Песни, которые помогу создать атмосферу:"Llewellyn – Звучит природа: гром и дождь", "London Grammar – Truth Is a Beautiful Thing"
Большой черный автомобиль возник перед офисным зданием. Дождь все никак не мог успокоиться. Он продолжался на протяжении десяти часов и все это время надоедливо барабанил по крыше и стеклам машины. Водитель припарковался возле резного крыльца, которое начало вздуваться от излишней влаги. ЧунКан позволил себе расслабиться на несколько минут. Включив радио на первую попавшуюся станцию, мужчина закрыл глаза и буквально растаял в своем кресле. Песня звучала настолько тихо, что капля, встречающаяся с металлом, заглушала ее. Но водитель не слышал уже ничего, ни музыку, ни дождь. Он тихонечко посапывал на переднем сидении, иногда дергая широким носом и смешно кривя губы. Снаружи послышался гомон. Одновременно звучало несколько голосов. А затем кто-то стал настырно стучать в окна. «-Неужели дождь стал настолько сильным?-подумал ЧунКан, но так и не получив ответ на свой вопрос, продолжил покупки в любимом магазинчике, находящемся возле его дома. Водитель только что получил долгожданную зарплату и спешил порадовать детей различными сладостями. Он давно уже обещает семье проводить больше времени с ними... Но у него же есть работа.»***
Дождь плотной пеленой завесил окна компании. Ничего не видно. Чонгук сидит на широком подоконнике и разглядывает летящие струйки воды. На первом этаже тихо, изредка по городу разносится грохот, созданный молнией. Несколько секунд, и ровный тихий шелест дождя становится быстрее и громче. -Хоть бы потопа не было.-шепчет парень себе под нос. У них в общежитии уже случались потопы, их даже потопами не назовешь – целые наводнения. Тогда они с ребятами расставляли миски и кастрюли во всех комнатах, в надежде спасти мебель и личные вещи. Редко это удавалось. Но сейчас кажется даже забавным, видеть, как из спальни в кухню плывет твоя нотная тетрадь. Чонгук вздрагивает, когда кто-то мягко касается его плеча. Но продолжает молча смотреть в окно. Подошедший парень устраивается на противоположном краю подоконника. -Не приехал?-Тэхен говорит тихо, настолько, что его голос почти заглушается дождем. Гук отрицательно мотает головой и устремляет свой взгляд на друга, который сегодня особенно красив. Блестящие глаза, густые брови, небрежно уложенные после тренировки волосы, бусинки пота на смуглой коже - все это делало его очень привлекательным. На секунду Чонгуку показалось, что он вконец спятил, и видит, как лицо Тэхена начинает светиться. Но это всего лишь подъехал их водитель, и фарами автомобиля разрезал темный коридор первого этажа.***
Улица встретила парней холодным порывом ветра. Укрыться от дождя на крыльце было невозможно, потоки ледяной воды проникали под крышу и окатывали с ног до головы. Стоять здесь не было смысла, и Намджун первым погрузился в пугающую темноту. -Подожди меня, ты же весь промокнешь!-пискнул Джин и, раскрыв зонт, кинулся за другом. Они еще долго стояли возле машины и пытались разбудить ЧунКана. Мужчина устал так, что не слышал даже криков Джуна, которые были настолько громкими, что могли испугать муху, находящуюся на другой стороне планеты. -Напрасная трата времени. Он спит как убитый.-подал голос Юнги.-Я все улажу.-последнее что сказал парень, перед тем как исчезнуть за дверьми офисного здания. На холодном крыльце остались стаять четыре тени. Все они были по-своему хороши. У одной тени были потрясающие мощные руки, которые невозможно скрыть даже за тканью теплой куртки; у другой - изящная и складная фигура, длинные пальцы и острый подбородок; а третья вообще не была похожа на тень, она будто светилась и сияла… А свою тень Чонгук не мог никак отметить. Она была вполне обычной: не блестела, не имела широких плеч или высокого роста. Просто - обычная тень. -Ну удачи вам. Я доберусь до общежития пешком и закажу нам еду. Только вы поторопитесь, или я все съем!- Тэхен спустился по ступеням и мило сморщился, когда его лицо встретилось с каплями дождя. -Если мы доберемся быстрее тебя-заорал Хосок-То ты всю жизнь будешь платить за меня в кафе! Спорим? Но долговязая тень даже не обернулась, она, хватаясь своими длинными пальцами за воротник пальто, прятала в нем острый подбородок и, проплыв по стене соседнего дома, скрылась за поворотом.***
