Лишний

После обеда пошел снег. Крупный, пушистый и медленный он падал на промерзшую землю. Сиэль поймал одну снежинку на ладонь и задумчиво принялся наблюдать за тем, как быстро и трепетно плавится зимнее серебро. Вдруг его окликнули. Невысокая девочка с золотисто-пшеничными волосами подбежала к парню и сжала его в теплых объятиях. - Я думала ты не придешь! – воскликнула она, поднимая на него глаза, полные притворной обиды. - Ты вроде о чем-то хотела поговорить, - холодно отозвался Сиэль. - Ууу, чего это ты такой невеселый? – она надула губки и, взяв парня под руку, потащила его куда-то. - Перестань хмуриться! Вот мы сейчас пойдем и выпьем с тобой по чашке чая, идет? – ей настолько понравилось собственное предложение, что щеки её стали пунцовыми. - Перестань, Лиззи. Мне нужно идти. Если ты позвала меня, чтобы развеселить, то это неудачная идея. – Сиэль принялся как бы незаметно высвобождать свою руку, но мертвая хватка Лиззи была непоколебима. - Что же… - девушка посерьезнела, - тогда я, пожалуй, начну разговор. Ммм… помнишь, не так давно мы… - Я не давал поводов, чтобы ты усомнилась в моей памяти. Просто скажи, что нужно, - он сделал особенный, несколько грубый акцент на последних словах. Было видно, что Лиззи не предполагала такого поведения с его стороны. - Я… я люблю тебя. – Она опустила глаза, уткнулась носом в шарф и спрятала руки в карманы пальто. Эти двое остановились и некоторое время стояли молча. Тишину прервал Сиэль: - Прости, я, наверное, был груб с тобой. Но я не знаю, что еще сказать. - Ты любишь меня? – по её пунцовым щекам текли горячие слезы. - Нет. В следующую секунду Сиэлю досталась заслуженная звонкая пощечина, после чего Лиззи, резко развернувшись, уверенно зашагала в сторону, противоположную своему дому. Парень равнодушно посмотрел ей вслед, спрятал руки в карманы и пошел по длинной аллее, меж загорающихся в сиреневых сумерках фонарей. Несколько лет назад к нему в класс перешел новый ученик – Алоис Тренси. Омерзительно вульгарный и беспринципный блондин, мгновенно ставший популярным, казалось, у всей школы. Он никого не оставил равнодушным: все прониклись общительностью парня. Но не Сиэль. Сиэль считал себя неспособным к интеграции с обществом. По причине их взаимно-нейтрального отношения друг к другу. Ему было плевать на то, что происходит вокруг, да и его самого никто не замечал. Кроме, разве что, Лиззи, но это отдельный случай. Но как и чем зацепил его этот Алоис? Изначально все было нормально – Сиэль даже не замечал новенького. Отношение же со стороны оного было обратным. Алоис то и дело пытался заговорить с парнем, но безуспешно. Хотя нет, однажды разговор-таки худо-бедно удался, и этого оказалось достаточно Сиэлю, чтобы сделать вывод о своем странном отношении к однокласснику. Тот в один миг стал для него не просто одноклассником. Хотя еще и не другом, но отчего-то с ним захотелось общаться, быть рядом, черт возьми, просто держать за руку! Но ведь это и не любовь… А что чувствует Алоис? Наверняка ему наплевать, но зачем он ищет общения? Чего хочет? Эти мысли одолевали и были просто невыносимыми – Сиэлю все вдруг стало безразличным. И школа, и дом, и чтение, которое прежде занимало почти все его свободное время, и даже Лиззи. А ведь он думал, что любит её… Снег прекратился, и синее небо перемешалось с голубыми сугробами. Так незаметно наступила ночь, очередная ночь мучительных раздумий. *** Этот спор был затеян вот уже очень-очень давно. Он не имел никакого смысла, Алоис и сам не знал, зачем на все это подписался, но, наконец, настал час расплаты. Это была глупая детская ставка, но выполнить положенное было нужно, во что бы то ни стало. Парень знал, что после школы Сиэль проходит по небольшой и, по обыкновению, совершенно пустой аллее. Там-то он и подкараулил беднягу. Спрятавшись за деревом, Алоис со скучающим видом дожидался жертву. Наконец, послышались шаги. Свежий, никем не тронутый снег предательски громко хрустел под ногами. Сомнений не было – это Сиэль. Когда Алоис выскочил из засады – маньяк, ей-богу, - Сиэль вздрогнул от неожиданности, да так и замер на месте. Никудышный спорщик, воспользовавшись моментом, подскочил к несчастному и, как того