Кое-что о «Морали»

Кристалль была непривычно серьёзна в эти неспокойные дни. Столь мрачной она не была даже во время войны с Тенями. Сейчас же легкомысленная кокетка будто вспомнила о своих обязанностях посла, удивив как Моллари, так и Шеридана. — Господин президент, Менезис выходит из состава Межзвёздного Альянса, вот официальное уведомление правительства. — Это весьма поспешное решение, посол. — Менезис следует за Центавром, мы не можем оставаться в Альянсе, когда наш главный союзник вышел из него. Даже если обвинения ложны. — Не делайте этого, ещё есть шанс решить всё мирным путем. — Это было бы желательно, но я не могу остаться. Членство в Альянсе не даст мне возможности придти на помощь Центавру, в том числе и в военном отношении. — Центавриане горды и упрямы, вряд ли они примут вашу помощь, даже учитывая ваши личные отношения с послом Моллари. — Да, они такие, но Менезис не менее, а может и более, упрям, чем Центавр. Я буду защищать их, даже и без их согласия, вы же понимаете, господин президент. Менезис не может остаться в Альянсе. Мне искренне жаль, что подобное вообще случилось. — Что ж, это ваше решение. Мне оно не нравится, но убеждать вас остаться, я вижу, будет пустой тратой времени. — Рада, что вы это понимаете, господин президент. Надеюсь, когда кризис минует, мы сможем вернуться вместе — Центавр и Менезис. — Надеюсь на это, посол. — Всего доброго, господин президент. Кристалль уже собиралась уходить, как Шеридан задал ей вопрос: — Кстати, Менезис не заявлял на нападениях на свои корабли. В отличие от всех остальных. — Менезис — закрытая планета. Мы не ждём гостей и тот, кто подходит без спроса к нашим границам… жалеет об этом. — Даже если просто ошибся координатами или потерпел крушение рядом? — коварные мысли зародились в мозгу президента. — В подобных случаях, мы, конечно, оказываем помощь. Но тот, кто приходит с намерением причинить вред — того ждёт только темнота. И очень печальный конец. Мы не любим чужаков, которые суют нос в чужие дела. Кристалль ушла, оставив президента в невесёлых раздумьях о судьбах мира. *** — Не сейчас, Кристалль, — произнёс Моллари, у которого был миллиард и одна проблема, что бы отвлекаться сейчас на любовницу, зарывшийся в ворох официальных бумаг и отчетов. — Это серьёзно, Лондо, — ответила Кристалль голосом, заставившим Моллари оторваться всё же от неотложных дел. — Что случилось? — Менезис выходит из Альянса вслед за Центавром, — она протянула Моллари документ. — Новый договор о сотрудничестве между нашими мирами. Военная помощь в случае нападения включена. Знаю, Центавр упрям и не принимает помощи ни от кого, но мы будем защищать вас, даже если вы будете сопротивляться. Она улыбнулась, и на секунду, всего на мгновение, стала прежней Кристалль — беззаботной и беспечной, мечтающей только о том, как бы поскорее оказаться в крепких объятьях Моллари. Сейчас же ей приходилось быть сёрьёзной, даже отчасти суровой. — Кристалль… Это ошибка. Менезис не должен выходить из Альянса. Моллари готов был разразиться гневной тирадой, но не успел и слова сказать сверх коротенького, уже озвученного, предложения. Тонкий пальчик Кристалль коснулся губ Лондо. — Менезис следует за Центавром. — Даже если Центавр идёт ошибочным курсом? — Всегда. — Я не хочу, что бы из-за нас пострадал ещё кто-то. Особенно, ты. — Не бойся, Лондо. Менезису ничего не угрожает. Пусть страшатся враги Центавра, твои враги, Лондо. Кем бы они не оказались. В глазах её отражалась вечность, и взгляд её показался Моллари взглядом судьбы, рока, заносящего косу смерти над приговорёнными к высшей мере наказания. — Как бы то ни было, я не могу взять тебя с собой, — нанёс