Двое: я и моя тень

      Диркан шатался по рынку в Верхнем Городе, приценивался к кинжалам и наконечникам стрел, краем глаза посматривая и на луки. В фарватере шли Фай и Фенрис. Фай ехидными комментариями сбивал цену, Фенриса же Соловей вытащил погулять со словами: «Погода хорошая, нечего в поместье киснуть». Эльф шел за ним с соответствующим выражением лица человека, бессильного против стихии.       Тем временем на другой стороне рынка появился воодушевленный Ви с буксиром в виде хмурого Фенриса. Сам эльф не горел особым желанием хоть куда-то выбираться из дома и планировал провести привычный день в обнимку с бутылкой вина и теплым рыжим Виайром под боком. Но упрямый парень с раннего утра заявился в поместье Фенриса, разбудил того ни свет, ни заря и потащил по всем рынкам города в поисках подарка на День рождения мамы-Лиандры.       — Хозяин! Хозяин, ты только посмотри, что творится!       Соловей недовольно рыкнул, щелкая ногтем по клинку. О таком способе проверки качества стали ему рассказал Бодан, мол, гномские кузнецы только так и делают.       — Хозяин! Там, блядь, Фенрис какого-то парня тискает!       — А?!       А замеченный глазастым эльфенком Фенрис думал лишь об одном: не удалось потискать дома — удастся в темном уголке. Виайр же неосознанно сам толкал своего Волка на необдуманные действия: то наклонится, чтобы поднять упавшие в пыль монеты, то слишком сильно склонится над очередным прилавком с побрякушками, то задумчиво примется водить длинными пальцами по вытянутым в трубочку губам или наматывать на них же кончик одной из четырех кос. Фенрис в вопросах прически рыжего оказался еще более категоричен, чем Гаррет: отращивать пока растут. Поэтому волосы его стали гораздо ниже лопаток, на которых настаивал Старший.       В какой-то момент Фенрис, наконец, не выдержал и, грубо перехватив парня за локоть, затащил за одну из торговых палаток. Недовольство и недоумение на лице Виайра тут же переросло в игривое смущение, стоило только эльфу первый раз прикоснуться губами к его губам.       Фай мгновенно пожалел, что решил выбрать именно такой способ привлечь внимание хозяина.       Соловей резко вскинулся и безошибочно нашел взглядом эльфа. Тот страстно целовался с каким-то рыжим парнем, а украшенные лириумным узором руки недвусмысленно бродили по чужой спине. Диркан мигом помрачнел и передернул плечами. Коротким свистом велев эльфенку следовать за собой, он атакующим бронто попер к упоенно целующейся парочке.       «Жаль татуированного, он, конечно, ебанутый, но неплохой в общем-то», — успел подумать мальчишка.       — О, мы, наконец, идем домой, ты нагулялся, я правильно понял? — раздавшийся из-за спины голос Фенриса был полной неожиданностью, как для Фая, так и для Соловья.       Тот развернулся и ошалело уставился на своего эльфа.       Тевинтерец чуть склонил голову набок.       — У меня что-то на лице?       — Ебаться мне в глаза! Ты, блядь, откуда здесь взялся?       Мечник выгнул бровь.       — Поясни.       — Любовь моя, у тебя нет брата-близнеца? — отмер, наконец, Соловей.       Фенрис хмыкнул.       — Нет, насколько я помню, — с нескрываемым ехидством проговорил бывший раб.       — Прекрасно, а это тогда кто? — и Диркан, ничтоже сомневаясь, ткнул пальцем во… во второго Фенриса, уже посадившего паренька на прилавок и явно намеренного трахнуть его прямо здесь.       — Ща узнаем, — жизнерадостно сообщил Фай и направился к такому похожему на Фенриса эльфу.       — Кхм, — послышалось где-то рядом, но Фенрис решил сделать вид, что ничего не расслышал. Виайр же был настолько увлечен процессом, что явно не заметил ничего необычного. Поцелуи эльфа всегда творили с ним что-то несусветное, что-то такое, от чего ноги подкашивались, и мысли в голове путались клубком.       Фенрису же было абсолютно по барабану, смотрит ли на них кто-то, или нет, для него в тот момент существовал только мягкий податливый Ви, охотно отвечающий на ласки, несмотря даже на необычность места, в котором они находились. Вот только прикосновение к голому плечу — ввиду жаркой погоды Фенрис был в безрукавке — явно было лишним.       С явной неохотой эльф отлип от любовника и резко развернулся, гневно сверкнув клеймами.       — Какого хе… Кхм, — поперхнулся он посреди слова.       Желая разглядеть, что же так удивило эльфа, Ви осторожно выглянул из-за его широкой спины и наткнулся… на Фенриса. Те же седые волосы, зеленые глаза и лириумные клейма.       Не понимая, что происходит, он встал ближе к любовнику и принялся настороженно оглядывать то своего эльфа, то того другого, «чужого». Только тогда он заметил, что они все-таки отличаются. «Чужой» Фенрис был больше похож на канонного персонажа вселенной: такая же прическа и идеально симметричные клейма, тогда как «его» Фенрис был более грубоват: шире в плечах, кажется даже слегка выше, а татуировки его были разбросаны по рукам и остальному телу в хаотичном порядке, нигде не повторяясь. «Другой» кстати тоже был не один — рядом ошивался какой-то мелкий эльфенок, с любопытством оглядывающий «его» Фенриса и рыжий детина с удивлением и насмешкой взирающий в их сторону.       — И как это понимать? — спросил Ви у «своего» эльфа жестами.       — Да если бы я сам знал, — ответил ему Фенрис, не удосужившись даже озвучить сказанное Виайром. Демонова магия!       Глаза не подвели Фая — это действительно был Фенрис или кто-то очень похожий на него. А вот паренька, выглянувшего из-за плеча эльфа, Диркан видел впервые в жизни.       Лириумный эльф настолько знакомо прищурился, что Диркан не смог сдержать ухмылку. Тот смерил его свирепым взглядом и ошарашенно уставился на своего двойника. Рыжий мальчишка тоже широко распахнул глаза, а потом…       Фенрис двинулся вперед при первых же движениях пальцев незнакомца — возможно, это магия. Но никто не обратил никакого внимания на передвижения лириумного воина. Потому что в дело вступил Фай, с выражением лица богатого клиента в борделе оглядевший рыжего парня. Потом он покивал головой с видом знатока.       — А ничего мальчишка, красивый, — возникало ощущение, что сейчас он спросит «Сколько?» или вообще наглое «Беру!»       Диркан хмыкнул — Фай бесконечно развлекал его и прекрасно это осознавал — и тоже посмотрел на паренька, особо отметив чуть покрасневшие губы и характерную выпуклость в штанах после поцелуев эльфа. «Свой» Фенрис молча скрипнул зубами.       — Это не магия.       На него повернули головы все присутствующие.       — Че? — интерпретировал вопросительное выражение лица хозяина Фай.       — То, что он делал руками, — не магия, — пояснил свои слова эльф.       Диркан досадливо поморщился и повел плечами. Колдовать на рынке… Только последний идиот решится на такое!       Или тот, кому нечего терять.       — А то мы не знаем! — всплеснул руками Фай. — Да если бы он колдовал, — эльфенок неприлично ткнул пальцем в рыженького, — нас бы тут уже какой-нибудь хуйней придавило!       Соловей скривился и повелительно свистнул. В конце концов, это невежливо — обсуждать незнакомцев в их же присутствии. Фай тут же выпрямил спину, и даже как будто стал выше ростом. С его лица сошло проказливое выражение, став серьезным и строгим.       — Позвольте представить вам мессира Диркана Хоука со свитой, — эльфенок обозначил вежливый поклон, но не смог-таки удержаться от завуалированной пакости. — С кем мой хозяин имеет честь разговаривать?       — Хоук? — удивленно спросил Виайр одними губами.       — Хозяин?! — рыкнул Фенрис, переводя гневный взгляд на рыжего парня с надменной мордой.       — Подожди, — просигналил Виайр Фенрису, аккуратно схватив его за руку. — Переводи, пожалуйста. Что значит Хоук? — спросил он, обращаясь уже к странной компании.       — С Хоуком потом разберемся, какого хуя тут два Фенриса стоят?! — ехидно вставил свое веское слово вертлявый мелкий эльфеныш.       Сам Виайр старался не материться, да и мало ему это помогло бы, учитывая, что он и говорить-то не умеет, поэтому речь мелкого сильно резала его слух и слушать его было неприятно.       «Что значит „Хоук“?»       Интересно.       Диркан сделал полшага назад, уходя с линии атаки второго Фенриса, и невзначай проверил метательные ножи. Рыжий парнишка вел себя подозрительно. Он явно слышал про Хоуков… и очень удивился, встретив одного из них на рынке. Да и эти непонятные движения пальцами…       Соловью это категорически не нравилось.       Фай опять вернулся к образу малолетнего эльфинажного ублюдка — и не дал чужому Фенрису впечатать напитанный магией кулак хозяину в грудь.       Молодец эльфенок, снял напряженность.       Диркану очень не хотелось ввязываться в драку — дневные патрули никто не отменял, а провести все время перед отъездом в Старкхевен в камере… Не самая лучшая перспектива.       Соловей невзначай посмотрел на свое сокровище. У него есть планы поинтересней на эти несколько дней.       Фенрис же в очередной раз смерил взглядом второго покрытого лириумом эльфа — и на этот раз отметил не только поразительное сходство с собой, но и некоторые отличия — тот был выше ростом, имел немного другие черты лица и совсем не такое расположение татуировок на теле. К тому же он явно не привык скрывать свои чувства — в отличие от Фенриса. Эльф еще раз окинул взглядом таинственного двойника — брата? — и заметил с напускным безразличием.       — Фай, а с чего ты взял, что он тоже Фенрис?       — Может, потому что он тоже разрисован лириумом? — язвительно спросил эльфенок. Вот уж кто никогда не скрывал своих мыслей!       Мечник пожал плечами.       — Адриана хвасталась, что это она нашла трактат о внедрении лириума живым существам. Возможно, эта книга была не единственной.       Чужой эльф вскинулся, а Соловей внимательно посмотрел на любовника.       — Вспомнил?       Фенрис отрицательно качнул головой.       — Она мне сама вчера сказала.       Незнакомец дернулся и вспыхнул лириумными клеймами, но сказать ничего не успел. Мелкий паршивец Фай показательно сплюнул на мостовую и выразительно покосился на рыжего паренька, схватившего за руку полыхающего голубым эльфа.       — Я так и не услышал ваши имена, су… судари.       — Этот сударь, как ты, гаденыш мелкий, выразился — мессир Виайр Хоук, — представил Ви Фенрис. — Меня же и правда зовут Фенрис, и я вообще нихера не понимаю.       Виайр тут же перехватил диалог на себя, жестом призывая своего Фенриса побыть переводчиком.       — Не стоит злиться. Как я понимаю, мы оба — Хоуки, хотя я и приемный. Но сейчас меня больше волнует, что здесь находятся два идентичных эльфа с лириумными клеймами, — произнося эту фразу за жестами рыжего, сам эльф слегка поморщился. Он не любил тему клейм обсуждать с кем-то, кроме самого Виайра. Потому что только Ви считал эти татуировки чем-то красивым, необычным и безумно сексуальным: — И обоих зовут «Фенрис». Давайте не будем кипятиться и разберемся, наконец, в ситуации.       Ви исподтишка наблюдал за собеседниками, и от него не ускользнули ни презрительная гримаса Хоука, ни ехидная ухмылка мелкого эльфа. И только чужой Фенрис был вдумчив и серьезен, как на исповеди.       Диркан еле заметно поморщился. Ситуация с явлением Фенриса номер два из интересной плавно переходила в непонятно-неприятную.       Хоук. Ну да, конечно! После стремительного взлета их семьи в друзья к ним не набивался только ленивый. Соловей своими ушами слышал «лучшего друга Гаррета Хоука», который не то, что ни разу не появлялся у них дома, а даже и в Лотеринге не был — Диркан проверил, «напутав» с названием единственной на всю деревню таверны. Нет, тому же Амеллу пришлось гораздо хуже, к Хоукам не ломилось таких толп потерянных родственников, как к Герою Ферелдена… Но все бывает впервые.       — Хозяин! — радостно завопил Фай. — А вот этот хоть немного на тебя похож — он тоже рыжий! Слышь, утырок, — небрежно обратился он к чужому «Фенрису», — спорим, следующим «братом» хозяина будет гном?       Но был гордо проигнорирован. Лириумный эльф сверлил «хозяина» мрачным взглядом.       Диркан внимательно посмотрел на свежеприобретенного родственника. Смазливая мордашка, губки бантиком — красивый парень… в борделе таких полно. Он недовольно цыкнул зубом — нет ничего плохого в попытке вылезти из дерьма, но почему за его счет?       Хотя — тут он навскидку оценил качество одежды «братика» — паренек явно не бедствует. Он, если и шлюха, то элитная.       А, может, действительно родня… Интересно, у дяди Малкольма были братья?       — Я не думаю, что стоит кричать об этом посреди рынка, — раздался глас разума в лице такого знакомого и любимого Соловьем Фенриса. Мечник же перевел невозмутимый взгляд на своего близнеца: — Я бы хотел обсудить семью Хоуков и наше выдающееся сходство в более… располагающей к подобному обстановке.       В этом определенно был смысл.       Диркан громко свистнул и махнул рукой в сторону поместья.       — Хозяин, в неимоверной доброте своей, приглашает вас, — Фай настолько красноречиво замолк, что каждый из присутствующих подставил недостающее ругательство в меру своей испорченности, — к себе домой.       «Ну что же, посмотрим, что же это за дом такой», — думал Ви, следуя за другим Хоуком. Он все никак не мог понять, что же происходит, пытался даже вспомнить, нет ли в Верхнем городе еще каких-нибудь Хоуков — родственников отца, но память услужливо подсказывала, что точно нет, а вокруг творится какая-то неведомая ерунда.       Сам парень все не мог определиться, как же относиться к тому другому Хоуку, который вылез непонятно откуда с непонятно какими намерениями. Еще и этот второй Фенрис, который был связан с другим рыжим парнем неясными отношениями.       Поворачиваться спиной к набивающемуся в родственники парню и эрзац-Фенрису было… неуютно.       Но однозначно полезно с политической точки зрения — это демонстрировало открытость, готовность к переговорам… и, что и говорить, идиотизм некоего Диркана Хоука. Малыш-типа-Хоук явно никогда не слышал про Соловья — а значит, мог попасться на эту удочку. Всегда лучше, если враги — ну, или возможные враги — считают тебя глупее, чем ты есть на самом деле.       Диркан был бы полным дебилом, если бы упустил такой шанс.       Поэтому он с самым беззаботным видом направился к поместью и запретил себе думать об открытой удару спине. То, что эти двое не носили оружия на виду, не значит, что его у них не было.       У него самого под колетом вообще целый арсенал был. Не говоря уже о ядах.       Фай тихо присвистнул и проводил хозяина встревоженным взглядом. Он действительно решил поверить этой странноватой парочке — или играл в свою любимую игру, кошки-мышки? Эльфенок не одобрял риск ради риска, жизнь в денеримском эльфинаже научила его либо бить — и желательно, насмерть, — либо бежать без оглядки. Дразнить же врагов… Нет, хозяин однозначно ебанутый.       Но удачливый, этого не отнять.       Фенрис же прикидывал варианты. Адриана нашла трактат о вживлении лириума — и эльф потерял память в ходе страшного ритуала. Зачем его брат — а кем еще может быть столь сильно похожий на него эльф? — пришел к Данариусу? Или его привели? И почему Адриана ни слова не сказала про его наличие? Она сама не знала или это очередной пакостный эксперимент проклятого магистра? И кем тогда приходится Фенрису этот подозрительно похожий на него эльф?       Брат!       Он давно мечтал о брате. О том, с кем можно поделиться самым сокровенным, кто не предаст и всегда будет на твоей стороне. Он видел это каждый день, смотря на таких разных Хоуков. Они всегда были заодно.       Брат!       Сердце учащенно билось в груди. Не то, чтобы эльф верил в нерушимость кровных уз, в поместье Данариуса бывало всякое — и не всегда на это можно было смотреть без отвращения; но он всегда завидовал Хоукам и их душевной близости. А теперь такая возможность появилась и у него.       На обычно невозмутимом лице эльфа то и дело появлялась робкая улыбка, и он украдкой бросал взгляды то на Соловья, то на своего близнеца.       Создатель же может быть милостив к нему?..       Волк же с истинно волчьей повадкой и абсолютно не скрываясь настороженно следил за всеми движениями своего «практически двойника». Его напрягало такое сходство с непойми кем, о котором он ни сном ни духом не знал. Мысли о брате уже было промелькнули в его голове, но он отмел их практически сразу же. Адриана ничего не говорила про брата, а упомянула только сестру, а уж врать с недвусмысленно приставленным к горлу ножом вряд ли кто-то будет.       «Другой» Фенрис хоть и немного отличался внешне от самого эльфа, но в повадках, привычках и движениях был похож, как вторая капля воды — та же походка, тот же настороженный взгляд, та же, хотя и более бедная, мимика. Это было, как смотреться в кривое зеркало — те же взгляды, украдкой бросаемые его близнецом на рыжего рабовладельца, очень сильно напоминали Фенрису то, как он сам смотрел на Виайра. Только они не были похожи — надменный «мессир Хоук» и добрый, мягкий Ви. Ему даже стало жалко так похожего на него эльфа. А клятый рабовладелец шел вперед и даже не замечал этих проникновенных взглядов.       Мягкое прикосновение к руке вывело эльфа из мрачных раздумий. Удивительно спокойный Виайр, одним взмахом руки попросив и самого Фенриса перейти на жесты, просигналил настороженному и напряженному Фенрису:       — Ну и как он тебе?       — Рыжий? — переспросил эльф, кивком указав на идущего перед ними Диркана. — Опасный, — вынес вердикт Фенрис, слегка задумавшись. — И очень хитрый. Смотри, как демонстративно открыл нам спину. Даже мелкий эльфеныш удивился.       — Да ты мне просто глаза открыл, — усмехнулся Ви саркастично. — Я же не про то!       Фенрис был слегка удивлен таким поведением своего любовника. Его словно бы даже и не напрягала данная непонятная ситуация: он умудрялся сохранять хорошее настроение и спокойный вид человека, которому вообще все равно.       — А про что же? — жесты давались эльфу тяжело. Это Виайру приходилось прибегать к ним постоянно из-за отсутствия других способов быстро общаться, Фенрис же предпочитал выражать свои мысли словами.       — Похож на меня? — игриво спросил Виайр и откинул за спину две длинные косы. Фенрис лично заплетал ему этот шедевр.       — Нет, — нахмурился эльф. — Ты лучше.       Ви, не ожидавший такого внезапного комплимента, еле заметно смутился, опустив взгляд себе под ноги.       На пороге Диркан остановился и широко повел рукой, предлагая им войти первыми. Этим жестом он показывал, что думает о них, как о долгожданных гостях — высшей форме уважения среди равных. По крайней мере, так говорил Себастьян, вкладывая в чугунную голову Соловья знания этикета. А учил младший Ваэль на совесть!       Пропустив странную парочку вперед, он задумчиво посмотрел на Фая. Диркану очень хотелось «пощупать» кандидата в братики — и тот дал ему просто прекрасный способ это сделать, показав, насколько его бесит привычная Соловью «эльфинажная крыса». С другой же стороны, паренек мог действительно оказаться родней… И тогда подобное поведение осложнило бы их отношения. Но не лучше ли узнать обо всех предубеждениях нового родственника заранее, чем потом получать неприятные сюрпризы?       Фенрис тронул Соловья за локоть.       — Возможно, мы родственники, — тихо заметил он.       «Не обижай их. Прошу», — именно так перевел для себя его слова Диркан. Он мягко улыбнулся своему лириумному сокровищу и кивнул.       Для своего любимого эльфа он готов был достать луну с неба.       Фая распирало. Ему очень хотелось напоказ расширить глаза и громко заорать: «Охуеть! Мы бы никогда не догадались — ведь у вас одинаковые лица!» — но он уже уяснил, что когда дело касалось одного конкретного эльфа, у хозяина напрочь пропадало чувство юмора.       А заучивать очередную нудятину под присмотром монны Лиандры Фай не желал.       Хозяин что-то решил для себя и коротким свистом приказал вести себя, как обычно. Что ж, это открывало Фаю, теперь не скованному рамками протокольного поведения, широкий простор для действий. А уж как здорово этот рыженький морщился от каждого ругательства! Это раззадоривало эльфенка, заставляя вести себя все более распущенно и гадко.       С блудливой ухмылкой он вошел в поместье, свободный от мук этикетных расшаркиваний.       — Но это же ваше поместье, — прошептал Фенрис Виайру на ухо, пропуская любовника вперед, а сам пристраиваясь чуть позади.       Парень лишь удивленно кивнул и крепко задумался, а не наткнулись ли они на каких-то странных сумасшедших? И только подозрительная схожесть двух Фенрисов наталкивала его на мысль о какой-то неизвестной магии. Сам того не зная, Ви придерживался мыслей Фенриса: раз Адриана не сказала ничего про брата — значит это не брат. Но тогда кто этот странный эльф, который не только копия игрового эльфа, который безумно похож на настоящего Фенриса, и зовут которого, к слову так, тоже Фенрис?! Что это, как не магия?       Оказавшись внутри дома Виайр все-таки понял, что это не его родные пенаты.       — Вешалки нет, — указал парень в угол прихожей. — И лавки тоже.       — Здесь должна быть зарубка от меча, — вслух пробормотал Фенрис, внимательно разглядывая косяк входной двери и оглаживая его ладонью.       Ви согласно кивнул. Он прекрасно помнил эту несчастную зарубку — мама-Леандра чуть не съела его из-за нее.       — Ты ебнулся? Какая, на хуй, зарубка! Это же, блядь, макассар! — потрясенно вытаращился на него мелкий эльф, сразу начав орать.       Непонятный и неоткуда взявшийся Хоук коротко свистнул и бросил на эльфенка мрачный взгляд.       Эльфеныш мигом прекратил разоряться, дернулся и вжал голову в плечи. Судя по всему, он боялся грозного вида своего хозяина. У Фенриса в голове тут же замелькали картинки, как он сам так же зажимался, стоило только Данариусу повысить голос хоть на полтона. Пусть этот мелкий наглый гаденыш и раздражал эльфа до кровавой пелены перед глазами, но само понятие рабства… оно было невыносимым.       — Почему ты молчишь, когда такое происходит? — спросил Фенрис у своего то ли брата, то ли двойника, впервые обратившись к нему напрямую. — Неужели тебе все равно? На его месте мог бы быть ты! — эльф все больше и больше распалялся, глядя в глаза другому Фенрису.       Мессир Хоук насмешливо посмотрел на опешившего от подобного напора эльфа и протяжно засвистел.       — О, теперь я уверен, что вы братья — помнится, ты так же бросал мне в лицо обвинения, толком не разобравшись.       — Ты же знаешь, каково это, ты же был в Тевинтере, так почему ты молчишь? — продолжал Фенрис, не обратив никакого внимания на реплику хозяина поместья.       Тот явно не привык к подобному. Он нахмурился и шагнул вперед, задвигая чужого Фенриса себе за спину.       — Если хочешь поорать на кого-то, не получая ответа, во-он там в углу стоит статуя, а на моих людей голос повышать не смей, — он развернулся к Ви. — Пойдем в гостиную. Фай, — он прищелкнул пальцами, и мелкий эльф вскинулся, ловя каждое слово хозяина, — принеси нам перекусить.       Видя, что у «его» Фенриса сейчас просто напросто лопнет терпение и случится что-нибудь непоправимое, Виайр осторожно взял его за руку и сжал в успокаивающем жесте.       — В Киркволле запрещено рабство, ты же знаешь, — просигналил он ему. — Он не раб, просто слуга. Очень… — парень пощелкал пальцами, пытаясь вспомнить нужные жесты, — привилегированный слуга. Пойдем, — осторожно потянул он его за руку вслед за, кажется, настоящим хозяином дома. — Пора, наконец, разобраться с этой ситуацией.       Коротким свистом и однозначным жестом велев следовать за собой, Соловей прошел в гостиную и развалился в кресле. Фенрис, ушедший в себя после нападок брата, молчаливой тенью встал рядом. Пусть его. Тащить бесконечно любимого эльфа к себе на колени в присутствии чужаков Диркану не особо хотелось.       Тем временем этот-как-его-там-Хоук опустился в кресло напротив, настороженно посматривая по сторонам. Татуированный лириумом эльф опустился на подлокотник, всем своим видом показывая готовность вырывать сердца голыми руками. Кстати.       Там, на улице, Диркан как-то позабыл, что эльфу оружие-то особо и не нужно, он сам по себе оружие — почти совершенное. А мальчишка… Ну с такой смазливой физиономией он вряд ли стал зарабатывать себе на жизнь с мечом в руках, правда?       Диркан не был шовинистом — или как это правильно называется — и он точно знал, что только клинический идиот пытается проломить стенку головой. Ты всегда делаешь то, что у тебя неплохо выходит и не вызывает отвращения — и если смазливый юнец зарабатывает себе на жизнь задницей… ну, не Соловью читать ему мораль. Сам он вообще людей за деньги убивает.       Мальчишка потрогал эльфа за рукав и начал умильно смотреть в глаза «Фенрису». Тот временами кивал, нелепо дергал руками и что-то говорил, ведя, похоже, полноценный диалог с упрямо молчащим пареньком.       Соловей чувствовал, как на лицо сама собой наползает мина ничего не понимающего человека. Что вообще происходит?       