Ты издеваешься?

– Ты издеваешься? – Магнус даже наклоняется чуть вперёд, кончиками пальцев отодвигая свой бокал с мартини в сторону не опустошённой даже наполовину кружки с пивом, что так спешно бросил его слинявший неудавшийся улов. С которым он просто разговаривал, вообще-то. Ни к чему не обязывающий флирт без имён и обмена телефонами. Магнус приподнимает брови и, выдохнув, оборачивается к тому, кто только что мастерски оставил его без компании на вечер. Мастерски, потому что не произнёс ни единого слова, а лишь только светанул в полутёмном баре тут же скрывшимся в ножнах клинком с тускло мерцающими рунами. – Нет. – Причина буквально всех его неудач на этой неделе заваливается на соседний освободившийся стул и жестом подзывает к себе бармена. – Называй это благотворительностью. Ты приютил меня, и теперь я вроде как помогаю тебе. Магнус, несмотря на более чем долгую жизнь, никогда не отличался ни выдержкой, ни терпением, а после подобных заявлений и вовсе дёрнулся, так что с указательного пальца соскользнула искра и подкоптила ни в чём не повинный бокал на тонкой ножке. Бейн кривится и, закатив глаза, низко шипит, только потому что если уж и закатывать сцены, то явно не в охотничьем баре, полном нежити. Вроде как помнит о репутации. Пока ещё помнит. – Помогаешь?! Ты вообще в себе, Вейланд? Не хочешь провериться на наличие демонического яда в крови? Может, прямо здесь? Соглашайся, возьму половину обычной стоимости. Барменша – к превеликому удовольствию Джейса, не Майя, – приносит ему наполненный стакан, и прежде чем отхлебнуть от него, Вейланд, дружелюбно скалясь, так что скулы начинают ныть, улыбается магу: – Ого! Вот это да, погоди, я достану телефон, повторишь ещё. Боюсь, мне никто не поверит, если я не запишу это. Магнус Бейн делает скидки. Магнус Бейн, которого не трясёт только потому, что он не может психовать как какой-то там Примитивный или, того хуже, Примитивная девица на сорванном свидании. Имидж, мать его. Ещё пара подобных выходок, и он пошлёт его к чертям следом за репутацией. – Чего ты хочешь, охотник? – Это бессмысленно, Магнус. Ты от меня не избавишься. Магнус хмурится и наблюдает за тем, как дёргается кадык Джейса, пока тот пьёт. Наблюдает, с тоской размышляя о том, что мог бы заставить этого придурка захлебнуться этой пованивающей хмелем бурдой одним только щелчком пальцев. – Как знать. Возможно, я смогу предложить что-то… – Не сможешь. – Кружка опускается на стойку. Джейс тыльной стороной ладони отирает рот. – И, пожалуйста, прекрати обдумывать способы моего убийства. Мы оба знаем, что ты ничего не сделаешь. – Почему? – Магнус спрашивает просто потому, что должен сказать что-то, и надеется на то, что в его голосе не так много отчаянья. – Дай-ка подумать… – Вейланд запрокидывает голову и принимается демонстративно загибать пальцы. – Во-первых, твои отношения с Конклавом никогда не были… Как бы сказать? Гладкими. Ты же не хочешь дать им лишний повод? Во-вторых, что бы там ни происходило между мной и Клэри, она абсолютно точно расстроится. Ты же не хочешь расстроить милашку Бисквитика? В-третьих, мы же живём вместе, Магнус! Я почти твой приёмный сын! Как ты можешь думать о насилии? И, в-четвертых, А… Магнус предупреждающе вскидывает ладонь, одновременно пытаясь отгородиться от почти что произнесённых звуков и прервать Джейса, который, закатив глаза, милостиво не договаривает. Жестом просит обновить свою кружку и подмигивает барменше. О, конечно, этому засранцу никто не запрещает флиртовать, пускай он и влюблён в свою сестру. Магнус старательно обходит слово "тоже". Он начинает подумывать о том, что, в конце концов, может телепортировать его куда-нибудь в Азию. И забрать через пару месяцев. Маг чувствует движение с левой стороны от своего тела и отворачивается от Вейланда. Взглядом буквально упирается в вызывающее