Внутри

Вся следующая неделя превратилась в сущий ад. Крысиные бега на тему взаимоотношений – ни дать, ни взять. Кристина бегала от Никиты с нервным тремором из-за его скандирования «долой Кирилла!»; Кристина бегала от Кирилла, впадая в ужас при одной мысли о возможном разговоре по поводу их поцелуя; Никита бегал за Кристиной, не забывая кошмарить Кирилла скандированиями «отвали от Кристины!»; Кирилл бегал за Кристиной, кошмарящейся от него, и практически не игнорировал неравнодушного к нему Никиту, вступая в изощренные словесные баталии и деря того как сидорову козу на уроках; одноклассники молча ах*ревали от происходящего и бегали к Кириллу на уроки как на локальную интерпретацию шоу «Пусть ругаются». Процесс обучения медленно, но верно шел к тому, чтобы скончаться в зародыше. Кристина к своему удивлению к концу недели обнаружила, что практически ничего не соображает в информатике, а математику тянет только из-за того, что летом занималась самостоятельно. На уроках она не могла сосредоточиться ровным счетом ни на чем, буквально цепенея от страха в присутствии Когтева, а их сражения с Никитой только подливали масла в огонь. Девушке все казалось, что Кирилл попросит ее из класса прямо на уроке, чтобы, наконец, поговорить, а она не имела ни малейшей мысли о том, как себя с ним вести. Что ему сказать, если он признается в своей симпатии к ней, и что ему сказать, если он скажет, что это была неудачная шутка. Первый вариант ставил ее в тупик, потому что поверить в это она просто никак не могла, а второй грозил катастрофическим разочарованием в человеке, которому она очень доверяла и которого ценила. Она не сможет простить ему подобной шутки потому, что он знает, в каком положении она находится после случившегося с Артемом, и такие насмешки весьма жестоки по отношению к ней. Кристина совершенно не хотела терять Кирилла, но не была уверена, что этого не произойдет. Она боялась того, что могла услышать, поэтому всеми силами оттягивала момент разговора, пусть сама же от этого и страдала. Это подвешенное состояние потихоньку начало ее убивать. Неопределенность сжирала все нервы, из-за чего девушка стала беспокойной и раздражительной. Даже со сном начались проблемы и завелись головные боли. Кирилл часы напролет не выходил из головы. Она раз за разом прокручивала в мыслях то время, что они провели вместе, и в итоге осознала, что невыносимо скучает по тем беззаботным минутам. По минутам, которые Кирилл беспардонно спер у нее своим злосчастным поцелуем. Ну зачем он вообще это сделал?! Ведь все было так хорошо! А сейчас она могла только накручивать себя и злиться на мужчину за его самодурство. И до кучи злиться на себя за слабохарактерность. Нужно было просто взять и поговорить с ним, чему препятствовал страх вовсе потерять его. Чертов замкнутый круг! Как наступили выходные девушка и не заметила. Проснувшись утром в субботу, она чуть не начала готовиться к школе. В себя ее привел только изумленный взгляд матери, поинтересовавшейся, с какого такого перепугу дочь поднялась так рано и куда собственно собирается в выходной день. Обескураженная собственным поступком, Нифритова вернулась в комнату и поняла, что выходные будут очень долгими и тяжелыми. Школа хоть как-то отвлекала, а сидя в четырех стенах сильно не отвлечешься от дурных, изнуряющих мыслей. Жалостливо захныкав, Кристина упала лицом в подушку на грани того, чтобы реально разреветься. - Она. От меня. Бегает, - отчеканил Кирилл чуть ли не сквозь зубы, с едва сдерживаемым крайним негодованием глядя перед собой и пыхая уже вторую сигарету, явно подражая локомотиву. Алиса хотела засмеяться, но вместо этого лишь закусила губы, высыпая в кофе сахар из пакетика. Был воскресный вечер, и они с Когтевым решили сходить в «Дирижабль» выпить чего-нибудь. А поскольку обоим