Own it

Own it

Эта ночь могла бы стать самой обычной. Такой же, как и все остальные. Спокойной, тихой, молчаливой. Когда ты просто сидишь в телефоне, бесцельно просматривая страницы, слушаешь музыку и отдыхаешь. Она могла бы стать такой, если бы не Чон Чонгук. Этот неугомонный ребенок. Вечно энергичный и активный макне. Самый одаренный и незаменимый мембер их группы. Чимин наблюдает за парнем, что стоит у противоположной стены и настраивает колонки. Когда Гук подошел к нему в гостиной и предложил пойти в танцевальный зал, Чимин даже не удивился. Они несколько раз так уже выбирались куда-то вдвоем. Это были их ночные посиделки, которые не опишешь словами. Чонгук как-то сказал, что он не может точно объяснить, что именно они делают с Чимином в это время и тот полностью соглашается с младшеньким. Они просто вместе. Просто разговаривают. Едят. Дурачатся. Молчат. Смотрят на звезды. Пародируют друг друга. Поют. Танцуют. Играют в игры. Живут, как Чон Чонгук и Пак Чимин. Чимин обожает «их» ночи. Чимин обожает, когда Чонгук сам проявляет инициативу. Чимин обожает Чонгука. Но последнее – это уже его личное и сокровенное. Многие и так считают, что парень слишком помешан на золотом макне и не воспринимают все его признания всерьез, а Чиму так и лучше. Ему было бы невыносимо хранить все эти чувства в себе. Пусть думают, что он ведет себя странно, глупо и проявляет слишком уж «материнскую» опеку. Пусть так. Ему не нужно чужое одобрение, чтобы просто тихо любить и не навязываться. - Готово, – Чонгук довольно улыбается и оборачивается к сидящему на полу Чимину. - Почему ты захотел станцевать именно под это? – интересуется старший. По комнате разносится знакомая мелодия. Во время тренировок она не звучала настолько откровенно, почему же сейчас… - Мне нравится ее ритм. Когда Намджун-хен под нее танцевал, я не мог удержаться и тоже повторял танец. - Да, я видел, – Чимин поднимается с пола и отряхивает штаны. – Ты прыгал по всему залу и пытался подстроиться под каждый танец. И у него это, как ни странно, прекрасно получалось. Перед предстоящим фанмитингом им необходимо было разучить несколько танцев, и если Намджун весь день пытался запомнить самые сложные элементы лишь одной хореографии, то Чонгук с легкостью вытанцовывал сразу три танца, запомнив движения без каких-либо наставлений. Этот мальчишка - пугающий гений. Чимин слегка качает головой из-за своих мыслей и становится ближе к парню. - Давай немного потренируемся, иначе получится не синхронно, – предлагает Пак. Он знает, что Чонгук предпочитает гнать впереди паровоза, но ко многим вещам младший относится крайне серьезно, желая сделать все правильно и хорошо. - Понял. Чонгук не спорит, и такая покорность даже немного смущает. Когда рядом нет камер, толп людей и других мемберов, тот ведет себя по-другому. Словно бы спадает его образ колкого макне. Обычно он не притворяется на камеру, но марку старается держать, не показывая своих слабых сторон. Чимин как-то сказал ему, что если тот не хочет натягивать на себя улыбку, то не стоит делать это через силу, на что Чон сразу же отреагировал отрицательно, заявив, что если он не сможет справиться со своими собственными эмоциями, то в артистах ему просто делать нечего. Чонгук упрям, и это может как подталкивать его на совершение чего-то нового, так и тянуть назад. Чонгук включает песню заново и занимает свою позицию сбоку от Чимина. Двигаться они начинают одновременно. Без предварительной подготовки их действия практически одинаковые. Точно нельзя сказать, сказывается ли это их сработанность, как мемберов группы, или чонгуковская любовь повторять все за хеном, доведенная практически до совершенства. Они повторяют хореографию, и хоть получается синхронно, каждый чувствует и исполняет танец по своему. Чонгук – мощно, резко, словно даже сейчас ведя незримую борьбу за совершенство. Чимин – плавно, спокойно и сексуально. Никогда Пак не считал себя одаренным или лучше других, с детства приученный к уважению и скромности. «Всегда будет тот, кто лучше тебя», - мысленно повторяет себе юноша. – «Но из-за этого ты не должен сдаваться. Смотри вперед, восхищайся и совершенствуйся. Будь благодарен за то, что тоже можешь что-то». Тело Чимина пластичное и легко чувствует музыку, пропуская ее в самую душу. Иногда ему так хочется закрыть глаза и представить себя совершенно невесомым, растворяющимся в воздухе и становящимся