Возмездие

Несносный, лживый засранец! Феодора фальшиво улыбалась, вспоминая описание Фэйлона о ее новоприбывшем, незваном госте и его телохранителях. Джон Вонг был стариком шестидесятых, который, казалось, считает, что у раз у него есть член и это делает его превосходней от всех тех, у кого нет. Мужчина стоял ей по плечо в высоту, и, хотя его лицо испытывало серьезную потребность в Ботоксе, а его тело будто состояло из нескольких меньших Спринг-роллов. Он был таким же уродливым, каким Фэйлон был красив, и она не могла не поразиться тому, как двое мужчин поделили одну расу. Согласно информации, предоставленной ей Фэйлоном, Вонг был деловым партнером, которому Михаил никогда не доверял полностью, но он сохранил определенные преимущества. Она вспомнила, как этот человек в течение последних нескольких дней постоянно спрашивал о благополучии Михаила. Казалось, он не совсем уверен в ответе, который ему дали, и должен был сам убедиться, солгала ли она о том, что ее муж «занят» похоронами. Как правило, она никому не доверяла и говорила, все ту же ложь. Кажется, это было мудрое решение, так как Фейлон сказал ей, что Вонга подозревают в том, что он работал за спиной Михаила, чтобы взять на себя часть своего бизнеса в Макао. Тот факт, что они там были, означает, что они, должно быть, слышали какие-то слухи. Но что они услышали? — Чему я обязана этим удовольствием, мистер Вонг? — спросила она вежливо на английском языке. Ее Кантонский был намного лучше, чем у Михаила, но нет никаких причин, чтобы позволить им знать, что она может говорить, читать и писать на их языке. Судя по всему, старик считал ее невежественной женой Михаила. Хорошо, подумала она. Это означало, что он был таким же глупым и невежественным, как и был древним, и она предпочитала держать своих врагов именно таким. — Я просто пришел, чтобы выразить свои соболезнования, — ответил Вонг, стараясь встать так высоко, как мог перед ней. — Где ваш муж? Феодора просто улыбнулась. — Как я говорила раньше, он очень занят и попросил меня убедиться, что его не побеспокоят. Губы Вонга растянулись в ухмылке, которая сделала его еще более уродливым, чем он уже был, когда он сел без приглашения. — Я бы посоветовал вам забрать его, если он просто занят. У нас есть важные дела для обсуждения. На мгновение ей пришлось задуматься, не способен ли кто-нибудь «забрать» Михаила Арбатова против его воли — акцию, которую даже Владимир проваливал большую часть времени. — Мой муж оставил меня во главе своего бизнеса. Если есть что-то, что вы хотели бы обсудить, пожалуйста, не стесняйтесь говорить мне. — Феодора ответила, грациозно, в сопровождении нежной улыбкой. Честно говоря, она тайно думала, будет ли ее правая или левая шпилька выглядеть лучше с глазами старика, и насколько ей понравится пробивать его. — Оставить свое дело женщине… слухи должны быть правдой. — Возможно, — заключила Федора. — Уверяю вас, он в порядке. Я забочусь о его делах, пока он занят похоронами. Пока, пожалуйста, оставьте свое дело у меня. — Я не обсуждаю это с женщиной. Я буду ждать здесь его возвращения, — ответил Вонг, глядя на нее, показывая свое раздражение. Женщины должны находиться на своих местах и никогда не должно быть позволено вмешиваться в дела. Арбатов должен знать, что отправка женщины для его приема считалось оскорблением. Но, возможно, слухи были правдой, и у русских не было другого выбора. По его словам, Михаил Арбатов борется с серьезными проблемами с наркотиками, поэтому его жена любой ценой держит его подальше от общественности. — Возможно, вы захотите обсудить это со мной? — шелковисто-гладкий голос прозвучал за спиной. Вонг оглянулся через плечо и сразу узнал высокую, элегантную фигуру, прислоненную к дверной раме. — Лю Син Санг? — Доброе утро, — быстро поздоровалась Феодора. — Надеюсь, ты хорошо спал? — Да, спасибо, — ответил Фэйлон, чувствуя себя немного раздраженным на ее последнюю фразу. Он сделал вид, что просто надеялся утвердить позицию Байше как союзника Арбатова, чтобы