завтра на работу, выбор пал именно на кофе. - Удивительно, - все же прокомментировала Фролова, перемешивая напиток, и окинула взглядом друга. Тот выглядел взбешенно и взъерошено. Не часто его таким можно было лицезреть, а уж по причине противоположного пола и того реже в последнее время. Это он раньше, когда еще молодой да зеленый был, переживал из-за девушек, а, повзрослев, перестал принимать близко к сердцу. А вот эта Кристина, не выходившая у него из головы, каким-то чудом умудрилась довести мужика до такого состояния. Впрочем, положа руку на сердце, Алиса не удивлялась. Кирилл, как и большинство умных, привлекательных мужчин, вполне мог быть растерян из-за того, что на него не вешаются, а активно избегают. - Почему она от меня бегает?! – Когтев показался отчаянным сумасшедшим, который еще чуть-чуть и волосы на себе рвать будет. – Целую неделю! Алиса, целую неделю! Ты хотя бы представить можешь, как можно умудряться сбегать от человека, на чьих уроках сидишь каждый день? Я не понимаю. Только вот она сидит передо мной, но стоит мне моргнуть, как она испаряется! Что это за суперспособности такие?! - Смущенная девушка и не на такое способна, - Фролова все же не сдержала смеха. – Хотя я удивлена. Не думала, что ты нарвешься на такую девочку. - Да я придушить ее хочу! – фыркал Кирилл, недовольно кривясь. – Что за детский сад?! - Ну она так то еще ребенок, - заметила Алиса. - Она уже по вечеринкам Калинина шастает, - возразил Когтев, легко хлопнув по столу. – Какой ребенок! И пошла туда из-за парня. И готова была с ним на всякие шуры-муры. Я то чем хуже?! Фролова сделала глоток и поставила чашку на стол, потянувшись к пачке сигарет. - Ты не хуже. Ты не тот, с кем она морально готова была на шуры-муры. Да и как показала практика, по факту не готова была она ни на что, - пожала плечами Алиса, закурив. – А ты ее взял и поцеловал. Это для тебя обыденно. А у нее мир на целую локацию расширился. Очевидно же, что ей страшно. - Вот именно поэтому я и хочу поговорить с ней, - нахмурился Кирилл. – Я все это понимаю и пытаюсь учитывать, но елки-палки мне совсем не нравится чувствовать себя монстром. - Ну у тебя только один вариант: все-таки словить ее и наладить контакт. Постарайся деликатно объяс… Пространство внезапно пронзил высокий режущий по ушам крик, заставивший всех немногочисленных еще в девятом часу посетителей отреагировать на источник. Кирилл и Алиса, сидевшие на балконе, синхронно наклонили головы вниз, устремляя взгляды на первый этаж, где продолжала в ужасе завывать некая молодая особа. Из-за чего та кричит, стало ясно буквально через пару секунд, когда люди расступились в стороны – на полу бился в конвульсиях молодой человек. - Эпилептик? – Когтев бросил обеспокоенный взгляд на подругу. - Скорее всего, но не факт, - равнодушно пожала плечом та. – Но не думаю, что стоит вмешиваться. Там и без нас народу достаточно. «Скорую», судя по всему, уже вызывают. Внизу действительно собралась группа людей. Официант оказывал первую помощь, некий мужчина очень громким голосом объяснял в телефон, что произошло и где, девушка-официантка успокаивала крикунью, а остальные – снимали видео на мобильники. - Ладно, пойдем отсюда, - Фролова поднялась на ноги. – Не особо хочу в этом всем участвовать. - Довольно странные слова для врача, - хмыкнул Кирилл, но не стал спорить и поднялся следом, оставив на столике плату за кофе. – А как же милосердие и желание помочь ближнему? - Я психолог, - легко улыбнулась Алиса. – Я могу помочь сейчас только тем, что удалюсь отсюда, чтобы этот бедолага, когда очнется, думал, что его припадок видело не так уж много людей. Хотя будь моя воля, всех этих доморощенных операторов я бы лишила возможности снимать хоть что-то еще в принципе. - А еще ты можешь остаться, и, когда парень придет в