одним целым со звуком. Комната наполняется звучным голосом певца, а тяжелые басы отдаются легким эхом. Чимин резко опускается на пол, он знает, что Чонгук делает тоже самое, хоть и не видит его. Тело Пака плавно изгибается, и в какую-то секунду он думает о том, что хочет выглядеть сексуально, желанно, чтобы Гук видел это. Эти мысли настолько же неправильны, насколько плотно сидят в голове Чимина. Они оба поднимаются, следуя ритму, и Чимин успевает заметить, что рубашка Чонгука слишком эротично смотрится на его подтянутом теле, свободно следуя за каждым движением молодого человека. Чимин поспешно отводит взгляд и отклоняется назад, не успевая удержать баланс, и делает несколько маленьких шажочков на носочках назад. Возможно, это осталось бы незамеченным, если бы не огромные зеркала на противоположной стене. - Хен! – смеется Чонгук, останавливаясь. – Что за балет? - Извини, - смущенно отмахивается старший. – Моя ошибка. У тебя все здорово получается. На чонгуковских губах проскальзывает довольная улыбка, он явно горд похвалой. Парень вновь ставит песню на начало, а Чимин в это время незаметно похлопывает себя ладонями по щекам. Соберись, Пак Чимин! Нельзя отвлекаться и допускать такие глупые ошибки. Нужно сосредоточиться и не забивать голову лишними мыслями. Прогони-прогони-прогони их! Чимин тихо выдыхает и пару раз переминается с ноги на ногу. «Прогони». Легко сказать. Чонгук с этой его рубашкой ходит прямо перед носом непозволительно прекрасный, и за это его хочется стукнуть. Ему-то нормально, а у Чимина голова кругом. Давно причем, но если те давние чувства еще можно было списать на «заботу о младшеньком», то теперь глупо обманывать самого себя. Младшенький выше и мощнее старшенького, и от этого ноги подкашиваются. - Давай заново, хен, – произносит Чонгук, вырывая Чимина из мыслей. - Да. - Не ошибись, – Гук беззлобно усмехается. Чимин привычно отвечает в задорной, нежели строгой манере: - Цыц. И их танец начинается с самого начала. На этот раз Чимин фокусируется исключительно на собственных движениях. Он смотрит в зеркало только на себя, думает о последующем шаге в хореографии и понимает, что совершенно не доволен своим танцем. В нем совсем нет эмоций. Просто сухое исполнение без передачи чувств, а это для Пака, как танцора, хуже всех полученных травм и болячек вместе взятых. Когда танец не затрагивает зрителей, когда они не ощущают ничего – это настоящий позор для исполняющего. Чимин поджимает губы и уже хочет сам остановить почти завершенный танец, как, совершенно неожиданно, лажает Чонгук. Тот забавно выгибается, теряет из-за этого же равновесие и почти встречается лбом с полом, но вовремя меняет положение и просто плюхается на живот, смеясь. - Йа! – хохочет Чимин, чувствуя, как у него словно камень с души спадает. – Это что еще такое? - Правильно двигаться надо, хен! – тут же отвечает парень. – Что у тебя ноги трясутся, как две сосиски? - Это вот кто мне сейчас говорит? – Пак слегка пихает друга ногой под попу. – Не я на полу валяюсь. - Я просто дал возможность тебе передохнуть, – в очередной раз пытается переспорить младший и быстро подскакивает на ноги. - Да-да, естественно, – Чимин слегка улыбается, качая головой. – Давай начнем заново. - Нет, хен, подожди, – Чонгук привстает на носочки, затем опускается на пятку и повторяет так несколько раз, разминаясь. – Я хочу один раз сам прогнать танец, можно? - Ты имеешь в виду, что хочешь потренироваться сам? - Да. Можно? - Конечно, - Чимин кивает. – Я посижу пока. Чонгук довольно улыбается и спешит поставить песню на начало, а Пак занимает место на полу у стены. Он вытягивает ноги и расслабленно прикрывает глаза, наблюдая за Чоном из-под полуопущенных ресниц. Тот делает звук в колонках погромче и возвращается на свою позицию. Медленно разминает шею, поведя головой, из-за чего вены на его шее заметно вздуваются. Чонгук готовится танцевать, а Чимину уже плохо. Парень делает вид, что проводит ладонью по лицу, но на деле тихо выдыхает себе в руку. Может, зря он разрешил Гуку танцевать прямо перед ним? Одно дело, когда они делают это вместе и удается краем глаза увидеть лишь какую-то часть, а другое… когда он может лицезреть каждое движение, каждый вздох, меняющееся выражение на чужом лице. Вот только поздно что-то предпринимать и тем более останавливать парня. Это будет странно. Да и Чонгуку откровенно все равно на внутренних