Чонгук не чувствовал фаланги пальцев, а то место, где находились ногти, потемнело и приобрело синий оттенок. Парень вспомнил, как вычитал из медицинской энциклопедии о том, что если получить даже незначительное обморожение, руку могут ампутировать. Но как ему – будущему айдолу, выступать без руки? От этой мысли его передернуло, и руки сами собой юркнули в карманы, ища там укрытие от холода. Сейчас на мокром крыльце находились три тени. Одна из них довольно улыбалась, теребя в руках каталитическую грелку. -Эй, Хосок!-голос Чимина от холода начал выдавать еще более высокие ноты-Мы так не договаривались! Я так не играю! Это не честно! -По поводу грелки вообще речи не шло. А это значит что? Я не нарушаю никаких правил, потому что их нет. Пак на это только хмыкнул и с некоторой радостью вернулся в теплое здание. Там, на удобном диване дремал Джин и, обещавший все исправить, Юнги. Намджун стоял рядом с регистрационной стойкой и о чем-то беседовал с администратором. -Хочешь присоединиться?-захохотал Хосок. -Только после тебя. Чонгук не любил споры, но еще больше не любил в них проигрывать. Поэтому старался не думать о холоде и о том, как будет выступать без руки и скорее всего без ноги. От этих потрясающих мыслей его отвлёк Юнги, который с криком: «-Едет!», вылетел из офиса. И через несколько секунд уже сидел в сером “Hyundai”, этот автомобиль заметно уступал по размерам машине КунЧана, но все же лучше, чем ничего.***
Кто проиграл, а кто выиграл, так и не решили. Поэтому Хосок предложил доиграть возле общежития, к которому парни как раз направлялись. Администратор рассказал Намждуну о том, что КунЧан выпил слишком много “Мелаксена”, чтобы успокоить нервы, и теперь проспит до самого утра. Им всем очень повезло, что Юнги удалось найти свободную машину, внутри она, кстати, такая уж и тесная, как казалось на первый взгляд. Чонгук сидел на заднем сидении и листал песни в своем плейлисте. -Какую включить?-спросил он, подключая телефон по блютузу к автомобилю. Но в ответ послышался только барабанный грохот дождя. Они спят… -Значит на мое усмотрение. Палец сам протянулся к надписи “London Grammar – Truth Is a Beautiful Thing”. Руки все еще не слушались своего хозяина, после того как он оставил их замерзать. Очень обидчивые руки. Но Чон остался доволен выбором. Салон заполнила волшебная мелодия. -Эта песня играла на моей свадьбе.-послышался голос с водительского сидения.-Моя жена очень любила ее. -Простите? -Она погибла три года назад. -Мне включить другую?-забеспокоился парень. -Нет, что ты. Она потрясающая. Спасибо тебе.-кивнул пожилой мужчина.-У тебя хороший вкус. Как же случайно выбранная песня, в плейлисте случайного Чонгука, который не должен был здесь находиться, может нести такую историю. Такую печальную историю. Машина вдруг остановилась. И мысли сами собой пропали. Впереди виднелась пробка. Черт, именно возле нужного им поворота. Но это была не обычная пробка из легковых автомобилей, грузовиков… Это была настоящая человеческая пробка. Когда люди замолкали, был слышен звук сирены. Что же могло случиться? Гук быстро перелез на средний ряд, потеснив Хосока и Джина, а затем выбрался наружу. Слившись с толпой, ему удалось разглядеть женщину, она стояла возле кареты скорой помощи и что-то оживленно рассказывала фельдшеру. Ноги начали идти вперед сами собой, какие непослушные ноги, а уши стали ловить каждое слово, какие некультурные уши. Все тело будто отделилось и обрело свободу. Оно плыло к этой женщине и скорой… Или не к ним. Чонгук просто шел, никого не замечая. За спиной слышались недовольные голоса тех, кого он случайно толкнул или наступил на ногу. Но все внимание было приковано не к нему и его грубому поведению. Люди осматривали перекресток с маленьким светофорчиком. Светофорчиком, у которого было только два цвета. Светофорчиком, который указывал путь пешеходам. Светофорчиком, рядом с которым стояла тень, склонившись над своим хозяином. Та самая тень с острым подбородком и длинными пальцами, которые так больно путались в волосах Чонгука. Тень плакала. И Чонгук плакал. Он хотел успокоить тень, обнять ее. Почему-то именно ей он не хотел позволять плакать, именно эту тень хотел увести из толпы и помочь ей, выслушать ее. Ведь она такая маленькая… Эта тень. Ведь она такая родная.