себя, побеседовать с ним, - Кирилл спускался по узкой винтовой лестнице сразу за Фроловой. - Могу, а ты можешь кому-то из своих клиентов проводить месячную диагностику бесплатно. Во благо технического развития, так сказать, - парировала Алиса, обходя прямо у подножия лестницы какого-то невысокого худенького паренька в серой толстовке, очень уж удивленно таращившегося на молодого человека на полу. - Эй, ну это же разные вещи, - Когтев так же обогнул зеваку и вышел на улицу за подругой. - Ничего подобного, - покачала головой Фролова и посмотрела на наручные часы – восемь двадцать. – Ну что? Еще куда-нибудь сходим или по домам? Кирилл со скучающей физиономией обвел взглядом улицу, пытаясь найти в себе какие-то отголоски хотя бы малейшего желания куда-то двигаться, но внутри все безразлично молчало. - Знаешь, наверно, почесали домой, - наконец протянул Когтев и случайно скользнул взглядом по вдоху супермаркета, соседствовавшего с «Дирижаблем». Светлое облако волос он не мог не узнать. И в груди тут же разорвалась бомба с живым энтузиазмом. Попалась, коза такая! – Там Крис! Алиска, я побежал! Люблю, целую! Завтра спишемся! Кирилл улетучился в сторону магазина со скоростью Флеша, оставив Фролову ошарашено хлопать ресницами от неожиданности такой резкой смены настроений, а затем криво усмехаться, наблюдая за тем, как друг подкрадывается сзади к ничего не подозревающей школьнице с пузатым белым целлофановым пакетом в руке. Кристина сначала не поняла, почему у нее внезапно по спине неприятные мурашки сумасшедшим табуном пронеслись, приподнимая волосы на затылке. Зато все стало предельно ясно, когда ее бесцеремонно сграбастали по ощущениям в титановое кольцо, намереваясь, видимо, выжать из нее жизнь, оставив лишь пару капель для чего-то. - Вот я до тебя и добрался, неуловимая ты моя, - недобро для Кристины, но весьма радостно для себя, проговорил Кирилл прямо на ухо девушке. Сперва побледневшая от страха Нефритова, стоило ей лишь понять, кто именно ее прижимает к себе до боли в ребрах, касается щетиной кожи у уха и проходится дыханием по самой раковине, мгновенно стала пунцовой. Разве что не сияла на всю округу как нос Рудольфа, хотя все предпосылки к этому образовались. - Последнее слово перед экзекуцией? – не повышая голоса, поинтересовался мужчина, то ли специально, то ли случайно шумно выдохнув в шею Кристине, от чего у девушки температура, казалось, превысила вообще все допустимые лимиты. В голове не мелькнуло ни единой мысли в ответ на вопрос мужчины. Да и слышала ли она его вообще - еще неизвестно. Все, что она могла сейчас делать, это ощущать себя одним нервом, всем естеством реагирующим на присутствие Кирилла. На его подбородок, лежавший на ее плече, на грудь и торс, к которым ее так крепко прижимали, на руки, куда-то поползшие… стоп. Что? - Кьяяя!!! НЕТ!!! НЕЕЕТ!!! Пусти! Не смей! Аааа! Кирилл! Кристина ненавидела щекотку всеми фибрами своей души, и когда по ребрам забегали мужские пальцы, словно по клавишам фортепиано, все ее смущение как рукой сняло в одно мгновение. Кирилл – не Кирилл, его дыхание у уха – не его дыхание у уха… До сиреневой звезды. Главное – убраться от гребаных пальцев, музицирующих на ее ребрах. Но хотеть это, конечно, круто, только вот не всегда все просто. Кирилл оказался удароустойчив, ловок и целеустремлен, как бородавочник, решивший грохнуть незадачливого охотника. Кристина вопящим ужом вертелась в руках Когтева, пытаясь выбраться из захвата и через верх, и через низ, и выкрутиться штопором, и даже попыталась укусить мужчину за нос, но толку это не принесло никакого. Казалось, что тот только наслаждается происходящим, и довольная посмеивающаяся физиономия была этому отличным доказательством. Кристине стало обидно, она злилась из-за собственной беспомощности и в итоге, просто взвыв