демонов его хена, о которых он даже не подозревает. Чон начинает двигаться, в очередной раз поражая своими способностями. Каким образом у молодого парня получается практически все, за что он берется, остается загадкой до сих пор. Он просто берет и делает. Делает это хорошо, а остальные могут лишь восхищенно охать. Наверное, это одна из причин, почему Чимин так легко и быстро влюбился в своего донсена. Глупо, конечно, он и сам это признает. Эгоистично и как-то по-девчачьи. «Я люблю его, потому что он крутой и все может» - это даже звучит смешно. Но факт остается фактом. Умный, красивый, способный, с хорошим характером и пониманием своей цели в жизни человек, обязательно захватит чужое внимание. Раньше Чимин во многом помогал Чонгуку, старался раскрыть его и преодолеть свои слабости. Чонгук вырос и стал главной слабостью Чимина. Движения макне сильные, мощные, мужественные. Он уверенно передает всем своим естеством те эмоции, которые испытывает в данный момент. Он отводит руку в сторону, скользит по ней второй и резко приседает. Бит звучит ровно, и Чонгук рывками приподнимается, тут же разворачиваясь и делая несколько шагов назад. Его мышцы напряжены. Движения не плавные, но такие красивые. Он знает свое тело и отлично им владеет. В каждом вдохе, в каждом взгляде ощущается мужественность, еще юношеская, но уже не мальчишеская. Чимин отклоняет голову назад, прислоняясь затылком к деревянным шкафчикам, где они обычно хранят нужные для тренировок вещи, и смотрит в потолок. Ему нравится эта атмосфера. Стрелки часов давно перевалили за полночь. Свет в комнате приглушенный. Музыка обволакивает все помещение. Они только вдвоем. От этой мысли по телу Чимина пробегают мурашки. Это действительно «их» ночь. Те редкие мгновения, когда можно быть самим собой. Нет камер, фанатов, стаффа, других участников. Чимин ценит свою работу и уважает людей, с которыми он проводит каждый день, но любому человеку нужны минуты спокойствия. Сейчас Чимин смотрит на танец Чонгука и представляет, что это приватное зрелище принадлежит только ему одному. Чонгук резко двигает бедрами и отходит назад. Чимину же приходится быстро поджать ноги, сводя их вместе и обхватывая руками. Нет-нет. Его не должно все это возбуждать. Все эти мысли, атмосфера, непростительно шикарный мембер его группы. Ты такой неправильный, Пак Чимин. Однако, хуже то, что он даже не может себе ответить: «Почему?» Почему его чувства – это неправильно? Кто и когда сказал, что так нельзя? Кто установил какие-то правила на чужие эмоции? В своих песнях они всегда стараются донести что-то правильное до тех, кто их слушает, но кто выслушает их самих? - Хен, я готов, – неожиданно звучит голос Чонгука совсем рядом, и Чимин от неожиданности вздрагивает, этим самым вызывая смех у парня. - Ты чего? – он заботливо похлопывает друга по плечу. – Тут же только я. - Это обычная реакция… - смущается Чимин, расслабляясь. – Отдохни немного, и закончим вместе этот танец. Чонгук быстро скользит взглядом по чужому телу, а после переводит его на лицо Чимина. Он смотрит пристально и внимательно, заставляя задыхаться от близости. - Ты сможешь сейчас танцевать? – спрашивает макне. - В смысле? – искренне не понимает Чимин, не зная, куда ему деться. Отодвигаться или пытаться избежать чужого взгляда – странно, поэтому Чимин пересиливает себя и смотрит в чужие глаза. - У тебя стояк. - А? От такого неожиданного высказывания в чиминовой голове словно что-то щелкает, и он ощущает, как внутри все холодеет. У него что? Парень медленно опускает взгляд на свой пах и бледнеет. По сути дела, в реакции его тела нет ничего необычного. Так иногда бывает, особенно во время слишком активных выступлений, когда все тело напряжено и разгорячено. Когда музыка буквально проникает под кожу и завладевает сознанием. Так бывает, когда слишком хорошо, что даже тело перестает поддаваться контролю. Так бывает, но сейчас… именно в этот момент Чимину меньше всего хочется находиться в такой ситуации. Единственное, что приходит Чимину на ум – закрыться руками и замотать головой. - Это бывает. Это нормально. – Поспешно оправдывается старший. – Такое бывает, знаешь… во время выступлений там… когда тело реагирует… Чонгук непрерывно смотрит на Чимина, наблюдая за всеми его странными потугами сформировать какое-то цельное предложение, и снова смеется. - Хен, Чимин-хен, – спокойно произносит парень. – Тебе не