Внутри

- Крис, душа моя, что с тобой приключилось? – Кирилл остановился у девушки, стоявшей в коридоре у окна с учебником географии в руках. – Ты проглотила луч солнца золотого? Светишься, как мадмазель после потрясающего акта любви. Нифритова подняла взгляд вверх, исподлобья глянув на мужчину укоризненным взглядом. Она хотела, чтобы суровый вид у нее продержался подольше, но рвущаяся наружу улыбка была неудержима. - Ааа, Кирилл, я так счастлива! – приглушив голос, оповестила его Кристина, чуть ли не подпрыгивая на месте от радости. У мужчины удивленно приподнялись брови. - И что же тебя так осчастливило? – полюбопытствовал он. - Никита возвращается! – Нифритову аж затрясло от восторга. Глаза блестели, щечки раскраснелись, очаровательная улыбка сверкала во все стороны. - А Никита это…? – прищурился Когтев, будто что-то смутно припоминая, но не очень. - Мой лучший друг, я уже говорила тебе о нем, - подсказала девушка и затараторила, будто словесный резервуар ее разговорчивости прорвало. – Он год назад уехал с родителями в Америку на ПМЖ, и я уже думала, что мы с ним никогда уже не увидимся. А если и увидимся, то очень не скоро. Но он вчера написал, что приедет на выходных! Представляешь?! Божечки, я так рада! Я так по нему соскучилась! Это мы же столько не виделись, не говорили толком и вообще! А тут! Как дожить до субботы, а?! Я же умру! Кирилл смотрел на нее, не моргая, и даже был как будто шокирован таким поведением, что читалось в изумленном выражении лица. Оно даже чуть вытянулось, как показалось Кристине. Но девушка была слишком поглощена своими эмоциями, чтобы обращать на это внимание. - Ну умирать не стоит, - хмыкнул Кирилл с легкой улыбкой. – Тебе еще кавалера своего встречать. - Он не кавалер, - покачала головой девушка. – Скорее брат. - Ооо, френдзона это жесть, а фэмилизона это вообще беспросветно дно, - протянул Когтев. – За что ж ты его так? - И не испортишь ты мне настроение своими нелепыми инсинуациями, - чуть ли не пропела Кристина, ткнув пальцем в плечо мужчине. – Никаких зон. Только мир, дружба, жвачка. Сам увидишь, когда он приедет. - Увижу? – удивился Кирилл. – А что планируется наше знакомство? Кристина ошарашено зависла. И вправду. Как это Кирилл увидит Никиту, если нигде кроме школы девушка и мужчина не пересекаются? Да и с самим Цариным ничего не понятно, зачем едет, насколько едет. Вероятность того, что они с Когтевым пересекутся, минимальна. И с чего она вдруг ляпнула такую фразу? - Ну или не увидишь, - дернула плечом Кристина. – Значит, придется тебе верить мне на слово. - Ой, ну не знаю даже, я такой подозрительный, - принялся выделываться мужчина. - Бедный, а тебе с этим еще и жить, - «пожалела» его Нифритова и сочувственно похлопала по плечу. Когтев окинул ее взглядом слона, перед которым стояла наглая Моська, ропщущая о его гигантских неудобных размерах. - Кто-то давно не получал по заднице, мне думается, - деловито заметил он. - Кто-то никогда, - Кристина сделала акцент, - не получал по заднице. Я была чудесным ребенком, меня никогда не били. - Все бывает в первый раз, - философски воздел палец к небу Кирилл и попутно проверил время на наручных часах. – Ладно, Крис, пойду, надо еще успеть сбегать покурить. Увидимся. - Бросали бы Вы курить, дяденька, - усмехнулась ему в спину девушка. - Опять обо мне беспокоишься? – мужчина хитро и даже пытливо посмотрел на нее. - Дурацкие у Вас шутки, Кирилл Владимирович, - укоризненно покачала головой Кристина. Вот нравится же ему ее дразнить. – Ой, дурацкие. Идите уже. Травитесь и воняйте. Кирилл притормозил, медленно продолжая путь к лестнице полубоком, и озадаченно хмурясь, посмотрел на Нифритову. Та вопросительно приподняла бровь. - Живите и процветайте? – поинтересовался он таким тоном, словно хотел узнать, говорит ли эта фраза что-нибудь девушке. Обнажив зубы в широкой улыбке, Кристина подняла правую руку и показала вулканский салют: - Живи долго и процветай! Когтев аж запнулся, чуть не навернувшись, и круглыми восхищенными глазами уставился на нее. - Ох, девка, жениться на тебе надо! – восторженно заявил он, показав два пальца вверх. Кристина только засмеялась и махнула на него рукой, возвращаясь к учебнику. Вот же шут. Жениться на ком-то только из-за того, что он знает пару фраз из Стартрека… Глупый. - А ты неплохо ладишь с ним, - в стороне раздался