Ты пахнешь медовой акварелью

       Давайте вспомним что было ранее: помните, как Чонгук взял с собой Тэ на выставку? Ладно, а как они убежали от сестрички Юнги? Тоже? А как эти два дебила под дождём промокли? Вай молодцы, все помните! А вот сейчас я поведаю тебе, читатель, что, собственно, происходило дальше.        Рано утром ничего не предвещало беды, весь дом мирно спал (кроме Хосока, что так и не явился домой), и везде царила тишь, да благодать.        Уже аж в девять утра первым с постели встал Чонгук, впрочем, как и всегда, только, что за вид у него был, ужас. Парень притопал в спальню Тэхёна и нашёл его в некой коконе из одеяла. — «На рулетик похож, хих», — тихо усмехнулся Чон и подошёл к Киму, — хэй, Тэ, просыпайся. Доброе утро. — Мм... зачем будить так рано? Мне ко второй паре, Пак-мудак. — бурчал сквозь сон Тэхён, перекатываясь на другой бок. — Пак-мудак сейчас в Сеуле, Тэ... ПОДЪЁМ, КОМУ СКАЗАЛ?! — скомандовал младший и немного прокашлялся. — Зачем орать как резаный, Чонгук. встаю я, встаю! — гусеница, или как сказал Чон — рулетик, начал подниматься. Когда Тэ повернулся, то тихонько про себя матернулся, — Чонгук, что с тобой? — А что со мной? — спросил бледный Чон хриплым голосом, шмыгая носом и потирая красные глаза трясущимися руками. — Да ты болен! Вон весь аж зелёный! Тебе нужен отдых, как минимум, а лучше сразу врач! — Нет. Никаких врачей, я в норме, вот сейчас попью чаю и буду как огурчик, — еле улыбнулся Гук, типа показывая, что все в порядке, но как-то это не очень получилось, а потом ещё и громко чихнул. — Так, ты, тащи своё полудохлое тело в постель, а я позову Хосока-хёна. — А его нет. — Прелесть просто! Постой… а ну-ка, дай сюда свой лоб, — настороженно попросил Тэ, наблюдая крупную дрожь по всему телу парня. — Я же говорю, все нормально, не надо беспокоиться, — возразил тот, но послушно убрал чёлку и наклонился. Сначала Тэхён попробовал лоб рукой — очень тёплый, а потом решил перепроверить щекой и губами — Чон горит! — У тебя высокая температура! Быстро иди под одеяло и термометр не забудь прихватить! Я скоро приду и помогу, — Чонгук слабо кивнул и поплёлся к себе, — вот же. ещё этой проблемы не хватало. ладно, что там у них на кухне есть?        Ким прилетел на кухню со скоростью звука, ибо знал — высокая температура опасна, и не все с ней справляются самостоятельно, а в случае Гука ничегошеньки неизвестно! Немного покопавшись по кухонным шкафчикам, Тэхён нашёл некоторые вещи из тех рецептов о домашнем лечении. Перво-наперво он заварил крепкий имбирный чай, что нашёл по чистой случайности, нашёл бутылку спирта в аптечке, набрал воды в несколько чашек и оставил, чтобы она стала комнатной температуры.        Решив, что это всё, взял чай и пошёл в комнату Гука. Было не просто по началу найти её, но о своём местоположении Чон уведомил громким «АПЧХИ!». — Прошу прощения за вторжение. Я немного порылся у вас на кухне и сделал беспорядок, извиняюсь, — не громко говорил Тэхён, подходя к больному и ставя рядом с ним на тумбочку большую чашку чая. — Не страшно. что это ты принёс? — Это чай, настоятельно рекомендую его выпить, причём весь. — Оо, спасибо, — поблагодарил Гук и взял чашку. Он немного отпил и скривился, — оно не очень вкусное, Тэ. — Я знаю, но ты пей, вдруг от него станет лучше. — Гадость редкостная ваш этот имбирь. — ныл Чон, но также пил приготовленный Тэ чай. — Ну прости, так нужно. Кстати, ты измерил температуру? — Чонгук молча протянул ему градусник с ярко мерцающими "38,7°", — серьёзно? Тааак, где у тебя тут тазик