центаврианин «упреждающий удар», предугадывая желание Кристалль покинуть Вавилон 5 вместе с Моллари. — Я понимаю, мне самой придётся вернуться домой на какое-то время, Лондо. Но я ещё вернусь. Последняя фраза заставила Лондо вздрогнуть. В словах не было угрозы, не могло быть. Но ему показалось, что он уже слышал их. И когда она говорила о том, что вернётся… — Прости, что? Знаешь, мне показалось, что ты уже говорила мне эти слова. Не в прошлом, а в будущем. Что это может быть? Люди, кажется, называют, это дежа вю. Туманная картинка возникла в голове Моллари. Он — Император — измученный и старый, с седыми волосами, лицом, изрезанными морщинами и грузом непосильных забот на плечах. Перед ним Кристалль — цветущая неувядающей молодостью и красотой. Он отвергает её ласки и любовь, не прикасается к простёртым к нему в мольбе рукам. — Вам следует покинуть Центавр, — произносит Император жестокие слова. — Вам нет места здесь. Он едва не посылает её ко всем дьяволам преисподней, но роковое «Убирайтесь вон!» всё же не слетает с его губ. Она поднимается с колен, обретая вновь гордость и чувство собственного достоинства. — Как пожелает Император Моллари, — она чуть кланяется, принимая решение правителя. Потом встречается с ним взглядом. — Но я ещё вернусь. Она покидает тронный зал решительным шагом. Ставшая королевой в своём мире только для того, что бы иметь возможность говорить с Лондо Моллари на равных. Император отослал её прочь, мечтая о том, что бы она осталась с ним, вопреки всему. Но он не мог позволить себе такую роскошь — любить, когда отвратительный страж караулит его каждый шаг, каждую мысль, каждое желание. Нет, это уж слишком. А она, ушедшая и обещавшая вернуться, знает о причине, настоящей, а не той, что будет названа официально. Она знает, знает всё! Император в этот момент испугался — не за себя, за неё. Ведь те, кто узнавали секрет Императора, не долго находились в мире живых. И вот теперь он ждал, как и всегда, в такие моменты, Шив’Калу. Но дракх не пришёл. Глаз продолжал мирно спать, будто ему совсем не о чем было волноваться, будто Кристалль не была интересна им, совершенно не мешала их планам. Как же они ошибались на счёт маленькой, страстно влюблено королевы! Туман рассеялся. Кристалль стояла перед ним — посол Менезиса. — Я сделаю всё, что бы такое будущее не воплотилось в реальность. Моллари хотел было переспросить, что именно она имела в виду, но понял, что она то же видела этот «туман». Знала, что их ждёт, и намеревалась изменить это. Оставалось надеяться, что ей удастся это сделать. Так же, как и ему, Лондо Моллари. *** Кроме всего прочего, в холодном тюремном застенке, Лондо Моллари мучили кошмары. Непонятные и крайне неприятные манипуляции с его телом, производимые инопланетными незнакомцами, заставляли центаврианина кричать. Но кроме этого отчетливо, так словно и не сон это был вовсе, а воспоминание, только не о прошлом, а о будущем, видел Моллари себя в роли Императора. — Ты обещала, что всегда будешь со мной рядом. Ты обманула меня! — гневно обвиняет он женщину, стоящую перед ним на коленях. — Я хотела быть с тобой рядом, но не могла этого сделать. — Отчего же? Что мешало тебе исполнить твоё собственное желание? Или не так сильно ты хотела этого — быть со мной? Несбывшийся сон. Предупреждение об опасности. Его видела и Кристалль. Точно такой же. Предвестник грядущего разрушения её сердца. Страх, что это видение может стать реальностью, поджигает душу, сдавливает грудь и не даёт дышать. Она открыла глаза и увидела рядом с собой старшего демона. — Если ты вмешаешься и изменишь ход истории, Моллари всё равно обвинит тебя, — произнёс Кунсайт, зная, о