Вести с Севера

      Оливер Кхан не любил оставаться дома один.       Не любил это ощущение беспомощности, подступающее к самому горлу, словно холодный металл мясницкого ножа.       Мать неспешно застегнула длинное бордовое пальто и, взлохматив ему волосы, шагнула за порог.       — Мам… — Попытался он окликнуть ее, но что-то тяжелое врезалось ему в плечо и чуть не повалило на пол.       Над ухом засмеялся отец.       — Ты ведь уже совсем большой! — Улыбнулся он, сжимая левую руку в кулак.       — Тебе целых девять лет! А кроме того… — Отец взглянул за спину Оливера. — Здесь нечего бояться! Воображение — твой единственный враг.       Подмигнув, он схватил зонт и вышел на улицу.       Дверь захлопнулась, но Кхан протянул вперед правую руку, будто стараясь задержать родителей.       Если бы они просто поверили ему! То возможно…       Когда последний раз звякнула связка ключей, в воздухе повисла мертвая тишина: словно захлопнули камеру пыток, скрывая вопли заключенных. Массивная дверь начала отдаляться от Оливера, а дом — разрастаться в стороны.       Горящие лампы были не способны полностью осветить это старое здание с высокими стенами. Сами люстры, потрепанные временем, легко терялись на фоне темных потолков.       Раздался хруст. Кхан резко обернулся — началось…       Быстро подбежав к потрескавшемуся деревянному окну, и, бросив короткий взгляд на улицу, он тотчас закрыл ставни и занавесил шторы. Блеклый дневной свет, дополнительно освещавший прихожую, исчез вслед за пейзажем, успевшим запечатлеться в его голове.       Хоть Оливер и старался не смотреть на улицу, когда оставался в доме один, любопытство заставило его увидеть, пусть и всего-то на мгновение, рощу унылых искривленных деревьев, с которых поздняя осень уже успела содрать большую часть их пожелтевшего наряда.       Череда темного горизонта, состоящего преимущественно из стволов черной ольхи, сосен и берез, еще долго держалась перед мысленным взором Оливера, пока он, взяв зажженную свечу, двигался в сторону неосвещенного коридора, ведущего в спальню. Та находилась в самой дальней части здания, но освещалась лучше всех остальных комнат.       Чтобы выйти к настоящему свету, Оливеру нужно было преодолеть истинный мрак.       Подойдя к бездонному зеву ветхого перехода, он замер в нерешительности. Сквозь сжатый кулак ощущалось, как пульс с бешеной скоростью гонит кровь. Какие чудовища могут таиться там?       Спустя мгновение, он поднял подсвечник чуть выше и, с усилием, попытался разглядеть хоть что-то в метре перед собой. Но тьма, подобно смоле, неохотно расползалась лишь вокруг самой свечи. С улицы послышались завывания ветра, в ответ которым заскрипели стены.       Хотя был еще один звук, который никогда не покидал Кхана: где-то совсем рядом еле слышно шелестела какая-то ткань.       Наконец, собравшись с духом, он глубоко вдохнул и сделал первый шаг. Деревянный пол легко поддался невесомой поступи — Оливер весил всего каких-то двадцать пять килограмм — и издал протяжный скрежет.       Оливер вздрогнул: не услышал ли его кто?.. Сердце, и так не знающее покоя, заколотилось теперь как бешенное.       Оглядевшись по сторонам, словно загнанный зверь, он сделал еще шаг, и снова раздался пробирающий до костей скрип. Оливер чуть не выронил подсвечник — тени, отбрасываемые свечой, заколыхались.       Нельзя больше здесь задерживаться!       Стараясь не обращать внимания на оглушающий крик половиц и леденящие душу завывания стен, Оливер двинулся дальше.       Дороге не было конца. Переход сковывал движения и заставлял прислушиваться к малейшим шорохам. Оставаясь, пока, единственным спутником, рядом шествовал сквозняк, временами касающийся волос и доносящий до ушей чьи-то перешептывания.       Оливеру начало казаться, что он исчез, растворился в темном придатке древнего дома, и теперь никогда не выберется из западни. Но коридор внезапно закончился, и в глаза ударил яркий свет. Оливер вздохнул с облегчением: теперь, он — в безопасности.       Постепенно, перед ним проступили очертания нового коридора: Оливер вышел к развилке.       Налево вела дорога в его комнату, а направо… НЕЛЬЗЯ.       Никто не запрещал Оливеру заходить в ту часть здания, но ощущение, что этого делать не стоит, никогда не покидало его. Стены и потолок по правой стороне выглядели ухоженней, и будто манили повернуть и узнать, что же там его ждет.       Помотав головой, Кхан с трудом прогнал наваждение. Ему нужно как можно скорее попасть в свою комнату!       