декольте, пожалуй, самой горячей эльфийки, которую он только встречал в этом столетии. Горячей и яркой, как экзотический цветок, с голыми коленками и изящной линией шеи. Магнус прослеживает её взглядом до кончика острого ушка. Цветные пряди в её волосах перевиты нитями, а кое-где перехвачены толстыми бусинами. Она улыбается ему и кокетливо отводит взгляд в сторону. Магнус открывает рот было… – А-а-а-а… Даже не думай, маг. Или не забирать. Ухмылку в чужом голосе он чувствует затылком. Кривляется, передразнивая Джейса, и, спрыгнув со своего стула, убирается из бара, по пути к двери врезавшись не в одно плечо. Джейс улыбается озадаченной девушке, на её немой вопрос только ведёт бровью и усмехается в свою кружку. *** Магнус старается. Изо дня в день старается не считать, сколько прошло. И сколько уже за ним Джейс таскается. Находит его так ловко, словно сам владеет какой-то магией, и каждый грёбаный вечер, когда Бейн решает немного расслабиться, оказывается за плечом, а то и того хуже прямо за его столиком. Магнус старается не обратить его в жабу или что похуже, когда Вейланд грубовато отшивает симпатичного оборотня, притёршегося к бедру Магнуса своим бедром. Грубовато в понимании оказавшегося слишком трепетным вервульфа. Магнус же, прикрывший лицо ладонью, радуется, что обошлось без крови и поучительного "Фу, плохой пёсик, чужой маг! Нельзя!" Вейланд стал его ночным кошмаром почти буквально. Он по-приятельски хлопает его по плечу, заказывает выпивку "Моему лучшему другу Магнусу!" и трётся рядом до тех пор, пока Бейн не свалит или же самого Вейланда не вызовут на очередную миссию. Но настроение он успевает изгадить просто мастерски. Магнус подумывает начать засекать, за сколько этот ухмыляющийся во весь рот Капитан Америка отошьёт следующего, кто просто заговорит с ним. И это было бы даже забавно, если бы Магнус не пытался забыться, перебив одно увлечение другим. Не увлечение. Магнус кривится и наполняет свой стакан с помощью магии снова. Не увлечение… Упрямо подсознание твердит, и маг представляет, как собирает все эти гадостливые мыслишки в комок и после того, как извлечёт из головы, просто выбрасывает. А лучше сжигает. Прямо на ладони. Магнус поглядывает на ночной Бруклин и ставит стакан на каменный парапет. Ветер, гуляющий здесь, наверху, пытается растрепать его волосы, но куда там, после геля сверхсильной фиксации. Он подставляет лицо потоку не такого уж и холодного воздуха и, закрыв глаза, легко улыбается. Одиночество тоже может быть приятным, как ни крути. Пожалуй, ему, последние недели зависающему в барах чаще, чем в своём лофте, сейчас это и нужно. Немного тишины. А если закрыть глаза, то и никаких ассоциаций привычная обстановка не вызовет. Да, точно. Магнусу просто нужно не смотреть. Хотя бы на диван. О, и на любимое кресло. Абсолютно точно никогда больше не заходить в спальню. Не касаться ковра. Да. Всё очень просто. Ладонью ведёт по шершавому камню, забывшись, и от него руки отнимает тоже. Задумывается о том, что неплохо было бы всё здесь поменять. Прямо сейчас. Стремительно крутанувшись на пятках, уверенно направляется в центр комнаты и, разминая пальцы, раздумывает над тем, что хочет увидеть в итоге. Классика? Возможно, барокко? А если добавить немного Азии? Носится из комнаты в комнату, как заведённый, избегая, впрочем, гостевой спальни, потому что… Магнус на секунду раздумывает над тем, чтобы вместо своей скромной двуспальной кровати с шёлковыми простынями и балдахином наколдовать поистине царский траходром, и уже представляет все эти вензеля и завитушки на громадной дубовой спинке, вскидывает руки, как замирает на половине движения, так и не задействовав магию. Потому что покашливание за его спиной более чем красноречивое. Бейну кажется, что если он так часто будет закатывать глаза, то маскировочные чары попросту сотрутся, и он