дружелюбный голос. Повернув голову, Кристина в полуметре от себя увидела Артема. Остатки улыбки тут же сошли с ее лица, сердце тревожно перешло в рысцу, а руки вцепились в книгу как утопающий в спасательный круг. Опустив взгляд в пол, девушка приняла привычную закрытую ото всех позу. Злилась на себя за это, но никак не могла пересилить этот рефлекс. Было страшно открывать рот. По-прежнему. И что вообще Артему от нее понадобилось? Зачем он заговорил с ней? Они ведь все решили вчера. Так ведь? - Не ответишь? – Артем наклонился, пытаясь попасть в поле зрения Нифритовой. Но девушка видела лишь его ноги, почему-то избегая смотреть прямо на него. – А с ним такая болтливая. У тебя красивый голос, знаешь? Жаль, что ты так редко им пользуешься. И улыбка у тебя красивая. Очень даже. Не замечал раньше. Всего неделю… Всего неделю назад, получи она такое внимание Артема, услышь эти слова от него, она была бы самой счастливой девушкой в городе. Она бы смущенно покраснела, заулыбалась и даже коротко заглянула бы в глаза парню. Но сейчас она хотела только того, чтобы он прекратил говорить ей все эти вещи и ушел. Ей было неловко и неприятно. Хотелось просто отвернуться и убежать, спрятаться за чью-то бойкую языкастую спину и оказаться в безопасности. Только вот ничьей спины нет, а сама она никак духу не наберется, чтобы ответить. Ну почему она такая трусиха? - Чем он отличается от остальных? – продолжал допытываться Артем, выпрямившись. – Он особенный для тебя, так? Что же он такого сделал, чтобы стать им? Кристина мысленно фыркнула. Что сделал Кирилл? Да все то, что не сделал никто другой в ее жизни со времен детства. - Крис, - проговорил Артем так, словно пробовал имя на вкус. – Интересно. Крис. Нифритовой показалось, что ее за горло схватили и сжали изо всех сил, лишая возможности вздохнуть. Все внутри взбунтовалось против услышанного, исполинской волной возмущения прокатившись по телу. Девушка вздрогнула и решительно повернулась к парню, прямо заглянув ему в лицо. - Нет, - твердо пусть и негромко произнесла она. – Не произноси мое имя так. Артем удивленно посмотрел на нее. - Почему? - Я не хочу, - нахмурилась Кристина, почему-то чувствуя злость и желание расплакаться одновременно. Ей казалось, что нечто весьма ценное для нее только что бессердечно осквернили. И она ничего не смогла с этим сделать. Не успела из-за внезапности произошедшего. Остались только бессилие и гнев, с бешенной скоростью заполнявшие грудную клетку. - Но Когтев называет тебя так, - состроил непонимающую мордашку Артем. - Я сказала, не называй! – повысила голос девушка, которую аж затрясло от ярости. В темных блестящих глазах только сверкающих молний для пущего эффекта не доставало. - Да чего ты бесишься? – недовольно скривился парень. – Я всего лишь… - Не смей! – закричала Кристина, чувствуя, как глаза наливаются слезами. Нет, нет, нет… Никаких больше «Крис» из его рта. Нельзя. Это не принадлежит ему. Он не должен так просто произносить то, к чему не имеет никакого отношения. Это принадлежит только ей и Кириллу, и никто другой просто права не имеет. Как это защитить? Как?! – Что тебе вообще нужно от меня?! Отойди и больше никогда не разговаривай со мной! Десять лет не замечал, вот и сейчас не надо ничего менять! На Кристину с Артемом уже начали с обостренным вниманием оборачиваться другие школьники, находившиеся в коридоре. Но девушка этого будто и вовсе не замечала. Для нее сейчас существовал только один человек – Артем, враг, посмевший протянуть руку к тому, что было для нее дорого. Нагло, без спроса. Разве дал ему кто-то на это право?! - Да чего ты орешь, больная, что ли? – сконфужено зашипел на нее Артем, которому постороннее внимание в такой ситуации вообще не польстило. – Я просто поговорить хотел. - Не говори со мной больше никогда! – огрызнулась Кристина и сама сорвалась с места, бросившись к лестнице. Хотелось быть подальше от Артема и от этого места, где он прикоснулся к заветному «Крис»; к «Крис», которое заряжало ее силой и уверенностью, которое радовало ее, и которое теперь прахом рассыпалось у нее в руках, потеряв все свои волшебные свойства. Кристина и не заметила, как ее дыхание перешло в горестное рыдание, а слезы ручьями потекли по щекам. Она оплакивала потерю, которой не успела, не смогла помешать. Сбежав на первый этаж, девушка рванула к туалету, едва