Щедрость героя

В глазах Шикамару Наруто всегда был ярким пятном, необъяснимым феноменом, идиотом, другом — настолько он многогранен, настолько он далёк. Шикамару никогда не стремился стать для Наруто кем-то особенным. Ему хватало Чоджи, стало достаточно Ино, а после уже сметающим порывом в его жизнь ворвалась Темари и её горящие мистическим огнём зелёные глаза. Но даже так он не упускал Наруто из виду, отмечал, замечал, наблюдал — и дорожил им. Наруто — глупый и щедрый ребёнок. Рядом с ним чувствуешь себя ворчливым стариком, который бредёт за непоседой-внуком, прибирая за ним или следя за тем, чтобы никто его не тронул. Шикамару мог бы не воспринимать шумного мальчишку всерьёз, но Наруто с детства демонстрировал невообразимые навык выживания и умело усыплял бдительность, если очень этого хотел. В детстве они не были особо близки, но Шикамару продолжал думать, наблюдать, замечать — жить. Шикамару не стремился понять Наруто — им этого не нужно. Наруто жил порывом — так только и умел, — бежал к свету, не чурался чужой тьмы, делал для мира всё, что только мог сделать или только сможет. Шикамару не понимал таких, но уважал — такие двигают историю, создают её, стряхивают пыль с пожелтевших страниц, действуют. Наруто жил моментом и целью, жил по-настоящему, потому что не умел иначе. Со временем научился — и погас. Шикамару окидывает жену насмешливым взглядом, когда та кричит на сына и требует от него быть лучше, чем когда-то были они. Шикамару недовольно хмыкает, когда Наруто неделями ночует в кабинете, забывая о своей семье. Шикамару удручёно вздыхает и смотрит в облака с несмелой надеждой — а вдруг время повернёт назад и всё станет как раньше? Наруто повзрослел и погас, но не утратил веру в свою идеологию: всё для всех и ничего для себя. Работает на износ, забывает про жену и детей, помнит о прошлом, всё ещё лелеет тайно свою мечту. — Как был придурком, им и остался, — вздыхает Шикамару. Взгляд Наруто полон теплоты и усталости, которая не была им ведома десять лет назад, пятнадцать. Наруто — щедрый придурок, жену выбрал такую же, щедрую на нежность дурёху, а дети у них вышли другие. У Шикамару — тоже. — Мне легко дарить себя людям. Я бесконечен, — говорит Наруто. — Не сомневаюсь. В глазах Шикамару Наруто всегда был кем-то особенным. Таким и остался.