Стоп!       А если рассуждать логически?       После ритуала вживления лириума его родной, любимый и бесконечно терпеливый эльф потерял память. Мог ли его брат — или кто он там ему? Клон? А разве здесь уже умеют клонировать? — сойти с ума? Да запросто!       А теперь рехнувшийся эльф таскает с собой парнишку и приписывает ему свои мысли и чувства. И, судя по хорошей одежде, кормит и поит любовника.       Он резко пожалел пацана.       Теперь понятно, чего он молчит — эрзац-Фенрис, наверное, не раз демонстрировал рыженькому свои особые умения и бешеный нрав, а помирать не хочется никому. Что же до вполне очевидной связи этих двоих… В психологии есть какой-то специальный термин, описывающий как раз извращенную привязанность жертвы к палачу. Какой-то там синдром, Диркан уже не помнил.       И значит дурацкая идея про — как он его там назвал? — Хоука родилась в искалеченном лириумом мозгу. А мальчишка-то и не виноват, что поехавший крышей любовник причислил его к Хоукам.       «Везет мне на сумасшедших», — мрачно подумал Диркан. — «И один опасней другого — то маг с ума сойдет, то эрзац-Фенриса найду… Фатум, mallacht!»       Паренька было жалко.       И «Фенрису» желательно помочь.       По поводу одинакового имени обоих отмеченных лириумом эльфов у Диркана уже было вполне логичное объяснение. Помнится, всех кобыл Геральта из Ривии звали одинаково — за давностью лет Соловей уже забыл, как именно. Вряд ли магистр Данариус — а опять же, кто еще обладал должным уровнем знаний, чтобы вживлять лириум в плоть? — относился к своим рабам иначе, чем к полезным животным. Так что Диркан не удивился бы и появлению Фенриса-3 на горизонте.       И если бы не феноменальная похожесть эльфов — и личная просьба его сокровища — он бы не стал ввязываться в это дело, а наоборот, навел бы на странную парочку имперских охотников за рабами, помог скрутить — и проследил бы их до логова Данариуса.       Но не сейчас.       Единственный способ как-то спасти пацана — разлучить его с «Фенрисом», а вот для последнего мальчишка явно играет роль якоря, удерживающего рассудок в хрупком равновесии. Уберешь парнишку — и «Фенрис» окончательно слетит с катушек.       Мило, че.       Выбор между элементарным милосердием и просьбой любимого человека.       Диркан чуть подался вперед и проникновенно взглянул на мальчишку.       — Поговорим? — парень смотрел на него с настороженностью и опаской. От его добродушного настроения, которое царило в начале встречи, не осталось и следа. Соловей постарался улыбнуться предельно мягко: — Не бойся, — он кинул взгляд на «Фенриса», — я смогу тебя защитить.       — Я и сам могу прекрасно справиться с этой задачей, — грубо перебил его эльф, явно возмутившись такому предложению.       В ответ Соловей только вздохнул.       Виайр тактично коснулся его руки, призывая не разводить скандал и успокоиться. Ему совершенно не хотелось ссориться с человеком, сидящим напротив, хотя он и вызывал в нем определенные подозрения.       — Благодарю, но мне не нужна защита, — озвучивал его жесты Фенрис. — Мой… спутник может и сам с этим прекрасно справиться.       Хозяин поместья преувеличенно согласно покивал головой.       — Если ты из Тевинтера — я правильно понял? — то защита как раз нужна тебе, эльф, — он насмешливо приподнял брови. — Я же хочу поговорить с твоим спутником. Ты же Хоук, правильно?       У Виайра все сильнее возникало чувство, будто его привели на прием к психиатру. Такая резкая перемена настроения поначалу довольно враждебно настроенного возможного родственника напрягла парня. И его тихий, успокаивающий тон вызывал только приступ паранойи. К чему эти предложения защиты? От кого он собрался его защищать? Кажется, у них возникло какое-то недопонимание. И Виайр даже догадывался из-за чего.       «Интересно, он правда не понимает или придуривается?» — думал он, глядя на собеседника. — «Можно, конечно, взять блокнот и писать в нем, может, хоть тогда он догадается, что у меня нет больше никаких возможностей вести диалог?»       — Ты же не просто так шевелишь пальцами, — Ви до мурашек пугал знакомый до боли голос, такой родной, но такой пресный и безэмоциональный. — Постоянно повторяешь одни и те же жесты. Это какой-то тайный язык?       В ответ Виайр показал те же жесты, которыми когда-то первый раз объяснял немоту «своему» Фенрису: обхватил горло рукой, а после свел две руки вместе крест-накрест.       — Проклятье! — темпераментно высказался Хоук. — Он еще и калека.       Теперь он смотрел на парня с сочувствием. Но что-то такое проглядывало в глубине его глаз, без слов говорящее о недостаточной искренности.       — Не совсем так, но почти, — озвучил его жесты Фенрис, недобро взглянув в сторону хозяина дома. Только присутствие Виайра останавливало его от необдуманных действий. Сам рыжий спокойно отреагировал на такую характеристику, ну или просто не показал обиды и недовольства: — Если кому-то неудобно, я могу перейти на бумагу, — предложил Ви, — но общение будет занимать больше времени.       У рабовладельца загорелись глаза и, вытащив блокнот из подсумка, он быстро что-то написал и протянул его Ви.       — Пиши, конечно.       «Насилует?» — спрашивало одно-единственное слово на странице.       Виайр несколько секунд глупо пялился на такое нелепое слово и никак не мог понять, о чем вообще идет речь. Он пару раз поднимал глаза на своего собеседника, но натыкался на невозмутимо-участливую физиономию, не объясняющую вообще ничего. Он издевается?       — Кто? — недоуменно спросил Фенрис, прочитав, естественно, что же такого спросил хозяин дома, что Виайр на некоторое время выпал из реальности.       — Не важно, — цыкнул зубом Хоук, отводя взгляд. Потер рукой переносицу и уже другим, деловым тоном произнес: — Ладно. Что там с Хоуками? Родословную нарисовать сможешь?       — Свою семью и ближайших родственников, — кивнул Виайр, отдавая чужой блокнот и снова давая Фенрису себя озвучивать, — я и так назову. Или до какого колена тебе?       Хозяин поместья поощряюще улыбнулся.       — Напиши, какое отношение ты имеешь к Гаррету Хоуку. А дальше по ходу дела разберемся, — возникало ощущение, что он придавал написанному на бумаге особое значение.       — Хорошо, — пожал плечами Ви. — Воля твоя.       Достав свой блокнот, он быстро пролистал исписанные и разрисованные Гарретом страницы, нашел чистый разворот и принялся творить. Процесс не занял у него слишком много времени, так как Виайр набросал схему только из самых близких: матушки, отца, близнецов, Старшего и Гамлена. Окинув взглядом получившуюся аккуратную схему, он удовлетворенно кивнул, закрыл блокнот и протянул его в руки собеседнику.       У парня была своя тетрадка и карандаш — значит, не так уж и ограничивал его «Фенрис» от общения с внешним миром.       Неудача с приватным разговором — ну кто мог бы подумать, что эрзац-Фенрис грамотный? — немного раздосадовала Соловья. План получить информацию непосредственно от мальчишки был хорош… но, видимо, «Фенриса» готовили совсем не как воина, раз он умел читать.       Нельзя сказать, что это был полный провал — кое-что о прошлом потерянного родственника своего любимого эльфа Диркан узнал. Хотя впечатления эрудированного товарища фонтанирующий негативом эльф не производил, факт. Но в Соловье тоже с трудом угадывался дикий хасинд.       Удерживая на лице уже доставшее его самого понимающе-участливое выражение он принял чужой блокнот. На первой же странице был нарисован непосредственно хозяин блокнота.       «Хорошая идея», — одобрил он. — «В мире, где девяносто процентов населения неграмотны, это замечательный способ идентифицировать владельца. Надо принять на вооружение».       Он быстро пролистал несколько страниц, стремясь добраться до вожделенной генеалогии, когда взгляд зацепился за безумно знакомый почерк. Не узнать руку тетушки Лиандры было невозможно.       «Виайр, пожалуйста, не забывай блокноты дома! Я знаю, что Фенрис и так понимает, что ты хочешь сказать, но ведь другие не знают ваш язык жестов, и мне будет спокойнее, если ты перестанешь оставлять свое единственное средство общения дома. Твоя любящая матушка.»       Что?!       Диркан решил было, что у него галлюцинации. Он даже потер глаза рукой, стремясь стряхнуть морок, но от этого написанное не изменилось.       — Фенрис, — голос был непривычно хриплым, — ты видишь то же, что и я? — и он протянул чужую собственность тевинтерцу.       — Если ты про буквы, то да, я их вижу, — с каменным лицом ответила любимая до боли язва.       — Прочитай, пожалуйста. Вслух, — напряженно попросил Соловей.       Обман зрения, это обман зрения. Это тоже, конечно, не подарок на день рождения, придется срочно лечиться и постараться успеть до джустиниана, но это гораздо лучше чем написанное летящим почерком тети «Твоя любящая матушка».       Эльф монотонно зачитал послание. Ошибки быть не могло — именно эти строчки он и видел.       У тети есть еще один сын?! А… а как… как же они все? Гаррет, близнецы, дядя Малкольм?       — Я не разрешал читать личные записи, — вслед за быстрыми движениями пальцев проговорил эрзац-Фенрис.       Но Диркану было уже наплевать. Мир рассыпался на куски, и все, что мог сделать Соловей — это изо всех сил цепляться за осколки.       Этого. Не. Может. Быть.       Выдернув из рук Фенриса чужой блокнот, он устроил его на колене и принялся лихорадочно листать уже свою тетрадку. Может, ему просто показалось? Ну правда, ну сколько можно получать от Судьбы по почкам?       Записка от тети нашлась достаточно быстро.       «Я заказала тебе дуплет у Жан-Люка, сегодня зайди и примерь. Фай учит историю Второго Мора — пожалуйста, проверь, я не успеваю. Вечером я иду к Рейнхартам — а вы с Гарретом, договоритесь, кто из вас меня сопровождает. Даме неприлично появляться одной на приеме при наличии двух сыновей!»       Ошибки быть не могло. Ее почерк.       — Так, — он кинул обе тетрадки на столик и встал. — Мне надо выпить.       Диркан подошел к стене и сдвинул потайную панель. Да, аристократы не держали мини-баров в гостиных, предпочитая гонять слуг в подвал, но Соловью всегда плевать было на условности — в первую очередь он исходил из понятий собственного комфорта. Не глядя, достал бутылку и налил янтарную жидкость в бокал. Выпил, не чувствуя вкуса, и налил еще.       Как был, с бутылкой в руках, он развернулся к гостям:       — Будете?       — Нет, — отрицательно качнул головой Виайр и подхватил свой блокнот со столика. — Но я бы не отказался от сока или чая. А Фенрис обычно пьет вино.       Пока его собеседник снова полез в спрятанную заначку, видимо за вином, Ви подхватил его блокнот, чтобы узнать, что же такое он там увидел, что сразу же бросился к алкоголю.       Первое, что удивило Виайра — наличие огромного количества бытовых тем, прямо как у него самого. И если у Ви такое количество бытовухи в блокноте имело оправдание (блокнот — его единственное средство общения с окружающими), то наличие шаблонных фраз на первой странице типа: «Да», «Нет», «Буду поздно», и «Сколько стоит?» в блокноте Диркана удивляло. Второе — это то, что в его блокноте, как и в блокноте Ви, есть записи и других людей. И почерк некоторых был безумно похож на почерк из блокнота Виайра.       Парень протянул два блокнота Фенрису и ткнул в две разных фразы, написанных одним почерком.       — Вроде похоже, — задумался эльф, внимательно разглядывая написанное. — Но я могу ошибаться, ты сам понимаешь, — пожал он плечами, принимая открытую бутылку вина из рук хозяина.       — Интересуешься? — он кивком головы указал на свой блокнот. — Далеко не лезь, там личное.       — Ты же лез, — приподняв одну бровь, отбрил его Фенрис.       Хоук невесело ухмыльнулся и упал в кресло. Поведение его разительно изменилось — стало проще обращение, а на лице проявились его настоящие чувства. Теперь было понятно, что до этого времени он сдерживался и контролировал каждое движение — а после столь выбившей его из колеи находки уже не считал нужным притворяться дальше.       — Э, не, дорогой, я искал обещанное родовое древо. И мне, как всегда, чудовищно повезло, — с располагающей самоиронией отозвался Хоук.       — Чей это почерк? — озвучил Фенрис жесты Ви, указывающего в блокнот собеседника. — У моей мамы такой же.       — Тетушкин, — меланхолично проговорил рыжий, наливая себе еще. — Где Фая носит? — возмущенно спросил он у «своего» Фенриса.       — Это же твой эльф, — с тем же жутким отсутствием интонаций ответил воин.       — Резонно, — Хоук повернулся к Ви и пояснил. — Она с ним больше всего возилась, уж ее-то почерк мое несчастье лучше всего знает.       — Кажется, я вообще перестал что-либо понимать, — просигналил Виайр Фенрису. — Что значит «Тетушкин»? Это же один в один почерк мамы. За тринадцать лет жизни в семье Хоуков мне никто никогда не говорил про двоюродных братьев, и уж тем более я их никогда не видел.       — Что он там тебе машет? — спросил Диркан эльфа, заинтересованно глядя на быстро мелькающие руки Ви.       — Выражает глубочайшее недоумение, — насмешливо ответил ему Фенрис, хватая парня за руку, тем самым перебивая его. — Перестань, я не успеваю за тобой. Сейчас разберемся, — ободряюще улыбнулся он ему.       Дверь распахнулась, и в комнату влетел — иного не скажешь — мелкий пакостник.       — Хозяин! Хозяин! — он с разбегу впечатался в Диркана и вцепился так, что побелели пальцы. Парня натурально колотило от страха.       — Фай, малыш, дыши. Вдох. Выдох. Вдо-ох. Выдох, — эльф мелко тряс головой, неотрывно глядя в глаза своему хозяину. — А теперь рассказывай.       — Хозяин, — дрожащим голосом проговорил мальчишка, — ты когда говорить начал?       На лице Хоука отразился шок.       Диркан подавился воздухом.       Когда?       Он сам не заметил, что говорит. Это было так же естественно, как дышать. Открываешь рот и произносишь слова. Как будто не было огра. Как будто не было виноватого андерсовского «Необратимое повреждение голосовых связок. Извини». Как будто Гаррет не смотрел иногда глазами побитой собаки — брат всегда винил себя в этом несчастье.       — Я…       Из горла привычно — да провались она в Тень, это привычка! — не вырвалось ни звука.       Он сглотнул и попытался снова.       Нет. Ни-че-го.       Как в детской сказке, как осознаешь что-то, то мгновенно лишишься того.       Это было жутко.       — Хозяин? — неуверенно позвал его Фай.       Диркан закрыл глаза и коротко свистнул.       Не время рефлексировать, что-то дико напугало отнюдь не трусливого эльфенка, и с этим что-то надо разобраться прямо сейчас.       А поплакать над вновь утерянным голосом можно будет и потом.       — Поместье… не наше, — запинаясь, проговорил мальчишка. Его все еще трясло, но какой-то остаточной дрожью: — Я пошел на кухню, а там стол… не такой. Стоит у стены, и скатерть на нем… Ну, монна Лиандра никогда бы такую скатерть не дала слугам, она… она парадная, — подобрал, наконец, слово мальчишка. — И в шкафах столько компота, будто мы в нем купаемся!       Ничего не понятно.       — Магия? — спокойно предположил из-за плеча Фенрис.       Фай пожевал губами.       — Я никогда не слышал о подобном.       Диркан презрительно фыркнул и привычно — да будь проклята эта привычка! — потянулся к поясу.       Mallacht! Тетрадочка-то у веселой парочки!       Он ссадил мальчишку с колен и взял блокнот.       «Найди Ирвинга, Керана, Адриану. Пошли кого-нибудь за Мерриль.»       — Не хочешь позвать Хоука? — внес рациональное предложение Фенрис. — Гаррета, — тут же поправился он, зная, как не любит Соловей, когда его брата зовут просто по фамилии.       — Ха! Да мессир Гаррет нас дотла спалит, если мы его с Андерса снимем — они утречком ушли на Рваный Берег «травы собирать». Знаю я эти травы… — Фай, видимо, уже достаточно пришел в себя, раз начал язвить.       — Так, погодите! — перебил всю эту бурную деятельность Фенрис, обращая, наконец, на себя внимание.       — Я, кажется, знаю, что происходит, — прожестикулировал Виайр. — Безумная мысль, конечно… Но теперь это наше поместье: цветы возле камина — это каланхоэ, мамины любимые, а эта скатерть там застелена для нас с Гарретом, чтобы не накрывать в большой столовой, когда мы поздно возвращаемся с заданий.       — Ты знаешь мессира Гаррета?! — вылупился на него Фай. — Хозяин, а не многовато ли мы в Старкхевене пробыли?       — Он меня вырастил, — пожал плечами Виайр.       Как хорошо, что между ним и Дирканом стоял Фай! А то мальчишка не досчитался бы зубов, а Соловей после — сердца.       — О-о! Блядь, блядь, блядь! — завопил во все горло мальчишка, буквально повиснув на Диркане.       Фенрис мгновенно сориентировался и жестко заломил Соловью руки, так, что тот неловко выгнулся на полу. Холодно посмотрел на ошарашенного рыженького.       — А теперь объяснись. С самого начала.       — Я уже говорил, что я приемный, — закатил глаза парень. — Когда я был маленьким, Гаррет и отец нашли меня в поле за Лотерингом. Они дали мне имя и кров. С тех пор я тоже Хоук. Гаррет — мой брат.       Фай присел перед Дирканом на корточки и просительно заглянул в глаза.       — Хозяин, — тихо позвал он. — Ты же тоже видишь, что он не врет, — Соловей оскалился, а мальчишка тяжело вздохнул. — Ты успокоился? Тебя можно отпускать?       Тот коротко кивнул, и Фенрис мгновенно отпустил его.       Диркан встал, передернул плечами, зло посмотрел на все такого же невозмутимого Фенриса, опять сел в кресло и протяжно засвистел.       — И как это, интересно, прошло мимо хозяина? — иронично заговорил Фай. — Он живет с Хоуками с, — мальчишка посмотрел на хозяина и тот на пальцах показал, — четырнадцатого года. Они тогда еще в Редклиффе были. И они вместе переехали в Лотеринг, — паренек пожевал губами и просительно посмотрел на Хоука. — Хозяин, а может там были еще Хоуки?       Диркан кинул на него свирепый взгляд.       — Ладно, понял, — мгновенно вскинул руки в защитном жесте эльфенок. — Но этому должно быть какое-то объяснение!       — А чем тебя не устраивает «магия»? — с сарказмом спросил Фенрис. — Ты же сам видишь, поместье изменилось… Стало вашим, — он выразительно кивнул на Виайра и его эльфа.       — Тогда и мессир Гаррет тоже… того? — сглотнул резко побелевший мальчишка.       Диркан свистнул и потрепал его по волосам, не прекращая хмуриться. Происходящее его явно не радовало, но и паниковать он тоже не был настроен.       — Меня расстраивает, но больше напрягает, что в поместье никого нет, — задумался Виайр. Фенрис исправно переводил все его жесты слово в слово: — Даже слуг нет. Фенрис, будь добр, попробуй позвать Гаррета, — обратился он к любовнику. — Я, конечно, сомневаюсь, что он здесь, но раз поместье поменялось, может и он неведомым образом оказался неподалеку?       — Хо-оук! — завопил во всю силу легких Фенрис. Голос его разнесся по всему поместью.       — Не паникуйте раньше времени, — посоветовал своему собеседнику Виайр.       Диркан досадливо тряхнул головой. Он имел вид человека, мучительно размышляющего над чем-то. Он поднял на Виайра посветлевшие глаза — теперь в них не было той нерассуждающей звериной ярости — дернул уголком рта и переливчато засвистел, активно жестикулируя при этом.       — Хозяин дело говорит. Может, мы уже и не в Тедасе, — Фай всхлипнул, но быстро взял себя в руки. — Давай, Вестник, расскажи, что ты умеешь делать. Я, например, травник и немного охотник, — Диркан выразительно скривился, этим показывая насколько он ценит Фая именно в этом качестве. — Хозяин — лучник и охуенный следопыт. Фенрис — воин. Хотя это вы и так знаете… Как бы вас различать-то, парни с татуировками?       — Данариус называл меня «Волчонком», — не сговариваясь, хором проговорили оба эльфа и в шоке уставились друг на друга.       Диркан коротко свистнул и подошел к Ви.       — Хозяин приносит свои глубочайшие за то, что он напугал тебя, — Фай тоже подошел к креслу. — Принимаешь ли ты их?       — Все нормально, я понимаю, — тепло улыбнулся Виайр, понимая, что психам Диркана еще ой как далеко до психов злого Гаррета. Почему-то у него не получалось по-настоящему злиться на этого парня — если «мессир Хоук» был неприятен, то такой Хоук — наглый, насмешливый и открытый вызывал лишь положительные эмоции.       Фенрис, сузив глаза, смотрел на своего близнеца.       — Где именно ты жил в Тевинтере? — на аркануме спросил он. — Как давно ты знаешь магистра Гнея Данариуса?       У него было много вопросов, но эти были первостепенны.       — Ты уверен, что он тоже был у твоего Данариуса? — с сомнением спросил Фай. — И говори, пожалуйста на торговом, а то я на эльфийский перейду. Da’len, — эльфенок скосил глаза на Виайра и подмигнул ему. — Ar tu samahl.       Из его речи ушел весь мат, а поведение стало более спокойным и сдержанным — теперь он выглядел юным воином, а не малолетним эльфинажным ушлепком.       — «Волчонок», «Фенрис», «Данариус», — спокойно перечислил лириумный эльф. — Уже чего-то одного было достаточно, чтобы начать подозревать.       Диркан сел обратно в свое кресло, свистнул и что-то быстро начал писать в тетрадке.       — «Понятно, что вы оба — плоды его эксперимента», — Фай пристроился на подлокотнике и с соответствующим тексту выражением начал читать. — «Имя одинаковое, потому что ему было лень выдумывать другое. К тому же это крупные репутационные потери — у магистра сбежал его самый ценный раб, и тот его до сих пор не вернул. Меня больше интересует ваше выдающееся сходство. Вы братья?» Хозяин, серьезно? Братья? А почему тогда Адриана говорила про сестру и мать? — интонацией и голосом он явственно разделял свои слова и «речь» хозяина. — Его в подвале прятали? — Фай ткнул пальцем в недовольно поджавшего губы мечника.       Пожалуй, только то, что именно этот эльфенок не дал бешеному Хоуку приголубить его Виайра и останавливало Фенриса от резких слов и решительных действий.       Диркан с интересом глянул на эльфенка и коротко свистнул.       — Что я думаю? Я думаю, а не… не одинаковые ли это эльфы. Ну, что это один и тот же Фенрис. Смотри, хозяин, поместье поменялось на глазах, было нашим — стало ихним. Так почему не может здесь быть ихнего Фенриса? Может, потому поместье и поменялось, что мы встретили ихнего Хоука и ихнего Фенриса. Я думаю, мы можем и двух мессиров Гарретов увидеть и двух монн Лиандр…       Фенрис содрогнулся, представив себе двух Данариусов.       У Диркана появилось выражение лица человека, озаренного внезапной догадкой. Он судорожно начал строчить что-то в блокноте. Фай заглянул к нему через плечо, махнул рукой, сполз с кресла и сел на пол напротив Виайра.       — Слу-ушай, Вестник, а расскажи, как там? — он неопределенно повел рукой, обрисовывая это мифическое «там». — Мессир Гаррет — такой большой пиздец, а монна Лиандра — страшная? — и, видимо, осознав, что был не конкретен, он поправился. — Ну, мессир Гаррет очень любит пошутить и поорать. И сжигать. Да, огонь он любит, — мальчишка пригорюнился, вспомнив о чем-то своем, но потом встрепенулся. — А как святоша?       Короткий свист заставил его втянуть голову в плечи.       — Ой, то есть, его наследное высочество принц Старкхевена Себастьян Ваэль! И что вы делаете для возвращения ему трона?       Эльфенку тут же прилетело блокнотом по затылку. Диркан с хмурой рожей разминал пальцы.       — Ой, да ладно тебе, хозяин! Мы-то того, в пролете, — мальчишка расширил глаза и с восторгом посмотрел на Хоука. — Ты что, хочешь попытаться опять?..       — Мессир Гаррет шутить настроен редко, — усмехнулся Фенрис, переводя за Виайром, — мама — добрейшей души человек, а с Себастьяном мы общаемся очень редко.       Фай состроил умилительную мордашку.       — Спору нет, монна Лиандра добра… но вы пробовали учить этикет?! — последнее слово он сказал, как наигнуснейшее из ругательств. — И что, мессир Гаррет ни разу никого не оборж… хм… не обсмеял? Хозяин, это ужасное место.       Диркан свистнул и закатил глаза.       — Соловей, похоже, твой эльф прав, — Фенрис зеркально повторил позу своего двойника и тоже присел на подлокотник. — И он — это я.       — Эй, красавчик, не отчаивайся, хозяин что-нибудь придумает! С Ваэлем вон поговорит… или это наш Киркволл — тогда мы познакомим их с правильным мессиром Гарретом.       — Вот уж спасибо, — фыркнул Фенрис. — Нам и своего хватает, — он неосознанно провел ладонью под глазом.       — Так, — решительно сказал мальчишка. — Отныне ты, — он ткнул пальцем в виайровского Фенриса, — Волк, а за тобой, столь любимый хозяином долбоеб, я закрепляю имя Серый.       А потом с визгом кинулся Ви под ноги — у Соловья напрочь пропадало чувство юмора, когда шутили над его Фенрисом.       — Хорошо, — беззвучно засмеялся Виайр. — Тогда я буду Красной Шапочкой, — он многозначительно провел рукой по заплетенным в сложную прическу медно-рыжим волосам.       — Красная Шапочка? — недоуменно повторил Фенр… Серый. — А при чем здесь шапочка?       