не врезавшись в кого-то по пути и схватив в спину «глаза разуй, корова!». Забежав в небольшое, остро пахнущее хлоркой помещение, Кристина привалилась спиной к холодной кафельной стене и, спрятав лицо в ладонях, горько заревела, оказавшись в итоге на полу. Поганое, исковерканное, испорченное «Крис» звучало в ушах не переставая, отравляя душу. Обидно. Обидно настолько, что выть хотелось, кричать и кидаться на стены, только бы забыть этот момент, вычеркнуть его из жизни. Ну почему, почему нельзя отмотать время назад и вовремя заткнуть рот этому идиоту Артему?! Почему?! - Эй, ты в порядке? – руки девушки кто-то коснулся. Дернувшись, Кристина вскинула голову, чуть приложившись затылком о кафель. Перед ней на корточках сидела девушка с обеспокоенным выражением лица. Короткие, до середины шеи, медные волосы настороженным дикобразом топорщились во все стороны вокруг круглого смуглого лица. На курносом носу красовался криво наклеенный пластырь, нижняя губа слева была рассечена, а на правой щеке выглядывала ссадина. Одета незнакомка была, как двенадцатилетний хулиганистый пацан: в темный лонгслив и широкие шорты чуть ниже колена цвета хаки, украшенные металлической цепью. Кристина ее не знала. - У тебя болит что-то? – так и не получив ответа, девушка снова заговорила. - Ах, нет, - смутившись, Нифритова покачала головой. – Ничего. Все в порядке. - А ревешь так, будто помирать собралась, - грубовато заметила незнакомка и поднялась. Кристина выпрямилась следом и поняла, что они с девушкой примерно одного роста. - Тебя даже на коридоре слышно. Если не хочешь, чтобы сюда учителя налетели, приведи себя в порядок и уходи, - девушка поправила черный здоровый рюкзак на плечах и шагнула к двери из туалета. – И на будущее, если захочешь пореветь, в правом крыле на третьем этаже дальней лестницы никто никогда не ходит, там двери вечно закрыты. - Спасибо, - отозвалась Кристина и шмыгнула носом. - Всегда пожалуйста, - хмыкнула девушка и скрылась за дверью. Всхлипнув еще раз, Кристина сконфуженно потупилась, приобняв себя рукой. Чувство стыда накатило слабой, но кусачей волной. Было неловко, что ее застукали в таком состоянии. И очень не хотелось, чтобы еще хоть кто-то увидел ее такой. Умывшись и с большего придя в себя, она вышла в коридор, низко опустив голову, стараясь скрыть лицо за волосами. Опухшие глаза и красный нос вряд ли ее красили, зато наверняка привлекли бы ненужное внимание. Впрочем, коридор встретил ее тишиной и пустотой. Кристина ошарашено застыла на месте. Урок уже начался? Она ведь не слышала звонка! Или не заметила его… Девушке поплохело. Она никогда не опаздывала на уроки. А сейчас придется привлечь к себе все внимание класса и учителя, чтобы попроситься на урок. И если вдруг учитель спросит, почему она в таком состоянии, она сомневалась, что сдержится. Кристине по-прежнему хотелось плакать, и это спокойствие было чересчур хрупким, чтобы выдержать хоть что-то. Губы снова задрожали. Нифритова тут же закусила их, стараясь возобладать над чувствами. Но глаза опять наливались слезами. И снова это «Крис» мерзким шепотом скребло память. - Крис? – раздался громкий удивленный голос чуть впереди от девушки. – Ты чего тут торчишь? Девушка вскинула несчастный взгляд на Кирилла, который, видимо, возвращался с перекура, и сорвалась, рвано всхлипнув. Так печально и горестно, что сердце у любого бы стиснуло. Когтев тут же поменялся в лице и бросился к ней. Нежно, но крепко обхватил ее голову руками и, стирая, градом падающие, слезы большими пальцами, обеспокоенно завалил ее вопросами: - Эй, ну что случилось? Чего ревешь? Обидел кто? Ну? Крис, что с тобой? «Крис»… Драгоценное «Крис». Кристина просто подалась вперед и, вжавшись лицом в теплую твердую грудь Когтева, отпустила свою боль с воем, рвущимся из самой души, сжимая ткань его свитера в кулаках. Осознанно ли, рефлекторно ли, но Кирилл крепко обнял ее, прижимая к себе, поглаживая по волосам и спине, баюкая, как маленького ребенка, не переставая говорить какие-то успокаивающие слова, которых девушка и не слышала, невольно концентрируясь исключительно на его тихом, низком голосе, будто обволакивавшем ее в теплый защитный кокон. Сейчас, в его руках, Кристина нашла место, где было спокойно и не так страшно, не так мучительно гадко. Место, где она смогла выплеснуть все свои эмоции, и, опустошенная, прийти