требовали бог весть кем придуманные правила, с размаху съездил ему неслабым кулаком по носу. Все это произошло настолько скоропостижно, что Сиэль, не успев даже опомниться, собирался сделать ответный удар. Но вдруг что-то его остановило. Он не мог ударить Алоиса. Не мог и все! Не в его силах было причинить боль любимому человеку. Любимому?.. - Да ладно, можешь ударить меня. Я не из ненависти, проспорил просто, - отреченно проговорил блондин, скрестив руки на груди. Сиэль, вытирая хлынувшую из носа кровь, молчал. В нем кипели чувства – он и наедине с Алоисом! Но, черт возьми, при каких идиотских обстоятельствах! - Не хочешь драться? – Алоис подошел совсем близко и ткнул указательным пальцем в щеку, - хотя бы пощечинку, ну? А то я себя так неудобно чувствую, – тут Алоис иронично надулся и сделался похожим на ребенка, которого лишили конфеты как последней радости в жизни. Сиэль, все еще приходящий в себя, чувствовал, что уже не может контролировать свои действия и, облизав губы, жадно припал ими к губам Алоиса. Глаза того расширились, он дернулся, разрывая поцелуй, и сделал пару шагов назад: - Твою мать! Да ты педик! – он принялся отплевываться и тереть губы ладошкой, а затем, осыпая Сиэля еще какими-то не озвучиваемыми проклятиями, зашагал прочь. Сиэль провел пальцами по своим еще горячим губам. «Что я наделал…» *** Этот случай уничтожил непоколебимое спокойствие и равнодушие Сиэля. Теперь все аспекты его жизни были окончательно стерты из категории «что-либо значимые» и перенесены в категорию «уже не нужные». Несмотря на упреки родителей и элементарный здравый смысл, парень перестал ходить в школу. Да что там в школу, он и на улице не появлялся. Происходящее заставляло его все больше и больше влюбляться в одиночество, и, закрывшись в своей комнате, словно в гробнице, Сиэль частенько помышлял о самоубийстве. Шли дни. Они складывались в причудливый бесформенный паззл – неделя, месяц… «Это неправильно» - думал Сиэль, - «Так не должно быть!». Но так было, и он ничего не мог с этим поделать. В один из похожих на прочие дней Сиэль сидел на диване в гостиной, обхватив колени руками и все так же размышляя о чем-то своем. Вдруг мертвую тишину пронзил визг дверного звонка. Конечно, как вы можете себе представить, Сиэля совершенно не волновало обстоятельство появления внезапных гостей, поэтому он не то, чтобы не торопился пригласить их в дом, он просто не собирался этого делать. Звонок повторился еще и еще раз – это начинало раздражать. Потом настойчивый гость принялся изо всех сил долбиться в двери и, наконец, почти отчаявшись, воскликнул таким знакомым голосом: «Сиэль, я знаю, что ты дома!..» Парень вздрогнул. Он и подумать не мог, что Алоису придет в голову завалиться к нему домой – это же верх наглости! Когда стук прекратился, гордость Сиэля начала сдавать, и он рванулся к двери. Перед Алоисом предстал совершенно растрепанный парень с темными волосами. В одних домашних шортах, наспех накинутой незастегнутой рубашке и с мешками под глазами, он выглядел нелепо и невинно. - Что тебе нужно? – нахмурив брови, сквозь зубы процедил Сиэль. - Я… - Алоис замялся, - я извиниться пришел. - Ну, извиняйся. - Можно мне войти?.. – Сиэль молча отошел в сторону, как бы приглашая гостя внутрь. Алоис был мгновенно очарован обстановкой гостиной. Здесь царил какой-то необъяснимый уют, который сразу чувствуешь, входя в незнакомый дом. Все до мельчайших деталей показалось ему трогательным и даже родным. - Будешь чай? – все так же холодно спросил Сиэль. Алоис отвлекся от своих мыслей: - Эмм… пожалуй, не откажусь. - Тогда жди здесь, - парень указал пальцем на кресло, стоящее рядом с диваном, а сам, по всей видимости, отправился на кухню. Обосновавшись на кресле, Алоис подумал о излишней гостеприимности Сиэля. Чего это он так расстарался? - Я просто так воспитан, - словно читая мысли гостя, сказал Сиэль, внося в комнату поднос с фарфоровыми чашечками и сахарницей, - тебе сколько? - Чего сколько? - Сахара сколько? - Ах, сахар! - Вновь отвлекшись от мыслей, воскликнул Алоис, и легонько шлепнул себя ладошкой по лбу, - две ложечки. Сиэль сидел на диване напротив Алоиса и хозяйственно насыпал сахар в чашку. Алоис никогда