Последняя капля

Когда Дерек вернулся после работы домой, Стайлз спал на диване – полностью одетый и скрюченный в жуткой позе. На мгновение сердце Дерека сжалось от нежности, но затем он посмотрел на экран компьютера Стайлза и вздохнул. Дерек не хотел запрещать ему делать то, что нравилось или приносило удовольствие. Просто эта новая игра полностью вытеснила из жизни Стайлза реальный мир. И Дерека. Если они ели вместе, Стайлз всегда одним глазом посматривал в компьютер, иногда что-то печатал или общался с другими игроками. Если они спали… ну, Стайлз не спал. Он поглощал, наверное, смертельное количество ред-булла и играл вплоть до шести утра, когда Дерек уходил на работу. При большом везении Дереку доставался поцелуй или даже два, если он что-нибудь готовил, несмотря на работу в ночную смену, а Стайлз понимал, что облажался. Но помимо этого их физические контакты фактически свелись к нулю. Впрочем, как и остальная их жизнь. Некоторое время все было в порядке. Дерек надеялся, что это продлится несколько недель, самое большее – месяц. Ведь так уже бывало, когда из-за работы Дерека их отношения тоже на несколько недель отходили на задний план. Но прошло уже больше трех месяцев, а Стайлз по-прежнему не выныривал из виртуальной реальности. Вздохнув, Дерек разул Стайлза, отбросил обувь на коврик в прихожей и накрыл его старым поношенным одеялом. Несмотря на то, что Дерек чувствовал себя ненужным и отверженным, он все же сохранил игру, прежде чем выключить ноутбук и лечь спать. Еще четыре месяца назад Стайлз был бы уже в кровати, а постель была бы теплой и уютной. А когда Дерек лег бы рядом, Стайлз что-нибудь пробормотал, возможно даже, проснулся бы настолько, чтобы сказать «с возвращением» и придвинуться ближе, прежде чем снова провалиться в сон. Сегодня, как и все предыдущие ночи в последние три с половиной месяца, постель была холодной и в том же состоянии, в котором Дерек оставил ее утром. Он лежал почти час, глядя в потолок и понимая, что должен что-то сделать, прежде чем смог уснуть. Когда Дерек проснулся, Стайлз уже ушел. Наверное, на занятия; почему-то об этом он не забывал. Конечно, это хорошо, учеба была очень важна. Не обнаружив даже записки на кухонном столе, Дерек решил пропустить завтрак и вместо этого заскочить за пончиками в кафе рядом с участком. Раньше Стайлз постоянно писал ему смс-ки в течение всего дня. Иногда чтобы что-то сообщить, но чаще всего просто рассказывал всякие глупости. Теперь Дереку было больно смотреть на мертвый телефон. Первые несколько недель Дерек сам старался посылать сообщения, и порой Стайлз даже отвечал ему короткими репликами. Но чаще всего Дерек приходил домой и видел, что телефон Стайлза лежал на журнальном столике с непрочитанными сообщениями. Месяц назад Дерек перестал писать. И все же он не терял надежду. В пятницу будет их третья годовщина, а Стайлз никогда не забывал об этой дате. Вначале он даже праздновал каждый месяц, пока они не прожили вместе первый год. Именно Дерек обычно вспоминал в последний момент об этом событии. И сейчас он на девяносто девять процентов был уверен, что, по крайней мере, это не изменилось. Как же он, оказывается, ошибался. В пятницу смена закончилась в восемь вечера, и по дороге домой Дерек заехал в пекарню на углу забрать заказанный «Красный бархат», который так любил Стайлз. Сам Дерек не был сластеной, но каждый раз выражение лица Стайлза, когда он видел этот торт в руках Дерека, стоил любых жертв. В груди возбужденно грохотало сердце, а предвкушение струилось по венам. Дерек перепрыгивал через ступеньки, спеша домой и лелея в душе надежду, что сегодня все наладится, сегодня все вернется и станет как прежде. Дерек открыл дверь в квартиру – пустую и темную – и через секунду сладкое волнение осыпалось осколками, оставив в груди лишь болезненное чувство пустоты. Слабая искра надежды быстро затухла, когда он написал Стайлзу: «Где ты?» И получил ответ (что само по себе уже было удивительно): «Игровой уик-энд у Скотта. Увидимся в воскресенье». Ноги стали ватными, и Дерек рухнул на кухонный стул, закрыв лицо руками. Коробка с тортом стояла на столе молчаливым укором его наивности. Потому что глупо было полагать, что немного сладкого может все исправить. В горле встал ком, и Дерек почувствовал, что злится. Немного на Стайлза, но прежде всего – на себя, за то, что не увидел, как далеко все зашло. Вместо того чтобы пойти топиться в душе, Дерек схватил коробку, ключи от машины и рванул к Скотту, даже не переодевшись. Сердце вновь учащенно бу́хало