помочь обезопасить власть Михаила. Феодора тут же подхватила намек и решила «без его согласия» разоблачить тот факт, что он переспал, показав в одном простом предложении близость его отношений с Михаилом Арбатовым. Не говоря уже о том, как она сказала, что у него нет места для уворота от этого факта. Проклятая ведьма! — Как он сказал, — она повернулась к Вонгу с победным блеском в глазах. — Вы также можете обсудить этот вопрос с Лю Фэйлоном из Байше, мой муж доверяет ему всем сердцем, — смиренно предложила она. Фэйлон появился вовремя, и он только что спас ее любимую пару Джимми Чу. Фэйлон видел, как улыбка на лице старика быстро исчезла. С полной поддержкой Байше, Вонг никогда не посмеет сделать шаг против Арбатовых, независимо от того, в каком состоянии находится Михаил. И поскольку не было смысла отрицать их личные отношения, благодаря его жене, он мог бы также подчеркнуть этот союз. — Михаил все еще спит, вы можете обсудить со мной свое дело или подождать, пока он проснется. Не хотите ли присоединиться к нам за завтраком? — Это не понадобится, — оскалив зубы ответил Вонг. — Это может подождать. Пожалуйста, передайте ему мои соболезнования, и дайте ему знать, что я заходил. — Это была ошибка… Лю Фэй Лонга не должно было быть там! Согласно его информации, связи между Байше и Арбатовым должны были быть разорваны. Его быстро сопроводили люди Арбатова на лимузине. Когда машина выехала из ворот, Вонг достал сотовый телефон и сделал звонок, тихо проклиная себя. Этот его трюк был пустой тратой времени, и казалось бы, информация его источников была неверной. Их союз должен был быть уничтожен. Или, по крайней мере, Лю Фэй Лонг должен был уйти с дороги. Женщина ответила на звонок после нескольких гудков. Вонг быстро заговорил в трубку: — Дайте мне Филиппа Тоха.

***

— Я хочу тридцать процентов ваших акций в казино Макао. — Феодора продолжила их предыдущее обсуждение, как только они вернулись на кухню, и она склонилась к свежеиспеченным ею лепешкам. — Вы могли бы также высосать мою кровь, в то время как Вы в ней, — ответил Фэйлон с усмешкой. Феодора может быть той женой, которая печет для своего мужа, но она явно лучше готовила деловые сделки, чем булочки. Он ожидал числа, а не процента. — К сожалению, моя репутация не так много стоит. Десять процентов — как можно ближе. — Вы лишаете меня права на все состояние Арбатова, и это я еще добрая. Двадцать процентов и миллион долларов наличными. — Это только вопрос времени, когда это право будет конфисковано у вас. Я могу просто подождать, пока он разведется с тобой и не заплатит ни цента. — Конечно, — Федора подняла подбородок и ухмыльнулась угрозе. — Ты забываешь о том, что я могу подать в суд. — У нее было достаточно доказательств для того, чтобы урвать кусок состояния Михаила, если она захочет. Конечно, она никогда бы так не поступила с Михаилом, но это был факт, о котором Фейлону не нужно было знать. — Что случилось с любовью? — Фэйлон был удивлен. Он мог поклясться, что она блефует. Но опять же, ум женщины имеет тенденцию меняться с каждой минутой. — Секс не имеет ничего общего с любовью, равно как и деньги, — сказала она с насмешкой в ее тоне. — Женщина делает все возможное, чтобы выжить. — Двадцать процентов моих акций казино — больше, чем выживание, кровососущая ведьма, — он хотел поспорить. Тем не менее Фейлон почувствовал, что его желудок перевернулся при мысли о необходимости иметь дело с женщиной по судебному процессу, особенно этой женщиной. — Пятнадцать процентов и миллион долларов наличными при условии, что вы согласитесь не предъявлять ему иск в письменном виде. — Согласна, — быстро ответила она. — Я пришлю своего адвоката. В этот момент из коридора послышались тяжелые шаги, заставив дискуссию остановиться, когда они повернулись, чтобы посмотреть на нарушителя. Михаил вошел в кухню в хрустящей белой льняной рубашке и в светлых брюках цвета хаки. Его светлые волосы были аккуратно зачесаны назад, чтобы показать его яркие голубые глаза, в то