***
Ледяная поверхность светящегося шара обожгла руку, заставив Арагорна уронить палантир. Тот с чудовищным грохотом покатился по мраморному полу, алея кровавыми вспышками. Звон разбившегося кулона застыл в ушах, заглушая громыхание видящего шара, катящегося на другой конец тронного зала Минас-Тирита. Следопыта будто взяли за горло мёртвой хваткой. Он судорожно вдыхал загустевший воздух, с трудом наполняющий лёгкие. Голова пошла кругом от видений, представших перед его взором в палантире. Правда ли, что Вечерняя Звезда угасла? Или это лишь лживый морок, возникший по воле Саурона? Ощущение приближающейся смерти наполнило сердце Странника. Могучие плечи ссутулились, принимая на себя груз грядущей утраты. Широкими шагами мужчина стремительно направился прочь, стремясь как можно скорее выйти на воздух. Струйка белого дыма таяла в вечернем воздухе. Оранжевые искорки метались в курительной трубке, то вспыхивая, то потухая. Редкие звёзды изредка мерцали, утопая в густой сини стремительно опустившихся сумерек. Их слабый свет выхватывал из тени суровый профиль Арагорна, что рассеянно глядел перед собой. Его губы беззвучно шевелились. Лишь только ветер слышал: «Арвен». Хлопья серого пепла кружились, оседая на белый камень древней крепости. 25 марта 3019 Т.Э. Мораннон Железо и камень Чёрной башни разваливались на куски. Гигантские обломки летели вниз, с отчаянным свистом разрезая густой воздух. Глухо стеная, они ударялись о землю, поднимая облака седого пепла. Дух Саурона метался меж стремительно обваливающихся стен своей твердыни. Тёмный Властелин не желал верить, что он поражён, однако правда неумолимо настигала со всех сторон, словно летняя гроза. Его мир рушился, унося в небытие былое величие. Кружащийся в воздухе пепел доносил запах огня, обжигающий ноздри. Арагорну было трудно дышать. То ли мешали сломанные троллем рёбра, то ли грудь теснило опьяняющее чувство победы. Но, несмотря на боль, воин вдохнул глубже, запечатлевая в памяти этот неповторимый запах. Барад-Дур рушился на глазах. Главная крепость врага уничтожена, как и он сам. Казалось, в этот день сердце будущего короля людей должно ликовать, но оно отбивает рваную дробь, болезненно сжимаясь от мысли, что, возможно, уже слишком поздно… Поздно для неё. Он возводит блестящие от слёз глаза к небу в безумной надежде, но огромные грозовые облака, нависшие над равниной, не пропускают ничей свет. Ни свет солнца или луны, ни сияние звёзд.***
Имладрис Свежий ветер ворвался в покои Арвен, запутался в прозрачных занавесях, вырвался и прокатился по мозаичному полу, вороша жухлый ковёр из жёлтых листьев. Солнце залило белым светом веранду. Тоненькие ручейки золотистыми змейками расползлись, наполняя собой каждую клеточку плитки, сливающейся в причудливый узор под палой листвой. Мёртвую тишину разорвал судорожный вдох. До сей поры неподвижная фигура женщины, лежащая на софе, вздрогнула. Распахнув глаза, она резко села, не переставая прерывисто дышать. Обведя недоумевающим взглядом свои покои, Арвен Ундомиэль медленно поднялась на ноги. Ослепительно яркое сияние, что лилось из сада, заставило её зажмуриться и прикрыть лицо рукой. Осторожно ступая, дева прошла сквозь стену солнечного света, льющегося снаружи. Кончики пальцев приятно защекотало, кровь забурлила в венах, заставляя онемевшее сердце биться чаще. Звуки внешнего мира обрушились внезапно, распарывая глубокую тишину, ставшую неизменной спутницей. Говор водопада, шелест травы, волнуемой ветром, еле слышный говор цветов, перешёптывающихся о чём-то своём, и птичья трель, заполнившая собой всё пространство. Подойдя к мраморным перилам веранды, Арвен остановилась. Лицо овеяло нежное прикосновение прохлады. Через белую завесу водопада, искрящуюся каплями воды, что переливались на солнце подобно россыпи бриллиантов, проступил изящный силуэт дерева. Набухшие почки были готовы вот-вот прорваться, чтобы выпустить на волю истомившуюся листву. В безлистной кроне сидел соловей, и его голос звенел, напоминая реку весной, что едва освободилась от ледяных оков зимы. Темноволосая дева лучезарно улыбнулась и, вытянув руку навстречу льющейся песне, запела сама. Её голос заставил птицу вспорхнуть. Неприметная птаха взвилась вверх, расправив крылья. В несколько плавных взмахов она преодолела расстояние от дерева до веранды. Усевшись на резные перила, серенькая певунья вновь залилась песнью, наблюдая за Арвен. Та, не переставая петь, легонько повернулась, чтобы наблюдать за маленькой гостьей, но не спугнуть её. Их голоса слились в один, пронзительно разливаясь в воздухе Имладриса. Некоторое время спустя дочь владыки Элронда сидела за высоким столом и вышивала. На полотнище цвета молодой листвы из серебристо-белых нитей рождалось древо Гондора.