чём она сейчас думает. — Не в бездействии, так в методах. В том, что ты есть. Даже если ты спасёшь его народ. — Этого я и боюсь. — Остается выбрать лишь между меньшим и большим страхом. Что ужаснее — играть по правилам и открыть правду ему после смерти или бросить вызов сложившемуся обычаю и, может быть, выиграть? — Обычай сложился таковым, потому что так проще — выловить душу из Стикса и забрать её себе, нежели изменить мир и перекроить его по собственному желанию. — Последнее, безусловно, труднее. — Да. Главное, как можно точнее выбрать точку не возврата… Кстати, никто не знает, как обезвреживать ядерные бомбы? *** Коварные планы дракхов пошли вкривь и вкось. Небо окрасилось в бледно-красный цвет, сигнализируя о включении защитной сети, на которой всполохами распускались цветы от попадания лазерных зарядов. Минуту назад игольчатых кораблей Менезиса не было и в помине, но вот они появились, словно из ниоткуда, окружив всю планету и образовав щиты вокруг Примы Центавра. — Менезис кораблям Нарна и Дрази: Вы незаконно вторглись в пространство Центавра. Немедленно прекратите огонь или будете уничтожены. Повторяю. Немедленно прекратите огонь или будете уничтожены. Атакующие планету корабли нарнов и дрази предупреждение проигнорировали, не приняв всерьёз слова посла Менезиса. Да и кто когда-либо принимал всерьёз эту вертихвостку? Очередные залпы не причинили вреда защитному полю, но корабли выпустили из трюмов мелкие, юркие истребители, направив их на судна агрессоров. Сражение началось. Верткие машинки шли, при малейшей необходимости, на таран, управляемые не живыми пилотами, но искусственным интеллектом, которому не было нужды опасаться за собственную жизнь сверх заложенной в них программы избегания попадания самих себя на линию обстрела противником. Флотилия «белых звёзд» Альянса, таким образом, вынырнула из гиперпространства аккурат посреди хаоса битвы. Нарны и Дрази запрашивали у Шеридана помощи, флот Менезиса передавал сообщение о возможности мирных переговоров, если суда, атаковавшие Центавр, уйдут прочь от планеты и пространства Центавра вообще, а после заплатят огромный штраф за своё вероломство. «Вы и представить себе не можете, сколько стоит операция по спасению мира, так что извольте платить по счетам», — такова была официальная позиция властей Менезиса, если объяснять коротко и популярно. — Принимайте решение быстрее, господин президент. Скоро должен вернуться отосланный флот Центавра и они, думаю, будут не столь разумны, увидев свой дом в кольце противников, — раздался голос Кристалль по каналу связи с Белой звездой Шеридана. Шеридан был только рад уладить всё мирно и потому согласился на выставленные Менезисом условия, смягчённые, правда, под влиянием пострадавшей стороны — Центавра. И теперь президент понимал, что не зря Менезис вышел из состава Альянса, он даже был благодарен Кристалль за подобный шаг. *** Дракх сначала удивился, а потом был готов придти в бешенство, когда понял, что его переиграли. Он жал кнопку детонатора снова и снова к ужасу Моллари, но обещанных взрывов не происходило. Как и разрушительных потоков огня из космоса. Нет, выстрелы были, но они не производили необходимого эффекта, рассеянные и отражённые щитом, которого не должно было быть. — Как ты посмел вернуть защиту?! — взревел дракх, обращаясь к регенту. — Но я не мог! Вы же знаете! Дракх схватился за голову. Конечно, регент не мог сделать этого, ведь страж никогда бы не допустил подобного. Но тогда кто сделал это? Неужто Моллари? — Ты! Это всё ты! — дракх был готов наброситься на премьер-министра, но тут появилось ещё одной действующее лицо, превратив трио в квартет. — Это