Лагерь у моря 2: Бесконечное Искупление

Ричард

      Утробное рычание раздалось из глубин прохода. От этого звука появилась дрожь первобытного страха. Нас заметили, и, по-видимому, уже давно. Просто враг не подавал виду, затаившись в темноте бункера, там, куда не пробивался солнечный свет. По спине пробежала холодная волна от осознания, что было бы, войди мы с девочками беспечно прямо туда, в пасть к хищнику. О том, что там именно хищник, свидетельствовал красный цвет тумана и внутренний трепет, похожий на то самое ощущение, когда смотришь сквозь прутья решетки на тигра в зоопарке.       Земля под ногами едва ощутимо дрогнула, когда затаившийся зверь начал двигаться. Как он догадался, что его засекли и стоит нападать первым — это один вопрос, а вот как нам теперь быть — это уже второй. Особо бежать некуда, вокруг скалы, река и два пути — наверх и вниз. На пересеченной местности у большого существа будет преимущество, поэтому вариант бегства откладываем на самый крайний случай, есть же ещё козырь в рукаве.       — Славя, что бы сейчас ни произошло, не пугайся, и держись рядом, — я вышел вперед, закрывая собой девочек. Так себе героизм, мне, наверное, сейчас страшнее всего. Сердце колотится как бешеное, руки сжимают дротикомет, а из глубин памяти всплывают знания и умения древнего майя. Не время что-то скрывать, даже если это потом выйдет мне боком.       — Сказать легче, чем сделать! — голос блондинки дрогнул. Она приняла мою просьбу не бояться аномалии, которую я собирался использовать, за просьбу не бояться врага. До наших ушей донеслось шумное дыхание. Легкие неведомой твари издавали звук как пневматический затвор в автобусе. Громкий, протяжный гул. Какого же она размера?! Выдох выбросил наружу клубы пыли и помятую синюю каску, которая раньше принадлежала одному из жителей бункера, наверное…       — Как жалко, что порталы не открываются, — пожаловалась Юля, пятясь назад. Хвост девушки напоминал собой ёршик, от вздыбившейся шерсти, зрачки сузились в щелочки, а сами глаза сверкали желтым. В отличие от меня, использующего свою аномалию для рецепции энергии, Юлия наверняка четко видела, что притаилось в тени. — Обычно я от таких драпаю, они неразумные и видят меня.       Что Юля имела ввиду, я понял сразу, как только на свет показалась чешуйчатая морда. Дракон. Как есть дракон! Большая, размером с автомобиль, голова, бронированная грубыми роговыми чешуйками, внушительные желтые зубы, хоть и не выглядят острыми, но с такой пастью раздавят и раздробят, наверное, даже слона. Следующими на свет показались лапы и длинная шея, толщиной в промышленную трубу. Передние лапы хищника представляли собой перепончатые крылья с когтистыми пальцами на сгибах, как у летучей мыши, а мощные задние помогали ему передвигаться по земле. Когти кривые, блестят на солнце как металл, не хотелось бы попасть под них.       Дракон даже пригнулся, чтобы спокойно выбраться из проема — настолько огромным он был. За спиной волочился по земле его чешуйчатый хвост, оставляя глубокую борозду рядом со следами от лап. Чешуя рептилии на глазах меняла цвет с темного, почти черного, на светло-зеленый с вкраплениями желтого. Окрас динамически менялся, перетекал под окружающую среду, почти как у хамелеона.       — Ричард! Бежать бесполезно. Это дикий зверь, без зачатков разума, до разумных драконов, или человекоподобных дракондоров, ему далеко, — сказала Юля, не сводя взгляд с головы гиганта, который отвечал ей тем же. — Виверны очень быстрые, даже по земле, как лошади, носятся, а если взлетит, то и самолет обгонит. Первый раз вижу, чтоб они цвет меняли, никогда раньше не попадались такие. Ричард, Славя, следите за его головой, если откроет пасть — сразу прыгайте в сторону.       — Они что, ещё и огнедышащие?! — крикнула Славя, беря дракона на мушку плазменной винтовки. Шептаться смысла не было, равно как и таиться. Рептилия расправила крылья и помялась на месте, будто бы разминаясь после долгого сидения.       — Огонь, яд, кислота, — начала перечислять хвостатая. — Такого вижу впервые, так что точно сказать не могу, но виверны вооружены. Славя, пока жди, может, он и не станет атаковать, но если нападет, сразу стреляй в глаза. Ослепим его — и мы спасены, убежать, во всяком случае, сможем.       Рептилия склонила голову набок, пристально изучая нас немигающим взглядом. Судя по всему, зверь был не голоден и нападать не спешил. Из приоткрытой пасти на землю упали несколько крупных тягучих капель прозрачной слюны, под которой трава мгновенно скукожилась и зашипела, растворяясь в кислоте.       — Может, потихоньку того? — спросил я у Юли, кивая на речку. — Смоемся?       — Давайте, медленно назад, только не вздумайте поворачиваться к нему спиной, — кошкодевочка первой подала пример, отступая в сторону центра ущелья, при этом рефлекторно прижав уши к голове и приподняв верхнюю губу, обнажая мелкие, молочно-белые клыки.       Не успели мы отойти на безопасное расстояние, как тварь решила, что всё-таки не прочь перекусить тремя двуногими. Дракон поднял голову наверх и сделал глубокий вдох, широко расставив лапы для устойчивости.       — В сторону! — громко крикнул я, отталкивая от себя Славю. Рефлексы Юли не дремали, хвостатая сделала длинный прыжок вправо, которому позавидовали бы олимпийцы, а в то место где мы только что стояли, ударил выдох. Дракон использовал что-то необычное — резкое, реактивное дыхание, похожее на поток ветра. Вот только на его пути рассыпались кусты и трава, опадая на землю склизкой трухой.       — Кислотой дышит, — резюмировал я уже на бегу, глядя, как на пути выдоха оседает едва заметная взвесь, как от пульверизатора для цветов. — Воздух разносит едкий туман. Круто, ничего не скажешь, и экономия кислоты, и дальность поражения увеличивается.       — Не понимаю твоё восхищение! — Славя бежала сразу за ЮВАО, вниз по ущелью, я же остался замыкающим. Юля так вообще, периодически перепрыгивала препятствия на четвереньках, хваталась за ветку или камень руками, затем отталкивалась ногами. — Он, вообще-то, собирается нас сожрать!       — Мало ли, что он хочет! — я остановился, разворачиваясь к врагу, беглым взглядом оценил обстановку. Слишком быстро он перебирает лапами, не убежим. — Славя, если будет момент — стреляй, только так, чтобы наверняка.       — Рич! — Славя испуганно остановилась, направив оружие на приближающегося дракона, который грузно топал по земле, заставляя её дрожать. Интересно, почему он не взлетает? Места не хватает для разгона? — Хватит, бежим немедленно! Это приказ старшего по званию!       — Простите, капитан, — я улыбался. Нет смысла сейчас показывать страх, он не поможет. Да и внутри, поднимался странный азарт, как в том сне, когда охотник сражался с ягуаром. Надо позволить энергии аномалии действовать, направить её, обуздать. Дротики тут бесполезны, поэтому пистолет отправился в кобуру. Вместо него я раскрыл себя миру. Ветер, земля, вода — всё вокруг вошло в резонанс с разумом. — Давай, Славя, вы бегите, а то попадете под горячую руку.       — Он что, кислоты вдохнул? — Славя спрашивала у Юли, которая оседлала толстую ветку одного из деревьев и с интересом смотрела на происходящее.       — Ну, давай, — тихо прошептал я под нос, посмотрев прямо в глаза рептилии. — Узнаем, кто больший монстр!       