испепелит Вейланда к херам одним только взглядом. Вейланда, который каким-то немыслимым образом выбрался со своей – временно своей, но всё же, – территории и теперь подпирает стену, сложив руки на груди. Крайняя заинтересованность на лице, сардоническая усмешка, исказившая губы. Господи, как Лайтвуды терпели его десять лет? Магнус не продержался бы и года. Магнус на самом деле сильно сомневается, что вытянет ещё месяц. – Что?! – рявкает так, что Джейс в шутливом ужасе отшатывается назад и тут же вскидывает вверх пустые ладони. – Я же только смотрю. Продолжай, – имитирует магические пассы Бейна, – что бы ты там ни делал. Магнус запрокидывает голову назад и словно сдувается. Горбится. Запал и желание изменить к чертям всё своё жилище до последнего гвоздя тут же пропали. Он чувствует себя безмерно уставшим. В первую очередь от себя самого и только потом от этой страдающей гетерохромией занозы в заднице. – Послушай, – он покусывает губы и, повернувшись к балкону, запрокидывает голову вверх, – Джейс… Имя даётся ему не сказать чтобы легко. Не потому что он ненавидит Вейланда или ещё какое-то дерьмо в этом роде. Конечно нет. Потому что раньше в этих стенах его произносил другой голос. Голос, думать о котором Магнус себе решительно запрещает. Потому что пошло оно всё. Он переживёт это. Во всех грёбаных смыслах. – Давай я помогу тебе, ты тормознул на моём имени. Итак: Джейс… – Почему бы тебе просто не отвязаться от меня? Хотя бы здесь? – Бейн разводит руками. – Ты таскаешься за мной, стоит мне только выбраться из дома. Ты распугиваешь моих клиентов. Ты, в конце концов, бдительно следишь за тем, чтобы я, упаси Разиель, не то чтобы с кем-то переспал, даже не поговорил, хотя это и тупо, но… Хорошо. Ладно. Я играю по твоим правилам, но сколько ещё? Зачем? Это всё начиналось как соревнование. Спорт. Начиналось, когда Магнус, решившись не торчать в четырёх стенах, направился выпить и рядом тут же нарисовался желающий скрасить его вечер. А после сразу же – раздражающий Вейланд. Магнус, кажется, выдыхается, и Джейс становится чуть серьёзнее, чем обычно, вдруг. Серьезнее, даже чем когда Магнусу пришлось извлекать обломившийся демонический шип из его ноги. – Затем, что тебе будет ужасно стрёмно, если ты изменишь моему брату. Считай, что я – глас твоей совести, Бейн. Спасаю тебя от ошибки, от которой после так просто не отмоешься. Цени это. О, разумеется, Магнус ценит. Каждый чёртов раз, когда от него шарахаются, как от чумного, он ценит, позвоночником чувствуя, что за его спиной кто-то есть. Кто-то, кто, кажется, забил абсолютный кол на свою собственную жизнь и теперь увлечённо занимается его, Магнусовой. – Личный опыт? Не то чтобы Магнусу было интересно, он хочет ужалить его в ответ. Потому что это именно то, что с ним делают чужие слова. Они жалят. Джейс равнодушно ведёт плечами: – Можно и так сказать. – Ты, наверное, слабоумный. Давай-ка я повторю то, что тебе и так наверняка сказал ТВОЙ брат. – Магнус подходит почти вплотную и едва сдерживает усмешку от того, что только что почти запрокинул голову. По привычке. Этот не-Лайтвуд не настолько высокий. С Джейсом они на одном уровне. – Мы расстались. И если ты таким образом решил мне мстить, то знай: инициатором был не я. Алекса… – тут он осекается, потому что полного имени ему уж точно не выговорить, – Алек так решил. Джейс отлепляется от стены и, оттеснив Бейна плечом, проходит к его импровизированному бару, а именно: низкому столику на колёсиках, и задумчиво изучает пузатые бутыли на нём. Выбирает. – Это же Алек, боже. Мало ли что он там решил. Ты что, думаешь, он мог всерьёз тебя бросить? И это, – оборачивается через плечо, – накастуй мне стакан. Бейн собирается передразнить, съязвить про то, что это была всего лишь "мимолётная яркая связь, которой нужно было перегореть", но осекается, так и не подняв всё