Мы пойдем ко дну с этим кораблем

— And he will cut every Englishman’s throat… — подпел Тэрон гулу голосов, доносящихся из-за двери. Он здесь уже часа четыре, а то и больше, а тишина не наступила ни на раз. Внизу в таверне пели, пили, дрались, а наверху сношались без остановки, только двери скрипели за очередным похотливым посетителем. — Lillibullero bullen a la… Несмотря на то, что он лежал на очередных простынях из разряда «наверно, чистые, но вряд ли», сегодня все пошло совсем не так как всегда. Таверна «Честная Мэри» была тем местом, где проходила вся жизнь портового города. Были и другие места, поменьше и погрязнее, но туда подавались только те, кого здесь уже не принимали. Это был знак качества, вино здесь было не кислое, ром, если и разбавленный, то по-божески, а шлюхи самые красивые, пусть за все это и драли втридорога. Впрочем, веселиться Эджертону совершенно не хотелось. Он быстро сговорился о комнате, взял бутылку рома, но по дороге за ним увязался юноша, с которым Тэрон дело уже имел. Капитан заплатил и за него тоже. Потому теперь и лежал, забросив ноги в сапогах на подушки, а голову уложив на колени явно не этого ожидавшему молодому человеку. Тот, разумеется, не жаловался, ведь если деньги заплачены, то какая разница — держать ноги раздвинутыми или сдвинутыми. — Скажи, ты любил когда-нибудь? — Тэрон задал вопрос спонтанно, а потом уже подумал, у кого спрашивает. — Хотя не отвечай. Это сложно все. — Ничего не сложно, — юноша, которого звали наверняка Том, или Боб, или Тод, или другим односложным именем, отвечал серьезным голосом человека с немалым жизненным опытом за плечами. — Кто хорошо относится — тех я люблю, кто плохо — нет. Тэрон снисходительно усмехнулся. Ну, а какого еще ответа он мог ждать от того, кто кроме стен здешней таверны ничего и не видел. Если так рассуждать, то ему нужно Колина ненавидеть, только почему тогда не выходит? И если поразмышлять, с самого начала не выходило. Старался Эджертон, тужился, убеждал себя, а не ненавиделось отчего-то. Не потому ли он сейчас лежит в сапогах на постели, а на душе так тяжело и не думается ни о чем, кроме проклятого Ферта. — Хах, — Тэрон не сдержал улыбки и смешка. Вдруг вспомнилось, как давно он никого не высаживал на остров Сдохших англичан. Не нужно стало. — Lillibullero bullen a la… * Есть в этом странном подлунном мире такие секунды, даже не секунды, а их малые доли, в которые решаются судьбы и будущее меняется кардинально. Колин думал, что такой момент в его жизни произошел, когда он вышел из таверны именно в тот миг, когда похититель печатей, старый ушлый матрос с его собственного, ныне канувшего на дно корабля, был выброшен скупщиком краденого из его дома. Но это было не так. Найди или не найди Ферт эти печати, судьба его звания и чести мало изменилась бы. Оставив избитого им, уж очень хотелось выместить наконец зло, воришку под крыльцом чьего-то дома, Колин озадачился тем, как действовать дальше. Что-то ему подсказывало, что просто явиться с этими самыми печатями к губернатору вовсе не означает, что его примут с распростертыми объятиями, все забудут и вернут на круги своя. Более того, сам поиск, уговоры, плавание, во время которого молодой капитан чуть не погиб, казались теперь совершенно никчемными. Правда ли он так уж хотел отыскать эти безделушки, которые каким-то чудом уцелели, или дело было в другом? Колин присел на бочку в тени кузни и, достав шкатулку, заглянул внутрь. Смешно даже, он ведь правда думал, что эта ерунда загубила ему жизнь. Ну нашел он — а дальше что? Печати отправились обратно в мешок. Ферт потер руками лицо и посмотрел куда-то над крышами домов, выискивая ответ. Да… Да, он отвезет их и передаст обратно во владение Англии, так будет правильно, может, даже Тэрон ему помо… И вот тут-то все стало на свои места. Все дело в Тэроне. Колин даже повторил это вслух. Все для того, чтобы подольше оставаться с ним, сделать для этого что угодно. И если он вновь получит свое звание и корабль, то продолжит преследовать Эджертона ради возможной случайной встречи, ради того, чтобы увидеть в подзорную трубу нестерпимый блеск парусов под солнцем. Все черти ада ему в свидетели. Как же так вышло? «Ты веришь, что мертвецы могут восстать со дна океана, чтобы отомстить тому, кто велел их убить?» — Верю. Теперь верю. Не сложно было догадаться, где искать капитана и всю команду Валлийского Пса, Колин добрался до таверны и понял, что попал в точку. Внизу большая часть команды напивалась, ругалась и вообще отводила душу, как могла. Это и был тот момент, когда секунды решают все. Если бы мистер Эванс не отвернулся, чтобы отвесить смачный шлепок по заднице какому-то мальчонке, который очень хотел попасть в их команду и на что угодно ради этого был согласен, то он неприменно увидел бы Ферта. А раз увидел бы, то вероятнее всего остановил и пожелал не появляться им больше на глаза, уберегая тем самым своего капитана от сердечных терзаний, которые были заметны и без подзорных труб. Но Колин успел. Выспросив у той самой Мэри, которая заправляла всем этим заведением, как ему найти капитана Эджертона, он поднялся наверх, увернулся от цепких лап только что освободившейся мадам и постучал в дверь, за которой, в отличие от остальных, стояла тишина. — Я доплачу еще. Убирайтесь! — раздался голос Тэрона из-за двери, но Ферт уже толкнул по счастью не запертую дверь. И он явно не ждал увидеть то, что увидел. То, что все будут одеты — уж точно. Тэрон повернулся, чтобы послать кого бы то ни было ко всем чертям, но, узнав Колина, как язык проглотил. Оглядев Ферта с ног до головы, он улегся обратно с суровым лицом, вот только раньше ему не приходилось делать вид, что человек ему безразличен. И это был провал. Колин выпроводил шлюху из комнаты буквально парой движений, дверь закрылась раньше, чем тот успел предложить втроем за небольшую доплату. Тэрон лежал, закинув руки за голову, беззвучно напевал очередную песню, доносившуюся снизу, и на Ферта не смотрел. Даже когда тот подошел и встал рядом. — Послушай… — Нет, — резко отрезал Эджертон. Хотя Колин все равно позабыл все, что собирался сказать, потому что в этой ужасно старомодной сорочке, по-другому не назовешь, выуженой из гардероба по пробуждении, Тэрон выглядел божественно и непристойно одновременно. Так словно он никакой не пират, а одна из местных шлюх. Взгляд, брошенный снизу вверх, совершенно не вязался с грубым тоном, а на посветлевшей за дни без солнца шее так и пульсировали вены. — Я никуда больше тебя не повезу! У меня пиратский корабль, а не торговый, знаешь ли! Не пора ли уже пойти…на все четыре стороны. Тэрон запнулся, потому что Ферт в этот момент наклонился и неторопливо положил ладони по обеим сторонам от его головы. — Ну, это мы еще посмотрим.