В груди зародился жар, распространяясь по венам, как раскаленная лава. Мир вокруг меня — часть тела, продолжение рук и ног: обратись к нему душой — и он откликнется. Энергия смывала усталость с мышц, разгоняла кровь по жилам. Красочный мир стал черно-белым, в нем остались лишь три цветных пятна да копошащиеся в земле искорки червей и насекомых. Остальные живые организмы мгновенно сделали ноги, очистив пространство на сотни метров, а жаль, лишняя энергия не помешала бы.       Дракон замешкался, затормозил, словно налетел на невидимую стену, а затем, пригнувшись, зарычал, обходя меня по кругу. Голову он держал так, чтобы закрыть шею и более мягкое на вид брюхо. Он что, боится? Воспользовавшись заминкой, я оценивал врага. О, а вот причина, по которой виверна не взлетает: на левом крыле, которое рептилия слегка подволакивала, отчетливо прослеживался перелом и большая дыра в перепонке. Значит, это, именно то самое существо, которое в дневнике не описывалось, чьё название боялись произносить вслух. Это дракон, крыло которого повредил отряд Семнадцатого, именно он разорил бункер.       Зубастая пасть снова открылась, но я был к этому готов. Кислотный душ встретился с воздушной волной, которая отбросила все капли обратно на рептилию. Врага это не впечатлило, совсем. Дракон просто отряхнулся, и кислота, плавящая даже камни, просто стекла по его чешуе. Естественно, должна же у него быть защита от своего-то яда? Взгляд твари стал пристальным, она точно не ожидала подобной прыти от человека, и, пусть даже животные, мозги прикидывали, а стоит ли делать кусь этому двуногому? Я даже направил на него джой, активировав датчик аномалий… 19%, и почему я не удивлён?       Паузу грубо прервали. Где-то за спиной прозвучал звук выстрела, и в морду виверны попал сияющий сгусток плазмы, оставив глубокую рану на щеке. Раскаленная плазма прожгла чешую, как горячий нож плавит масло, эх, жалко, что она не попала в лоб! Славя стояла, прислонившись спиной к дереву, бледная, как мел, по лицу девушки стекали капли пота, а с дула дрожащей винтовки тонкой струйкой поднимался дым.       Как виверна заревела! От её яростного крика заложило уши, а из раны, оставленной выстрелом, лилась кипящая пузырями кровь. Видимо, от кислоты защищены только слизистые и чешуя, а вот с раненными мышцами и кровью она вступила в химическую реакцию. Боль решила дилемму зверя: нападать или нет? Конечно нападать! Ударив хвостом по земле, дракон подобрал ноги под себя, став живой пружиной, он начал дергать телом из стороны в сторону, при этом не отрывая от земли когтей. Глядя на эту гибкость, я вспоминал соседского кота, он точно так же проверял устойчивость площадки перед…       — Эй, блядина чешуйчатая!!! — я захлопал в ладоши, заорал, привлекая внимание, но тщетно, враг нацелился на того, кто причинил ему боль. Давай, аномалия, не подведи. Сосредоточившись, я поднял в воздух несколько мелких камней перед собой и, вытянув руку, с силой пушечного выстрела обрушил их на голову дракона. Даже небольшие снаряды, при броске с огромной скоростью, способны нанести немалые повреждения. Однако тварь оказалась слишком хорошо защищена. Каменная шрапнель разбилась, но не причинила видимого вреда, глаза монстра оказались защищены третьим веком, полупрозрачной пленкой, которая наползает сбоку и закрывает уязвимую часть быстрее век.       Славя нырнула за дерево, неправильно оценив опасность, и Юля, спрыгнув с укрытия, рысью побежала вытаскивать её. От тарана такой тушей и стена не спасет, не то что хлипкое деревце. Думай, Ричард! У тебя лишь часть сил Кукулькана, который размазал бы этого ушлёпка, как бог черепаху. Нужен удар, один мощный и неотвратимый удар, затягивать битву без источника энергии мне не стоит. Слишком много сил расходует аномалия.       