это. Магнус смотрит на него так, будто впервые видит. – Что ты сейчас сказал? Джейс виновато втягивает голову в плечи, понимая, что перегнул палку, и, примирительно улыбаясь, добавляет: – Пожалуйста? Бейн, кажется, на него уже и не злится. Когда долго испытываешь одну и ту же отрицательную эмоцию, она перестаёт чувствоваться так остро. Как застарелая ненависть отходит на второй план или перестаёт раздражать третий месяц живущая в комнате муха. К этому привыкаешь. Так и Магнус привык к Джейсу, пусть тот и не был никогда его любимчиком среди охотников. Щелчок пальцев. Два стакана опускаются на столешницу. Вейланд наполняет оба и один протягивает магу. Салютует своей порцией виски. – И потом, мы же оба знаем, что все твои попытки склеить кого-то – чистой воды фарс. Поэтому ты разрешаешь мне таскаться следом и драматично кривишь лицо, так беспечно не опасаясь морщин. А стоило бы, кстати. О, кажется, я вижу одну на лбу. – Ради всех Ангелов, Вейланд… – Серьёзно! Пока я живу здесь, я в ответе за твоё лицо! Что я скажу Алеку, если вместо юноши впихну ему старика? Что ты так смотришь, маг? Я частенько вижу тебя без макияжа и… На ладони Магнуса предупреждающе зарождается синее пламя. Джейс хватает со столика бутылку, в другой руке удерживает стакан и спешно ретируется в свою комнату. Но возникает почти сразу же снова, высунувшись из-за стены. – Кстати, ты не мог бы наложить на мою комнату какое-нибудь заклинание? Ну, понимаешь, девчонки смущаются… Синий мерцающий шар разбивается о стену в пяти сантиметрах от лица Джейса. *** Джейс пасёт его всю следующую неделю, а Магнус послушно делает вид, что смирился с подобным положением дел, и почти не выходит из дома. Занимается зельями, составляет заклинание для одной охренеть насколько вредной клиентки, даже торчит с Клэри на крыше, пока та, задумчиво покусывая карандаш, зарисовывает заходящее за горизонт солнце. Он видится с Рафаэлем. Не рыпается, если так угодно. Ясно тебе, Вейланд? Джейсу, кажется, ясно, и поэтому он в выдавшуюся свободной субботу пропадает почти с самого утра и является только лишь к вечеру воскресенья. Помятый, не выспавшийся и пропахший отвратительно приторными женскими духами. Он салютует Магнусу, вскинув кулак, и, едва не вписавшись во всё ту же, так и оставшуюся с трещиной стену, заваливается к себе. Через несколько минут Бейн отчётливо слышит его храп. Слышит и со вздохом откидывается на спинку кресла, на котором сидит. Отставляет ступку в сторону и, усмехнувшись, спешно переодевается, воспользовавшись не гардеробной, а щелчком пальцев. Ускользает из лофта под всё тот же аккомпанемент храпа, достойного моржихи, страдающей хроническим насморком. Магнус ухмыляется даже, сбегая по ступенькам вниз и открывая портал. Трижды ха, Вейланд. Я тебя переиграл. *** В Пандемониуме Магнус чувствует себя как рыба в воде. Это его стихия. Огни. Цветомузыка, закладывающий уши бас. И сотни отрывающихся под музыку полуголых тел. Как же он любил это раньше. Быть в самом центре толпы. Руководить ею или же растворяться, двигаясь в ту сторону, в которую потащит поток. Магнус любил это раньше. И что же изменилось сейчас? Проводит ладонью по волосам, избавляется от пиджака, заставляя его небрежным жестом исчезнуть, и, расстегнув на рубашке к двум верхним ещё четыре пуговицы, делает то, что он умеет почти лучше всего на свете. Веселится. Алкоголя много. Магических искр тоже. Тел, извивающихся вокруг, с избытком. Магнус сходится с обнажённым по торс парнем как-то слишком быстро. У того тёмные всклоченные волосы и большие, безумные даже, глаза. Он самую малость выше. Они не касаются друг друга достаточно долго. Возможно, трек или даже два, а после юноша, которому запросто может оказаться около трёхсот лет, цепляет Магнуса за ремень и ведёт в сторону хорошо знакомых магу мягких диванов у стены. Бейн легко