нужно рассказывать мне о том, что может происходить с мужским телом. Я все это знаю. - Тогда чего пристаешь ко мне? – Чимин отмахивается от младшего, собираясь подняться, но Чонгук хватает его за руку и не позволяет встать. – Что такое? - Это из-за меня? – отчего-то совсем тихо спрашивает Гук. Голос у него глубокий, немного хриплый, и внизу живота приятно стягивает. Тело Чимина продолжает подводить его, буквально выдавая с головой. - Чонгук-и… Не выдумывай, с чего бы мне… - Чимин, только не начинай, – перебивает парень, и его тон обескураживает. Пак даже не обращает внимания на то, что младший обратился к нему неформально. Как-то странно бухтеть о нормах приличия со стояком. – Мы взрослые люди, и лично мне уже надоело притворяться дураком. Я ведь нравлюсь тебе, да? - Ты… - Чимин резко вдыхает. У него разом пропадают все слова, а перед глазами все плывет. К счастью, Чонгук не выдерживает драматическую паузу, а спокойно говорит дальше. - Мы с тобой не в сериале, и мне не нужно соображать двадцать сезонов, чтобы понять свои собственные чувства. Ты ведь знаешь, что я умный и быстро все схватываю, – Чонгук садится рядом, продолжая сжимать руку хена. – Поверь, я с этим сталкиваюсь впервые, и тоже не сразу поверил в такую возможность, но чем больше проходило времени, тем сильнее я все осознавал. И видел в твоих действиях взаимность. Я ведь прав, хен? – Чонгук касается ладонью чужой макушки. – Пожалуйста, скажи мне, что я прав. Чимин не отвечает, он сидит и смотрит куда-то перед собой. У него сердце колотится где-то в горле, а тело пробивает дрожь. Он сейчас чувствует себя таким идиотом. Он так старался контролировать себя, не показывать истинные чувства, вести себя так, как подобает хену. Он так старался, но Чонгук и тут оказался сообразительнее. - Чимин, знаешь, - Чонгук лукаво жмурится, и в его голосе слышатся нотки ребячества и озорства. – Я первый тебе признался. - Ой, да ну тебя, – Пак хлопает Чона по коленке. Он с облегчением понимает, что чужие слова помогли ему расслабиться. Удивительно, какое влияние на него оказывает Чонгук. Это даже пугает немного. - Так… что ты мне ответишь? – вновь тише произносит макне, и Чимин ощущает, как чужие пальцы сжимают его плечо сильнее. Чонгук нервничает и волнуется. У него это впервые, как и у Чимина. Вопросов много. Страхов много. Сомнений не меньше. Но у Чимина сейчас сердце лопнет от счастья. Он мечтал так долго, желал этого всем своим нутром, так упустит ли он свой шанс? Ни за что. Пак садится удобнее и наклоняется вперед. Не впервые он видит лицо Чонгука так близко, но впервые с ощущением, что сейчас все правильно. Чимин прикасается к губам парня своими медленно и аккуратно. Едва-едва. Осторожничая. Им обоим неловко и почему-то хочется засмеяться. Что, в принципе, и происходит. Гук хихикает в поцелуй, а Чимин в ответ смущается и щипает парня за бок, быстро отстраняясь. Вот только в Чонгуке снова просыпается желание доминировать, и он резко подается вперед, целуя Чимина увереннее и сильнее. Его руки опускаются на тонкую талию, слегка наклоняя Пака назад. Для них сейчас все в новинку, и хотя Чонгук старательно изображает из себя страстного любовника, красные кончики чужих ушей выдают его настоящие эмоции. Это очень мило. Такому не научишься по книжкам, фильмам или чужим словам. Опыт отношений приходит со временем. Чимин не сомневается, что и в этом деле Чонгуки будет умелым и страстным, но сейчас им обоим нужно время, чтобы все понять, осознать и прочувствовать. Возбуждение Чимина, которое почти прошло, вспыхивает с новой силой, и он непроизвольно сводит ноги вместе. Младший замечает это и опускает ладонь на чужое бедро, поглаживая его кончиками пальцев. Поцелуй прерывает Чимин. Он тихо вдыхает ртом воздух, скользнув кончиком языка по покрасневшим губам, и смотрит на сосредоточенное лицо нависающего над ним парня. Чонгук сейчас еще красивее, чем обычно. Не скрывающий своего желания, решительный, сосредоточенный. Они оба в одинаковой ситуации, оба смущены и несколько растеряны, эта ситуация в корне отличается от всех, что когда-либо происходили с ними. Сейчас Чимин не может помочь, а Чонгук в этом и не нуждается. Он ведет себя очень достойно. Его сильные руки скользят по ногам Чимина, поглаживают плоский живот и вызывают мурашки от прикосновения к шее. Чонгук наблюдает за чужой реакцией, чтобы знать, как ему быть дальше и, не видя сопротивления, решается