Цвет любви - он разный

       Перидот же всю ночь, ночь условную, конечно, потому что в космосе нет дня и ночи, размышляла о том, почему её так тянет к Ляпис и что же значат светящиеся запястья. Спустя несколько часов беспрерывных размышлений, жёлтоволосая пришла к выводу - всё очень плохо, Перидот теперь чувствует что-то, кроме долга и страха перед Алмазами, а если точнее, то любовь, причём не к работе, а к Ляпис. Хризолит не впадала в особую панику, как Лазурит, но понервничать немного никто не запрещал.        На следующий же день(опять-таки, условный) Пери освободилась гораздо позже обычного и побежала к камере с Ляпис. Последняя сидела в углу клетки, как всегда, но что-то было не так. Хризолит не сразу поняла этого. Осознание пришло только тогда, когда Жёлтоволосая начала разговор с Лазурит. Не той Лазурит.        Камеру покинула опустошённая морально Перидот, когда она спросила у одной из коллег, что случилось со старой заключённой, та ответила, что сегодня пару камер освободили. На вопрос "Как?" поступил довольно простой ответ "Их убили". Дальше последовал ещё вопрос "Сколько убили?" и такой же до невозможности простой ответ "Не знаю". Перидот не удивилась, ведь откуда простому технику знать, сколько заключённых казнили, почему именно их и тому подобное.        Ляпис ушла из жизни Перидот, а Перидот ушла в работу на корабле. Вроде, всё как раньше, но нет. Хризолит чего-то не хватает и это "что-то" уже не вернуть, как не вернуть счастливых моментов жизни Пери. Каждый раз после окончания работы она приходила к той самой камере, в которой сейчас жила другая Лазурит. Не её Лазурит. Это ранило больше всего. Наблюдать за Ляпис, которая сидит в углу, но знать, что это не то, что нужно, заставляло плакать, закрывшись где-то в глубине корабля и вытирая слёзы руками, с посеревшими венами на запястьях.