замученным зверем, перестала сопротивляться, повиснув на мужчине обессилевшей шторкой. - Еще раз вздумаешь от меня бегать, так легко не отделаешься, - судя по тому тону, с которым говорил Кирилл, он был до крайней степени доволен тем, что устроил. Ну конечно, он же победил. С чего же ему не быть довольным. Кристине хотелось фыркнуть. И она обязательно сделала бы это, если бы не испытывала огромное чувство благодарности и облегчения. Сама не знала – почему. Но сейчас, вися в руках Кирилла, который, наконец, поймал ее, когда она этого совершенно не ожидала, она была искренне ему благодарна. Она попалась, несмотря на все свое старание, значит, пришло время. И этот ад, повернуться лицом к которому у нее не хватало духа, все же настиг ее. Теперь ей бежать некуда, оттягивать момент больше невозможно. У нее просто нет выбора. И это было замечательно. Она устала. Ей нужны были ответы. И ее заставят их узнать. Наконец-то. Именно поэтому она не фыркала, а лишь крепче обняла Кирилла за шею, прижимаясь к его щеке своей щекой, и почувствовала, как он еще чуть больше напряг руки, удерживая девушку на весу, в своих объятиях после их схватки. - Дурак, - только тихонько пробубнила Кристина, не спеша оказаться на земле. - Эй, молодежь, у вас все помидоры по дороге разбежались, - со стороны раздался смеющийся старческий голос. Кристина с Кириллом тут же обернулись, увидев милую бабульку, весело подмигнувшую им с каким-то заговорщицким видом, будто хотела сказать что-то вроде: «Молодые, влюбленные, чувства так и лезут наружу – знаем, плавали». Нифритова смущенно потупилась и отстранилась от мужчины, наконец, став на тротуар, а сам Кирилл только широко просиял бабушке и подхватил с земли, уроненный в пылу битвы пакет. Помидоры действительно пытались дезертировать, но Кристина с Когтевым их скоренько вернули на место, после чего отправились в парк через дорогу, чтобы все-таки поговорить. - Ты хочешь сказать, что я тебе действительно нравлюсь? - Да. - Как девушка? - Да. - В романтическом плане? - Да. - Это ведь шутка? - Да… Тьфу! Нет! – Кирилл раздраженно дернул головой, стрельнув в девушку недовольным взглядом. - Крис, хватит этих вопросов. Сама виновата, что мне понравилась, так что хватит меня этим пытать! Они сидели на одной из парковых лавочек под уже начавшими желтеть деревьями. - Я виновата? – искренне изумилась Кристина, которая такого поворота событий и вовсе не ожидала. - А кто тут ходил со своей искренностью, кто тут милостью своей очаровывал? – Когтев откровенно кидал обвинения, будучи явно возмущенным. - Я говорил, что с возрастом невинные недотроги притягивают. Ты должна была иметь это ввиду! - Да я даже не думала об этом! – обалдев от таких заявлений, возмутилась девушка. - А должна была! – продолжал напирать Кирилл. - А с чего это?! – Кристина даже подбоченилась, уткнув одну руку в бок. - Я воспринимала тебя как… как… почти как друга! - Вот даже не смей эту песню про френдзону заводить, - тут же резко осек ее мужчина с совершенно серьезным видом. У Нифритовой мурашки по телу побежали от его вида. Да уж, очевидно, что тут не до шуток. - Кирилл, мне за всю мою жизнь только Артем нравился, - девушка решила начать хоть какие-то объяснения. - Ты… Ты это вообще что-то исключительно неведомое для меня. Я не знаю. Как к тебе относиться. Мне нравится общаться с тобой, нравится проводить время, но… поцелуи… Кирилл вытянул вперед руку и уверенно, хотя и несильно, ухватил девушку за лицо, впившись пальцами в ее щеки. - Я сказал, даже не начинай про френдзону. Не будет у нас никакой френдзоны, - повторил он тем же твердым тоном. – Я на нее не подпишусь. Кристина в ответ только чуть нахмурилась, мягко выскользнув из руки мужчины. - Да я и не настаиваю на френдзоне. Я просто не знаю. С Артемом все было ясно. С тобой