с водой? Ванна? Сейчас! — через несколько минут Тэхён вернулся с несколькими полотенцами и тазом с холодной водой. Парень окунул одно полотенце в воду, выжал и положил на лоб Чону. — О, а так хорошо, — довольно сказал парень и лёг на подушку, оставив чай. — Ага, лежи, а я скоро, — Ким опять направился на кухню, теперь по оставленную воду и спирт с остальной аптечкой. По ходу он хотел ещё позвонить Хосоку, но тот не брал трубку. Вот зараза! Когда вернулся, поставил ещё и чашку с водой комнатной температуры, а на пол аптечку, — смотри, эту воду нужно будет всю выпить, а потом я принесу ещё. — Да куда ещё? Этой воды уже много будет. — Не спорить. Я знаю, что делать — не зря же я брата так несколько лет подряд лечил, — с ноткой гордости за себя поведал Ким и сменил уже тёплое полотенце на лбу Гука на более холодное. — Брат? Так тот некий "Пак-мудак" твой брат? — Да, именно он. Имя ему Чимин, и именно из-за него я тогда опоздал, ну, когда ты был у нас в универе. — Понятно. Познакомишь как-то. — Обязательно, а ты воду пей. Ты же не хочешь клизму с отваром ромашки? — а тут Чон поперхнулся водой. — Кхем! Нет! Не надо! — Значит, будь умницей и слушайся старшего, — Тэхён мило улыбнулся, а Чон что-то бубнил себе под нос, зарывшись под одеяло от холода, — так, а сейчас снимай пижаму: будем мучить тебя во благо. — Ч-чего? Ты свихнулся? Мне дико холодно! — Я хочу натереть тебя спиртом. Давай, у тебя нету выбора, — спокойно проговаривал Тэ, открывая бутылку со спиртом и промачивая им сухое полотенце, — снимай, кому говорю. — Мх, ладно, только дай я сам это сделаю, — Гук начал стаскивать с себя одежду, ещё больше дрожа от холода, а после выхватил заспиртованное полотенце из рук Кима и начал обтирать тело. — Хэй, дай помогу, то это затянется на долго, — получив в ответ тихое «ладно», старший забрал полотенце и продолжил начатое, а тот все так же дрожал, а когда холодное полотенце касалось чувствительной до нельзя кожи, то и вовсе непроизвольно дёргался, — ты конечно гордый, но за твоими потугами натереть всю эту гору мышц я наблюдать не могу. — Господи, Тэхён, это точно нужно? Мне очень холодно! — Не смей укрываться одеялом — хуже только сделаешь. Поваляйся так минут десять, пока спирт испарится, а потом можешь накрыться. — Но это невыносимо! — Терпи, иначе сгоришь от температуры!        Спустя ровно десять минут Чонгук натянул на себя одежду и залез с головой под одеяло, а Тэ всё так же заставлял его пить новую и новую партию воды.        Так прошло пол часа, а температура спала всего по пол градуса. Что только Тэхён не делал, но пришлось дать парню жаропонижающее, хотя не хотелось травить лекарствами. Когда Гуком начал овладевать сон, Ким попробовал ещё раз позвонить Чону старшему, и о чудо! — Алло? — послышалось на том конце провода. — Алло, хён, это я, Тэхён. У нас тут проблема нарисовалась. — Какая проблема? Я тебя слушаю. — Хён, Чонгук заболел и температура, видать, не особо хочет нормализоваться, а про врачей он и говорить не хочет. Что делать? — Вот же мелкая заноза, он как обычно. Вы же вчера под дождь попали, точно. Хмм, ну дай ему жаропонижающее и что-то от горла (обычно у него температура из-за воспалённого горла), а если не поможет, то не смотря ни на что вызывай скорую. — Угу, слушаюсь. Но хён, ты где? — Ну, я на работе, как бы, да. кхм. Ладно, до связи, — и резко отключился. — Вот же странный хён — так бы и сказал, что на свидании, а то женщина не дождалась, пока он закончит и спалила всю контору, — Тэхён отложил телефон и посмотрел на Чона: сонный Чонгук, завёрнутый в одеяло, что только пол лица видно, глазел на Тэ из-под полуприкрытых век. — ...