время как его борода была выбрита аккуратно и чисто, как это было раньше. Фейлон затаил дыхание, когда увидел, как Михаил снова возвращается к себе прежнему. Возможно, быстрая детоксикация работала лучше, чем он надеялся. Но так или иначе, взгляд, которым Михаил посмотрел на него тем утром, заставил его чувствовать себя неуместным и неудобно. — Доброе утро, — сказала Феодора, ее глаза загорелись при виде мужа, и вдруг ведьма превратилась в девочку-подростка. — Как ты себя чувствуешь? Без ответа Михаил прошел мимо нее к ящику на другой стороне кухонного острова. Он достал открытую пачку Marlboro, зажигая себе дешевую зажигалку, которую спрятал внутри пачки. Выбор сигареты и, как он курил, было достаточно, чтобы сказать, что он был еще далек от себя прежнего. Казалось, Феодора тоже это заметила, судя по тому, как внезапно исчезла ее улыбка. Немного помолчав, он повернулся к Федоре. — Извини нас, — потребовал он тоном, который не оставлял места для возражений. С таким выражением на лице она поняла, что у нее нет выбора, кроме как подчиниться. — Попробуй что-нибудь съесть. Ты, должно быть, проголодался, — сказала она, прежде чем уйти через дверь в столовую. Когда она ушла, комната погрузилась в удушающую тишину. Фэйлон молча стоял, наблюдая, как Михаил затягивается сигаретой, и ждал, что разговор начнется. Они не разговаривали с ночи, как Михаил сломался и заплакал в его объятиях. Несмотря на то, он знал, что тот может ничего не помнить, и их отношения могут все еще быть совершенно противоположными тому, во что он только что заставил Джона Вонга, поверить. В каком-то смысле эти холодные глаза уже подтверждали его страх. Михаил сбил пепел с сигареты и посмотрел на него, как будто собирался вынести смертный приговор. — Какую часть из «я не хочу видеть и слышать тебя», ты никак не поймешь? Лю… — Не надо, — отрезал Фейлон, прежде чем он смог закончить фразу. — Не говори этого! — В этот момент он мог вынести все, кроме того, как Михаил решил вызвать его в последнее время. Услышав это однажды было более чем достаточно, чтобы оставить шрам. — Моя рана еще не зажила с первого раза, когда ты назвал меня так. Ты хочешь причинить еще одну? Михаил остановился на секунду, прежде чем его губы растянулись в улыбке, наполненной жалостью и злобы. — Ты когда-нибудь сомневался, когда отдавал мне мое? — Я? — Фэйлон с трудом проглотил вопрос. Это, должно быть, был вопрос, который изводил ум Михаила в течение достаточно долгого времени. Но худшей вещью в этом было то, что Михаил уже знал ответ давным-давно и так или иначе решил принять такое лечение, по крайней мере до сих пор. — Это никогда не было преднамеренным, — ответил Фэй. — Ты знаешь это. Ты знаешь меня. — Он был сильно уверен. — Что касается меня, то я тебя знаю, — ответил Михаил голосом, который звучал громче, чем когда-либо. Он надеялся, что-то, что произошло прошлой ночью, было просто мечтой, что когда он проснется, ему не придется видеть лицо, которое дало ему кошмары. Оказалось, Фейлон действительно был там и, должно быть, оставался с тех пор — правда, которая только дала ему горький вкус во рту. Быстрая детоксикация воздействовала на героин, но она ничего не сделала, чтобы очистить систему мужчины. Фэйлон закрыл глаза от боли, когда эти слова резанули его сердце. Михаил не простил его. Почему он должен? За весь ущерб, нанесенный им этому человеку, он не сделал ничего, чтобы заслужить прощение, и не доказал, что он достоин стоять рядом с ним. Это было справедливо. Михаил ранил его не больше, чем он ранил его. — Пора. Медленно, он потянулся к золотой цепочке на шее и снял его. — Дай мне твою руку, — попросил он, указывая на золотой браслет на запястье. Михаил немного колебался, но вскоре позволил ему взять его. — Когда ты дал мне это, ты никогда не говорил мне, что это значит, — сказал Фэй, когда приставил ключ к браслету и начал поворачивать винт. — Ты одел это на свое запястье и заставил меня носить ключ без объяснений. — Когда одна сторона браслета отделилась, он