подчиняется, абсолютно довольный тем, насколько пустым стал его разум, и даже думает спросить имя у своего партнера по… танцам. На самом деле он всегда спрашивает. Но никогда не запоминает. За редкими исключениями, пожалуй. Парень, у которого оказывается пара острых клыков и явная неприязнь к солнечному свету, улыбается, как умалишенный, и даже пытается прижаться поближе, но Магнус удерживает его магией. Не позволяет склониться к своей шее или коснуться губ. Магнус рассматривает его, чуть склонив голову набок, и чувствует себя непозволительно трезвым для всего этого. – Принесёшь нам выпить? Парень кивает, перекрикивая музыку, требует Магнуса дать обещание, что тот никуда не денется, и уже уходит, как, повернувшись на пятках, угрожающе скалится и шипит. В свете прожектора его клыки отдают голубым. Как и белая футболка того, кто только что бесцеремонно завалился к магу прямо на колени. Светлые волосы, голубые – ну, почти полностью, – глаза, усмешка, за которую готова умереть не одна девушка… Бейн в голос стонет и откидывается назад. Пытается спихнуть с себя чертовски тяжёлого засранца, но тот ловко обхватывает его за шею и вытягивает ноги, уложив их на диван. – Ну почему?! Почему ты ТАКОЙ, боже? Магнусу хочется смеяться и плакать одновременно. Заламывать руки и кусать костяшки пальцев. Почему этот чёртов нефилим не даёт ему хотя бы на вечер расслабиться и забить? – Такой очаровательный, ты хочешь сказать? Или красивый? Не стесняйся, дорогой. Ты же знаешь, как я люблю твои комплименты. – Джейс, кажется, веселится во всю и обращает внимание на готового наброситься на него вампира ещё меньше, чем на пыль на своих тяжёлых ботинках. Магнус молчит, сжимая пальцами виски. Он решает забить на всё это настолько, что полностью уходит в себя и не спешит забирать у Вейланда микрофон. У Вейланда, который так быстро входит во вкус, что Магнус начинает понимать, что означало Алеково "Я вырос с Джейсом. У меня не было выбора". Разумеется, не было. Его ни у кого нет. – Ты, – блондинчик откидывает назад упавшую на глаза чёлку и указывает на вампира, – можешь валить. Этот маг вроде как принадлежит моей семье, и одна её конкретная часть обязательно найдёт тебя и распылит через задницу, если узнает, что ты так долго на него пялился. Ты же только пялился? – Светлые брови вопросительно приподнимаются, и вампир, окончательно переставший понимать что-либо, перестаёт скалиться, выглядит крайне озадаченным. – Магнус, детка? Этот злой кровосос тебя трогал? Если до этого Магнус не отличался завидным терпением, то теперь его жалкие остатки и вовсе пошли трещинами. Секунда – и словно от взрыва на куски. Джейса отбрасывает в сторону, вампира швыряет к лестнице, а пожарная сигнализация и вовсе сходит с ума вдруг. Струи ледяной воды с потолка, вой сирены. Магнус исчезает в портале ещё до того, как успеют намокнуть его волосы. ****** – ЗАБЕРИ ЕГО ОТСЮДА, ИЛИ Я ВЫШЛЮ ЕГО ПО КУСКАМ! Магнус никогда раньше не опускался до того, чтобы орать в телефон. Чтобы вообще орать на кого-то. Слишком недостойно для верховного мага Бруклина. Слишком мелочно. Магнус разносит гостиную сразу после того, как оплавленный телефон, не долетев до абсолютной свободы каких-то полметра, разбивается о каменный парапет. С особым удовольствием смотрит на то, как, исходя едким дымом, плавится ни хрена не кожаная, как оказалось на проверку, куртка Джейса. Магнуса почти перестаёт трясти, когда он слышит, как поворачивается дверная ручка. Сгусток магической энергии, который с лёгкостью вынесет не только вошедшего, но и створку, появляется на ладони сам собой. Магнус почти замахивается для броска и вдруг останавливает себя. Вскинутые пустые ладони. Взъерошенные тёмные волосы. Старая, выцветшая до невнятно серого цвета футболка с дыркой в районе живота, на которую в спешке была накинута куртка. Огромные глаза. Магнус