на большее. - Осторожнее, - просит Чонгук, укладывая Чимина полностью на пол. - Тебе не противно? – осторожно спрашивает старший, ощущая, как на его пах ложится чужая ладонь. - Ничуть, – Чонгук качает головой, проводя пальцами по ширинке узких джинс. - Мне нравится твое тело. И мне нравишься ты. - Перестань… - просит Чимин, его щеки краснеют от чужих слов и он решает, что пора самому показать свои чувства. Чонгук признался первым, обескуражил своего хена и до сих пор не получил толкового ответа, а ведь не он влюбился первый. Это был Чимин. - Ты такой повторюшка, – шепчет Пак и сжимает пальцами пуговицу на чужой рубашке. Он видит любопытство в чужих глазах и хитрый блеск где-то в глубине темных зрачков. – Ты гигантский ребенок, хрюшка с мышцами… - Хен, это не очень возбуждает, знаешь. - И я по тебе с ума схожу. Чонгук замирает и удивленно хлопает глазами. Ему сейчас явно кажется, что он ослышался, но лицо Чимина, на котором отображается все его волнение, доказывает обратное. Чон опускает голову, чтобы челка скрыла его глаза и молча прижимает к себе юношу, обнимая его. - Я знаю, - звучит ласковый голос. В книгах, фильмах, сериалах и эротических новеллах они бы успели уже три раза заняться любовью, отдаваясь страсти с головой, но так не бывает. В реальной жизни, в первый раз, все происходит несколько иначе, чем это показывают в том же кино. Неловко и стыдливо, едва прикасаясь, целуясь урывками и сдерживая волнение вперемешку с новыми ощущениями, из-за которых тело неоднозначно реагирует. Чимин чмокает крепкую шею Гука и расстегивает его рубашку. У того красивый пресс, рельефные кубики мышц и загорелая кожа. Чонгук еще не сформировался до конца, но сомневаться в том, что прекрасный юноша станет невероятно шикарным мужчиной, не приходится. Чимин прикусывает себе губу, сдерживая улыбку. В его голове мелькает эгоистичная мысль. Чонгук – его. «Мой. Мой. Мой». До чего приятная мысль. Она дурманит голову. Дурманит так же сильно, как чужие руки на бедрах. Чимин наблюдает за действиями Чона и не мешает. Парень справляется с ремешком и молнией на джинсах. Однако сдергивать мешающуюся одежду он не спешит. Чонгук достает из кармана своих штанов небольшой пульт и направляет его в сторону музыкальных колонок. Раздается знакомая песня и Чимин удивленно смотрит на макне. - Не хочу, чтобы голос Чимин-и кто-то случайно услышал, – поясняет младший. Чимин хочет было сказать что-то в ответ, но лишь тихо охает, когда разгоряченная ладонь проскальзывает ему под резинку боксеров, сжимая напряженный член. Это действие заставляет старшего слегка выгнуться в спине и прижаться сильнее затылком к полу. Неужели он снова ошибся? Или Чонгук правда обладает какими-то нечеловеческими способностями во всем? Минуту назад они смущенно признавались друг другу, и вот уже Чонгук берет инициативу в свои руки, так смело скользя пальцами по длине возбужденного органа. Чимин смачивает губы языком и поворачивает голову в сторону. Улыбка тут же появляется на его лице, а тело охотнее реагирует на ласку. Чонгук заметно возбужден и Чимин счастлив от мысли, что именно он является причиной такого состояния золотого макне. Голос у Чимина слегка осевший, тягучий и мягкий. Он старательно сдерживает лишние звуки, но участившееся дыхание выдает его. Парень сжимает пальцами оголенное плечо и проводит по сильной руке вниз, слегка царапая ее ногтями. Чонгук хрипло рычит и подтаскивает Чимина ближе к себе, наконец-то приспуская его джинсы и нижнее белье. Когда руки Чонгука стали такими сильными и горячими? Когда его голос приобрел глубокие и хриплые нотки? Когда он стал таким храбрым и сильным не только физически? Чимин прикусывает губу, когда чужие пальцы сжимают головку, слегка растирая капельки выступающей смазки. Чонгук неопытен, но действует уверенно, словно находится в статусе заядлого любовника уже не один год. Чимин, в принципе, догадывается откуда у парня этот «опыт». Они живут бок о бок много лет и подростковый период Чонгука тоже прошли вместе. Неожиданные познания о своем теле, утренние «неожиданности», запертая дверь в туалет и тактичные мемберы, делающие вид, что Гук в ванне просто занимается зарядкой. А еще ноутбук Намджуна, на который тот, словно специально, никогда не ставил пароль. Чонгук мальчик умный, Чонгук как что-то видит, так сразу наматывает на ус. А еще Чонгук любопытный, и ему явно слишком многое позволяли