Мы среагировали одновременно. Дракон прыгнул, сложив крылья и растопырив передние лапы, собираясь познакомить Славю с полуметровыми когтями. На месте прыжка осталась вспаханная земля и облако пыли. Я же в это время ударил ладонями о землю, умоляя, чтобы задуманное получилось. Сила хлынула потоком, уходя вниз и пропитывая камни. Скальные породы двигались с ужасающей скоростью, заставляя почву дрожать на много километров вокруг. Со скал, окружающих ущелье, посыпался песок. За спиной и вокруг девушек земля будто взорвалась, и наружу выскочили огромные каменные пики, больше десятка, острые, как частокол, толстые, как ствол древа, и прочные, как кремень.       Если дракон и успел удивиться, то ненадолго. Набранная инерция, плюс вес, не дали ему возможности уклониться. Он успел лишь взмахнуть здоровым крылом, а потом со всей дури, всей своей немалой массой, налетел на колья, лишь несколько метров не долетев до замерших девочек. Виверна не жилец, если я ещё что-то понимаю в анатомии и физике. И это хорошо: затраты на такой фокус вышли слишком большими, я просто упал на живот, не в силах двинуть руками или ногами, по всему телу ощущался озноб, противная слабость и онемение.       Каменные острия пронзили врага насквозь, насадив, как бабочку на иголки, в районе груди, основания шеи и живота. Из ран текла кровь, струйками обагряя камень и падая на землю, из дыр в области груди со свистом вырывался воздух вперемешку с алыми каплями: каменные пики проткнули легкое. Глаза монстра затухали, а из пасти полилась красная от крови слюна. Сейчас мне его даже жалко: он не хотел нас убивать просто из жестокости, обычный зверь, которым двигали инстинкты. Нечто подобное чувствовал Кукулькан, когда его оружие отнимало жизни зверей. Древний охотник понимал, что он часть мира, пусть и вершина, но тоже часть пищевой цепочки. Вот как простой человек отреагирует на лакомство, которое прямо перед его носом? Для, скажем, курицы, фермер тот же дракон.       По чешуе дракона пошла цветная рябь, переливаясь, как мыльный пузырь на солнце, от самого кончика хвоста и до носа. Живая радуга бегала даже по перепонкам на крыльях. Сначала я принял это за простую агонию, но всё оказалось куда как страшнее. Оторвать глаза от этого зрелища не получалось, а сознание при наблюдении за буйством цветов затуманивалось. В голове зашумело, но усилием воли я взял себя в руки. Юля тоже отвернулась, прикрыв руками глаза, а вот Славя…       Славя стояла, открыв рот, обе руки опущены по швам, глаза сонные. Плазменная винтовка упала на землю, а сама её хозяйка безвольно побрела прямо к испускающему последний вздох дракону. Шаг, ещё один. Из приоткрытого рта девушки стекает струйка слюны, ноги дрожат как ватные, а на радужке глаз отражается цветной перелив чешуи виверны, который загипнотизировал девушку. Черт!       — Славя, Славя, очнись! — кричал я, надрывая связки, стараясь двинуть хотя бы пальцем. Бессильная злоба охватывала всё моё нутро, я мог только смотреть, как блондинка медленно приближается прямо к распахнутой пасти. Смотреть, на стекающую с ужасных клыков кровь, и на глаза дракона, который, не моргая, смотрел прямо на добычу. — СЛАВЯ! Юля, сделай что-нибудь!       — Не могу! — хвостатая и так вцепилась в девушку, если бы не она, всё давно было бы кончено, но Славя вырывалась. Ситуацию осложняло то, что Юля не могла открыть глаза, справедливо опасаясь попасть под влияние дракона. — А она сильная, долго не продержу!       Вдох, выдох. Собраться. Давай рука, двигайся! Двигайся, ёб твою душу! Передо мной, как наяву, появилась добрая открытая улыбка капитана, её прекрасные голубые глаза, голос. Чего стоит вся сила аномалии, если я не способен спасти её? Кончики пальцев дернулись, постепенно, медленно, но верно, к правой руке возвращалась чувствительность. Едва шевелясь в траве мне было глубоко плевать на собственное состояние, я должен был помочь ей, спасти Славю. Нащупав в кобуре пистолет, я тщательно прицелился. Попытка только одна, перезарядить оружие я уже не успею.       — Прости, Славя, — пробормотал я, спуская курок. Коротко щелкнул пневматический механизм, выпуская дротик с транквилизатором. Слава богу, я попал. Слабость не помешала выточенным тренировками рефлексам. Коротко свистнув, шприц с красным оперением воткнулся в шею девочке. Транквилизатор подействовал быстро, Славя не успела сделать и двух шагов, как её ноги подкосились, и девочка с тихим стоном опустилась на колени и упала на землю без чувств, лицом вниз.       Дракон недовольно зарычал, точнее, попытался зарычать, из его пасти раздалось клокотание и вылился ещё один поток крови, как из ведра плеснули. Довольно жуткое зрелище: агонизирующий демон — и исходящая паром теплая кровь, залившая всё вокруг. Один глаз посмотрел на меня, узкий зрачок постепенно расширялся, свидетельствуя о смерти мозга. Переливы радуги тоже затухали, чешуя становилась серой, как дорожная пыль. Дыхание зверя останавливалось и голова рухнула набок.       До самого конца, умирая, он не отрывал от меня хищный взгляд. Пристальный, будто смотрит насквозь, но… В нем не было злобы. Только обреченность и боль. Простой зверь, лишенный человеческих черт, таких как бездумная жестокость, он напоминал ягуара из воспоминаний Кукулькана. Наконец, по огромному телу пробежала последняя судорога и дракон затих. Его глаза медленно закрылись, а кровь перестала проливаться на землю. А затем произошло то, что я ожидал, но готов к этому не был. Как и любой живой организм, дракон был полон энергии, но её в нем плескался целый океан. И вся эта масса неудержимо хлынула в меня. Контролировать процесс поглощения я не мог, и, положа руку на сердце, не хотел! Совсем не хотел!       Тело превратилось в вакуум, жадный и неумолимый, оно втягивало каждую каплю, каждую искорку тумана, источаемого драконом. Утоляя внутренний голод, который не сравнить с простым, физическим, я чувствовал настоящий экстаз. Энергии было столько, что её движение различались даже невооруженным взглядом. Золотистые и красные искры вылетали из рассыпающейся на глазах виверны, и, двигаясь по воздуху, впитывались в меня. Зверь светился, будто сгорал изнутри, чешуя тлела, отрываясь и взмывая вверх, а мясо кусками опадало на землю, рассыпаясь при ударе сухим прахом. Поток окутывал, дарил силы, наполнял здоровьем. Слабость отступила, и я поднялся на ноги, легким шагом преодолев разделявшее нас расстояние. К тому времени, как я дошел до него, от рептилии остался лишь белоснежный скелет, с единственным желтым пятном смятой кости на крыле, той самой, что так и не восстановилась после старого удара плазмы. Отряд семнадцатого не умер просто так, смог-таки укусить напоследок могучего хищника.       Голову наполнял поток видений. Память, сила, и способности зверя перетекали ко мне, пусть и не полностью, обрывками… Вот перед глазами проносится ущелье с высоты птичьего полета. Запах еды. Странная еда, двуногая, раньше он такой не видел. Пытается спрятаться за большой металлической дверью, когти, спрыснутые кислотой, легко разрывают преграду. Могучие лапы буквально выдирают многотонную дверь, за которой копошится так много еды, плюющейся горячими железками. Но чешуя намного прочнее. Двигаться в ограниченном пространстве тяжело, крылья цепляются за своды. По чешуе пробегают переливы цвета, с помощью которых виверна охотилась на резвую дичь. Свет затуманивает их разум, и большинство двуногих замирает на месте. Укус. Какое вкусное, нежное мясо, такая теплая ароматная кровь, растекается по рту приятным потоком. Ещё, хочу ещё! И как он раньше не натыкался на них? Всё это время под землей было столько деликатесов. Какая глупая подземная еда, сами себя загнали в угол. Где-то на периферии зрения дракон заметил ускользнувших людей, которые пробрались к выходу, пока он ел. Ничего, ещё догонит. Бежать двуногим некуда, рано или поздно все станут едой. Главное самому не попасться на глаза к…       В этот момент, поток прервался. В памяти виверны всплыл образ, от которого даже крылатый монстр испытывал настоящий ужас. Именно поэтому он обосновался внутри бункера, именно поэтому стал маскироваться, меняя цвет. В этом мире немало монстров, но все боятся двух, самых свирепых и беспощадных.       — Ричи, — на моё плечо опустилась маленькая и теплая ладонь, слегка сжав его. Юля подошла незаметно, пока я отвлекся на поток мыслей. — Ты хорошо себя чувствуешь?       Впитанная энергия не прошла бесследно, она заставляла тело кипеть. В этот раз её оказалось слишком много, даже Кукулькан не мог похвастать тем, что поглотил душу дракона. Она отличалась от ощущения впитывания сущности разумного, которое я знал по видениям охотника. Душа виверны — сгусток сырой, первозданной, чудовищной мощи. Я чувствовал небывалый подъем сил, вместе с этим, мысли путались. Передоз энергии пробуждал животные инстинкты, голод, агрессию, возбуждение. Не контролируя себя, я обхватил пискнувшую от неожиданности девочку и попытался впиться в её губы. Желание было нереальным, заглушая все остальные потребности. Я чувствовал эрекцию, моё дыхание участилось, а по телу прошлась сладкая истома. Пока одна рука обхватила талию, не давая желанной добыче ускользнуть, вторая приподняла подол платья, и сжала упругую попу. Однако девочка увернулась, и лихорадочный поцелуй пришелся в шею. Теплая, нежная кожа, вкус которой не портит даже пыль и пот. Я хочу её, я…       — Погоди. Пр-рекрати. Ричард! А ну, хватит! — Юля вырывалась, только сильнее распаляя проснувшиеся чувства. Её гибкое, прекрасное тело, пушистые ушки, чудесный запах, просто сводили с ума. А потом, девушка довольно чувствительно укусила меня за мочку уха, и вспышка боли прояснила затуманенный разум. Ушастая отодвинулась назад, глядя на меня с непонятным выражением лица.       — Даже не спросишь, что это на меня нашло? — грустно усмехнулся я, отдышавшись, и предчувствуя долгий разговор по душам с Юлей и со Славей, когда та придет в себя… Славя!       Я отбросил все остальные мысли и быстро добежал до блондинки. Славя спала на боку, расслабленная транквилизатором, грудь девушки мерно вздымалась в такт дыханию. Она лежала с закрытыми глазами и торчащим из шеи дротиком. Руки и ноги безвольно распластались по земле. Вынув дротик, я осмотрел девушку. Хорошо, дыхание ровное, побочных эффектов нет. Упала на траву и ничего не повредила.       — А что спрашивать? — Юля пожала плечами, тоже присматриваясь к спящей. Ушастая даже понюхала место, куда впился дротик. — Ты не простой человек, простой меня просто не увидел бы, ещё там, на лайнере, уж извини за тавтологию. А если у тебя есть какая-то тайна, да на здоровье, только контролируй себя, ладно? Во всяком случае, сейчас… — тихо добавила она. Юлия усмехнулась, будто говоря, что сама с усами, и не ей судить других. В этой хвостатой девочке мудрость и понимание удивительно соседствуют с озорством и странной формой клептоманией по отношению к еде. — Надо найти укрытие, — сказала кошкодевочка, дернув ушками. Взгляд Юли устремился за горизонт, откуда наползали темные тучи, да и ветер становиться холоднее. Не вовремя погода портится!       — Согласен. Нельзя её так оставлять, — я поднял девушку на руки и бережно перекинул через плечо. Согласен, не самый гуманный способ транспортировки, но нужно ещё подобрать винтовку. — Пойдем в бункер, не думаю, что там будет что-нибудь ещё подобное, а даже если и будет, с переполняющей меня сейчас силой, это уже его проблемы!       