Lock me away

Голова болит. Джушимацу изо всех сил пытался открыть глаза; это было так тяжело, и его голова, казалось, раскалывалась, особенно в области затылка, куда он был ударен. Сон звучал, как очень хорошая идея, но Джуши знал, что нельзя — не тогда, когда его жизнь в опасности. Сама мысль о смерти без борьбы вызывала у него отвращение. Медленно, очень медленно он приоткрыл глаза и тут же закрыл из-за яркого света, который усиливал боль. Он выдохнул в надежде, что это ослабит боль, и попытался еще раз. Дважды моргнув, чтобы стряхнуть сон, и привыкнув к свету, он начал осматриваться. Он был в пустой белой комнате. Ничего особенного в ней не было — белая краска потускнела и растрескалась, а пол выглядел так, будто его не мыли вечность. В углу комнаты стоял шкаф с прогнившими досками, его дверцы еле висели на петлях, открывая взору одиноко стоящую в шкафу метлу. Рядом со шкафом находилось большое потрескавшееся зеркало, висевшее на стене, и Джуши начал в него всматриваться. Он увидел свое беспомощное уставшее тело, лежащее на полу, и его голова была перевязана. Хах. Голова перевязана. Кто бы его не поймал, он был довольно любезен — перед тем, как убить его. Застонав, Джушимацу попытался подняться. Это было очень, очень трудно — ему удалось только приподнять верхнюю часть тела, как внезапно открылась дверь, и он, удивленный, снова упал на пол, его сердце подскочило и глаза широко раскрылись. Он уставился на фигуру, стоящую в дверях. Человек в маске. Мужчина стоял на пороге в своем окровавленном коричневом фартуке и в маске, но, к счастью, у него в руках не было никакого оружия, лишь миска. Его черные глаза смотрели из-под отверстий в маске, их нельзя было прочитать. Он начал медленно приближаться, — Джушимацу испуганно подвинулся ближе к стене. Ему не хотелось это признавать, но было страшно. Не было понятно, что этот человек собирается с ним делать; у него не было острых предметов, но была миска, и в ней могло быть что-то смертельное — яд, например. Человек в маске остановился в нескольких шагах от него и наклонил голову, казалось, что он изучает Джушимацу, а тот, храбро, или притворяясь храбрым, смотрел на него, несмотря на дрожь во всем теле. Он не станет показывать ему свой страх; он не будет. — Кто ты? — спросил он, и удивился тому, насколько резко и странно он звучал. Прокашлявшись, он задал вопрос снова: — Кто ты? Человек в маске не ответил. Он все так же смотрел на Джушимацу, будто бы не понимая, что тот говорит, — что вполне могло быть так. Джушимацу поежился, чувствуя себя крайне некомфортно в этой позе и связанным веревкой, и он снова предпринял попытку приподняться, чтобы показать мужчине в маске, что ему совсем не страшно. — Кто- — Ты хочешь… сесть? — внезапно спросил мужчина, ошеломив Джушимацу. Тот, услышав этот дрожащий и совершенно непонятный голос, подумал, что разговаривает с ребенком, который только учится говорить. — Ты… хочешь? Джушимацу пару раз моргнул, но затем неуверенно кивнул головой: — Да… — Хорошо, — незнакомец поставил миску на пол, давая Джушимацу шанс увидеть, что в миске было тушеное мясо, а после начал медленно двигаться в сторону полицейского. Джуши напрягся, когда почувствовал прикосновения к веревке, но они оказались очень осторожными. Мужчина в маске привел его в сидячее положение и прислонил к стене, вцепившись руками в его плечи и пристально посмотрел на Джушимацу своими черными глазами из-под маски. — Лучше?.. — спросил он, и его голос показался даже нежным. Джушимацу ошеломленно кивнул: — Угу… Человек в маске улыбнулся, — нет, этого нельзя было сказать точно, но его глаза чуть-чуть прищурились, как при улыбке. Это длилось лишь одно мгновение, потому что незнакомец сразу поднялся, чтобы взять миску, и вновь сел напротив Джушимацу. — Кушать? Полицейский осторожно спросил: — Ты хочешь меня отравить? Мужчина, проигнорировав