Давай ещё

Отабек длинно выдохнул. Кто бы мог подумать, что самая ненавистная фраза на тренировках «а сейчас проведём растяжку» обернётся самой кайфовой составляющей в постели с Юрой. А с кем же ещё, закатил глаза Отабек. Любой другой бы поломался или давно вывихнул себе чего-нибудь. Отабек не хотел бы потом шататься по больницам с раненым любовником и натыкаться на осоловелые взгляды, подписывающих его под извращенца. А что здесь извращённого, это ж Юра. Когда дело касалось Юры, Отабеку плавило мозг жарким степным солнцем и, бывало, не охлаждалось даже ледовым Медеу. В горле пересыхало, как на пустынном Арале, а в штанах начинало дымить. И не у него одного. Отабек видел все эти нехорошие взгляды, обращённые на Юру, сжимал челюсти, а потом под рёв мотоцикла ожидал, пока он выбежит и сядет позади, а фанатье его и остальные желающие подберут слюни. Юра чуял его довольство и улыбался ему в спину. Юре вообще нравилось делать ему приятно. Сегодня так и сказал: «Бека, давай в меня», Бека тупил и думал, чего в тебя, пока не сделал удивленное лицо и выбросил презерватив. Отабек снова выдохнул, набрав стакан воды и уставившись на свои ноги в носках. Так унесло, что снять забыл. Вот Юрка ждал его совсем голый, расслабленный и очень мокрый внутри. Лежал на животе, демонстрируя растянутую задницу, из которой текло на простынь. Отабек чуть не пролил воду, наклонившись так, чтоб хорошо было видно, как из раскрасневшейся дырки сперма лилась по бедру, как ягодицы мелко подрагивали, не отошли ещё, наверно. Отойдут они у меня ещё, подумал Отабек, нырнув ладонью между ног вздрогнувшего Юры и зацепив сперму с бёдер двумя пальцами, мазнул ими выше, обратно. — Бека, — не понял Юра, осторожно повернув голову назад. — Ты че удумал... Был бы против — сказал бы сразу, заключил Отабек, с чистой совестью и очень грязными мыслями засунув пальцы внутрь под резкий вздох Юры. — Стакан хоть поставь. — Угу. Несчастный стакан с водой был бережно отправлен на тумбочку, и Отабек наконец-то дорвался, забравшись на кровать. Пальцам было влажно и горячо, Юра растекался по кровати, подаваясь назад, уже готовый повторить. — Бека... — на выдохе. — Давай ты меня... прямо так, по сперме. Самые лучшие фразы начинаются с «давай». Отабек едва не свалился с кровати, обалдев с предложения, помял пальцами простату напоследок, насладившись просяще-сладким «ну Бека-а». Слез с кровати, резко подвинув вскрикнувшего Юру к краю, сказал хрипло: — Раздвинь ноги. Юра послушно раздвинул, сев в позу лягушки и свесив ноги, которые Бек перехватил и потянул в разные стороны, медленно разгибая. Юра задышал чаще, тут же упёрся руками перед собой, пока Отабек раздвигал его ноги все шире и шире, усаживая его на поперечный. — Нормально? — Да, — прошипел Юра. Так всегда было нормально, но Бек каждый раз удостоверялся, мало ли. Поводил членом между напряжённых половинок, собрал сперму пальцами, провёл по головке и одним движением вошёл. Трахал прямо так, стоя, двумя руками держась за талию скулящего Юры. Юра плавил его изнутри, раскалённый, горячий, такой мокрый, что при каждом толчке вытекало белесое и хлюпало так пошло, что горели уши. Отабек вышел, приподнял разомлевшего Юру, чтоб не потянул себе ненароком ничего, крепко поцеловал и поменялся с ним местами, отодвинувшись к изголовью кровати. — Опять? — спросил Юра. — Снова. — Садист. Отабек приподнял бровь. Юра сам признавался, что ощущения с таким акробатическим сексом обостряются, и вообще он охуенный, и Отабек молодцом, что дофантазировался. Видимо, вспомнив свои слова, Юра покорно упёрся руками в пресс Отабека, снова садясь на шпагат и на его член. Отабек плыл и залипал на напряженные, идеально прямые ноги, пока Юра прыгал на нем, поддерживаемый его руками. Ровный ритм быстро поднадоел, Отабек взял руки едва ли соображающего Юрки в свои, приподнял себя прессом, мягко его поцеловал, позволив наконец согнуть ноги, поднырнул под них руками, погладив ягодицы. И резко двинул тазом, начиная буквально долбиться в Юру, который не был в состоянии полноценно вдохнуть от такого темпа. Отабек сам дышал через раз, надрывно, прерывисто и прямо в рот явно пребывавшему на грани сознания Юре. Выдохнули вместе, а замученный Юра наконец подал голос, застонав негромко, но так распутно, что Отабек едва не кончил, выходя из него и поворачивая на спину. Именно запредельная растяжка позволяла вертеть Юру так, как вздумается. Отабек никогда бы не стал это практиковать, если бы он был против, но Юра сам тащился и нисколько не скрывал этого, а временами нарывался сам. Лежал на диване, вдруг ни с того ни с сего начиная донимать занятого фильмом Беку, водя по его прессу ступней вверх. Бека перехватывал, говорил «Юра, позже», а сам остаток фильма непроизвольно гладил юрины ноги. Показательные шпагаты Отабек предпочёл не засчитывать. — Ты как? Юра отдышался: — Щас в обморок грохнусь. Ты сбавь скорость, а. — Понял, — сказал Отабек и поднял правую ногу Юры. — Ты заебал... Оба резко выдохнули от смеха, Отабек воздержался от комментария, выпрямив ногу Юры и навалившись всем весом. Юра ахнул, мигом уносясь разумом. Бек всаживал ему с интервалами, но резко и до конца, опаляя дыханием голень дрожащего Юры. Юра кусал губы, смотрел вниз, туда, где член выскальзывал и вновь исчезал внутри, попадая по сладкой точке. Отабек терзал его, дразнил этим темпом, пока Юра не раскололся, прошелестев «Быстрее», и тогда Бек послушно ускорился, глядя в оба, чтобы не дать Юре уплыть сознанием. В вертикальном шпагате Юра никуда уплывать не собирался, разве что балансировать между удовольствием и его острым проявлением. Отабек драл его в этой позе, натужно дыша, мял его всюду, где мог дотянуться, рокотал горлом, изливаясь во второй раз. Юру тряхнуло оргазмом, он запрокинул голову, согнув ногу и нечаянно заехав пяткой по спине Беки, громко всхлипнул и притих, приходя в себя. Позже, смывая друг с друга пот и сперму в душе, Юра поцеловал синяк на лопатке Отабека, проворчав что-то про извращенца. Что здесь извращённого, Отабек все ещё не понимал.