хены. Чимин непроизвольно раздвигает ноги шире, когда парень скользит второй ладонью по его внутренней стороне бедра и тяжело выдыхает. Его затуманенный взгляд скользит по потолку. В приглушенном свете ламп виднеются маленькие частички пыли. Почему-то Чимин видит это даже в полумраке комнаты, а вот музыку слышит плохо. Она отдается где-то там далеко и нечетко. В расплывчатом подсознании, заставляя тело двигаться то ли в ритм мелодии, то ли в такт чужой руки. Чимин растворяется. В чужих руках. Губах. Дыхании. В своих чувствах. Эмоциях. В музыке. Чужой голос врывается в эту дурманящую негу, и его руку куда-то тянут. Пак чувствует под кончиками пальцев легкую ткань чужих брюк и прекрасно понимает невысказанную просьбу. Чонгуку тоже хочется. Так сильно, что член парня заметно пульсирует, а вены выступают на твердой плоти. Чимин помогает Чону избавиться от одежды и невольно сглатывает, замечая, как сильно тот сдерживался. - Пойдем до конца, хен? – голос у Чонгука срывается, но он заботливо готов остановиться в любой момент. А Чимину страшно. И при этом внизу живота сладостно посасывает. В таком состоянии обычно люди и творят всякую хрень, радуясь жизни. Навязчиво бьются в голове мысли неприличного содержания, и Чимин думает о том, что ему тоже не стоило заглядывать в ноутбук Намджуна. - Давай, – соглашается Чимин. – Ты будешь первым, кто будет во мне, – ляпает старший неуместную шутку. Чонгук же улыбается и слегка качает головой: - Первым и последним, хен. И больше не шути так, у тебя получается даже хуже, чем у Джин-хена. Чимин смущенно улыбается, а Чонгук полностью избавляет старшего от одежды, бросая ее в сторону. - Переживаешь? – спрашивает Чимин, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. - Мужские тела одинаковые, поэтому дрочить не сложно, но… - он опускает взгляд на полураздвинутые ноги хена. – Ладно, куда-нибудь попаду. - Прошу прощения! – тут же протестует Чимин и хлопает Гука по плечу, а после несколько нервно хихикает. - Давай, ложись на живот, - командует макне, поспешно помогая Чимину перевернуться. Он сжимает пальцами упругие половинки, рассматривая хена. - Я просто хочу напомнить, - как бы между прочим замечает Чимин, утыкаясь носом себе в руку. – Что я отличаюсь от ребяток из порно. - Ну Чимин-и, не считай меня глупым ребенком, – Чонгук наклоняется и протягивает пальцы к губам старшего. – У нас тут ничего нет, придется подстраиваться. - Не так я свой первый раз представлял, – Пак кусает парня за пальцы, но все равно послушно втягивает их в рот, скользя языком по грубоватой коже. Они снова спорят, пыхтят и кое-как находят удобные позы на полу. Не очень-то и романтично, если честно, но Чимин благодарен за эту атмосферу и за то, что они остались сами собой друг с другом. Напряжение и смущение были бы куда хуже. Пальцы у Чонгука длинные, красивые, но кожа отнюдь не мягкая, что не удивительно. Чимин старательно смачивает их слюной, понимая, что чем лучше он это сделает, тем меньше будет проблем. Наверное. - Вау, Чимин-а, у тебя получается лучше, чем у девочек из порно. Ай! – ощутимый укус заставляет поморщиться. Чонгук убирает пальцы из чужого рта и смотрит на них, словно размышляя о своих дальнейших действиях. В данный момент Чимин ничем помочь не может, поэтому он просто лежит на полу и покачивает бедрами из стороны в сторону. - Я начинаю, – шепотом произносит Чон, сжимая одной рукой половинку чужой ягодицы, а второй рукой касаясь узкого прохода. Чимин – ангелок. Чимин – феечка. Чимин милая и нежная ватрушечка, которая никогда не ругается и, кажется, что даже слов матных не знает. Да вот хрен вам. Потому что еб твою налево, больно-то как! Пак орет, словно ему ногу отрезают и хлопает ладонью по полу. - Ты мне кулак засунул туда!? - Палец. Один. - Охренеть. - Очень больно? – волнуется Чонгук, наклоняясь ближе, и это действие вызывает очередное неприятное ощущение. - Да ну что ты, просто райское наслаждение, – сквозь зубы шепчет Пак, стараясь глубоко дышать. Он не знает, куда ему деть руки и в какую позу вывернуться. Но Чонгуку явно хуже, правда в моральном плане, ибо именно он сейчас является причиной таких болезненных ощущений у его хена. - Давай остановимся, – произносит Гук. – Нам не обязательно сразу это делать. Я с тобой еще на свидание не сходил. - Твой палец сейчас во мне, поздно ты задумался, – Чимин слегка поворачивает голову, стараясь увидеть