Скажи "да"

На часах восемь тридцать утра, Бэтмен на первой полосе, Брюс Уэйн - на половине разворота светской хроники и на экране, который томными взглядами облизывает восемьдесят процентов женского населения редакции и, если быть честным, процентов десять-пятнадцать мужского, Кларк в этой же самой редакции, отгораживается от экрана статьей про незаконную стройку в центре Готэма, материалы по которой ему нужно перепроверить, прежде чем сдавать окончательный вариант Перри, и пытается решить - он больше злится или беспокоится. Материалу о Бэтмене и пяти часов нет - это события сегодняшней ночи-утра, грандиозная заваруха в доках, из которой Кларк, попросту не выдержав нервного напряжения, вытащил Брюса раньше, чем его отправили на тот свет любым из десятка подходящих случаю способов. Впрочем бэтмобиль весьма удачно рванул - стоило уточнить у Альфреда, было ли это случайностью, потому что один из преступных синдикатов, вольготно чувствующих себя в Готэме, лишился всей верхушки разом только из-за того, что неубиваемая машина Бэтмена разлетелась горящими осколками ровно в четыре тридцать. Брюс, кстати, рявкнул, что и сам бы справился - этим своим жутковатым полумеханическим голосом, который Кларк, если честно, терпеть не мог, но Кларку именно сегодня было совершенно некогда выяснять отношения - да и не хотелось, поэтому передав не стоящего на ногах миллиардера на руки его дворецкому, Кларк смотался в Метрополис - дописывать статью, ту самую, черновой вариант которой он должен показать Перри через десять минут. Материал, собственно, о самом готэмском миллиардере - вообще вчерашний. Эту новость облизали все вечерние газетенки, у которых не только бумага, но и общий стиль отдавали желтизной, но видеоматериал - тот самый, который зачарованно рассматривали девчонки, хотя конкретно сейчас с экрана лились туманные, но выглядящие очень достоверными из-за природной харизмы, рассказы о фармакологических разработках Уэйн Энтерпрайз, - имелся только у Дэйли Плэнет. О фармакологических разработках Уэйн Энтерпрайз Кларк знал в десятки раз больше, чем все собравшиеся в этой комнате вместе взятые, что давало ему вполне определенную надежду на то, что уже к завтрашнему утру Брюс будет в полном порядке. И, наверное, раньше многие бы удивились, каким образом вопросы о фармакологии, да еще и, собственно, на конференции, посвященной фармакологии, переродились в вопросы о личной жизни готэмского миллиардера, но здесь Брюс виноват целиком и полностью сам. Потому что Кларк был не против. Кларк - журналист, профессиональный журналист, и он прекрасно понимает, что такому завидному холостяку, как Брюс Уэйн, нужно поддерживать определенный образ. И Кларк был не против вереницы красивых девочек, вившихся вокруг Брюса как до их с Уэйном отношений, так и после. Но три месяца назад Брюс решил, что “этого цирка с него хватит” и “если так и дальше будет продолжаться, поползут слухи, что я импотент”. На взгляд Кларка второй вопрос был легко решаем при помощи денег и слухов, но Уэйн иногда был фантастическим упрямцем. Три месяца, чертова куча мероприятий и ни одной красивой девочки рядом - ну, кроме Кэтрин, бессменного секретаря Брюса Уэйна, но её страница в фэйсбуке, заваленная фотками её, мужа и детей, говорила сама за себя. Вопросы о личной жизни Брюса Уэйна материализовались буквально из воздуха. И вот именно вчера - в происходящем Кларка еще выводило из себя то, что семнадцать часов назад, давая это интервью, Брюс прекрасно знал, какие у него планы на ночь, - Брюс Уэйн, на очередные полушутливые замечания о том, что он, кажется, остепенился и завел серьезные отношения, впервые не стал отпираться или обворожительно-загадочно улыбаться в ответ. Точнее, обворожительно улыбнуться он не преминул - Кларк сам обожал эту улыбку, потому что обычно она доставалась только ему, со всей этой искренностью и откровенной влюбленностью. А потом заявил, что собирается связать свою жизнь серьезными обязательствами, едва только услышит заветное “да“. Судя по чуть дрогнувшему кадру, “да” готов был сказать даже оператор, впрочем Кларк неплохо знал Дейва, работавшего на той конференции, и уж Дэйв точно бы согласился. Девчонки завороженно смотрели на экран, одними губами, беззвучно выводя это самое “да”, и даже Кларк глянул поверх планшета, на секунду совсем забыв о том, что на Брюса он все еще сердится. Альфред минут сорок назад прислал неизменно корректное и информативное сообщение о состоянии Бэтмена. Кларк был уверен, что, на взгляд дворецкого, они с Брюсом оба были в меру бестолковыми и в меру милыми детьми, иногда доставляющими некоторое количество беспокойства. Альфред не моргнув глазом справился бы с полудюжиной таких же. - Полная херня, - в привычной своей утренней манере рявкает Перри, с явным удовольствием разрушая идиллию момента - Кларк ему за это благодарен. - Покажите мне дуреху, которая бы не