Вкус вечности

— Я согласна. Мы… согласны. Даже не потребовалось оборачиваться, чтобы понять, что это та девчонка, повстречавшаяся Агаресу днем. Очередная смертная, решившая вкусить запретный плод. Да, женщины со времен Евы не изменились. Девушка подошла ближе и тронула меня за руку. Повернул голову, поднял бровь. — Не люблю, когда меня игнорируют. Усмехнулся. Наивно. Вся наша жизнь — сплошное игнорирование. Но вслух ничего не сказал, не стоит пугать клиента раньше времени. Сначала сделка, ну, а подробности… Пусть пока наслаждаются мимолетним мгновением, зачем зря расстраивать. Это только с виду кажется, что все так прекрасно, а стоит только щелкнуть и весь мир у твоих ног. — Какова она на вкус, Белиал? Эта ваша вечность, — внезапно спросила она и усмехнулась. — И равноценна ли плата? — Вполне. Конечно, это была ложь. Не стоит. Вообще не стоит. Сначала кажется, что столько времени на то, чтобы любить и быть любимыми, но… Рано или поздно, любовь проходит. Даже самая сильная, самая роковая и страстная. Была и уже нет, все, потухла. Остается лишь потребность в физике, удовольствии, которая тоже со временем утихает. И тогда приходит разрушение. Разрушение тебя, твоих привычек, твоей… души, не побоюсь этого слова, хоть оно у нас и под запретом. И в какой-то момент все прекращается, остается лишь пустота. И уже все равно, как и где ты живешь, чем занимаешься. Нет ни желаний, ни целей, ни веры, ничего. Вечность затягивает в тиски так незаметно, что сначала ты даже не понимаешь, что это произошло. Словно вирус. Сначала не видно, не слышно, но потом он распространяется все глубже и глубже и когда его наконец-то обнаруживают, зачастую становится поздно. Ты находишься в тисках вечных мук. Ты не можешь избавиться от этого, не можешь забыться в вине — алкоголь не пьянит, как бы ты не старался. Вот она — наша вечность. Бесполезное существование, которое невозможно прервать. Скука, не оставляющая тебя ни на минуту. Вот он — вкус вечности. — А мы точно не сможем умереть? — снова спрашивает она, пытаясь заглянуть мне в лицо. Сущий ребенок… Снова включаю игнор и смотрю сквозь нее холодным, пробирающим оппонента до костей взглядом. Она ежится и отходит в сторону, боится. А ведь душа почти не запятнанная, таких у нас мало. Неужели для нее это — приемлемая цена любви? Вечность. Мое личное наказание. Моя личная пародия жизни.