозоре? Трахаешься с теми, кого Гесер укажет, ради светлых целей? А, Игнат? - Брось, - перебил его Игнат, - Мы это уже обсуждали и я не хочу... - Чего не хочешь? - Роман протянул руку и ласково провел ладонью по его щеке, нырнул пальцами в густые черные волосы, убирая их в бок с виска, вздохнул тяжко, - А тебе не кажется, Игнат, что ты прячешься в этой бестолковой видимости деятельного геройства от чего-то настоящего? Боишься этого настоящего, шарахаешься от него, как черт от ладана, предпочитая в игрушки играть. - Что... - хрипло начал Игнат, кашлянул и продолжил, - Что ты имеешь в виду под "настоящим"? Роман неожиданно нервно вскочил, хлопнул на низенький столик свой бокал, едва не разбив: - Вот это я и имею в виду! - психующий Роман был потрясающе непривычен и это неожиданно возбуждало, - Как же я тебе объясню, если ты не хочешь понимать?! Игнат тоже поднялся: - Ром, ты чего? Роман шагнул ближе, обнял, прижался, целуя жадно в губы, зашептал сбивчиво прямо в них: - Уедем в Италию, Игнат. Что, ты себе дело по сердцу не найдешь? Ты же иной, бессмертный, бесконечный во времени. Ты можешь любое образование получить, да хоть сто! И заняться любым интересным делом. А хочешь, в Ирландию? Тебе ведь там понравилось тогда, я знаю. А я хоть где себе применение найду. Игнат, если ты захочешь, я пройду эту чертову инициацию, стану иным, и вместе мы... Перестав бормотать, Роман обрушил на него всего себя, такого, каким всегда был, каким зацепил когда-то легкомысленного и непостоянного инкуба. Повалил прямо на дорогущий импортный ковер, на ходу сдирая с себя и с Игната одежду. И это было так потрясающе сладостно - отдаваться, полностью подчиняясь. Хотя бы в этом доме, рядом с этим человеком быть слабым и покорным, как наивный подросток, переживающий свой первый в жизни раз. В пять утра, когда Роман еще спал, Игнат выбрался из-под его крепкой, по-хозяйски расположившейся на промежности партнера руки, и покинул спальню. Собрал с пола в гостиной разбросанную, измятую одежду, облачился, брезгливо кривясь. Поспешил в гараж. Он не обернулся ни разу, хоть и был уверен, что в этот дом больше не вернется. Просто он не оборачивался никогда, расставаясь с прошлым. Не умел. В стекло служебного автомобиля хлестал майский дождь. Третья "важная встреча" состоялась уже в десять часов, на автостоянке недалеко от аэропорта. Игнат припарковал машину, схватил с пассажирского сиденья сумку с вещами, и вторую - с ноутбуком. Выбрался наружу, хлопнул дверцей и... нос к носу столкнулся с вампиром. С высшим вампиром Константином Саушкиным. - Доброго утра, дозорный, - губы Константина тронула едва заметная улыбка. После возвращения с того света иначе как Константином его никто не звал. - Доброго. Игнат не испугался, вряд ли от Константина могла исходить какая-то реальная угроза. Но напрягся, все-таки высший вампир - это вам не баран чихнул. Что ему надо? - Я знаю, что ты летишь в Железногорск. Знаю, зачем летишь, - без предисловий начал Константин, - Антон просил для тебя помощи и поддержки. Хотя вряд ли я могу тебе чем-то реально помочь. "Антон? - едва не вырвалось у Игната, - Разве вы встречаетесь?" Но он успел вовремя прикусить язык, сообразив... нет, даже не двусмысленность вопроса, а его бессмысленность. В уме резко сложились два и два, выдавая результат, вывод, о котором он просто раньше никогда не задумывался. Конечно, встречаются. Это он, юный вампир с глазами тысячелетнего старца, вернувшись из сумрака, вторгся в жизнь Антона, перевернув все с ног на голову. Победа над Двуединым дорого далась Городецкому, но кое-что вернула. Друга, которого обстоятельства (и интриги Великих) вынудили обречь на гибель. Перестав быть иным, Антон на многие вещи стал смотреть по-другому. Все просто в шоке были, когда узнали о разводе Городецких - идеальной семьи иных, где муж и жена - высшие, а дочь вообще нулевая. Семьи, вызывавшей восторг, и зависть всех оттенков от белой до черной. Да что там говорить, трио Городецких было символом стабильности, спокойствия за нерушимость этого мира. Что бы ни случилось - придут Городецкие и всех спасут! И тут такое... Причинами бывшие супруги не делились, разъехались почти мгновенно. Светлана с Надей умотали жить в Прагу, Антон остался в Москве. Потрясенная разводом Надя отказалась общаться с отцом. Лишившись силы, работы, семьи, Антон ухнул с головой в бесконечные запои. Однажды, находясь в серьезном подпитии, он сообщил Игнату по секрету причины развода. Великая светлая волшебница, недовольная вечно депрессующим теперь мужем, не удержалась, начала манипулировать им, магически контролируя душевное состояние и поведение. Но тут сработал один из амулетов, подаренных (кто бы мог подумать!) Завулоном. Антон, без объяснений и разборок просто собрал вещи и ушел. И какое-то время жил у некоего старого приятеля. Теперь понятно, кто этот "старый приятель". Странно, но вскоре Антон будто воспрял. Пить перестал, в Дозор вернулся, легким каким-то стал, вдохновленным. В старческих глазах Константина Игнат без труда прочел, что и Антон стал для вампира спасательным кругом в непривычном, реальном мире, куда он был возвращен из неведомых глубин сумрака. Вдвоем они помогали друг другу выжить. - Я мало чем могу помочь, - продолжил вампир, - Но могу обеспечить тебе помощника. В Железногорске живет один мой знакомый. - Конаш? - догадался Игнат. Константин кивнул: - Не последний человек, - он усмехнулся, - в городе. У нас с ним свои счеты. Я ему уже позвонил. Так что, как только захочешь - он в полном твоем распоряжении. - Спасибо. - неуверенно произнес Игнат. - Антону спасибо скажешь. Когда вернешься с победой. - возразил вампир, - И вот еще, - на его протянутой ладони лежал бело-голубоватый лунный камень величиной с половинку грецкого ореха. - Что это? - спросил Игнат, принимая чуть теплый камешек. - Мое личное изделие. Не потеряй. В нем... как бы это сказать... хранится частичка сумрака. С его помощью ты сможешь вернуть себе способность войти в сумрак в любом месте и в любой ситуации. Ну все. Удачи. Сказав это, вампир развернулся, шагнул прочь, и тут же пропал из виду. Удивленный встречей Игнат остался стоять, сжимая камешек в кулаке. Просмотр линий вероятности не обещал сложностей. Ну просто никаких! Словно Игнат отправлялся за город, на шашлыки, а не в Российскую глубинку маньяка ловить. До самолета оставалось полчаса.