Моё погасшее солнце

Сколько времени прошло с момента наших последних взглядов, глаза в глаза, которые ужасно смущали по началу, а затем стали неотъемлемой частью нашей жизни и делали нас самыми близкими друг для друга. С момента наших последних теплых, нежных, дарящих уют и спокойствие объятий, которые по началу были такими неловкими и осторожными, а затем стали самыми родными и такими привычными, словно дом, где тебе всегда рады. С момента последних поцелуев, которые были такими детскими и неумелыми, а после стали чувственными, страстными и такими сладкими, что хотелось вкушать и наслаждаться все больше и больше, вкладывая душу, отдавая сердце и всего себя без остатка.       Сколько?       Целый год. Как все красиво и нежно начиналось. Школа, первый учебный день, новенький в классе, яркая улыбка, неловкое приветствие и «Приятно познакомиться, меня зовут Чон Хосок». И сел ты тогда не как в типичных любовных историях на парту передо мной или за мной. Мы сидели в разных концах класса. Казалось бы, мы не должны были пересекаться вообще. Но ты смотрел, а я чувствовала и не отвечала. Ты был мне совершенно не интересен, если честно, зато потом уже я не могла отвести от тебя глаз. Но я так и не сказала тебе об этом.       Не успела?       Не захотела. Очередной незрелый мальчишка, для которого девушка — предмет развлечения, игрушка, которую сломав, можно выкинуть, забыть; чувства — ненужный аспект, который можно пропустить, вычеркнуть из сценария отношений, так я думала. Я делала выводы из того, что видела до этого. Но поняла, что ты другой, ты лучше всех прочих, что пытались выставить себя в наилучшем свете, рекламируя и нахваливая, рассказывая о своих достоинствах, но не заботясь о других. Ты же всегда спрашивал, интересовался.       Почему?       Ты не был эгоистом. Помню, как на большой перемене ты подошел ко мне, чтобы познакомиться, а я сделала вид, что громко слушаю музыку и не слышу. Хотя все прекрасно слышала. А потом ты подходил еще и еще в попытках завязать разговор, подружиться, и тебе удалось это. Ты был настоящим. И сама того не хотя, я потянулась за твоей яркой, всегда такой ласковой и светлой, такой ослепительной и теплой, как лучи весеннего солнца, улыбкой. Купаясь в них, я и не заметила, как потихоньку начала испытывать совсем не дружеские чувства. Словно притяжение, как цветы тянуться к солнцу, так и я. А ты все видел, но молчал. С каждым днем я боялась все больше.       Чего?       Быть отвергнутой. А зря. Ведь ты все же сделал первый шаг и подарил мне надежду. И теперь я была уже не цветком, что тянется к недостижимому, невозможному и такому далекому. Я стала птицей, которая свободно парила в небесах, все так же купаясь в твоем тепле. Единственной птицей. Я впервые почувствовала настоящую влюбленность. Тогда я поняла, что вот она, та самая первая любовь, весна жизни, что расцветает где-то внутри, оживляет никем еще не затронутое что-то.       Сердце?       Не только. Время с тобой летело настолько незаметно и легко, что хотелось раствориться в нем. Все развивалось постепенно. Ты позвал меня на первое свидание, а я сказала, что подумаю. Но я и не думала вовсе, ведь только ты мне предложил, внутри зазвучало счастливое громкое «Да». А когда я сказала, что согласна, ты подарил мне одну из самых твоих прекрасных и жизнерадостных улыбок, заставляя улыбаться в ответ. Прогулка в парке, кофе, плед и звездное небо. Тогда ты привел меня в свое любимое место детства, на небольшой холм вблизи города, откуда было видно множество звезд и ярко светящий месяц, что очень тронуло меня. Я была приятно удивлена.       Чем?       Тем, что ты романтик. Тогда ты и предложил мне встречаться, украл мой первый поцелуй, хотя, я совершенно не была против. В наши прекрасные шестнадцать свойственно ошибаться, делать глупости, наполняя плохими и хорошими воспоминаниями свои подростковые дни, что все и делали. И мы исключением не стали. Поцелуи становились жадными и страстными, от невинности и трепетности ничего не осталось. Росло желание чего-то большего, быть ближе настолько, насколько это было бы возможным. Все переросло в наш первый раз. Не самый приятный, от слова совсем, довольно болезненный, но такой запоминающийся и важный для нас обоих. Ты вкладывал всю свою нежность, купал меня в поцелуях, шептал всякие глупости, стараясь отвлечь, но получалось паршиво, если честно. Затем все чаще, так же нежно, так же трепетно и с неподдельным обожанием в глазах, которое росло с каждым днем. Но все так резко закончилось, раскололось на тысячи осколков.       Почему?       Ты предал. Спустя год ты изменился, едва заметно для окружающих, но не для меня. Я все видела. Видела, как ты отдалялся, становился холоднее по отношению ко мне. Твои улыбки стали вымученными, словно ты делал это через силу, заставлял себя мне улыбаться. Твои глаза уже не горели любовью и желанием, там все начало остывать, ни намека на искренность не осталось. Твои неосторожно кинутые нейтральные фразы заставляли чувствовать себя чужой, делали меня глубоко несчастной и одинокой, хотя у меня и был ты. Твои некогда теплые, дарящие умиротворение, такие родные и привычные объятия, стали такими холодными и отстраненными, такими колючими, как холодная зимняя вьюга, обжигающе бьющая по лицу, что заставляли думать о том, что я тебе противна, что недостойна более. А поцелуи... Твои страстные, чувственные поцелуи и вовсе канули в никуда. На мои вопросы о нас ты отвечал сухое «Все в порядке, милая», подкрепляя все фальшивой улыбкой. Мы отдалялись друг от друга и расстались.       Как?       Плохо. В один из вечеров, возвращаясь домой, я увидела, как ты шел радостный с букетом цветов в руке в сторону парка, через который я обычно ходила домой. Ходила с тобой вместе. Знал бы ты, сколько надежды и сколько счастья я почувствовала тогда. Окрыленная трепетными чувствами, что все еще теплились в моем сердце, поддерживая слабый огонек надежды на лучшее, я хотела было броситься вслед, окликнуть тебя, подбежать и крепко обнять, может даже поцеловать, если бы ты позволил. Но я просто не успела этого сделать. Я увидела самую болезненную картину из всех, что доводилось. Ты отдавал цветы другой. Ты улыбался ей. Ты обнимал и целовал другую. У меня на глазах. В тот момент внутри что-то треснуло и с грохотом обвалилось, оставляя после черную зияющую дыру там, где раньше было сердце. И стало так пусто, так тихо и больно. Я и не заметила, что заплакала, не заметила, как слезы своей горючей влагою выжгли и опалили последнее, что до этого самого момента заставляло верить в то, что все наладится.       Что я сделала?       Бросила тебя. На следующее утро я предложила расстаться. Ты же и глазом не моргнул, скучающим тоном ответил «Ладно» и ушел, так ни разу и не обернувшись. Я из последних сил держалась, чтобы не побежать за тобой, не остановить, не попросить остаться, стараясь сохранить и без того ущемленную гордость. Ведь бросила тебя я, а на деле, первая осталась одинокой и ненужной. Отдала столько времени одному тебе, посвятила всю себя, а взамен получила нож в спину и плевок в душу. Мы снова стали сидеть в разных концах класса. Мы с тобой не пересекались больше ни на одной из перемен. А на уроках я на тебя долго смотрела, и ты чувствовал, но не отвечал. Ведь теперь уже я стала тебе не интересна. И говорить этого было не нужно.       Почему?       Было и так видно.