Мы с Юлией забрались в пещеру, осторожно обойдя лежащие на земле створки, которые когда-то были дверью бункера. На искореженном толстом металле отчетливо прослеживались глубокие следы когтей и оплавленные подтеки. Всё вокруг несло следы разрухи, следы пуль, вмятины.       — Мда, — многозначительно сказал я, лишь бы нарушить гнетущее молчание. Эйфория от поглощения такого количества жизненных сил и не думала проходить. Кровь кипела, перенасыщенная гормонами, щедро выброшенными организмом в момент опасности. Теплое тело Слави было необычно нежным, транквилизатор расслабил обычно упругие и полные жизни мышцы, сделав девочку мягкой и податливой. Выкинуть из головы то, что мне в спину упираются груди прекрасной девочки, не получалось. К тому же, косы пришлось перекинуть через шею, чтобы они не волочились по земле. И как она сохранила волосы такими мягкими, в таких условиях, где, кроме воды, ничего нет, даже мыла? Золотистые локоны оказали вполне себе приятным шарфиком.       Не забывал я и смотреть по сторонам. Беспечность — это непозволительная роскошь в нашем случае. Кто знает, что ждет в незнакомом строении, в мире, который пережил столь масштабные катаклизмы? Что, если вот сейчас, откуда ни возьмись, выскочит какая-нибудь кудлатая херня? Периодически я переходил на зрение аномалии, в такие моменты полутьма прохода отступала, и я мог разглядеть каждую деталь в темноте, словно в прибор ночного видения.       Вокруг хаотично валялось оружие, по большей части сломанное, обрывки одежды и бетонное крошево. Обугленные и раздавленные штурмовые винтовки, пистолеты… Да, дракон порезвился вовсю прыть. На стенах и полу зияли выбоины, страшно представить силу удара, способную оставить такую вмятину на железобетоне. А то, что это не просто стены, бросалось в глаза сразу: в поврежденных местах из бетона торчали армированные металлические прутья и свинцовая прослойка посередине. Бункер строили на совесть, учитывая радиацию в том числе. Драконов, растворяющих кислотой сталь, никто, по-видимому, не ждал. На стенах висели разбитые и обесточенные лампы, а так же ещё можно было различить некоторые надписи на русском языке, вроде «Выход» и «Бункер 112».       — И как это понимать? — спросил я у Юли, когда мы уперлись в тупик. Проход резко обрывался в месте, где только начал расширяться, судя по всему, тут произошел нехилый такой обвал.       — Стены разрушены, вон там, и там. Да и потолок пострадал, — кошкодевочка указала пальцем на проходы по бокам, где были завалы от пола и до потолка, а куски скальной породы, вперемешку с бетоном, закрывали всё. — Обломки большие, даже втроем не осилим.       — Погоди, — я присел, чувствуя, как меня тряхнуло, эх, а Славя-то не легкая, главное, вслух не сболтнуть при ней. Да и кто вообще сказал, что девушка должна быть дистрофиком? Вот у блондинки фигура- самое то! Коснувшись рукой пола, я прислушался к энергии, расходящейся вокруг. Земля, металл, песок — всё ощущалось, словно на радаре. Мне не нужно было видеть, что за ними, я это чувствовал.       — Боковые проходы пустые, — поднявшись на ноги, сказал я хвостатой. Девочка с интересом наблюдала за мной, ушки стояли торчком, выдавая любопытство ЮВАО. — Там, видимо, была каморка охраны, пока её того, не сожрали, в общем. А вот у той стены, внизу, есть большая ниша.       Движение руки — и каменные глыбы с грохотом разлетаются в стороны, открывая металлический шлюз на полу. Я хотел их аккуратно отодвинуть, но пересыщенное энергией тело не могло контролировать силу аномалии. Огромный люк. В него даже грузовик бы поместился. А вот кнопки или механизма, открывающего проход, не было. Вдруг запищало устройство на левой руке, а на экране джоя выскочило окно: «Бункер 112» Код принят: доступ — разрешен. Желаете открыть вход? Да< Нет…