сделала я, — женский голос заставил дракха обернуться и забыть о Моллари. — Кто? — недоуменно произнёс наследник Теней. — Кристалль? — удивленно прошептал Моллари, глядя на свою любовницу. — Хозяйка твоих господ, презренный, — ответила она, обращаясь к дракху. — Ты был настолько самонадеян и глуп, как и весь твой народ, что решил выбрать новым домом Центавр. Разве Тени не учили тебя никогда не связываться с теми, кого избрала себе Королева Небытия? Или дракхи пропустили этот урок? Перемена произошла в дракхе — самоуверенном хозяине положения всего минуту назад. Теперь он был робок и нехотя склонился в поклоне, намереваясь всё же коварно напасть на незваную гостью. — Ничего не понимаю, — прошептал Моллари. Кристалль подмигнула ему, в мозгу у центаврианина раздался её голос. — Доверься мне, Лондо. И тот замолчал, превратившись из главного героя в наблюдателя, словно поменялся с Кристалль ролями, ведь это обычно она стояла в сторонке, пока он блистал на публике. Сегодня всё было наоборот. — Мы служили Теням, а теперь сами себе хозяева! — дракх хотел наброситься на женщину и задушить её собственными руками, но не мог выполнить этого. Неведомая сила держала его словно в тисках на месте, сетью сковывая каждый мускул в теле. — Ответ не верный, дракх. Ты подчиняешься мне! — повелительным тоном произнесла Кристалль. Зелёные глаза потемнели. — Как каждый из твоей расы, каждый, кто прилетел с За’Ха’Дума! Я дам вам всем шанс убраться отсюда или сгореть. Дракх не двигался, но решил вмешаться страж, отцепившись от своего носителя — тело умершего регента подхватил Моллари — он заспешил на помощь своему создателю. Всё тщетно — огненная сфера поглотила его, страж разразился предсмертным писком, заставив Моллари поморщиться. Эта мерзкая штука предназначалась и ему тоже, после регента. Моллари снова «вспомнил» то, что ждало его в будущем. Дракхи не предполагали отделения стража от носителя без смерти последнего. Но Кристалль… она вытаскивала это существо, не тревожа его сон. Моллари помнил струйки чёрного дыма, которые как бы обволакивали стража, вынимая его из тела. Помнил и легкое покалывание в плече, по ощущениям казавшееся белым цветом, заполняющим пустоты там, куда врастали отростки стража. Кристалль избавила его от паразита, и это не стало для Моллари фатальным. Один из вариантов возможного будущего. Тот, который они всеми силами стараются избежать. — Хотя нет, вру, я отдам дракхов Альянсу. Они будут очень рады поквитаться с теми, кто действительно нападал на их корабли и убивал их, — Кристалль кровожадно улыбнулась. И она выполнила своё обещание. Дракхи и их приспешники были найдены, обезврежены и отданы в руки правосудию. Дальнейшая их судьба не была полна раскаяния или милосердия. Они проклинали тот день, когда решили обосноваться на Приме Центавра. Глупая месть во славу бросивших их хозяев завела их в бездну. Тени теней погасли. ***  — Он подчинился тебе, — голос Моллари выдернул Кристалль из того полу трансового состояния, в котором она была, управляя дракхом. — И это бесило его больше всего — следовать моим приказам. Служить той, что не следует заветам Теней, но той, что вольна отдавать ему приказы. — И по какому праву ты это делала? Потому, что могла это сделать? По праву сильного? И почему ты ждала так долго, прежде чем остановить всё это безумие? Самая лёгкая часть была выполнена. Прима Центавра спасена. Осталось самое сложное — убедить Моллари в том, что чудовище, спасшее его народ, не захочет теперь само поработить его или уничтожить. Кристалль с любовью и нежностью посмотрела на Моллари. Протянула к нему руки, коснулась щеки. — Я ожидала этих вопросов. Но хотя бы