не видел его так близко. И не замечал его стройную, почти девичью фигуру, аристократически белую кожу, большие голубые глаза. Вдруг с Сиэля соскользнула рубашка, обнажая изящное плечико. Алоис нервно сглотнул и отметил, что сердце у него забилось чаще. Что это такое? Сиэль протянул гостю чашку, как вдруг тот схватил его за руку и потянул на себя. Это произошло так внезапно, что чашечка упала на скользкий кафель, и раздался громкий звон бьющегося фарфора. Сиэль потерял равновесие и упал прямо на Алоиса, уткнувшись носом в его плечо. Алоис же, сам не понимая, что он творит, обхватил Сиэля за талию и прижал к себе. Сердце Сиэля пропустило удар, когда он почувствовал теплую руку на своей талии. Он удивленно взглянул на блондина и поймал его взгляд на своем обнаженном плече. Алоис не понимал, что с ним происходит; это хрупкое невинное тело сводило его с ума и возбуждало до дрожи. Да, он хотел его, хотел так сильно, что, не сдержавшись, подхватил Сиэля за бедра и, посадив на кофейный столик напротив себя, впился страстным поцелуем в нежные губы парня. Сиэль томно застонал, подавшись навстречу блондину, и обвил ножками его тело. Алоис окончательно потерял контроль над собой и, облизав мочку уха мальчика, он повалил свою желанную жертву на стол и припал губами к её нежной шее. Сиэль извивался в умелых руках, дрожа и запрокидывая голову, когда тот влажным языком проводил по его плечам, ключицам, спускаясь все ниже. Рубашка уже валялась на полу, а шорты так мешали дальнейшему. - Избавься от них! – угрожающе и возбуждающе прошипел Алоис. Тогда Сиэль, освободившись из крепкого захвата, слез со стола и начал эротично расстегивать ширинку. - Быстрее! - выкрикнул и ударил по столу ненасытный парень. Сиэль вздрогнул и стянул с себя шорты, открывая вид на уже возбужденный и содрогающийся член. - Да ты шалун, - усмехнулся Алоис, - ты никогда не носишь трусы дома? Смущение накрыло беднягу с головой, но он не собирался сдаваться. Вновь подойдя к столу, он прижался к блондину и прикоснулся губами к его кадыку. Алоис сглотнул, понимая, что не может больше сопротивляться своим чувствам, и просто поддался им. Сиэль спускался легкими поцелуями с шеи до груди, с груди до пупка и неожиданно остановился, обжигая кожу горячим дыханием. Алоис разозлился и схватил его за волосы, притягивая к себе и грубо целуя, играя с Сиэлем по своим правилам. Он просто желал подчинить его себе, пусть хоть на мгновение. Слова повалив Сиэля на стол, Алоис рывком раздвинул его тонкие ноги, наблюдая за испуганным взглядом парня. Послышался стон, больше похожий на крик о помощи, когда Сиэль почувствовал что-то внутри себя. Один палец ловко проник в его дырочку, болезненно растягивая её. Смазки не было, да и было ли дело Алоису?.. - Нет!.. Остановись… Я не хочу! – со слезами воскликнул Сиэль, противореча самому себе. Но блондин игнорировал беднягу и добавил второй палец, нетерпеливо и с силой растягивая. Когда он задел простату, послышался громкий всхлип, но заплаканное лицо Сиэля еще больше возбуждало Алоиса. И он, наконец, спустив штаны вместе с боксерами, резко вошел в невинное тело мальчика. «О боже, как он прекрасен» - подумал Алоис и наклонился к набухшим соскам, посасывая их и продолжая вбиваться в хрупкое тело. Сиэль чувствовал невыносимую боль, но не мог сопротивляться, ведь он любил, любил этого человека. Сейчас ему было наплевать на все – кто он, что будет с ним дальше, главное – с кем он… Разрядка была близка, и блондин одной рукой быстро надрачивал мальчику , чтобы довести его до оргазма. И ему это удалось, Сиэль излился Алоису прямо в руку и последний раз всхлипнул, сильнее сжав плоть внутри себя. Блондин не выдержал и, сделав пару рывков, кончил внутрь мальчика. Затем, тяжело дыша, поднял ослабшего Сиэля на руки и, положив на диван, улегся рядом с ним. Сиэль сжался в комочек и беззвучно заплакал, отвернувшись от Алоиса. Он чувствовал себя самым несчастным человеком на Земле… *** - Я дома! – раздался звучный женский голос, - сынок, спускайся, сейчас будем кушать! – никто не отзывался, - Сиэль!? – каблуки застучали на лестнице, ведущей на второй этаж. Затем двухэтажный особняк оглушил дикий вопль. Сиэль был мертв.