Я подобрал щенка, а он стал кусать меня за руки.

Я спрашиваю себя, одинок ли я, и, увы, ответа нет. Какого это? Быть одиноким. Я знаю людей, которых одиночество мало того, что не тяготит, оно им приятно. Я не могу посудить их за это – я сам люблю отдалиться время от времени, однако за чашкой чая мне нужно с кем-то обсудить прошедший день. А им, этим «одиноким волкам», одиноким парусникам в бескрайнем океане, не нужно признание любовника или друга, им не нужно общество, тот, кто скажет подняться или протянет руку, а хотя, может и нужно, но для чего же обманывать себя и других? Мне нужен тот, кто протянет мне руку. И хотя я давно не тот человек, который ищет друга чтобы оттолкнуть его, те чувства удовлетворения во время предательства вынудили меня в очередной раз потерять голову. Да, я опять остался один. Однако мой психотерапевт сказал бы, что я не прав. Со мной остались, в моей голове, мои демоны, и, верно, только такая дорога мне светит в дальнейшем. Дорога вниз, навстречу забытью и «Вымышленным друзьям», как выражался Монсьёр Джейн. Земля ему пухом. Навстречу крови, панике, трясущимся рукам, каляканиям кровью на стенах и воплям о помощи, вот, знаете, не люблю я это и не признаю, и не признаю никогда. Гораздо проще признать то, чему ты даёшь оценку на трезвую голову. Например, только что просвистевшую у собственного уха пулю я признаю с лёгкостью, она раздробила стенку где-то совсем недалеко сбоку и мне на плечо осыпались крошки бетона. Ну надо же, рыжий, ты снова за своё, в самом неподходящем месте в самое неподходящее время. А вот и виновник праздника – его засаленный тёмный ирокез на мгновение высунулся из-за небольшой преграды в виде опрокинутой бочки, и я готов был с уверенностью предположить его эмоцию в данный момент, мне даже показалось на долю секунды, что на исполосованном шрамами лице изобразилась гримаса разочарования. Очень жаль, коллега, что вы не увидели плавно стекающие по бетонной поверхности мои мозги, честно, очень жаль. Я вполне мог бы сейчас удачно выстрелить в наглеца, однако стоит же трезво оценивать свои способности. Голова подобно шкафчику тумбочки задвинулась обратно и не дала мне шанса даже прицелиться, ну, и как легкая мишень, я был вынужден сейчас куда-то в темпе вальса унести ноги, иначе в следующий, грядущий уже раз, желание агрессора сбудется, и я лишусь верхней части своей черепушки. Меня приютило ветхое здание поодаль. Зачем я вообще сюда сунулся?? Припасы, припасы, да я пока доберусь уже всё растеряю и уйду в минус. Впереди, в их своеобразном форте, разместились ещё два бандита-рейдера, так что задача несколько усложнилась, а патроны в пистолете были на исходе. Хорошо, за два выстрела ты таки смог снести тому, с ирокезом, его неосторожную голову, и что дальше? Один из двух недавно прибывших уже несётся на тебя с ломиком, а только что простреленное тобой его пузо словно и не напоминает владельцу о себе. План «Б» – рвать когти. Это я всегда умел. Урвать можно и недалеко, но достаточно, чтобы, перепрыгнув стол и оконную раму, развернуться довольно медлительно, но выстрелить точно и наверняка. Это был пятый, пятый из, кажется, восьми рейдеров. Да уж, и зачем я сюда сунулся… с той бабой с дробовиком я расправился буквально чудом. Только провидению известно, как она, уже нацелившись, не успела выстрелить! Сколько их? Я сбился со счёта. Раздался неожиданный выстрел откуда-то слева и до сих пор выцеливающий меня на крыше рейдер с винтовкой лишился головы. Я не стал и даже не пытался вдаваться в подробности происхождения пули, теперь пробившей его голову. Вокруг воцарилась тишина. Она подвигла меня, такая манящая и окончательная, на то, чтобы наконец подняться с карачек и отправиться за тем, зачем я сюда пришёл. Этот форт, хотя фортом ветхое двухэтажное зданьице, буквально разваливающееся под ногами, назвать толком и нельзя, был богат, относительно содержимого моего рюкзака, на еду и медикаменты. Боже, счастью моему не было предела. Никого не осталось, и с этим блаженным чувством победы и внутреннего ликования я первым делом забрал пару консервов из того небольшого разваленного кафе, где я буквально пять минут назад отбился от мужика с ломиком. Небольшой рюкзак за плечами заполнялся клейкой лентой и ножницами, водой, стимуляторами, я даже нашёл небольшой пакетик антирадина. И всё было бы отлично, но не было. Позади себя я услышал чей-то воинственный рёв. ВОИНСТВЕННЫЙ РЁВ, БУКВАЛЬНО ЗА СЕКУНДУ ДО ТОГО, КАК С ХАРАКТЕРНЫМ «БУП» МОЯ МАКУШКА ПОЦЕЛОВАЛАСЬ С МЕТАЛЛИЧЕСКОЙ ТРУБОЙ. Раз – я почти устоял на ногах, но, чувствуя, как подступает тошнота к глотке, предпочёл завалиться на четвереньки. Для устойчивости. Даже при том, что в глазах поплыло, я умудрился развернуться и рывком отползти, увернувшись от ещё одного размашистого удара, который бы меня точно прикончил. По тыльной стороне шеи потекло что-то горячее. Я уже чувствовал, как разгорячённый и обезумевший от своей силищи, бандит, собирается замахнуться в третий раз, я даже услышал как он сквозь зубы цедит ругательства в мой адрес, однако на помощь мне абсолютно нежданно пришла спасительная пуля. Не совсем мне, она пришла в макушку разбойника и выскочила изо лба, проделав там аккуратную, гуманную дырочку. Он повалился плашмя рядом. Меня тошнило и мутило, когда я приметил подходящий ближе силуэт. Силуэт вдруг протянул мне руку. Да, мне точно нужен был тот, кто это сделает.