в себя окончательно. - Ну, так что стряслось? – участливо поинтересовался Кирилл, когда девушка, наконец, перестала реветь белугой и перешла на шумное сопение, с завидной частотой шмыгая носом. Кристина, отлипнув от Когтева, позволила ему вытереть ее лицо от слез. Но вот чтоб прочистить нос, пришлось лезть в сумку за салфетками. - Артем… назвал меня «Крис», - коротко пояснила она, заметно гундося. - И что? – не понял Кирилл, держа перед собой сумку девушки, пока она копалась в ней. Нифритова посмотрела на него так, будто он был на грани того, чтобы смертельно обидеть ее. - Как «что»? – выдавила она. – Только ты меня так называешь. И я не хочу, чтобы кто-то другой так меня звал. - Крис, но это же твое имя, - мягко заметил мужчина. - Всю жизнь я была для всех Кристиной или Нифритовой. Ты первый, кто назвал меня «Крис», - опять начала кукситься девушка. – Ты… и это много для меня значит. Это было особенное имя. - Только не реви опять, - встрепенулся Кирилл и стер одинокую слезинку, покатившуюся по девичьей щеке. Кристина глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. На этот раз удачно. - Кирилл, ты, может, и не понимаешь, что сделал для меня, а я не понимаю, как именно ты это сделал, и почему так вообще произошло, но ты особенный человек для меня. И все наше с тобой общение важно для меня. А Артем… он просто взял… и… испоганил… важную часть этого общения. - Пресвятые воробушки, дите ты мое, это же такая мелочь, - Кирилл протянул руку к девушке и снова обнял ее, положив подбородок на светлую макушку. – Ничего страшного не произошло. Все равно кто-то когда-то назвал бы тебя точно так же как я. Не стоит из-за этого болото разводить. Обланчика-то он у нас точно не отберет. До такого додуматься-то и не каждый сможет. Только мы, два дурака, сообразили. Это же подумать только - дичь такую создать. Кристина невольно засмеялась, вспомнив не блиставший интеллектом разговор на парковке магазина. - О, ну наконец, я слышу смех, - Кирилл тоже заулыбался и отстранился, чтобы заглянуть девушке в глаза. – Хотя выглядишь ты, конечно, жутко сейчас. Как клоун из ужастика, покусанный пчелами. - Да ну тебя! – Нифритова снова засмеялась, уже самостоятельно вытирая лицо. - Приехали, - шутливо возмутился мужчина. – Я ее тут утешаю, а меня данукают! - Прости, - проморгавшись, девушка посмотрела на Кирилла с искренней благодарностью. – И спасибо. Вечно ты оказываешься рядом, когда я нуждаюсь в помощи. Ты – мой ангел-хранитель. Мужчина как-то вдруг напрягся, чуть сощурившись, и, кажется, даже придержав дыхание, но через секунду отмер и, весело улыбнувшись, произнес: - Ну что, отвести тебя на урок? Или в медпункте пересидишь? Я бы предпочел второе на твоем месте. И холодный компресс в придачу. - Мне не позволят остаться в медпункте, - покачала головой Кристина. - Если учитель приведет и попросит, оставят, - парировал Когтев. – Воспользуемся властью, данной мне моим умопомрачительным статусом. Идем. Согласно кивнув, Кристина шагнула за мужчиной. - Ты, наверно, думаешь, что я глупая истеричка? – спросила Нифритова, когда они шли по коридору. Когтев коротко глянул на нее. - Нет. Просто ты такой человек, что дорожит всеми отношениями, которые выстроил за свою жизнь. Тебе не легко это дается, поэтому ты так ревниво и чувствительно реагируешь на посягательства на них. Я не считаю тебя глупой истеричкой. Но ты наивно искренна. Бесхитростна. Этим очень легко воспользоваться. - Но ты же говорил, что искренность это броня и оружие, - напомнила девушка. - Запомнила, - улыбнулся Кирилл. – Да, это так и есть. Только перед тем, как махать этим оружием, броню-то надевать не забывай. А то ты как берсерк кладешь всех вокруг своей искренностью, а когда тебя цепляют, ты сразу в слезы. Твоя наивность очаровательна, но научись ее защищать. Я же говорил, что мир захочет тебя растоптать. Не позволяй ему это делать. Они остановились у двери с табличкой «медпункт», и разговоры закончились. Внутри Кирилл оставил Кристину на попечение медсестре под ее ответственность и удалился, ободряюще подмигнув девушке на прощание. Нифритову уложили на кровать, дали холодную марлю для лица и оставили отдыхать до конца урока. На руках Кристина унюхала запах воды Когтева, оставшийся, видимо, на них после его свитера. Девушка и не заметила, как провалилась в дремоту с ладонью у лица.