перешел к другой. — Есть причина, по которой Браслет Любви нельзя носить или снимать самостоятельно. Ты не можете отдать свое сердце тому, кто не хочет его, не более, чем ты можешь взять его обратно без согласия другого. Фей сделал паузу перед тем, как выкрутить второй винт. Это был он. Еще один поворот, и он освободит Михаила от цепей, которое они навязали себе преждевременно. Он решил сделать это двумя ночами раньше, когда в последний раз держал Михаила в объятиях, зная, что это нужно сделать. Но, несмотря на его решимость, ему вдруг не хватило сил, чтобы повернуть ключ последний раз. Он стиснул зубы и попытался, но его рука дрожала слишком сильно, чтобы закончить задачу. Именно тогда он почувствовал тепло руки Михаила на себе, держа его крепко и настойчиво, как будто бы, чтобы остановить его от поворота ключа, или так он надеялся. Но слова, которые он хотел услышать, никогда не были сказаны и эта рука не пыталась остановить его. Фейлон закрыл глаза и попытался проглотить комок в горле, как шероховатость руки Михаила прижатая к его коже, вернула воспоминания Михаил хотел, чтобы он оставил позади — просьбу он не мог и не будет выполнять. Он всегда будет помнить, как он чувствовал, что его любят и ценят спустя долгое время после окончания. — Я всегда буду помнить нас. Он глубоко вздохнул и повернул ключ. Браслет упал с запястья Михаила в его ладонь. — Ты должен был сказать мне, что это значит, — сказал Фей с легкой улыбкой на лице — единственный вид, который он мог заставить себя сделать. — И я бы сказал тебе, что ты ошибся. — Ты всегда держал ключ от моего сердца. — Я должен кое-что сделать в Японии. Что-то, что я должен закончить, прежде чем я смогу стоять здесь перед тобой и просить у тебя прощения. — Он еще раз плотнее сжал ладонь с кулоном перед тем, как надеть цепь на шею Михаила. — Когда я вернусь, я хочу, чтобы ты задал мне тот вопрос, о котором ты всегда боялся спрашивать, — продолжал Фэй, глядя в эти голубые глаза, когда его рука ласкала золотое украшения на груди Михаила. Это был вопрос, который Феодора спросила у него раньше, — он хотел больше, чем что-либо, чтобы иметь возможность ответить. Но сейчас было бы не честно или правдиво к Михаилу. Нет, пока он что-то не уберет с дороги. — Когда наступит это время, и ты сможешь найти хотя бы маленькое изменение в твоем сердце, чтобы простить меня, я надеюсь, что ты наденешь этот браслет на мои запястья своими руками, — сказал Фэй, подталкивая руку Михаила, чтобы закрыть украшения, — Где это принадлежит. Михаил просто стоял и молча, слушал все, что он говорил, не изменяя выражения. И когда его крепкая рука сомкнулась вокруг украшений и оторвалась от его прикосновений, Фэй почувствовал, как его сердце вырвалось вместе с ним. Все прошло так, как он этого ожидал, но все же была часть его, которая хотела, чтобы сердце Михаила смягчилось так, как это было несчетное количество раз до этого. Но в тот день этого не случилось, и он был уверен, что это будет к лучшему. — Безопасного путешествия обратно в Москву, и вернуться в ближайшее время, — сказал он, прежде чем он решил развернуться и уйти.Чем дольше он оставался, тем труднее было бы для него, чтобы уйти. — Фейлон, — позвал Михаил. От голоса у него подкосились колени. Услышав, как Михаил назвал его по имени, этот проклятый ком в горле вздулся снова, и на этот раз ему было невозможно сдержать слезы, которые он так старался удержать. «Прекрати! Не смей плакать перед ним.» — Ты можешь присоединиться к нам за завтраком, прежде чем идти, — сказал ему строго и формально Михаил. Это были просто слова вежливости, но даже тогда это не остановило его от желания и жажды остаться. «Взять себя в руки!» — Фей глубоко вздохнул и вытер слезы, которым удалось скатиться, тыльной стороной ладони. Он повернулся лицом к Михаилу, который теперь стоял на расстоянии нескольких футов от его досягаемости, и сделал жест измерения большим и указательным пальцами. — Я так близок к тому, чтобы прижать тебя к полу и трахать