улыбнись — твой народ спасён от унижения и смерти. Это чего-нибудь да стоит. Мне жаль, я не смогла спасти регента. Он не — ты. — Великий Создатель, это ничего не объясняет! Моллари хотел ответов, и он получил их. Рука Кристалль, касающаяся его щеки была тёплой. Моллари видел вселенную — бесконечно древнюю, полную сияющих звёзд. Чёрный космос, что древнее войны Ворлона и Теней. То, что было до них. Вечность, полная зла и добра, полная противоположностей. И посреди этого душа — первая, разбитая острым ножом невзаимной любви и склеенная из осколков вновь. Душа, продавшая себя дьяволу за могущество, с помощью которого она надеялась завоевать любовь. Что ж, пусть и не сразу, но задумка удалась. И с тех пор этот вечный сюжет повторялся снова и снова — чёрная душа, разрушающая или спасающая, в зависимости от того, чего желает тот, кого она любит. — Менезиса не существует как государства с населением, которым управляют политики. Королева Изумруд живет в параллельном этому мире. Я — один из осколков её души, одна её копия, одна её жизнь, созданная для тебя, Лондо Моллари. Мне в удел досталось повелевать такими как дракхи — слугами тьмы. И если бы ты хотел разрушений — галактика лежала бы в руинах. Примешь ли ты меня такой? — Мне нужно время, — не сразу ответил Моллари, положив свою ладонь на ладонь Кристалль. — Что бы ответить на твой вопрос. — Я понимаю, я буду ждать твоего решения. *** Ждать решения Моллари оказалось не так уж и трудно. Но сам собой возник ещё один вопрос, вовсе позабытый на фоне масштабных сражений и морально-этических потрясений. Тимов. Кристалль напрочь забыла о законной супруге Моллари, ставшей теперь императрицей. До сего момента жена не составляла особой проблемы, но теперь, когда кризис миновал, центаврианское общество, будучи весьма консервативным в соблюдении хотя бы видимых приличий, может сделать супругу Императора весьма значимой фигурой. И пусть в политике она, как и положено центаврианской женщине, не будет играть никакой роли, но присутствовать при дворе всё-таки будет и Моллари должен будет относится к ней, как минимум, с уважением. Что же до наличия у Императора любовницы, почти постоянно живущей во дворце… Что скажет на это общество и двор? Одобрят, намеренно не заметят или исподволь «заставят» Моллари отослать Кристалль прочь? Голова шла кругом. — Совсем забыла, как может быть потом паршиво, если выбираешь мир во всём мире и следуешь путём добра… — проговорила Кристалль и истерически засмеялась, затем смех обернулся слезами. — Великий Создатель! Но центаврианский бог ничем не ответил на призыв. — Позовите мне Ли, — попросила Кристалль, обращаясь к сопровождающим её демонам, намереваясь расспросить богиню страсти о здешних обычаях. Сам же Император, казалось, вовсе не вспоминал о Тимов. Жена была меньшей из его проблем, и он вовсе не беспокоился на её счет. В мире, где браки заключаются по расчету, наличие любовницы считается само собой разумеющимся. Другой вопрос — простит ли он сам Кристалль за её ложь. Она оказалась совсем не той, чью маску носила долгих пять лет. Хотя, если хорошенько порыться в память и вспомнить. Постойте, что она там говорила в самый первый их вечер? «Боюсь, это вы не совсем, точнее совсем, не понимаете, с кем имеете дело». — Вот уж точно, полное непонимание и счастливое неведение, — Моллари усмехнулся. — Что же, теперь я всё понял и весь вопрос в том, что теперь делать с этим пониманием. Ты обманула меня, моя маленькая девочка. Обманула намеренно… С другой стороны, может правильно сделала, что обманула? Ведь вряд ли бы я поверил в первую встречу во всё это. Великий Создатель! Внутренний голос неприятным тоном