макне. Тихо вдыхает и так же тихо выдыхает. Протягивает руку назад, которую тут же хватает Чонгук, переплетая их пальцы. – Я хочу тебя. Уже давно. Я не женщина, поэтому мне больнее, – сглотнул. – Но больно в первый раз будет в любом случае, как бы мы это не оттягивали, – Чимину удается улыбнуться уголками губ и он кивает. – Продолжай, пожалуйста. Чонгук все понимает и благодарен старшему за безграничное доверие, ведь всего этого могло бы и не быть, если бы Чимин не поддался на провокацию. Если бы Чонгук случайно не заметил состояние друга и не решил этим воспользоваться. «Если бы». Чонгук уверен, что этот первый раз, возникший спонтанно и чисто на эмоциях, они никогда не забудут. Но также он уверен, что во второй раз, уже в кровати, после красивого свидания, в романтичной обстановке, все будет несколько по-другому. - Это «подготовительный секс», - произносит Чонгук вслух свои мысли. Чимин в ответ что-то бессвязно мычит, потому что, если голова макне забита всем и сразу, то Чим не может соображать вообще. У Чон Чонгука просто охрененно длинные пальцы. Непростительно длинные. Он скользит внутри всего одним, а Чимин сжимается и никак не может расслабиться. Подготовка занимает много времени, но благодаря терпению своего партнера, благодаря его ласкам, нежным словам и поцелуям, Чимин привыкает к боли. А потом потихоньку наступает удовольствие. Чонгук увереннее входит в горячее тело пальцами, и во время проникновения Чимин стонет, ощущая некое мазохистское удовольствие. Его растягивают, раздвигая сжатые мышцы, и внутри все горит. Обжигает. Распаляет. Старший тихо хнычет, наконец-то сам начиная действовать, подставляясь под толчки. Чонгук видит это и счастливо улыбается. Ему давно уже хочется кончить, но он сжимает свой член ладонью и не позволяет себе сделать это. - Хен, терпимо? – спрашивает младший, заботливо поглаживая ладонью чужую спину. - Да… я думаю, ты можешь действовать дальше, - совсем тихо отвечает Чимин. - Нет, рано, я ее еще не нашел, – Гук мотает головой, а Чимин с трудом сдерживает стоны. - Что? Что ты не нашел?.. - Простату. От слов парня хочется смеяться и бить его одновременно. Его можно понять, конечно, но почему все выглядит настолько комично? - Гук-и… - ласково протягивает имя своего партнера Чимин. – Это не дверной звонок, на который можно легко нажать… - он улыбается уголками губ. – Пожалуйста, я правда долго так не смогу. Чонгук, явно все еще не уверенный в столь решительном шаге, сомневается, но ослушаться хена не может. В столь пикантном моменте не может. Парень аккуратно вытаскивает пальцы из чужого тела, а Пак морщится, потому что он все еще не может полностью контролировать рефлексы своего тела, и это причиняет дискомфорт. - Прости, Чимин-и, - неожиданно раздается голос Чонгука. А после тонкую талию хена обхватывают сильные руки и Гук утыкается носом в его шею. - За что? - Я не смог сдержаться, поэтому первый раз получается таким неумелым, болезненным и совершенно не сказочным. Чимин слушает виноватое признание и не может не ощущать нежность по отношению к этому человеку. - Чонгук-и. Я счастлив, – Чимин аккуратно кладет свою ладонь поверх сцепленных ладоней парня. – Самое главное, что это ты рядом со мной. И… наверное, лучшего место для своего первого раза я бы и придумать не смог. - Почему? - Я пропитался музыкой и тобой. Чонгук резко втягивает носом воздух. Чимин не видит его лицо, но знает слишком хорошо – он точно смущен. - Звучит странно… - Ах, честное слово, ты правда хочешь продолжать говорить об этом в такой ситуации? – Чимин слегка щипает чонгуковскую ладонь. - Хорошо, я понял. Наконец-то решается Чонгук. У него все это в первый раз. В самый-самый первый. Он даже с девочкой не целовался никогда, так что удивительно, как его еще не трясет всего. Выдержке парня вообще остается только завидовать. Он ни разу не кончил, а это удивительно для первого раза. Чимин упирается руками в пол, приподнимая бедра, и прислоняется лбом к холодному паркету. Ему тоже страшно и непривычно, но сейчас он чувствует некую ответственность, как старший, и поэтому старается успокоить Чонгука, направляя его. Да и бревно изображать тоже желания нет. Чонгук проводит ладонями по упругим бедрам и приставляет головку к проходу в чужое тело. Слышится тихий вдох Чимина. Младший шепчет что-то успокаивающее. Его голос обволакивает, убаюкивает и расслабляет. Поэтому неожиданный вскрик