ты с Хо говорил?.. — тихо спросил Чонгук, иногда покашливая, — ...ох уж этот Хосок, вечно на работе и совершенно нету у него на меня времени. вот так однажды и помру дома от какой-то простуды, но с высокой температурой… — Гук, ты бредишь. Тебе стоит поспать, — стараясь не шуметь, Тэхён поправил одеяло и поставил рядом коробку с салфетками. — …а ведь так всегда было — я всегда болел дома один, при этом не зная, как лечиться. в лучшем случае я как-то да выздоравливал, принимая какие-то лекарства, а в худшем я оказывался в больнице, чаще всего реанимация была моим местом обитания, — игнорируя Кима, продолжал Чонгук, а тот сидел, слушал и думал: бред это всё или ужасная правда. — Чон, но в этот раз я тебе помогу, при этом надеясь, что моя помощь больше не будет нужна. Ну, а в данный момент тебе лучше уснуть, ладно? — Ладно. — Хорошо, а я пока пойду, — Тэхён поправил чёлку парню и направился к выходу из комнаты. — И ещё одно, Тэхён-а... — Чонгук схватил парня за край рукава. — Мм? Что? — Спасибо тебе, я у тебя в долгу, — Гук чуть вылез из-под одеяла и улыбнулся так искренне, как только смог. — Само собой — купишь мне пиццу и мы в расчёте. Всё, сладких снов, — после, Тэ вышел из комнаты, тихо закрыл дверь и пополз обратно на кухню, чтобы найти себе какое-то подобие завтрака, хотя сейчас уже начало одиннадцатого дня, а он ничего не ел. — «И зачем он трогал мою чёлку? Странный Тэ…»        После позднего завтрака, Тэ вернулся к своему теперь не учителю, а подопечному, чтобы проверить состояние. Впрочем, ничего не изменилось, Чонгук спал непробудным сном, свернувшись клубочком под одеялом, видна была только макушка головы. Будить Тэхён его не решился, хотя и нужно измерить температуру. Как ни крути, а в Гуке Ким видел исключительно ребёнка, что пропадёт без помощи старших, хотя и корчит из себя не пойми, что. Будь он чуть проще в поведении, то был бы вполне себе милый паренёк, а так он… «мелкий зазнайка». Ну Тэтэ, сейчас же он ангелочек? Ну признай же!        Когда Тэхён со скуки мучил свой телефон, то и не заметил, что прошёл примерно ещё час и тут просыпается Чон. — Мм, ты всё ещё здесь? — спросил Гук, когда увидел парня, при этом потирал глаза, чтобы отойти ото сна. — Угу, — кратко ответил Ким, не отлипая от экрана телефона, — как себя чувствуешь? — Башка как ведро, но жить можно. Спасибо за заботу. — Не бери в голову, я должен был это сделать, — отдалённо сказал Тэ. — Так, ты, врач, обрати на меня внимание! Я с тобой, вообще-то, разговариваю, — подобно противному ребёнку Чонгук привлекал к себе внимание. — А я тебя, вообще-то, слышу. Займи лучше свой рот градусником, окей? — Гук лишь недовольно хмыкнул, пнул Тэ по ноге и, схватив градусник, отполз подальше, чтобы не получить мстю, — Чон Чонгук. — А я что? А я ничего, — сказал и засунул градусник в рот. — Я тебе в чай острого перца намешаю, жди ответку. — Ээээ! Я же ничего не сделал! Ну Тэхён, не будь таким злым, я же всё-таки болен, — уже милее сказал Гук, наигранно кашляя. — Будешь сестре Юнги глазки строить, а я непробиваемый, — Тэ отложил телефон, дал парню щелбан и забрал градусник. — АЙ! Больно! — О, температура спала! Теперь я могу быть свободен... — Тэ хотел было уйти, но в комнату ворвался дворецкий. — Сэр, мне звонил ваш брат и уведомил, что вы больны! Прошу прощения, что меня не было на месте! Я сейчас же вызову врача! — Нет, не надо, у меня уже есть врач, — Гук указал на Тэхёна. — Подождите, а мистер