тебя до полусмерти, — сказал он игриво улыбаясь, хотя его голос все еще дрожал, а щеки еще влажные. — Если я останусь, я никогда не уйду. Это была простая шутка, сказанная, чтобы не казаться таким жалким, но в этот момент Михаил внезапно отвернулся на секунду. Фейлон заметил, что его щеки слегка покраснели, а губы поднялись в его фирменной, плейбой усмешке. — У меня действительно есть влияние на людей иногда, — сказал он, пожав плечами, и на мгновение тот же соблазнительный блеск вернулся в эти голубые глаза. Взгляд почти выбил Фэйлон из колеи. Это должно было быть в первый раз, когда он увидел, как Михаил краснеет, и это сделало все эти воспоминания о том, как мужчина раздетый донага в постели бросается прямо к паху. Если бы он знал, что Михаил был бы таким очаровательным, когда он краснеет, он бы дразнил его гораздо чаще, когда у него была такая возможность. — О, заткнись, — фыркнул Фэй, чувствуя, как тяжесть спала с его груди, увидев, как Михаил вернулся к себе прежнему, даже на долю секунды. Возможно, он потерял Ключ к любви, но у него был хороший шанс, что он не потеряет Михаила от рецидива наркотиков, учитывая то, что он только что видел на этом красивом лице. Самое главное, что Михаил пережил это и выжил. Когда Фэйлон вышел из комнаты, Михаил закурил еще одну сигарету и нахмурился, когда грубый, отвратительный вкус дошел до его языка. Он курил любую сигарету, которую мог раздобыть последние несколько недель, и не замечал, как это было ужасно до того дня. Возможно, детоксикация также изменила у него чувство вкуса и запаха, или, может быть, это было связано с тем, что он внезапно почувствовал голод. — Я так близко к тому, чтобы прижать тебя к полу и трахать тебя до полусмерти, — раздался сзади голос. Михаил обернулся и увидел Феодору, стоящую у двери за спиной, скрестив руки на груди. — Мне даже не нужно смотреть, и я знаю, что ты должен быть таким же твердым, как скала, — сказала она критическим тоном, прежде чем бросить ему новую пачку «Казначея Блэка». — Слишком дешевые сигареты. Я терпеть не могу этот ужасный запах. Михаил досадно поглядел на нее секунду, прежде чем затушить белую сигарету в соседнем лотке и зажег черную. Хотя ему не нравилось, что она подслушивала его, он был весьма благодарен за курево. — Кстати, что вы обсуждали за моей спиной на кухне? — вдруг вспомнил он. — Мой развод, — без колебаний ответила она. «Ее развод». Она сказала это так, как будто это не имело никакого отношения к нему. — Без моего согласия? — Ты бы сделал предложение побольше? Михаил закатил глаза и вздохнул: Иногда он задавался вопросом, может ли она заставить кого-то истекать кровью, просто разговаривая. — Почему Фейлон хочет, чтобы ты развелась со мной? — Гордость мужчины может быть дорогостоящей штукой, — ответила она, намеренно опуская подробности о Фейлоне, желая его вернуть. Это не принесло ей пользы, потому что он знал, и она ничего не делает без прибыли. — Что он тебе предложил? — спросил он с любопытством. — Пятнадцать процентов его акций казино и миллион долларов наличными. Михаил поднял бровь.- За отказ от доступа к моему банковскому счету? У тебя вдруг появилось чувство сострадания, когда я спал? — Он мог понять пятнадцать процентов акций, но миллион долларов наличными? Учитывая привычки Феодоры тратить, это не продлится ей больше, чем несколько недель на via Condotti. — Он — тот человек, которого ты любишь, — сказала она с сарказмом. — Но, учитывая, что я добиваюсь лучшего конца сделки, я решила быть доброй и потребовать лишь небольшую компенсацию за ту боль, которую он мне причинил. Назови это возмездием, если хочешь. Михаил подозрительно сузил глаза. Она уже управляла большей частью семейного состояния своего отца. Сумма, о которой она говорила, была незначительной по сравнению и определенно не лучшим концом сделки. — Есть что-то, чего ты мне не говоришь. Феодора улыбнулась. — Я нахожусь на третьем месяце беременности, а в моей утробе лежит единственный наследник всего состояния Арбатова.