Диркан закашлялся. А потом показал пальцем на Ви, изобразил на лице что-то сложное, какую-то дикую эмоциональную мешанину, темпераментно, но беззвучно, выругался, по лицам окружающих поняв, что ему не удалось донести до них свои мысли, и поднял свой блокнот с пола.       «Hi?»       Глаза Ви удивленно расширились, когда он увидел знакомые, но уже давным-давно позабытые буквы пусть не родного, но хорошо знакомого языка. Он перевел недоуменный взгляд на своего собеседника, не понимая, откуда он может знать английский.       Надежда на лице Диркана сменилась разочарованием. Он вздохнул и протянул руку за своей собственностью.       — Ты чего хозяина обижаешь? — Фай сунул любопытный нос в тетрадку. — Ух ты! Это хасиндский? Буквы какие-то странные… или это рисунок?       Соловей отрицательно помотал головой.       — Так что за красная шапочка?       Виайр резко махнул рукой, словно говоря «Неважно» и открыл уже свой блокнот. Пролистав несколько заполненных страниц и раскрыв абсолютно чистый лист, он глубоко задумался, вертя в руках обгрызенный на кончике карандаш. Пришлось сильно постараться, чтобы воспроизвести в голове давно забытый алфавит. Про грамматику он в тот момент даже не думал.       «Hallo», — неуверенно нацарапал он, будучи не совсем уверенным в правильности слова. И на всякий случай приписал: — «Привет». Русский алфавит он помнил лучше и писал увереннее, хотя не вспоминал его уже лет десять минимум.       Соловей без энтузиазма принял чужое послание… что впрочем длилось недолго. Он уставился на незнакомые Фаю закорючки с таким видом, будто ему лично Андрасте дала себя трахнуть.       С треском сломался карандаш, который он слишком сильно сжал.       Он начал что-то быстро писать. Потом задумался и не менее быстро стал вымарывать послание.       «Земеля!»       Вот и все, что осталось незачеркнутым. Он пожевал губами. То, что этот Ви еще и русский не значило ровным счетом ничего. Не с ним Диркан убегал от порождений тьмы, не он латал его раны, не его спину прикрывал от разбойников. Они из одного мира, даже страны? Чудно! Им есть о чем поговорить… может быть. С тем же Себастьяном у них тоже было достаточно тем для разговора.       Земляку не стоило доверять просто потому что он — земляк. Но, может, стоило, потому что он — Хоук?       И Диркан решительно дописал.       «Все в порядке? Тебя действительно не обижают?»       Кажется, приватный разговор все-таки состоится.       Читать такие родные буквы было очень сложно, поэтому и времени у Виайра уходило очень много. Отчасти из-за отвратительного почерка Диркана, но по большей части с непривычки. Хотя сложнее было вспоминать, как правильно писать буквы.       «Почему у меня такое чувство, будто я схожу с ума?» — игнорируя написанное Дирканом, ответил Виайр. — «Получается, что раз наши Фенрисы — это один и тот же эльф, то и мы с тобой тоже…»       Соловей дикими глазами уставился на Ви. Честно говоря, такое ему даже не приходило в голову. Только сейчас он отметил их похожесть друг на друга — но какую-то внешнюю, описательную. Оба рыжие и светлокожие. На этом сходство заканчивалось. Диркан выше на полголовы и в полтора раза шире. Волосы рыжие, да, — но совершенно разных оттенков и фактуры: у Диркана они солнечно-рыжие, медовые, и вьющиеся мелким бесом, в то время как Виайр щеголял тяжелыми косами цвета меди, чуть в красноту. Черты лица — ну совсем разные! Да и характеры…       А с другой стороны — Фенрисы и поместье…       — Хозяин, — серьезно сказал Фай, почти забираясь на колени к Соловью. — поместье опять меняется. Может, все-таки позовем мессира Гаррета?       Дельная мысль.       — Гаррет!       Плевать, что нет голоса! Не более пяти минут назад Диркан мог говорить, так почему бы не попробовать позвать брата?!       Никогда еще он так не надеялся на простой русский авось.       — Во-от ты где, — в открывшуюся дверь вошел Старший… но какой-то не такой, каким Ви привык его видеть. С ухмылкой посмотрел на Фенрисов, но как-то не слишком впечатлился: — Братишка, да ты извращенец! Мне и одного Угрюмца многовато, а тебе двоих подавай!       Фраза хоть и была сформулирована в духе Старшего, да вот ее подача кардинально отличалась от интонации брата. Гаррет вряд ли стал бы шутить над сложившейся ситуацией.       Соловей скинул с колен Фая, встал и быстрым пружинистым шагом направился к Гаррету.       — С тобой все нормально? — старший Хоук посерьезнел. — Погоди, есть идея.       И Гаррет ловким движением вытащил из-за спины нож и как-то обыденно полоснул себя по запястью. Ви остолбенел, а старший, нисколько не смущаясь присутствием эльфов и Соловья, коротко мазнул своей кровью того по переносице. Фенрис, который Волк, выдернул любовника из кресла, спрятав к себе за спину, и резко осветился татуировками, готовясь отражать нападение, и недоуменно уставился на «Серого» Фенриса — тот на удивление индифферентно отнесся к магии крови. Фай же побледнел и тихо зашептал молитву, неожиданно на эльфийском.       — Скажи что-нибудь.       Диркан выразительно приподнял брови.       — «Что-», — он закашлялся и вытаращился на довольного жизнью мага. — А раньше, скотина такая, не мог сделать?       Отступник — и малефикар, судя по всему — расплылся в издевательской ухмылке.       — Нет.       Чужой Гаррет обвел равнодушным взглядом гостиную. Остановился на Ви с Волком, глянул внимательнее и недовольно нахмурился.       — Погоди-ка… Ты живой, что ли?       Виайр недоуменно посмотрел на то ли брата, то ли нет, не понимая, о чем он говорит.       — Гаррет, будь другом, сделай ему, — Соловей совершенно неприлично показал пальцем на Ви, — такую же хрень. Сможешь?       Хоук-старший оценивающе посмотрел на мягко светящиеся лириумные клейма.       — А мое сердце останется при мне? Без него мне будет проблематично… жить.       Диркан разухмылялся.       — Я рад, что ты не теряешь надежды даже в этом случае, дорогой брат! А если серьезно?       — Ты давно не общался с Фенрисом, я погляжу. Я эту стойку знаю, и жизнь мне дорога, — Гаррет опасливо смотрел на напряженного эльфа.       Руку с ножом он держал у запястья, и Фенрис с Ви понимали, что малефикар готов в любой момент использовать свою жуткую магию. Причина, по которой он этого пока не сделал, стояла рядом с магом и с сосредоточенным видом хмурила рыжие брови.       В душе Виайра шла нешуточная борьба. Желание снова услышать собственный голос соперничало с осознанием того, что Фенрис никогда не простит ему магию крови, даже использованную с благими целями, — эльф был слишком хорошо осведомлен о коварстве запретного искусства и знал ему цену. В конце концов парень решил не рисковать — голос, конечно, штука хорошая, но из договора с демоном никогда не выйдет ничего путного. Поэтому он медленно качнул головой из стороны в сторону и отступил назад, полностью скрывшись за спиной любовника.       — Да иди сюда, это не больно, — Соловей, похоже, только сейчас осознал, что происходящее не шутка, и Ви с Фенрисом действительно собираются сражаться с его братом.       — Ты всегда все решаешь за других? — опасно спокойным тоном осведомился Волк.       Диркан явственно удивился — похоже он никогда не рассматривал свои действия с такой точки зрения — а со стороны кресла раздалось сдавленное хихиканье. Смеялся, как ни странно, «Серый» Фенрис.       — Очень точное наблюдение, — заметив направленные на него взгляды, эльф опять стал бесстрастно-невозмутимым.       — Погодите, — малефикар нахмурился и поднял окровавленную руку. — Сюда кто-то ломится.       Вокруг его ладони начал медленно вращаться еле заметный вихрь спрессованного воздуха.       — Перестань колдовать, — непримиримо потребовал Фенрис. — Или я тебя заставлю.       Он все еще упорно прятал любовника за спину, хотя это и было бесполезно против такой магии. Силы были явно неравны, Фенрис всерьез сомневался, что его близнец и Соловей будут сражаться против мага крови, но он не для того он бежал из рабства одного малефикара, чтобы подчиняться другому.       — Еще один живой? — неподдельно изумился маг, продолжая, впрочем, свои манипуляции. — Братец, у тебя в роду сомниари, случайно, не было?       — Это кто? — буркнул недовольный Диркан.       Происходящее ему явно не нравилось, и он переводил взгляд с брата на Ви и его Волка, все больше хмурясь.       — Спросишь у своего любимого Дель… Ваэля. А теперь не мешай мне, — вихрь вокруг его ладони закрутился сильнее. — Он очень силен.       — Кто? — слабым голосом спросил Фай.       — Демон, конечно, — отрезал малефикар, а потом удивленно вскинул брови. — И ты живой! Братец, да тебя в Тевинтере на руках носить будут!       — Хоук, ты считаешь это смешным? — скучным голосом проговорил «Серый» Фенрис. — Тогда позволь и мне пошутить про Глубинные Тропы, скверну и случайно подвернувшийся патруль Стражей.       Полоснув по эльфу ледяным взглядом, но ничего не сказав, маг резко нахмурился, а рука его задрожала под напором чужой силы.       — Силен, с-сволочь. Приготовьтесь — сейчас прорвется.       Воронка в руках Гаррета отделилась от рук мага, увеличившись до размеров напольного зеркала, стоящего у Мерриль в комнате. Выхватив спрятанный за голенищем сапога нож, Виайр приготовился защищать свою жизнь и жизнь практически безоружного Фенриса.       «Хотя, — подумал он, — по сравнению с его способностями, мой ножик — это просто пугалка для малолеток».       Диркан ловким движением вытряхнул из рукавов ножи и отошел подальше. Он, как и Виайр, предпочитал вести бой на расстоянии. Фай с испуганным всхлипом спрятался за диван, а чужой Фенрис неторопливо встал. Они с малефикаром однозначно чувствовали себя уверенней других.       Воронка раздалась в ширину, выпуская из себя сперва сияющее навершие посоха, а только затем «выплевывая» высокого темноволосого мужчину с тяжелым взглядом цвета расплавленного золота. Заметив направленное на него оружие, он тут же принял боевую стойку и накрыл себя защитным куполом.       — Хоук? — послышался ошарашенный голос Фенриса.       — Гордыня? — малефикар нахмурился, смотря на свое зеркальное отражение. Кровь взвилась алой лентой и опала, и отступник удивленно заморгал: — Нет, и ты живой, — он полоснул Соловья злым взглядом. — Диркан, не хочешь объясниться? Что все это значит?       — Хоук, боюсь тебя огорчить, — с невозмутимым лицом и ядом в голосе заговорил «Серый», — но мы и сами не понимаем. Как ты заметил, это, — он плавным движением указал на Волка, — тоже Фенрис. Моя копия. И до твоего прихода мы как раз пытались решить вопрос, как такое возможно. Кстати, тебя не смущает, что и Виайр, и Диркан оба рыжие?       Заметив, наконец, непутевого брата, Старший быстро пересек комнату, стараясь не касаться странных незнакомцев, и, грубо толкнув сверкающего лириумом Фенриса, заключил Виайра в медвежьи объятья.       — Ну и что, что рыжие?       — Ви решил, что мы — разные версии одного и того же человека, — решил принять участие в дискуссии Диркан. Он подошел ближе к своему брату, по пути засовывая кинжалы в потайные ножны в рукавах, и насмешливо улыбнулся: — Так что, Гаррет, знакомься, это, видать, ты.       — Ты в порядке? — спросил Старший, отстраняясь, чтобы внимательнее осмотреть брата. — Хвала Создателю — цел.       Виайру было немного дико слышать эти слова от брата, ведь он никогда не был особо религиозен. Видимо, произошло что-то такое, отчего никогда не бывший прилежным андрастианином Старший на автомате вспомнил уроки мамы Лиандры, каждое воскресенье загонявшую детей в Церковь.       — Мы очень переживали за тебя, когда ты потерялся… Да еще и не один, а с Фенрисом, — угрюмая складка залегла между его бровей, и Старший уже требовательно спросил. — Не хочешь ничего объяснить? И что это за бледные копии нас? — он неодобрительно покачал головой. — Твоя фантазия всегда пугала меня, братец.       — Это кто еще копия, бугай! Хозяин ни хуя не твой Вестник, да и у тебя рожа кой на что похожа! — выглянул из-за дивана встрепанный Фай. — Мессир Гаррет, а где демон-то?       Братья Хоуки переглянулись и дружно прыснули со смеху.       — Они еще и дерзкие, — невозмутимо протянул Гаррет, даже не подозревая, что это не плод воображения его брата. — Ладно, пора заканчивать этот балаган, матушка волнуется.       Он взял Виайра за руку и, не обращая внимания на недоумевающие взгляды «теней» и недовольный — Фенриса, потянул его в сторону выхода из комнаты. Сам эльф уныло потащился следом, не претендуя на место рядом с братьями.       — Нет, так дело не пойдет, — раздался насмешливый голос малефикара, и дверь перед Ви полыхнула кроваво-алым. — Невежливо покидать вечеринку, не простившись с ее хозяином!       — Вот уж сами разберемся, — холодно процедил Старший, принимая боевую стойку. Только сейчас до него дошло, что если это и его собственная копия, то она явно какая-то бракованная.       — Разберетесь с чем, позволь спросить? — с непередаваемым ехидством вопросил малефикар. — Как ты разобрался с его немотой я вижу, — а потом мгновенно перешел на деловой тон. — Если подержишь эльфа, я попробую устранить причину неразговорчивости твоего друга.       — Себя подержи, — огрызнулся Фенрис, заталкивая Ви к себе за спину.       — Прости, брат, он сопротивляется, — невозмутимо дернул плечами малефикар, разминая пальцы.       — Ладно, его выбор. Как там? «Спасение утопающих — дело рук самих утопающих», — философски вздохнул Диркан. — Земляк, иди сюда. Ты же хотел познакомиться с моим братом?       — Он, пожалуй, воздержится, — угрожающе рыкнул Гаррет, сверля взглядом болтливого малефикара.       — Пожалуйста, давайте все успокоимся, — прозвучало неожиданно от Фенриса. — Что? Я просто переводчик, — пояснил он в ответ на удивленные взгляды.       Соловей размял пальцы.       — Тогда я в очередной раз предлагаю всем выпить, — он спокойно прошел к спрятанному бару, но на полпути развернулся. — Чтоб два раза не вставать — меня зовут Соловей Хоук, это мой брат Гаррет, Фенриса все способны и так опознать по татуировкам, а это Фай — мой слуга. Братишка, вот этот рыженький — это Виайр, мой… короче, человек, судьба которого мне небезразлична. Носит, кстати, фамилию Хоук. У меня все, можете ругаться дальше. Ви, иди сюда, печенек и поп-корна у меня, конечно, нет, но есть приличный кальвадос.       — Думаю, он прав — нам действительно нужно сесть и спокойно обсудить сложившуюся ситуацию, — озвучил Фенрис быстрые движения пальцев парня.       Сам Виайр уверенно выступил из-за спин своих защитников, жестом успокаивая обоих, и двинулся в сторону своего вероятного двойника. Даже не представляя, что такое кальвадос, парень благодарно кивнул Соловью и занял свое прежнее место. Волк, недолго думая, снова встал рядом с его креслом, изредка вспыхивая клеймами.       Диркан беззастенчиво плюхнулся на подлокотник его кресла и протянул Ви бокал с золотистой жидкостью.       — Дорогой брат, не хочешь пояснить, что значит «живой»?       Малефикар оценил диспозицию, настороженно глянул на Старшего и щелчком пальцев призвал к себе второе кресло.       — «Живой» значит «немертвый», — не удержался от шпильки маг крови. — Но сейчас это значит «настоящий», «реальный»… — он пощелкал пальцами, подбирая синоним.       — «Не созданный Тенью», — мрачно проворчал Старший, недовольно зыркая на такого доверчивого младшего брата. Ви собирался пить что-то из рук этого Соловья… погодите, Хоука?!       — Гаррет, присядь, пожалуйста, хоть куда-нибудь, — попросил Виайр не без помощи Волка. — И дай мне, наконец, все объяснить.       — А ты можешь? — невозмутимо поинтересовался «Серый» Фенрис, приваливаясь плечом к спинке кресла малефикара. — Мы, кажется, так ничего и не выяснили толком.       — И все-таки кое-что мы поняли, — возразил ему Ви, прервавшись, чтобы принять бокал из рук Соловья. — Например то, что мы все здесь имеем двойника.       Диркан неприлично фыркнул.       — Я даже не знаю, кому из нас ты сейчас польстил, детка. В меня полтора тебя влезет. Ну или с Фаем один, — он потрясенно заморгал. — А кстати, с моим ушастым несчастьем вы получаетесь полноценным человеком — и даже приличным, залюби меня Архидемон!       — Я имею в виду не внешнее сходство, — продолжал Виайр, не обращая внимания на колкость, — и далеко не сходство характеров. А совпадение историй.       — Фай, — указал на логическую несостыковку «Серый». — Где его двойник?       — Да он его еще не придумал! — рявкнул выведенный из себя Старший, так и оставшийся стоять.       Пять пар глаз уставились на него в различных оттенках удивления.       — Как вы не поняли? Это Тень!       Малефикар тяжело вздохнул.       — Зря ты им сказал. Сейчас испугаются, — он чуть насмешливо посмотрел на замерших не-магов. — Люди всегда боятся Тени.       Впрочем, его прогнозы не оправдались. Никто не начал с испуганными криками носиться по комнате. Свел брови Волк, Ви, уже почти отпивший из бокала, вернул его на столик, Фай вздрогнул и прижался к ноге хозяина, а Соловей с задумчивым видом почесал затылок.       — Это мы как проклятые магистры, что ли?       Старший набычился:       — Ты вообще слушаешь? Ты спишь. Точнее, Ви спит и зачем-то представляет нас всех.       — Ты почти прав, мой призрачный двойник, — продолжал насмешничать малефикар. — Но спит почему-то не только твой брат, но и мой тоже… — он сделал неуловимый жест рукой, и Гаррета с ног до головы окатило кровью. — Яви свою суть!       Не успев как следует среагировать, Старший лишь поморщился, словно у него внезапно заболели все зубы, но предпочел ничего не говорить, чтобы не раздувать и так чуть не случившийся скандал.       — Ну надо же, это твой реальный облик! — восхищенно проговорил малефикар. — Мы действительно двойники.       — Я выше, — с каким-то детским бахвальством пробормотал Старший.       — А теперь вопрос века: «Как?», — Соловей переводил взгляд с одного мага на другого. Потом посмотрел на Ви и хмыкнул: — «Кто виноват?» и «Что делать?» сейчас не настолько актуальны, да, земеля?       Виайр недовольно качнул головой, снова заслышав неприятно режущее слух слово, достал блокнот и, едва вспомнив нужные буквы, быстро написал:       — «Перестань так меня называть. Я не хочу лишних вопросов», — и протянул его Диркану.       Тот только пожал плечами и сморщил нос с подсыхающей красной корочкой.       — Чешется, — пожаловался он брату, поддевая кровь краем ногтя. — Можно убрать?       — Оставь, а то опять говорить не сможешь, — с неожиданной заботой отозвался малефикар. — Что до твоего вопроса… Мир велик, а Тень огромна. Где ты живешь, двойник? — тот факт, что Старший на пару дюймов выше него, маг крови решил игнорировать.       — В Киркволле, — вполне дружелюбно ответил Старший, растеряв всю свою воинственность.       Маг крови подобрался и впился в глаза Старшего такими же янтарными глазами:       — А вот это интересно. Ты живешь здесь или приехал ненадолго?       — Слышь, зем… кхм… Виайр, — пихнул в бок своего двойника Соловей, — а давай им блокнотики покажем. Так быстрее дойдет.       Кальвадос выплеснулся из бокала и залил рубашку лучника.       — Ты хочешь драки? — почти равнодушно поинтересовался у наглого Хоука Волк. Ему совершенно не нравилась какая-то общая тайна и то незначительное расстояние, разделявшее его Виайра с бесцеремонным Соловьем.       — Ну мне ж не дали кулаки почесать, — хмыкнул Диркан, приподнял бутылку и опять посмотрел на Ви. — Давай налью, а то ты все никак не выпьешь. А кальвадос у меня действительно приличный, не горлодер какой-то.       Дождавшись, пока настырный Соловей нальет очередной бокал алкоголя, Виайр невозмутимо передал его Фенрису и достал свой блокнот.       — «Есть у меня подозрение, что предыдущая моя жизнь прервалась от алкогольного отравления. Так я оказался здесь. И мне бы очень не хотелось возвращаться обратно. Поэтому я больше не употребляю алкоголь».       — А что в блокнотах такого, что мы должны подраться? — поинтересовался маг крови, с любопытством глядя на хмурящего лоб брата.       — Понял, — между бровей Диркана залегла складка, когда он посмотрел на Ви. — Может ты и прав, и судьбы у нас действительно похожи. Но об этом мы поговорим позже и без свидетелей — я ж тебя правильно понял? — он вопросительно приподнял брови и, дождавшись согласного кивка, ответил уже магам. — На, — он шлепнул тетрадкой Фая по плечу, без слов веля передать ее своему брату, — смотри сам, ищи записку от тети. Ты ж не против? — спохватился Диркан, только сейчас сообразив, что внаглую распоряжается чужой собственностью.       Но Ви только хмыкнул и согласно кивнул, и вскоре оба блокнота оказались у любопытных магов. Отступники совершенно одинаково нахмурились, а потом начали увлеченно проверять несчастные тетрадки на подлинность. Замерцали тонкие нити одного заклятья, ярко полыхнуло другое, а затем оба мага, забыв разногласия, погрузились в пучину чародейского спора. Отдельные слова в их диалоге были понятны, но общий смысл ускользал. Все остальные с разной степенью недоумения следили, как маги вычерчивают заклинания прямо в воздухе и увлеченно спорят на тему эффективности и информативности того или иного метода проверки.       — Хозяин, а они не подерутся? — забытый всеми Фай настороженно наблюдал за научно-магической дискуссией.       — Не должны, — отозвался Соловей, со странным выражением лица наблюдающий за совершенно одинаковыми отступниками — в пылу спора оба Гаррета выглядели настоящими близнецами. — Ты просто не видел, как они с Дайленом и Андерсом спорили о… о какой-то штуке на Глубинных Тропах. Три мага — и у каждого свое мнение! Как поместье не загорелось — не знаю.       Волк внимательно слушал чародейский спор. Будучи телохранителем магистра, он немного разбирался в теории магии — Данариус никогда не думал что-либо скрывать от своего телохранителя, считая его чем-то вроде говорящего меча, — и потому не сразу заметил знак, который подавал ему другой Фенрис. Хотя рабы в поместье Данариуса были и неграмотны, но отнюдь не глупы — ими была придумана целая система знаков для передачи сообщений. И сейчас Фенрису предлагали поговорить без свидетелей.       Оставлять Виайра одного наедине с нагловатым парнем не хотелось, ведь Гаррет был слишком увлечен спором с малефикаром, чтобы следить еще и за братом, но и переговорить с собственным двойником было просто необходимо. Быть может этот разговор сможет пролить немного света на темную сторону памяти.       Фенрис осторожно провел рукой по одной из заплетенных косичек Виайра, привлекая его внимание к своей персоне. Тот неловко передернул плечами, стараясь избавиться от неприятного щекотного ощущения, но голову повернул, показывая, что внимательно слушает. Волк одними глазами указал на своего двойника, словно спрашивая разрешения удалиться.       — Конечно иди, — показал жестами Ви, снова возвращая свое внимание к сидящему рядом Соловью.       Диркан проводил уходящего эльфа задумчивым взглядом, а потом похлопал Фая по плечу.       — Проследи, чтобы эти не подрались.       — Хозяин, — с сомнением протянул эльфеныш, — ты уверен…       —…И дай нам переговорить наедине, — продолжил Соловей, не слушая возражений. Строго посмотрел в миндалевидные глаза юного эльфа: — Узнаю, что подслушивал — отправлю к гномам, учить этикет на практике. Тебе не понравится, обещаю.       Мальчишка рванул за эльфами так, будто его укусили.       Диркан хмыкнул, поудобнее устроился на подлокотнике чужого кресла и склонился к Ви, практически обняв его за плечи.       — Друг мой, — тихо проговорил он парню на ухо, — не хочешь рассказать, почему ты так не хочешь вернуться?       Виайру пришлось предельно понятным жестом показать, что нужно каким-то образом вернуть ему его блокнот, оккупированный их старшими братьями.       — Мallacht! Не продумал. Может, согласишься-таки на Гарретовское колдовство? Это и правда удобно!       В ответ Ви лишь отрицательно качнул головой, но неосознанно кинул взгляд на сидящего неподалеку Фенриса, словно подтверждая догадку о том, что именно эльф является причиной такого твердого отказа.       — Ла-адно, — Соловей передернул плечами и сел прямо. — Братиш, тебе еще нужен этот кусок бумаги? — громко воззвал он Гаррета.       Оба мага на мгновение прекратили спор и с одинаково недовольным выражением лица посмотрели на рыжего.       — Забирай и не лезь, — один из Гарретов — разобрать, кто из них кто было невозможно — кинул в него уже забытым отступниками блокнотом.       Получив обратно свою собственность, Виайр быстро пролистал исписанные страницы, открыл чистый разворот и принялся быстро писать свой ответ. Соловей опять приобнял его за плечи, чтобы читать сразу, пока Ви пишет.       — Здесь у меня появилось то, чего не было в той жизни — семья. Я не был сиротой, и даже более того — мой отец был весьма состоятельным мужчиной, способным полностью обеспечить мое безбедное проживание, что он и делал в принципе. Вот только настоящей семьей он мне не был. А у тебя как?       