все… неясно, - проговорила она, потупив взгляд. Повисло молчание, в котором Кристине было несколько неуютно. Она почему-то чувствовала себя виноватой за то, что не может разобраться в себе и своем отношении к Кириллу. Девушка ощущала острую нехватку понимания в сфере отношений. Она вообще ничего в них не понимала. Ей нравился Артем, но только издалека. Ей нравится общаться с Кириллом, и он совершенно не привлекал ее, как это происходило с Артемом. Только вот какое из этих «нравится» настоящее, и каким оно должно быть для того, чтобы двое были вместе? Разве у нее не должно заходиться от восторга сердце при виде любимого, разве не должны ноги подкашивать от его улыбки? Она понятия не имела. Как и то, где найти эти знания. - Давай просто попробуем, - Кирилл нарушил молчание первым. Спокойным, серьезным, уверенным голосом. И посмотрел на Кристину прямым, твердым взглядом без тени улыбки. - Что попробуем? – растерялась девушка от такого поведения. - Быть вместе, - легко пояснил мужчина, пожав плечом. - Ты для меня не менее неясная, чем я для тебя. Я никогда не тащился по невинным девочкам раньше. Что с тобой делать, я ума не приложу, но я знаю, что мне так же нравится быть с тобой, что мне хочется касаться тебя. Поэтому, если уж мы симпатичны друг другу, давай попробуем. Почему нет? Кристина засмущалась, чувствуя, как начали гореть щеки. Слишком откровенно и честно для нее. В романах, что она читала на досуге, у пар всегда все происходило само собой, как-то ненавязчиво. Там персонажи просто шли по течению под властью чувств и притяжения друг к другу. Они не говорили о подобном. Не говорили о чувствах, как о каком-то договоре. - Кирилл, но ты мой учитель, - попыталась возразить Кристина. Не от того, что была категорически против их отношений. Просто по-прежнему боялась этой взрослой серьезности. - Временно, - легко парировал Кирилл, чуть подавшись вперед, продолжая буравить девушку пытливым взглядом, который, казалось, хотел пробраться под самую кожу и заставлял краснеть и нервничать все сильнее. - И старше на восемь лет, - голос девушки стал заметно слабее в ее возражениях. - И что? – то ли Кристине показалось, то ли Кирилл стал звучать действительно несколько ниже, будто змей-искуситель, завораживающий неудачливую жертву. - Я вряд ли подхожу тебе. Ты же сам говорил… - Говорил. Но все это было раньше. Крис, я так же как и ты, не понимаю, почему меня тянет к тебе. И хочу в этом разобраться. Тебе разве самой не интересно, что скрывается за желанием общаться со мной и самой возможностью так легко общаться со мной? Давай попробуем, а там видно будет, - Кирилл чуть вытянул вперед руку, ладонью вверх, будто предлагал девушке опустить в нее свою ладонь. Кристина сжала зубы, устремив взгляд на широкую кисть с длинными пальцами. Эти руки обнимали ее, заботились о ней, стирали слезы с ее щек. Обладатель этих рук спасал ее, успокаивал, поддерживал, общался с ней. Вместе с ним она смеялась, радовалась жизни в тот момент, когда в одиночестве, скорее всего, зашлась бы рыданиями. Эти руки были удивительно приятными и согревающе теплыми. И она очень скучала по ним, боясь потерять. То ли это «нравится» - Кристина не знала. Пока что. Ее ладонь легко вместилась в руку Кирилла, и мужчина тут же крепко сжал ее пальцами. По коже покатилась теплая волна дрожи, добравшаяся до сердца, ускорив его биение. Улыбка сама расцвела на лице девушки, и она, наконец, осмелилась посмотреть на Кирилла. Тот улыбался ей в ответ. Неожиданно нежно, как никогда ранее. И смотрел на нее по-другому, мягко оглаживая ее лицо своим серебристым взглядом, будто лаская без прикосновений. У Кристины дыхание заняло. И почему-то в носу защипало. Теперь она чувствовала. Что-то, чему не знала названия. Но что-то определенно прекрасное, разливавшееся по телу от касания их рук.