нашёптывал Моллари, что и Одира в своё время обманула его, но ей-то он простил это. Да что там, Одире он простил бы всё, лишь бы снова обнять её, увидеть не во сне, а наяву. — Кристалль — не Одира, — возразил сам себе Моллари. — В этом-то вся и проблема, по большей части, не так ли? — поинтересовался внутренний голос. — Ах, Одира, Одира… если бы ты только осталась со мной. Воспоминания о любимой женщине вызвали на губах Моллари улыбку, пусть и грустную. Но это была светлая грусть. Сметённая потоком ярости, выросшей из опасного предположения. А что, если Кристалль стояла за смертью Одиры? И хотя было установлено, что виновен в этом Морден, а значит — Тени… «Хозяйка твоих господ». Так сказала она, повелителями дракхов были Тени… *** — Ты решил мою судьбу, Лондо? — спросила Кристалль, смотря на Моллари. Белое одеяние Императора нисколько не шло Моллари по мнению женщины. — Тебе стоит изменить цвет императорского мундира. Белый — не твой цвет. — Какой же, по твоему, подобает носить Императору? — Пурпурный, но тебе идёт чёрный, Лондо. Благородный и возвышенный цвет чётких линий. — Боюсь, двор придёт в ужас, если Император облачится в чёрное. А что до твоей судьбы, Кристалль, ответь мне на один вопрос. — С радостью, повелитель моего сердца. Спрашивай. — Ты знала, что Одиру убили по приказу Теней? — Да. — Знала и не сказала мне правды. — Да. Лично мне было совершенно всё равно, кто убрал её с моего пути — Тени, Рифа или кто-то ещё, — голос её звучал жестко, а на ресницах дрожали едва сдерживаемые слёзы. И теперь он вспоминал свою проклятую танцовщицу! — У меня не было причин любить её и желать ей долгой и счастливой жизни. Но не было нужды и убивать её. — Пока она не решила встретиться со мной снова, — утверждение, не вопрос. «Чудовище» оказалось лишь ревнивой женщиной, влюблённой мартовской кошкой, как говорят люди. — Пока она не решила встретиться с тобой снова, — эхом повторила Кристалль. Моллари видел стоящие в её глазах слёзы. Дикая ревность сжигала её изнутри. Огонь, пожирающий разум. Они стояли друг напротив друга. Любовники. Непримиримые враги. — Я нашла тебя первой, Лондо Моллари. Раньше Одиры! — с обидой в голосе сказала Кристалль. — Любовь — это не игра с правилами. Здесь нет первых или последних. И время не имеет вовсе никакого значения. — Ты прав, и мне, похоже, чертовски не везёт в этой «не игре» без правил. — Я этого не говорил. Робкая улыбка появилась на губах женщины. Слёзы держались из последних сил за ресницы, дабы не сорваться вниз и всё не испортить, запачкав щеки. «Давай же, девочка! Покажи себя настоящую!», — так думал Моллари, смотря на Кристалль. Не стоило спрашивать ей про Одиру, смешивая ядовитый коктейль. Да и ни при чём была здесь его милая, нежная Одира… Кристалль сделала один маленький шажок навстречу Лондо, затем ещё один, постепенно подбираясь к Императору. Молить она не стала, просить — так же. Уговаривать или унижаться — не пристало Королеве, назвавшей себя повелительницей Небытия. Ещё один шаг и ещё. Она подошла к нему вплотную, обняла и поцеловала, страстно и крепко, так, будто от этого зависела её жизнь. Будто целовала его в последний раз и знала об этом, а потому старалась продлить момент как можно дольше и как можно глубже пережить это сладостное чувство слияния губ. Он сжал её крепко-крепко, так, что казалось, ещё чуть-чуть, и он сломает её хрупкое тельце. Он ответил на её поцелуй столь же жадно и ненасытно. Слишком много потерь было в его жизни. Хватит. Теперь всё будет по-иному. Как пожелает этого он, Лондо Моллари, Император Центарва. Во благо его народа. На радость его самого. А все несогласные могут следовать путем теней Теней!