Ви повернул голову, чтобы посмотреть на реакцию собеседника — из-за специфической позы, довольно двусмысленной кстати, Соловей все прекрасно читал из-за плеча парня, поэтому столь смущающую позу Ви решил потерпеть. Тем более, что у его собрата по несчастью однозначно ничего такого на уме не было.       — Забавно. Мы-таки разные, — Диркан говорил негромко и прямо в ухо Ви, что в иных обстоятельствах было бы воспринято как флирт, но сейчас он просто оберегал чужие тайны от любопытного эльфенка. — Я из… ммм… не очень обеспеченной семьи. До восемнадцати лет в коммуналке жил, пока отцу нормальную квартиру не дали, — он хмыкнул в ответ на реакцию Виайра. — У меня отец кадровый военный, а мать — учительница, сам понимаешь, как у нас с деньгами было… Но в первые лет пять здесь я бы все отдал, только чтоб домой вернуться, — и он отсутствующим взглядом уставился куда-то вглубь комнаты.       Не зная как еще выразить свое сочувствие, Виайр лишь аккуратно коснулся его руки, Соловей встряхнулся, дернул губами в невеселой усмешке и приложился к бутылке.       — А к Хоукам ты как попал?       — По собственной невнимательности. Я очнулся посреди поля, как позже выяснилось — это была территория Барлина, пошел куда глаза глядят в надежде выйти хоть куда-нибудь, но наткнулся на один из волчьих капканов, которые этот старый хрыч умудрился распихать по всему полю. Если бы не отец и Гаррет — меня бы наверное волки сожрали.       — О-о! Сочувствую. Если у твоего Барлина капканы, как у моего, то я удивлен, что ты на двух ногах ходишь. Там запросто можно было и без ступни остаться, — Диркан смущенно улыбнулся. — Я ему пару раз сам капканы делал, он все-таки неплохо платил за них.       Соловей помолчал, опять глотнул из бутылки и продолжил:       — А меня тетя Лиандра нашла. Представляешь, заснул на лихой студенческой пьянке, а проснулся хрен знает где. Тут меня тетушка и обнаружила, привела к себе домой… ну я и остался с Хоуками, идти-то мне было некуда. Так что они меня тоже, можно сказать, спасли — что-то я сомневаюсь, что двухлетка выжил бы в этом мире в одиночку.       Он отстранился от соотечественника, сделал большой глоток прямо из бутылки и тихо продолжил:       — А потом уже были лук, хасинды, руины, все такое, — он почти ласково посмотрел на Ви и легко улыбнулся. — А ты вообще оружием владеешь? Твой брат тебя достаточно сильно опекает, я погляжу.       — Тоже лук. И совсем немного кинжалы. Но Изабелла старается это исправить, говорит, что в ближнем бою я похож на неуклюжего котенка.       Диркан гортанно рассмеялся.       — Изабелла эксперт, это да. Вроде маленькая, легкая — а побеждает в шести-семи из десяти схваток. И это сейчас, раньше вообще меня всухую делала. Да и Себастьян тоже. «Я плохой ученик, но меня были хорошие учителя», — очень похоже передразнил он старкхевенского принца. — Мне уже эти терции и кварты в кошмарах снятся!       — Себастьян — это тот святой принц из церкви? — поспешил уточнить Виайр.       Диркан расхохотался.       — Очень святой. В борделе… ладно, не буду, не мой секрет. Но поверь мне на слово, приятель, этот… святоша умеет развлекаться, — продолжал веселиться Соловей.       — А ты с ним в бордель ходил? — написал Ви, а сам неосознанно отстранился и чуть вжал голову в плечи, словно почувствовав внезапный приступ неловкости. Он помнил свое прошлое и находил себя в этом парне. Вот только теперь любые личные и интимные темы вызывали у него необоснованную неловкость, над чем вечно подшучивали все, кому не лень.       — Еще чего не хватало! — Диркан чуть покачнулся и оперся рукой о плечи своего собеседника. — Я вообще бордели не жалую. Нет, я никого не осуждаю, но… просто противно. Ладно, давай о чем-нибудь повеселей, а то я на броневик полезу, настроение как раз подходящее, — он перевел взгляд на мирно разговаривающих эльфов. — Твой Фенрис вроде поэмоциональнее моего будет. Хотя… тихий омут… — он совершенно похабно облизнулся. — Сам понимаешь.       — Он… — Виайр застыл на секунду, стараясь подобрать правильные слова, — эмоционален, но немногословен, — парень предпочел сделать вид, что не заметил пошлого намека.       — И в постели тоже? — Соловей разочарованно присвистнул. — Никаких стонов, вскриков и просьб не останавливаться?..       Ви почувствовал как к щекам неумолимо приливает кровь и поспешил скрыть пылающее лицо в ладонях, проклиная свою скромность.       — Что? — Соловей бесцеремонно отнял руки парня от его лица и внимательно посмотрел в лицо собеседника. — Только не говорите, что вы еще не...! Вы так страстно на рынке обжимались — ну чисто порнофильм… Ладно, эротика, порнуху я вам обломал.       — Мы, — снова завис Ви, не зная, стоит ли об этом рассказывать, — были близки. Но до конца не доходили, — признался он, кинув взгляд на ничего не подозревающего любовника.       С лица Диркана можно было рисовать эталон удивления.       — Да ладно! — громко изумился он. — Шикарная же задница! Так бы и вставил!       И, не замечая резко развернувшихся к нему эльфов и прервавших спор магов, он склонился к Виайру и интимно зашептал:       — Записывай, — он озорно улыбнулся и, почти касаясь губами уха, продолжил. — У него безумно чувствительные татуировки — достаточно просто провести по ним языком, и наш красавец теряет голову и начинает так стонать, что можно спустить прям в штаны, — проворковал он уже багровому Ви. — А еще…       Не успел он закончить, как с разных сторон послышались утробные взрыки. Первый издал Старший, с ненавистью взглянувший на Соловья, а второй раздался прямо над головами рыжиков.       — Чего тебе, сладкий? — Диркан раздраженно тряхнул головой и сел прямо. — Мallacht! Кажись, мне хватит пить, раз речевой фильтр отключился, — он рассмеялся и открыто посмотрел на взбешенного Фенриса. — Так что случилось?       Вспыхнувшие в мгновение ока татуировки тут же погасли, стоило только Виайру сделать пару жестов руками и успокаивающе коснуться руки Фенриса. Не обращая внимания на недовольство парня, эльф с силой дернул того за руку, вытаскивая из кресла.       Соловей чуть склонил голову набок.       — И что это все значит?       Фай громко прочистил горло.       — Хозяин, вы наговорились? Или вы уже собрались переместиться в кровать?       Диркан сполз на освободившееся сиденье.       — С кем? — недоуменно уточнил он у юного эльфа. — Между нами с Фенрисом, — он прикинул расстояние, — шагов десять минимум.       — Зато между моим кулаком и твоей рожей сейчас расстояния совершенно не будет, — угрожающе прорычал Старший, вскакивая со своего места.       Диркан нахмурил брови и откинулся в кресле.       — Я чего-то пропустил, и вы-таки поругались? А я тогда при чем? — он перевел взгляд на эльфенка. — Фай, это ты тут без дела болтался, объясни толком, что происходит.       Со своего места тихо засмеялся маг крови.       — Братец, ты неподражаем! Ты кокетничаешь с парнем и спрашиваешь, что не так у его старшего брата?..       — А ты прям охренеть блюдешь мою честь… — парировал рыжий, а потом изумленно вытаращился на отступника. — Погоди, я что делал?! — такое искреннее удивление не сыграть и самому гениальному актеру.       Внезапно «очнулся» от ступора багровый от смущения Виайр, решительно вышел из-за спины своего эльфа и принялся махать руками, словно ветряная мельница, и переплетать пальцы в такие фигуры, которые другим явно были не под силу. Лицо его при этом выражало высшую степень недовольства.       — Гибкие пальцы — это хорошо, я тебе потом расскажу, что ими надо делать, — оценил разработанность суставов Соловей.        Злость Фенриса зашла на очередной виток, но открыто ее показывать он не стал, явно удивившись непонятной остальным отповеди, которую ему устроил Виайр.       — Вот видишь, — махнул рукой в сторону Соловья стушевавшийся Фенрис. — Он с тобой флиртует!       Удивленные зеленые глаза были ему ответом.       — Да ты как раз больше в моем вкусе, детка. Ох, проклятье! Фенрис, — он резко встал и мягким, стелющимся шагом направился к стоящему у окна эльфу, — ты… Все нормально?       — Да. А разве что-то произошло? — бесстрастно отозвался тевинтерец, поворачиваясь спиной к Диркану.       — Фе-енрис, — а вот теперь присутствующие имели возможность наблюдать реально флиртующего Соловья. Он обнял эльфа за плечи, прижался к его спине и что-то быстро зашептал на ухо, периодически пощипывая губами острый кончик.       — Это анатомически невозможно, — прервал его излияния бывший раб, выпутался из объятий и направился к своему двойнику. — Мы не договорили. Продолжим?       — Минуту, — ответил ему Волк и снова вернул свое внимание недовольному Виайру. Тот быстро сложил пальцы в два коротких жеста. — Доверяю, — ответил эльф, — но, — он склонился к уху любовника и жарко зашептал, — если я еще раз увижу его так близко, то вырву ему сердце со всеми потрохами. Так о чем это мы? — выпрямился он и опять переключился на своего двойника.       — О ритуале, — невозмутимо отозвался «Серый» Фенрис, демонстративно не смотря на азартно прищурившегося ему вслед Соловья.       — А вот это интересно, — оживился малефикар. — Не поделитесь подробностями? Меня больше всего интересует рунная формула…       Соловей и не думал сдаваться, Фенрис не в первый раз отшивал его на людях — бывший раб почему-то терпеть не мог прилюдное выражение эмоций, так что Диркан уже привык к выкрутасам своего любимого эльфа. Он хмыкнул, неторопливо подошел к мечнику и обвил руками его талию.       — Фе-енрис, — голос упал на пол-октавы, став совсем бархатным. Соловей запечатлел легкий поцелуй у края уха и слегка провел носом по белым росчеркам татуировки: — Не будь букой.       — Кем, прости? — бесстрастно отозвался эльф, чуть отстраняясь, но уже не вырываясь из объятий, как делал пол-минуты назад.       — Букой. Это такой страшный зверь, что живет под кроватью и кушает непослушных детей, — проворковал Диркан.       — У тебя больная фантазия, Хоук.       — Ты даже не представляешь, насколько, любовь моя.       — Меня сейчас стошнит, — скривился Старший, неприязненно глядя на парочку. — Уединитесь уже.       — Это ты таким оригинальным способом пытаешься избавиться от моего брата? — насмешливо уточнил малефикар. — Диркан, я надеюсь, у тебя хватит ума не выходить из комнаты. Мне пришлось изрядно попотеть, — он выразительно вскинул окровавленную руку, — чтобы найти вас здесь. Так что не усложняй мне жизнь, нам еще надо проснуться в нашей реальности.       Старший нахмурился:       — Это непроверенная теория!       — Проверенная, — уверенно парировал маг крови. — Ты сам прошел по моим следам! Иначе искал бы своего Виайра до Возвращения Создателя. А если бы не теоретические выкладки…       — Ладно, давай уже, — Старший тяжело вздохнул. — Поверить не могу, что я собираюсь рискнуть рассудком и братом ради праздных измышлений какого-то эльфа.       Маг крови только пожал плечами.       — Ну я же нашел их всех, а ни в роду Амеллов, ни в роду Хоуков сновидцев не было, иначе мы б в Тевинтере жили, — он скептически осмотрел присутствующих. — Давай, помоги мне, я один такую толпу не вытяну.       — И что мне надо делать?       Малефикар насмешливо фыркнул.       — Для начала, вскрой вены, — он, не глядя на Старшего, закатал себе второй рукав. — Режь поперек, — рассеянно посоветовал маг крови, не видя, что Гаррет даже и не думает выполнять его указания, — так легче контролировать ток крови.       — А без магии крови можно? — с легкой брезгливостью спросил Гаррет, окинув двойника неприязненным взглядом.       Специалист по запретной магии дернул плечами.       — Только большим количеством лириума… Фенрис? — с непередаваемым ехидством позвал он тевинтерца. — Ты готов стать… материалом для моей магии?       — Братиш… — предупреждающе проговорил Диркан, сильнее обнимая кажущегося индифферентным эльфа. Только он заметил, как вздрогнул бывший раб — и то, только потому что сам прижимался к лириумному воину. — Не зарывайся.       Малефикар преувеличенно печально вздохнул.       — Вот видишь, двойник, не получится тебе остаться «чистеньким», — он жестко усмехнулся. — Или режь вены или оставайся здесь, я тебе инструкции напишу, как выбраться.       — Никто здесь не останется! — резко взмахнув руками, обрубил Виайр. Фенрис недовольно, но исправно переводил его жесты: — А тебе для магии много крови нужно?       Маг крови дружелюбно посмотрел на парня.       — Киафа два-три.       — Пф! Тоже мне! — фыркнул Соловей. — Моя кровь пойдет или тебе исключительно магическая нужна?       Малефикар недовольно глянул на брата.       — Пойдет, но… дело же не только в объеме. Я вашу кровь хуже контролирую, мне понадобятся помощники… А вызывать сюда демонов я не хочу — здесь и так все нестабильно. И второе — брат, ты после такого кровопускания умрешь. Прости, но я не за этим лез в Тень.       — Да ты сдурел? — неожиданно рыкнул Волк, не удосужившись перевести фразу, показанную Виайром. — Я запрещаю!       Виайр снова гневно замахал руками, словно пытаясь что-то доказать взбешенному Фенрису, но тот и слушать не хотел. На все попытки Виайра переубедить его он отвечал лишь категорическим «Нет!».       — На, — Диркан отлепился, наконец, от своего Фенриса и протянул Ви блокнот. — Я тоже хочу знать, что происходит.       — Я не позволю ему дать свою кровь! — ответил за парня Фенрис, выбив из рук Соловья несчастную тетрадку.       Тот холодно посмотрел на упавший блокнот, а потом поднял на Волка тяжелый взгляд.       — А с какого перепугу ты решаешь за него? Он ребенок или слабоумный по-твоему?       — Ребенок! — рявкнул с другой стороны Гаррет, оказавшийся в кои то веки согласным с мнением Фенриса.       Соловей поперхнулся воздухом.       — Однако… И кто после этого рабовладелец?       Фенрис по-волчьи ощерился и вспыхнул клеймами, Старший прищурился и сделал шаг назад, явно намереваясь проучить наглеца магией. Ви трагически заломил руки и вскинул брови домиком — он и не думал, что его желание помочь выльется в масштабную ссору, плавно переходящую в резню с применением призрачных кулаков и заклинаний. Но сказать Соловью что-либо, что однозначно спровоцировало бы и так напряженных мужчин, не дали. На удивление, остановил Диркана его собственный брат.       — Мы отвлеклись, — ледяным тоном напомнил о текущей ситуации малефикар. — Брат, угомонись. Это не твой мир и не твоя семья. Пусть живут, как хотят.       Он обвел всех тяжелым холодным взглядом и деловым тоном продолжил:       — Мне нужна кровь. Желательно, с лириумом — она напоена магией, ей легче управлять. Или второй маг, который будет следить за плотностью потока. Решайтесь, у нас не так много времени, я не знаю, как долго продлится это сопряжение реальностей.       «Серый» Фенрис дернул уголком рта.       — И сколько тебе потребуется лириумной крови? Тоже больше, чем я смогу дать и выжить?       — Фенрис!       — Я не слабоумный и не ребенок, Соловей. А ты не мой хозяин, — повернул голову к встревоженному рыжему тевинтерец. — Хочешь поспорить?       — Нет. Ты сам себе хозяин. Но мое мнение для тебя что-то значит? Ты меня ценишь? — он внимательно посмотрел на эльфа. — Я не оспариваю твое решение, но давай без геройства. В крайнем случае, с Фая кровушки нацедим. Малыш?       Забытый всеми эльфенок громко сглотнул.       — А может ну их нахуй? Только Вестника и вернуть домой — а эти уебки пусть сами выбираются? — нервно спросил Фай.       — Просто я уверен, что есть и другие способы выбраться! — огрызнулся Старший, стараясь на показывать бурю эмоций, поднявшуюся внутри него. — Магия крови опасна, а с демонами связываются только слабоумные!       — Не получится, ребенок, — проигнорировал выкрик своего двойника малефикар и устало потер переносицу. — Понимаешь, я сначала открою им путь в их мир — ну или похожий, если бы кое-кто не был столь щепетилен, он мог бы точно сказать, их ли это Тедас, — а потом отправлю домой нас. Мне все равно придется открывать дорогу твоему Виайру… Или оставить их всех здесь, а самим уйти первыми, — равнодушно пожал плечами маг крови.       — Не вариант, — нахмурился Соловей. — Давай, малыш, закатывай рукав — нас с Фенрисом может не хватить.       В поднявшейся суматохе все давным-давно позабыли о Виайре и его неутомимом желании помочь всем и вся, а когда вспомнили — было уже поздно. Он с довольным видом, омраченным лишь еле заметной гримасой боли, протягивал руку в сторону малефикара, не зная, что делать с капающей на пол кровью. Парень всеми силами старался не смотреть в сторону Волка, пылающего праведным гневом вперемешку с обидой.       — Виайр! Твою мать! — ругнулся Старший, но попыток остановить кровь предпринимать не стал.       — Вот только матушку нашу не трогай, — пробормотал одними губами Виайр и слегка улыбнулся.       — О! Ты уже? — маг крови высоко поднял брови и сделал быстрое движение кистью. — Сейчас, — и кровь алой лентой поднялась в воздух и свилась клубком напротив сердца парня. — Вскрывайте вены, я не хочу его смерти, — коротко бросил малефикар, быстро чиркнув себя по запястью.       Кровь тут же начала свиваться в жгуты и ленты, становится полупрозрачной и утекать куда-то сквозь стены. Комната дрогнула, реальность пошла мелкой рябью — магия крови не зря была запрещена, она поражала своим могуществом.       Диркан, не раздумывая, полоснул себя ножом по запястью.       — Надо было тебя попросить, — поморщился он, обращаясь к «Серому» Фенрису, который проделал ту же манипуляцию, не дрогнув лицом. — Ты уверен? — он сочувственно смотрел на тянущиеся от руки воина ало-серебряные ленты.       — Поздновато спрашивать, ты не находишь? — с еле заметным ехидством отозвался мечник. — Я надеюсь только, что твоя теория подтвердится, Хоук, — Фенрис обладал отменной памятью — что несложно, учитывая, что помнить ему было особо нечего, и оценил, как быстро «непроверенная теория» стала истиной в последней инстанции.       — Почему мне кажется, что я еще об этом пожалею? — тяжело вздохнув, пробормотал Волк и, перехватив поудобнее отобранный у Виайра нож, повторил ту же процедуру. Он внимательно посмотрел на будто живущую своей жизнью его собственную кровь — так же как и у Ви она сплеталась в ленты и тянулась к сосредоточенному малефикару. Фенрис спрятал нож за голенище и переплел пальцы здоровой руки с любовником, с недовольным видом посматривая на остальных. Диркан опять лип к «Серому» Фенрису, и, на взгляд Волка, тот возмущался не всерьез, лишь делая вид, что недоволен. Малолетний Фай явно не знал, куда себя деть — его одинаково пугало и творящееся колдовство и его источник — брат столь любимого им «хозяина», а к Соловью он благоразумно решил не лезть. Хорошо знакомый Фенрису «свой» Гаррет ожидаемо хмурился, явно не одобряя происходящее.       На виски давило, реальность подернулась розоватой дымкой — никогда еще эта комната не знала столь сильного запретного колдовства. Малефикар побледнел, по лицу его стекал пот. Кровь образовала кривое подобие арки, но за ней не было видно оставшейся части комнаты — только переливающийся всеми оттенками зеленого туман, в котором нет-нет да проскальзывали вспышки молний цвета изумруда. От этого прохода веяло нездешней жутью.       — Идите, — повелительно бросил маг. — Виайр. Я запомню твое имя, хотя мы вряд ли когда-нибудь встретимся.       В ответ парень лишь слегка улыбнулся, провел рукой по груди и обвел этой же рукой новых знакомых.       — Он говорит, что был рад с вами познакомиться, — перевел Фенрис, с еле заметным превосходством глядя на недоумевающих чужаков.       — Взаимно. Не забудь мои рекомендации, — ухмыльнулся Диркан. — Я плохого не посоветую.       Ви вспыхнул до корней волос и, повинуясь сиюминутному порыву, с хулиганской улыбкой продемонстрировал нахалу выставленный средний палец. Соловей в голос заржал и прощально помахал парню здоровой рукой.       — Кхм! — удивился Фай. — А с виду такой скромник!       — Быстрее, — напряженным тоном проговорил малефикар и резко дернул ладонью, прерывая ток крови от Ви и Волка.       Последний раз оглянувшись, те скрылись в зеленой дымке.       Диркан просыпался медленно, так, как всплывает на поверхность ныряльщик, преодолевающий толщу воды. Несильно болела голова.       «С чего бы это? Вроде ничего не пил и не били», — подумалось ему. Вставать с постели категорически не хотелось, и Диркан лениво размышлял, а не подремать ли еще часок-другой. Не открывая глаз, он привалился к теплому эльфу и уткнулся носом в макушку.       Фенрис недовольно заворчал.       Диркан улыбнулся ему в волосы. Из них двоих обычно первым вставал именно Соловей, тевинтерец же предпочитал валяться в постели до полудня. Но сон у него был чрезвычайно чутким, он всегда открывал глаза, стоило любовнику пошевелиться.       — Ты что тут делаешь? — недружелюбно спросил эльф.       Диркан нахмурился. Бывший раб страдал одним-единственным провалом в памяти, всю остальную свою жизнь он помнил досконально, поэтому подобный вопрос сильно удивил лучника.       — Пришел вас будить, — раздался спокойный голос Гаррета. Диркан вскинулся и встревоженно уставился на брата. Что-то случилось?  — Ты не пришел завтракать, мама волнуется, — пояснил он, с нежностью смотря на всклоченного брата.       Маг показался Диркану уставшим, будто всю ночь не спал.       А может так оно и было. С появлением в поместье Адрианы Гаррет регулярно забывал даже поесть, увлеченный очередной чародейской задумкой. Тем приятнее была его забота.       «Ну ничего себе я заспался!» — подумал Соловей, посмотрев в окно. Он обычно вставал через час-два после рассвета, сейчас же на улице, судя по теням, был полдень. Неудивительно, что домашние заволновались!       — Какие планы? — Фенрис сел и недовольно щурился в солнечных лучах, смотря на Хоука-старшего.       — Никаких, — пожал плечами отступник. — Буду сегодня бездельничать.       — Прекрасно, — откинулся на подушки эльф. — Выход там, — и он махнул рукой в сторону двери, недвусмысленно выпроваживая всех из дома.       Диркан с улыбкой посмотрел на хмурого Фенриса — невыспавшийся эльф был созданием крайне ворчливым и склочным, которого все старались избегать. Милым в этом состоянии его находил лишь Диркан, остальные же старались лишний раз даже не дышать в сторону злющего, как выводок драконов, тевинтерца.       Соловей до хруста позвонков потянулся и рывком встал с постели. Резко накатила слабость, в глазах потемнело, но через мгновение все пришло в норму. Он поморщился и потер виски.       Это что еще за напасть?       — Плохо спалось? — участливо поинтересовался Гаррет. Они неспешно спускались по лестнице, и старший незаметно для брата страховал его: — А что за сон был, помнишь?       Соловей качнул головой.       Не-а. Муть какая-то снилась.       Первым, что увидел Ви, стоило ему открыть глаза — была та самая картина, с которой в свое время и началось его приключение под названием «Фенрис». Не успел он прийти в себя, как над головой тут же появилось два любопытных лица — Андерса и Бетани.       — Проснулся? — дружелюбно поинтересовалась Солнышко, осторожно прикладывая руку ко лбу парня. — Жара нет, зрачки тоже в норме. Что могло вызвать такой глубокий сон?       — Понятия не имею, — задумчиво пробормотал Андерс, покусывая кончик большого пальца. — Скажи остальным, что он вернулся.       Бетани скрылась, еле слышно скрипнув дверью.       — А вот принц твой до сих пор в отключке, — продолжил лекарь, указывая глазами на соседнюю половину кровати.       Виайр повернул гудящую голову и вперил недоумевающий взгляд в развалившегося рядом Фенриса, не удосужившегося даже раздеться, прежде чем лезть в кровать.       — Пришлось перенести его к вам, — объяснял Андерс, копаясь в глубинах своей сумки. — Беготня от поместья к поместью занимала слишком много времени. О, нашел! — возвестил он, протягивая парню пузырек с подозрительной коричневой настойкой. — Выпей половину, а вторую оставь эльфу — полегчает.       С этими словами он осторожно поднялся с кровати и поспешил удалиться, уступая место встревоженной Лиандре.       — Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросила она, аккуратно поправляя одеяло. — Вы так долго спали, мы не знали…       — Демонова магия! — вскрикнул рядом Фенрис, просыпаясь. — Что за.?       — Плохой сон, дорогой? — участливо поинтересовалась матушка, переключаясь на эльфа.       Отточенным движением схватив с прикроватной тумбочки блокнот, Виайр быстро написал:       — А где Гаррет? — в надежде, что хоть он объяснит, что произошло.       — Старший спит, — послышался звонкий голос Бетани. — Сейчас раннее утро — не его время. Вы с Фенрисом провалились в Тень, проспали почти сутки, а теперь внезапно проснулись. Ничего не хотите объяснить?       Виновники переполоха лишь недоуменно посмотрели друг на друга и синхронно пожали плечами.       — Понятия не имеем, о чем ты, — ответил за двоих Фенрис.