получается слишком резким. Таким же неожиданным, как и проникновение чужой плоти. Чимин сжимает ладони в кулаки и мотает головой. Чонгук реагирует моментально, покрывая поцелуями бледную кожу шеи и спину парня. Внутри Чимина узко и горячо. У Чонгука перед глазами все плывет, и в ушах какой-то звон, но он не теряет связь с реальностью, понимая, что, в отличие от него, Чимину больно. - Тише-тише… - просит Пак. – Входи медленно, ладно? По чуть-чуть, и все будет в порядке, я привыкну. - Чимин-и… - Гук кусает себе губы. – Я сейчас кончу. - Что? Чонгук-а, подожди! - Чимин делает резкое движение, подаваясь бедрами назад, и это приводит к ожидаемому результату. Чонгук стонет, содрогаясь от оргазма, а у Чимина ноги подкашиваются. Старший больно хлопает чужие ладони, наказывая тем самым. - Прости, хен, - виновато протягивает Чонгук. - Не раскаиваешься ты совсем, – снова щипается Чимин. - Зато теперь легче будет входить, смазка натуральная. - Я тебя к компьютеру Намджун-хена больше в жизни не подпущу! – возмущается Пак, но все его слова разом пропадают, когда Чонгук толкается глубже. Черт. Затыкает его, мелкий гаденыш. Чимин решает, что поругается позже и отдается ощущениям. Ему больно и горячо одновременно. Конечно, Чонгук неопытен, но Чимину все равно хорошо, потому что он желал этого так давно. Он думал об этом, представлял и стыдился собственных чувств. Пусть все сложилось не так, как он представлял – ему не важно. Рядом с ним человек, который занимает все его мысли. Человек, который давно находится в сердце. Чимин ждал Чонгука. Ждал много лет и, наконец, получил. Можно ли быть счастливее? Они всему научатся вместе. Его «золотой макне» хорош во всем. И осознание того, что столь интимную сторону жизни они будут потихоньку осознавать вместе, рождает в Чимине слишком уж эгоистичное удовлетворение. Мысли прерывает очередной толчок парня, заставляя старшего тихо застонать, царапая ногтями паркет. Кажется, Чонгук наконец понял, как лучше входить в тело старшего, потому что каждое движение теперь рождает стон и мурашки по всему телу. Чонгук входит глубже, а Чимин может только жадно хватать ртом воздух. Они оба на пределе, шепчут имена друг друга, слушают стоны, заглушаемые повторяющейся мелодией из колонок, и стараются запомнить этот момент всем своим естеством. Объятиями, поцелуями, вдохами. Потом, шлепками, проникновениями. Чимин кончает с протяжным стоном, вжимаясь грудью в холодный пол. Он невольно сжимает пульсирующий орган Чонгука в себе. Из-за этого младшему приходится до боли прикусить губу, чтобы не заполнить Чимина собой вновь. Медленно парень выходит из расслабленного тела, проводит рукой по чувствительной головке, и этого хватает, чтобы кончить второй раз. Чимин опускается полностью на пол, глубоко дыша. Господи, как теперь прийти в себя? Кажется, у него голос пропал вместе со всей энергией. Он слышит, как рядом садится Чонгук, как что-то тихо щелкает, и колонки перестают работать. Комната погружается в тишину. Так хорошо. Так спокойно. Так правильно. Чужая рука медленно ложится на талию, прижимая Чимина ближе к себе. Дыхание Чонгука щекочет шею, а кончик его носа зарывается в мягкие пряди волос. - Хей, – тихо-тихо, стараясь не разрушать повисшую атмосферу. – Хен… - М? - Я хочу прийти сюда завтра и попрактиковаться. - В танце? – на губах Чимина играет улыбка. – Сегодня мы его так и не исполнили. - Да… в нем тоже. Старший поворачивает голову в сторону Чонгука. Тот слегка отстраняется, чтобы их взгляды встретились. - Я не уверен, что смогу завтра хорошо танцевать. - Я помогу, – Чонгук заботливо поглаживает ладонью спину своего хена. – Я сделаю все, чтобы тебе было комфортно. Ты ведь… составишь мне компанию? В глазах макне столько неприкрытой надежды, что Чимин не только готов с ним пойти куда угодно, он ему хоть свое сердце вырвет и отдаст. Хотя… он ведь уже. Чимин ласково улыбается и кивает, на что незамедлительно получает поцелуй. Чонгук уверенно обнимает Чимина, прижимая его ближе к себе. Сейчас он поможет своему хену дойти до комнаты, проводит в ванную и уложит спать. А завтра они снова придут тренироваться… еще раз и еще. До тех пор, пока у них не получится идеально исполнить танец. А что до запланированного «официального первого раза»… он у них будет, обязательно, но сначала Чонгук потренируется в «подготовительном сексе» и создаст еще более незабываемые воспоминания для них обоих.