его, зачерпнул ложку тушеного мяса и поднес ее ко рту Джуши, который тут же его закрыл. Незнакомец настойчиво прижимал ложку к плотно сжатым губам Джушимацу, но тот решил — он не будет есть ничего, что ему предлагают. Он будет держаться, сколько сможет — по крайней мере, пока его не найдут. Он надеялся, что инспектор Чоромацу, или помощник инспектора Тодомацу, или, черт, даже успокаивающий детектив Осомацу смогут его отыскать. Или, возможно, нет. В любом случае, это была вина Осомацу — если бы Джуши не так сильно расслабился в результате действий успокаивающего детектива, то не потерял бы бдительности и осторожности. Ни в коем случае он не закончит здесь, с ноющей от боли головой и убийцей, пытающимся накормить его сомнительной едой. Он начал задаваться вопросом, почему же он не заметил человека в маске еще до прихода детектива Осомацу. Он глубоко задумался: смотрел прямо перед собой, все так же плотно сжав губы; вдруг человек в маске резко бросил ложку на пол. Джушимацу вздрогнул от неожиданного действия и инстинктивно прижался к стене, пытаясь отстраниться от убийцы. Человек, о котором идет речь, не обратил на это внимания — он взял миску с мясом и швырнул ее на пол, разбив на куски, и вышел из комнаты. Джушимацу ощущал себя крайне неприятно. Это плохо. Меня убьют. Эта мысль начала крутиться у него в голове, вгоняя его в панику. Оттолкнувшись от стены, он упал на колени и начал подползать в сторону осколков, в надежде ухватить острый кусок и разрезать веревку. Это было трудно сделать со связанными за спиной руками, и он просто общупывал пол кончиками пальцев, пока наконец не почувствовал под ними острый осколок. Он с радостью улыбнулся, когда ему удалось крепко взять этот осколок в руку, и, не обращая внимания на выступившую кровь, он начал медленно двигать осколком вдоль веревки, постоянно оглядываясь на дверь. Он крепко стиснул зубы, а на его лбу выступил пот, и наконец- Щелчок. Веревка разорвалась. Джушимацу чуть не закричал от счастья, когда почувствовал, что его запястья больше ничего не держит. Он быстро перерезал веревку, связывающую его тело, после чего попытался подняться на ноги. Мир закружился под ним, и он чуть не упал из-за того, что ноги ослабли после долгого лежания. Сумев удержать равновесие, полицейский тут же кинулся к дверям, к единственному выходу из этой комнаты, и не успел он коснуться ручки, как дверь распахнулась с той стороны, и он оказался лицом к лицу с человеком в маске. Первой мыслью было ударить его, и Джушимацу уже сжал кулаки для этого, но из-за боли его реакция ослабла, и, не успев понять, что к чему, он уже лежал на полу лицом к потолку. Тут же в затылке появилась резкая ноющая боль, а Джушимацу готов был покляться, что на потолке кружились звезды. Человек в маске навис над ним, полностью закрывая обзор. Только в этот момент он понял, что тот держит его за плечи и удерживает на месте. — Отпусти меня! — Начал ерзать Джушимацу. — Отпуст- Ему что-то впихнули в рот, и только он приготовился выплюнуть это что-то в страхе отравиться, он почувствовал сладкий вкус и широко раскрыл глаза. Кремовые пирожные. Человек в маске кормил его кремовыми пирожными. И, боже, в них был изумительный крем. Забыв про свою установку не принимать еду от мужчины в маске, Джушимацу не мог остановиться, чувствуя сладкий крем на языке. Его голодный желудок громко заурчал, и он немного покраснел из-за этого, заставляя человека в маске слегка хихикнуть. — Еще?.. — Предложил он. Джушимацу прикусил губу: — Они отравлены? — Нет. — Тогда… да. Незнакомец потянулся рукой к коробке, которую Джушимацу в суматохе даже не заметил. Немного порывшись в ней, он вытащил еще одно пирожное и мягко прижал его к губам Джушимацу, который на этот раз добровольно открыл рот. Он ел это пирожное, смакуя вкус, а мужчина в маске сидел на нем и наблюдал за этим. То, как он