выдыхает через ноздри и опускает руку. – Забери его. Они не разговаривали с того самого раза, как расстались. Очень сухо и по-деловому, кстати. Алек предположил, что они слишком разные, а Магнус задумчиво кивнул. Всё было спокойно и предельно просто. Без сомнения, лучший разрыв за всю длинную жизнь мага. Ещё никогда его сердце не разбивалось в такой тишине. Он бы назвал её абсолютной. Алек молчит и сейчас. Только вопросительно вскидывает брови и выглядит немного… смущённым? Но взгляда не отводит ни разу, сколько бы Магнус ему в глаза ни смотрел. – Поясни?.. – осторожно просит, и Бейн нервозно дёргает плечом, так словно пытается отлепить от него что-то, приставшее со спины. – Твой брат меня бесит. Переставляет мои вещи, жрёт мою еду, пьёт мой алкоголь. Срывает встречи с клиентами и свидания, – последнее вырывается по инерции. Потому что маг раздражён и успел выпить. Потому что даже не в этом настоящая причина, по которой Вейланд так его достал. Он постоянно напоминает Магнусу то, о чём не должен бы, и вот это – это проделало в Бейне огроменных размеров дыру. Дыру, которую он вроде как почти прикрыл. Наспех сцепил края степлером и налепил заплатку. А Джейс осознанно срывает её раз за разом. – Значит, ты ходишь на свидания? – Голос Алека очень спокойный. Ровный. Без истерических ноток или скрытого напряжения. Но Магнус явственно чует подтекст. Двойное дно. Поэтому спешно отмахивается и, скривившись, поправляется: – Конечно нет. Это не, – Алек скептически хмурится, – не свидания. Он просто делает всё для того, чтобы, где я ни появись, вокруг образовывалась чёрная дыра. – Бейн даже изображает её, пожалуй, слишком активно жестикулируя. Алек кажется ему бесконечно подозревающим сейчас. И это оказывается просто невероятно стрёмным. Джейс был прав. Потом трудно отмыться, и пускай Алек не требует никаких объяснений, боже, да он и не может их требовать, всё равно стрёмно. – Ты не должен оправдываться. – Вот теперь Лайтвуд разглядывает ковёр. Это кажется Магнусу как минимум интересным. И не только потому, что он успел изучить Алека и знает, насколько тот плох в подобных разговорах. – Я и не оправдываюсь. – Бейн старается бросить это из-за плеча. Небрежно и сухо. Как само собой разумеющееся. Потому что так и есть. Верно же? – Нет, оправдываешься. – Магнус поднимает с пола крупный осколок некогда цельной вазы и распахивает рот, чтобы возразить. Алек прерывает его жестом. – Послушай, Магнус. Это нормально, ходить на свидания, когда ни с кем не встречаешься. Или ты?.. Бейн мотает головой из стороны в сторону так, будто от этого зависит судьба его любимого кота. – Нет, конечно нет. А ты ходишь на свидания? Вот чёрт. Спрашивать точно не стоило. Но вырвалось. Само собой. Магнус не виноват. Алек отрицательно качает головой и тоже поспешно добавляет, словно испугавшись, что маг может подумать иное: – Но не потому, что с кем-то встречаюсь. Просто не хожу, и всё. Но ты можешь. Ну, ходить на свидания и… – Не свидания, Александр. – Магнус сам не понимает, как это вырвалось. Он так долго запихивал это чёртово полное имя назад себе в глотку каждый раз, когда хотелось его произнести, что, расслабившись, попросту забыл следить за этим. – Но… – Если ты ещё раз произнесёшь это слово, то я тебя ударю, – вполне серьёзно обещает ему Магнус, и Лайтвуд только хмыкает в ответ. Но больше не произносит. Обрывает эту маленькую игру и разворачивается лицом к двери. Магнус видит, как он стискивает в кулак пальцы и запрокидывает голову. Магнусу до зуда в ладонях хочется к нему прикоснуться. Разумеется, он остаётся на месте. Проходится пальцами по собственной рубашке. Ждёт. Алек мнётся на пороге, уже тянется к дверной ручке, но отдёргивает пальцы, словно она может обжечь его. Алек мнется и в итоге оборачивается снова. Всего лишь через плечо, но… – Я… – Магнусу кажется, что все его