в груди, когда он поднимался по ступеням, но в этот раз волнение и близко не было таким восторженным, как двадцать минут назад на пути в их со Стайлзом квартиру. Дерек нажал на кнопку звонка, и через несколько минут Скотт открыл дверь. Удивленно посмотрев на Дерека, он перевел взгляд на коробку в его руках и в замешательстве насупил брови. – Я просто хотел отдать это, – произнес Дерек, передав Скотту торт. – Что это? – «Красный бархат». – О, чувак, круто! – просиял Скотт. – Мы со Стайлзом как раз такой любим. Дереку показалось, что у него сейчас остановится сердце. – Да, я знаю. Дерек кивнул на прощание и развернулся, чтобы уйти. На секунду он даже решил, что это будет просто. И, конечно же, ошибся. – Эй, что-то случилось? – спросил Скотт таким тоном, словно уже знал ответ на свой вопрос. Иногда Дереку казалось, что Скотт нюхом чуял чужие проблемы. Повернувшись и наткнувшись на озабоченный взгляд, Дерек открыл рот, не зная, что ответить, но в итоге лишь пожал плечами. – Ничего, с чем ты мог бы помочь. Вымученно улыбнувшись на прощание, он развернулся и вернулся домой, в квартиру, которая сейчас выглядела еще более пустой. Даже разбросанные вещи Стайлза казались покинутыми, позабытыми. Словно Дерек – единственный, кто здесь жил. Он собрал и сложил на журнальном столике блокноты, ручки, дурацкую бутылку, которую Стайлз отказывался выбросить, несмотря на то, что та протекала, и несколько карточек, которые Дерек помогал написать полгода назад. Затем перешел в кухню, достал из шкафчика марвеловскую кружку и коллекционную ложку и отнес их туда же, на журнальный столик. Странно, но Дерек был абсолютно спокоен. Будто и не собирал вещи Стайлза, чтобы тому не пришлось самому заниматься этим перед уходом. Лишь открыв шкаф в спальне, Дерек ощутил, как оцепенение трещит по швам. Сев в изножье кровати, он уставился на полку, где лежали сложенные футболки и рубашки Стайлза. Дерек провел рукой по стопкам, не решаясь вынуть их, и застыл, заметив футболку, в которой Стайлз был на их первом свидании. А через мгновение почувствовал, как в груди гулко ухнуло сердце – на самом дне, спрятанный под рубашками, которые Стайлз никогда не носил, лежал кардиган, тот самый, который Дерек одолжил ему на третьем свидании. И который, как потом утверждал Стайлз, он потерял. Дерек молча закрыл шкаф. Стайлза не будет все выходные, так что можно завтра упаковать его вещи. Вернувшись в гостиную, он изо всех сил постарался не смотреть на журнальный столик, сосредоточившись на том, что нужно снять кобуру и спрятать оружие, о котором он напрочь забыл. Затем подцепил носком за пятку ботинки и стащил их у входной двери. Когда та вдруг распахнулась, Дерек удивленно отступил и уставился на ворвавшегося Стайлза – взъерошенного, покрасневшего и тяжело дышащего, словно после пробежки, и с диким выражением в глазах. Последний раз Дерек видел у Стайлза такой взгляд два года назад, когда ему на работе прострелили плечо, и Стайлз принесся на всех парах в больницу. Дерек стоял и смотрел на него, не в силах сказать или сделать хоть что-то. – Ты покупаешь «Красный бархат» только в особых случаях, – внезапно просипел Стайлз. На последних словах голос предательски сломался. – Да, – подтвердил Дерек. – Я забыл, – нижняя губа Стайлза задрожала, и у Дерека сжалось сердце. Стайлз выглядел таким потерянным и беззащитным. Испуганным. – Я никогда не забывал. Дерек с трудом вдохнул, чувствуя, что легкие вот-вот взорвутся без воздуха. – Да, – повторил он. Стайлз действительно никогда прежде ничего не забывал. – Ты забывал, – продолжил Стайлз, голос поднялся на октаву выше и зачастил. – Ты забывал, но я… Я никогда. Дерек мог только смотреть в ответ. Стайлз, раздосадованный неверным голосом, все пытался закусить подрагивающую губу. – Дерьмо, – шепнул он, глядя на Дерека с застывшей в глазах паникой, затем перевел взгляд на журнальный столик и повторил: – Дерьмо. Дереку казалось, что его сознание раздвоилось, что он парит над своим телом и наблюдает за всем со стороны. – Я увидел торт, – Стайлз протянул руку с дрожащими пальцами к Дереку, но так и не прикоснулся. – Я увидел торт, и даже съел два куска, прежде чем до меня дошло. Он яростно растер лицо ладонями, а когда посмотрел на Дерека, в глазах стояли слезы. – Я все испортил, Дерек. Но хуже всего то, что я этого даже не заметил! Дерек не сдержался, и из горла вырвался то ли стон, то ли всхлип – как отзеркаливание всех тех чувств, что одолевали его и отображались на лице Стайлза. – Я выскочил от Скотта и лишь на стоянке