Всего один шаг в сторону спальни. Оливер сделал всего один шаг подальше от своих страхов, и произошло то, чего не случалось уже очень давно: он ощутил, что за ним кто-то наблюдает.       «Не…».       Все всегда начиналось с первого шага… И, похоже, сегодня проход не захотел отпускать его так легко.       Почему именно сегодня?..       Затылок, теперь обратившийся к запретной части здания, начал зудеть.       « — Нельзя почувствовать затылком, что за тобой следят», — всегда твердил ему отец.       В это утверждение легко поверить, находясь в кругу семьи. Но когда ты остаешься один, то начинаешь верить в совершенно иные вещи.       Оливер медленно развернулся.       Перед ним — всего лишь пустой коридор. Неужели ему все показалось? Неужели, всему виной — глупый страх и простое воображение? Оливеру очень хотелось верить, что все обстоит именно так.       Когда он снова двинулся в сторону спальни, то почти полностью убедил себя в том, что ему ничто не угрожает.       Однако, вместе с началом движения, вернулось и навязчивое ощущение чужого присутствия. «…просто продолжай идти…».       Пальцы на руках онемели от огромной дозы адреналина. Инстинкт самосохранения и время, проведенное в этом доме, колокольным звоном отдавались в его голове: «Иди, иди и не останавливайся!».       Но дальше все стало еще хуже. Пройдя четверть пути, Оливер услышал позади себя, похожие на эхо, странные шарканья.       «…продолжать идти…».       Виной этому вполне мог быть ветер, но…       Шарканья внезапно прекратились. Наступила гнетущая тишина.       Сделав еще два шага, Оливер замер — на лбу у него проступил холодный пот — и тут же, прямо позади него, раздались такие же два шага…       Спина превратилась в один большой раздраженный нерв, готовый к тому, что сейчас в него кто-то вцепится.       «…идти…»       Теперь ему уже не сбежать!       Невидящим взглядом, Оливер уставился себе под ноги: он дома совсем один! До соседнего дома ни за что не добежать! И, даже, если он закричит, то прийти на помощь будет некому!       Не в силах сдвинуться с места, Оливер старался не вслушиваться в гробовую тишину. Он не желал знать, что стоит за его спиной!       Что угодно, только не это прорезающее насквозь, ожидание неизвестного!       Ожидание, заставляющее испытывать всепоглощающий ужас перед тем, что может вот-вот произойти, и, в то же время, непреодолимую и нестерпимую жажду того, чтобы это, наконец, произошло!       Однако ничего не происходило. Секунды тянулись как часы, напряжение становилось все невыносимей: еще чуть-чуть и нечто утянет его за собой, прямо в эту запретную комнату, а там…       — Кх-х х… — Метрах в трех позади себя Оливер услышал прерывистое дыхание.       Пузырь неизвестности лопнул.       Словно распрямившаяся пружина, оцепенение спа́ло, и Оливер со всех ног бросился бежать.       А нечто бросилось за ним.       Тяжелые удары об пол и сопение…       Все ближе!       Неужели это и правда происходит с ним?! Неужели ему это не кажется?!       «Это просто стук моего сердца!..» — Странный звук позади — обязан быть стуком его сердца!       Свет начал тускнеть.       Где же спальня?! Оливер поднял взгляд — до двери осталось не более пяти метров! Он спасен!       И тут, в двух шагах позади него, раздался настолько сильный удар, что Оливер уловил от пола вибрацию. На мгновение, наступила тишина.       Словно то, что за ним гналось — прыгнуло…       От разгоряченного лица отлила кровь — он не успеет!       Но, в этот момент, прямо перед Оливером возникла спасительная дверь. Не сбавляя хода, он схватился за ручку, и заскользил ногами, пытаясь затормозить. Плечо дернуло так сильно, что он чуть не повалился на спину.       Вокруг теперь стало так темно, что Оливер едва различал очертания своих рук.       Рядом раздался слабый треск ткани.       Ощущая, как ледяное дыхание начинает обволакивать его, Оливер изо всех сил толкнул дверь: шаг внутрь комнаты, дверь открывается шире, еще шаг. Все невероятно медленно, словно он нырнул под воду.       Быстрее!       И тут что-то коснулось его ребер…       Не помня себя, Оливер, наконец, ввалился в комнату и сразу захлопнул за собой дверь. Прижав ее плечом, он провернул ручку замка, тем самым перекрывая доступ преследователю.       Отшатнувшись от двери, он попятился к дальней части спальни.       Забившись в проем между кроватью и шкафом, Оливер сжался, обхватив руками колени.       В надежде, что ничто его здесь не найдет.