смотрел на Джушимацу, было, надо сказать, странным. В его глазах не было враждебности, они смотрели… с нежностью? — Тебе нравятся сладости, — произнес он с удовлетворением, — не так ли? — Очень, — кивнул Джушимацу. Человек в маске кивнул в ответ. — Хорошо, — пробормотал он. — Отлично. Он предложил ему еще пирожное, и Джушимацу уже не волновал тот факт, что его кормит убийца — он больше сосредоточился на кремовых пирожных. Откусив пирожное с шоколадом внутри, он улыбнулся: — Вот это действительно вкусное. Внезапно руки человека в маске обхватили его щеки, и Джуши чуть не подавился. Он в ужасе уставился на мужчину в маске. Его глаза сияли. Они сияли от удивления, или даже обожания, когда смотрели на Джушимацу. Он погладил его щеки большими пальцами, вгоняя Джушимацу в еще большее недоумение. Джушимацу не мог в это поверить, но… Его сердце забилось сильнее, и вовсе не из-за страха. — Я хотел это увидеть, — мягко сказал человек в маске. — Я хотел увидеть твою улыбку. Такая красивая. Я люблю ее. Сердце Джушимацу затрепетало от таких слов, и он сильно смутился. — Так, ты меня не убьешь?.. — Нет. — Ни капли не сомневаясь, ответил мужчина в маске. — Если я это сделаю, то я не смогу больше видеть твою улыбку. Нет… — Его палец коснулся губ Джушимацу, и тот слегка приоткрыл их. — Как красиво… Джушимацу не мог ничего произнести. Его тело застыло. Человек в маске восхищался его лицом, скользил пальцем по губам, щекам, и его черные глаза с теплотой смотрели на него. — Хей, — замялся Джушимацу. Палец все еще был прижат к его губам, но это ему не мешало. — Могу я узнать, кто ты? Человек в маске наклонил голову: — Если я скажу тебе… ты останешься? — Я… я не знаю, — ответил Джушимацу, хотя знал ответ. Ему надо вернуться к работе, к родителям… о том, чтобы остаться с убийцей, который кормит его кремовыми пирожными, не шло и речи. — Нет, наверное. — Тогда нет, — в голосе человека в маске промелькнули нотки грусти. — Я не скажу тебе. — Но я должен вернуться! — Начал рассуждать вслух Джуши. — Все будут беспокоиться обо мне. Я не могу остаться! Мужчина в маске покачал головой и достал из кармана наручники. — Не уходи, — настойчиво сказал он, защелкивая наручники на руках Джушимацу. — Я люблю твою улыбку. Джушимацу в отчаянии смотрел на него. Вдруг человек в маске наклонился и положил голову на грудь Джуши, и тот очень хотел, чтобы он не заметил его учащенное сердцебиение, а если и заметил, то думал бы, что оно из-за страха. Рука сжала его одежду, и раздался тихий голос: — Не уходи… Я люблю твою улыбку, не уходи… Джушимацу не мог ничего ответить и продолжал смотреть в потолок, а человек в маске сильнее прижимался к нему, боясь, что тот уйдет, и удерживал его, как самое важное в мире. — Останься, — мужчина выдохнул и приподнял голову, чтобы их глаза были на одном уровне, он сжал голову Джушимацу руками и опустил свою, холодной маской прикасаясь ко лбу полицейского. — Останься?.. Джушимацу стало смешно от того, что слова прозвучали, как вопрос. Кроме того, он никак не мог убежать — он ведь был закован в наручники, и Джушимацу не видел выхода из этой ситуации, только если кто-нибудь не придет к нему на помощь. И он хотел, — боже, это было так тупо, — но он желал, чтобы его не спешили найти, потому что ему не хотелось уходить. Не сейчас. — Я останусь, — прошептал он и добавил про себя: «Пока что». — Я останусь. Глаза под маской заискрились от счастья, и Джуши мог только представлять, что тот улыбается. Но представлять больше не надо было. Мужчина приподнял маску, чтобы открыть лицо, и глаза Джушимацу широко раскрылись от изумления. Он хотел было уже выкрикнуть имя того, чье лицо он так хорошо знал, но теплые губы прижались к его губам, вовлекая в страстный поцелуй, и здравый смысл здесь уже не работал. Последней его мыслью было: «Меня никто не спасет. Я здесь заперт» И он не возражал.