понял, что забыл ключи от джипа, поэтому я бежал сюда и думал только о том, что не помню, когда в последний раз целовал тебя. Я даже не помню, когда мы в последний раз нормально разговаривали. Или когда мне приходилось выпихивать тебя из постели из-за того, что ты опять забрал у меня одеяло. Потому что я не спал с тобой! Я спал, когда ты был на работе, или ютился на диване. И все из-за игры. Из-за идиотской, сука, игры! Стайлз прерывисто вздохнул, вытер глаза, опустил плечи и посмотрел на Дерека – во взгляде плескалось отчаяние вперемешку со страхом. – Но знаешь, что хуже всего? Дерек мотнул головой. – Я даже не знаю, смогу ли все исправить. Потому что, несмотря на то, как сильно я тебя люблю, я позволил себе забыть об этом. На четыре месяца. – Три с половиной, – на автомате поправил Дерек. – Я хочу все исправить, – шепнул Стайлз. И Дерек сломался. – Я тоже. – Правда? – с надеждой закивал Стайлз. – Иначе зачем бы я покупал торт? Стайлз всхлипнул и нерешительно приблизился – Дерек уже и забыл, когда Стайлз был настолько неуверенным в себе. Его по-прежнему не покидало чувство оцепенения и нереальности происходящего, словно он боялся, что через секунду очнется и окажется, что все это сон, а он лежит в своей постели. Один. Но затем Стайлз прижал ладонь к его щеке, поцеловал, и Дерека швырнуло в реальность. Он втянул воздух сквозь зубы и сразу же ответил на поцелуй. Стайлз прижался к нему вплотную, и Дереку показалось, что он умер и воскрес. – Мне так жаль, – шепнул Стайлз ему в губы. – Прости, такого больше не повторится. Никогда. – Я знаю, – поддакнул Дерек и вжал Стайлза в себя. Время понеслось скачками. Каким-то образом руки Стайлза вдруг оказались под рубашкой Дерека, спустились ниже, расстегнули его, а потом и свои брюки. Дерек не заметил, когда прижал Стайлза к двери, неистово втираясь в него своим телом, загнанно дыша опухшими от поцелуев губами, пока Стайлз сильно, на грани с болью, надрачивал их возбужденные члены. – Я люблю тебя, – выдохнул Стайлз и откинул голову, стукнувшись затылком о дверь. Дерек согласно замычал, поставил очередную метку на его шее и, прежде чем успел ответить, сорвался в головокружительный оргазм. Стайлза накрыло следом, он протяжно застонал и уронил голову Дереку на плечо. Несколько минут они так и простояли, вжимаясь друг в друга. Горячее дыхание Стайлза щекотало кожу на вспотевшей шее, а пальцы вцепились в рубашку Дерека с такой силой, что даже если бы захотел, Дерек не смог бы вырваться. Но Дерек не хотел. – Пожалуйста, не прогоняй меня, – попросил Стайлз, когда морок оргазма немного отступил. – Не прогоню, – пообещал Дерек. – Не смогу. Стайлз вновь поцеловал его – в этот раз медленно и нежно. – Спасибо. В эту ночь они легли спать вместе. Дерек свернулся вокруг Стайлза, боясь спугнуть такое привычное и позабытое чувство уюта. Стайлз еще шептал на ухо какую-то приятную легкую ерунду, когда мозг Дерека отключился и провалился в глубокий сон. Проснувшись от запаха свежеиспеченных блинчиков и стука, доносившегося с кухни, Дерек перевел взгляд на смятое одеяло Стайлза. Постель с другой стороны была еще теплой, потому что Стайлз спал рядом. С Дереком. Дерек тихо прошел на кухню и уставился на Стайлза, одетого в одни боксеры и тот самый кардиган, который когда-то «потерял». Заслышав его шаги, Стайлз вскинул голову. В глазах еще можно было рассмотреть беспокойство, а улыбка выходила немного натянутой, словно Стайлз не был уверен, рад ему Дерек или нет. Зря волновался. – Доброе утро, – произнес Дерек, и улыбка Стайлза оттаяла, стала спокойней и уверенней. – Утро. – Я скучал по тебе, – шепнул Дерек, подошел вплотную, обнял, обхватил двумя руками. – Люблю тебя. – И блинчики, – подсказал Стайлз, чмокнув его в щеку. – Блинчики ты тоже любишь. – И блинчики, – улыбнулся Дерек. – Чем хочешь заняться сегодня? – спросил Стайлз, когда чуть позже они пили кофе. – Наверное, нам нужно съездить к Скотту и забрать твои вещи. Стайлз пожал плечами. – Они мне не понадобятся до вторника, когда придется идти на занятия. – И ты не хочешь сообщить другим игрокам, что несколько дней не выйдешь на связь? – Нет, – поморщился Стайлз. – Ничего с ними не случится без меня. То есть, может, и случится, но у меня есть более важные дела, на которые я хочу потратить свое время, – произнес он и сжал ногами ступню Дерека под столом. Конечно, нельзя было ожидать, что за два дня все чудесным образом наладится, но когда это все же произошло, то стало еще лучше, чем прежде. И больше Стайлз никогда ничего не забывал. Как и Дерек.