внутренности стянули в один комок, нанизали на вертел и теперь медленно проворачивают над маленьким ленивым пламенем. Он напряжен настолько, что мышцы спины почти сводит, а пульс подскакивает. – Я поговорю с Джейсом. Магнус слабо улыбается в ответ. – Да, будь так добр, если тебе не трудно. – Хорошо. – Замечательно. – Прекрасно. Смешок, который вырывается у мага, можно назвать поистине истерическим. Алек делает это снова. Он отворачивается и хватается за ручку. Проворачивает её, распахивая дверь. Шагает, замирая с занесённой для следующего шага ногой: – Это точно, – Магнус видит, как нервно подрагивают его плечи, – не было свиданиями? *** Джейс чует неладное сразу, как только переступает через порог. Он охренеть как замёрз и добирался до этого места минимум три часа, по пути зависнув в охотничьем баре. Чутьё подсказывало ему, что Магнусу следует остыть немного до того, как он, Джейс Вейланд, появится на пороге, натянув на лицо одну из своих победных ухмылок. Джейс не то чтобы боится, он немного опасается за сохранность своего лица. Плюс, когда доводишь до ручки могущественного мага, всегда есть вероятность проснуться уткой. А ему бы этого очень не хотелось, ладно? Даже ради высшей цели и Алека. Джейс чует неладное, когда входная дверь оказывается открытой, а на полу прямо рядом с ней валяется явно сброшенная в спешке куртка. Тёмная и ничем не примечательная. И совершенно точно не принадлежащая Магнусу. Футболка – или майка, в брошенном коме сразу не разберёшь, – тут же, в метре. Следующим пятном посреди коридора – рубашка мага. Вейланд замечает даже пару отлетевших маленьких пуговиц. Джейс закипает быстрее, чем за секунду. Терпение никогда не было его коньком, а уж теперь, когда вдобавок ко всему прочему он слышит ещё и звуки какой-то возни за дверью вообще-то СВОЕЙ комнаты… Скрип каркаса кровати. Сорванный вдох. Джейс распахивает дверь ударом ноги и едва не сносит её с петель. Кто-то явно доигрался и сейчас отхватит по морде, и плевать, что после Вейланду придётся довольствоваться жабьей шкурой или перьями. Он оказывается у кровати в два прыжка, в полумраке, не разбираясь где кто, хватает того что сверху, тоже парня, за плечо и, замахнувшись, вдруг нарывается на блок. Его отталкивают в сторону под душераздирающий вздох Бейна. Джейс распахивает было рот, чтобы высказать всё, что он думает, и даже немного больше, как после звонкого щелчка пальцев вспыхивает верхний свет. Джейс тупо пялится на руны на чужом теле, а после, испуганно икнув, тут же вскидывает руки в примирительном жесте. Алек, хвала Ангелам, всё ещё в штанах, пусть те и расстёгнуты и вот-вот свалятся под тяжестью болтающегося ремня. Алек медленно встаёт с кровати и надвигается на него. Вейланд послушно пятится, забывая о том, что это вообще-то его комната и кровать тоже. Похуй, ладно? Он, кажется, даже счастлив сейчас отчасти, что заставляет руну на его животе слабо мерцать и наливаться теплом. Джейс никогда не думал, что это работает вот так, и он всегда будет чувствовать моменты "наивысшего счастья" своего брата. Но тоже пускай. Они доходят до порога, и Алек, раскрасневшийся и с целой россыпью засосов прямо поверх руны уклонения, выдыхает, вцепившись в дверную створку чуть повыше замка: – Какие-то проблемы? Его губы выглядят, пожалуй, слишком порнографично сейчас. Опухшие и алые. Джейс с готовностью мотает головой. У него абсолютно точно нет никаких проблем. Дверь захлопывается прямо перед его носом. – Можете не благодарить меня, парни! И если вам что-то нужно, то можете взять это в верхнем ящике! Вспышка, на этот раз вовсе не безобидно синяя, просачивается сквозь дверную створку в каком-то метре от Джейса. Вейланд выгибается и, не сдержавшись, выкрикивает снова: – Не стоило! Ты всегда можешь отблагодарить меня позже, Магс! Второй шар проносится в миллиметре от его светлых волос.