Ким врач? — Не.. — Да! — перебил Тэхёна Чон и продолжил, — так что прошу не мешать лечению. — А, ну, хорошо, как скажете, — мужчина замешкался и всё-таки удалился. — Окей, минус одна проблема, — радовался Чон. — Чонгук. ты что натворил? — медленно поворачиваясь к Гуку, спросил Тэ, а его лицо заметно потемнело. Тэхён был зол. — Что «что»? — Чонгук залез обратно под одеяло, — с этого момента ты мой врач, санитар, медсестра, повариха, психолог и вообще свободные уши! — Excuse me? С какого перепугу? Гук, я же тебя подушкой удушу! — Нет! Я жить хочу, и вообще, если ты меня убьёшь, то загремишь за решётку. Ах, какая драма — убить своего наставника у него же в комнате, его же подушкой, когда он был болен, и вообще спит, а потом сесть в тюрьму из-за глупого порыва мимолётного гнева! — Тебе нужно не в художники, а в актёры, Чон, сколько раз повторять? Но я тебя точно придушу! Цыц! — Какой ты злой. О, тихо. Кажется, он идёт! — Кто «он»? — Малыш! Ты дома! — в комнату вбежал большой, чёрный и лохматый Ньюфаундленд с серебряным ошейником, а на нем бирочка, вероятнее всего с кличкой, — привеет, я тоже скучал! Ай, не облизывай меня! — Пресвятые крокодилы! Это что ещё за медведь на тебя запрыгнул? — перепугано спросил Тэхён и дёрнулся, когда собака начала рычать на него. — Уважительней попрошу относиться, а то он может сделать тебе кусь, — Гук гладил лохматого, а тот лизнул его щеку, — блин, братан, ты шутишь? Фуу, слюни. Короче знакомься, это мой малыш Цербер. Цербер, это Тэхён и его кусать не надо, как того дядьку, за задницу, понял? Умница! — поговорив с псом, Чон обнял своего лохматого защитника. Как только он его отпустил, пёс подошёл к Тэхёну и начал его нюхать — знакомиться. Потом Цербер резко вскочил передними лапами на колени парню и смачным мазком лизнул всё его лицо. — ФУУ!! Ну зачем? Парень, не делай так! — Погладь его, тупица, — слегка раздражённо сказал Чонгук и Тэ осторожно потянулся к голове собаки. Ким пощупал мягкую шерсть и стал её гладить, а пёс дёрнулся и как начал облизывать Тэхёна, а тот пытался как-то отодвинуть слюнявого от себя, — ты ему нравишься, это редкость. — Хочешь сказать мне повезло? Может просто я пахну тобой, вот он и среагировал как на своего? — Возможно, но ты ему определённо понравился. Цербер, ко мне! — пёс подбежал к парню, — не надо докучать моему врачу. — Я тебе не врач. — Цербер, голос! — пёс начал громко и часто лаять, а Кима аж мандраж берёт, — ты что-то там говорил? — Н-нет, тебе показалось! М-может ещё чаю? — Пожалуй, — посмеиваясь, младший отправил Цербера на своё место и посмотрел на Тэ как победитель. — Ну Чонгук, ну держись, придёт ещё мой час! — проговорив себе под нос, фиолетововолосый удалился.        Когда парень вернулся к своему мучителю, то притащил ещё и печенье с шоколадной крошкой к чаю. Чон поблагодарил его за это и угостил печеньками, лишь бы тот больше не дулся как шарик из-за его небольшой манипуляции. С ними трапезничал печеньем ещё и Цербер, развалившись на кровати, иногда получая лакомство от Кима, правда Гуки не особо поощрял это, ибо «у него диета, а это может не хорошо отразиться на его самочувствии», но «ладно уж, один раз можно, эх».        Спустя неделю круглосуточного присмотра Тэхёна, Чонгук был здоров как бык. Правда несколько приступов горячки Тэхёну пришлось пережить — нужно было терпеть не особо адекватное поведение Гука, выслушивать ахинею, смех и отбиваться от бесконечных попыток обнять! Ну и Тэ всё-таки получил обещанную пиццу в качестве оплаты, а ещё одну типа от Цербера. Ага, да.