завопила “о да, бери меня в жены”. Ты, может быть? - Перри подозрительно косится на покрасневшую, словно клубника девочку из спортивных новостей, попавшуюся ему на пути к его столу. Девочка, Кристин, кажется, смущенно что-то бормочет уже вслед начальнику, устраивающемуся в своем кресле. - Да даже я… - Перри на секунду хмурится словно прикидывая что-то. - Ну, я бы, во всяком случае, задумался, - с умопомрачительной ехидцой заканчивает Уайт, хлопнув ладонью по столешнице. - Так что все это херня. Очередная сказочка от богатенького мальчика, явно решившего, что светскую хронику русскими балеринами уже не удивишь. Мы серьезное издание, если кто-то забыл. Кент, ты набросал материал? Прислал мне? - Да, Перри, прислал, - смиренно отзывается Кларк, стараясь не привлекать к себе особого внимания начальства - с Перри вполне могло статься подослать именно его к Брюсу Уэйну, чтобы выяснить этот щекотливый и якобы “совершенно никого не интересующий” вопрос с женитьбой, а Кларк этого не хотел больше всего на свете. - Ну хоть кто-то в этой богадельне работает, а не лапает взглядом золотых мальчиков, - бурчит Перри, пролистывая какие-то бумаги на своем столе. “Взглядом - не лапаю”, - мысленно соглашается Кларк. Не на людях, во всяком случае. А наедине - не только взглядом. Мысли уверенно утекают куда-то совсем не в рабочее русло, но Кларк находит в себе силы их остановить - работы еще невпроворот и ничто не остановит Перри от того, чтобы свалить на Кларка еще пару дел - “раз уж ты так отлично со всем справляешься”. Из уст Перри Уайта это была не похвала - это была угроза. Хорошо, что Перри нравится материал, уже собранный Кларком, и поэтому он охотно отпускает его ровно в шесть часов вечера, чтобы к семи Кларк успел на интервью к одному из владельцев этой сомнительной многомиллионной стройки в городе, находящемся через залив. Не то чтобы это была территория Дэйли Плэнет, но люди, стоящие за этими миллионами, были большими шишками в Метрополисе. “Протухшая пиранья” - очень четкое определение, подобранное Брюсом для сегодняшнего собеседника Кларка. По словам Уэйна, ему приходилось в прошлом вести несколько дел с этим человеком, и повторять этот неприятный опыт совершенно не хотелось. Кларку хватило тридцати минут и вдумчивой беседы, чтобы убедиться, что перед ним изворотливый, скользкий тип без малейших моральных принципов и ограничений, умеющий витиевато говорить ни о чем дюжину минут кряду. Больше всего Кларку хотелось смыть с себя ощущение чужого взгляда - липкого, мутного, словно покрывшего кожу пленкой, но пришлось профессионально довести выделенные ему тридцать минут и вежливо отказаться от предложенного виски. Пить с подобными людьми опасно - они начинают считать, что вы чем-то им обязаны. А тут еще Перри звонит, едва Кларк собирается, наплевав на все приличия, не дожидаться такси и отправиться домой самым простым способом - долететь. - Я дам тебе три дня выходных на День благодарения, если ты прямо сейчас съездишь в редакцию и привезешь мне документы, которые Сью забыла мне отдать, - с места в карьер начинает Перри, даже не поздоровавшись. Недостаток вежливости отлично компенсируется умением заинтересовать собеседника - Кларк, если честно, уже перестал надеяться даже на один выходной, хотя с настойчивостью, достойной лучшего применения, выпрашивал его у Перри уже месяц. - А что случилось с Сьюзен? - интересуется Кларк, все таки ловя такси и называя таксисту адрес редакции. - Она вроде нормально выглядела, когда я уходил… Что-то случилось? - Сопливые карапузы, - отрезает Перри, видимо, имея в виду двухлетних двойняшек, дочерей его секретаря. - Жду тебя, Кларк. Срочно. Если бы Кларк вел дневник или писал мемуары, тут он смело мог бы написать: “и вот так я заработал три дня выходных подряд, работая на Перри Уайта - подвиг, доселе невиданный и никем более не превзойденный”. Правда, домой Кларк опаздывает уже на все полтора часа - решение добраться до дома на такси было опрометчивым - они встали в такую грандиозную пробку на Мэйн-стрит, что перспектива стартовать с крыши ярко-желтого автомобиля сразу в верхние слои атмосферы казалась довольно-таки привлекательной. Кларк, совершенно по-детски прижавшись щекой к стеклу, рассматривал машины, рекламные вывески, светящиеся витрины и кусочек космически-черного неба, виднеющегося над небоскребами. Иррационально хотелось в Готэм - там пробки были не редкостью, но хороший таксист за пару баксов сверху мог за пять секунд объехать любую, заезжая в проулки, в которые едва могла втиснуться машина, и игнорируя все возможные правила дорожного движения. Однажды Кларка провезли через какой-то подпольный клуб, раскинувшийся в одном из сквозных подвалов, таксист как-то по-особенному посигналил - и гаражные двери со скрипом поехали вверх. За такое шоу и пятерки было не жаль. В Метрополисе такое было просто невозможно. Поэтому приходилось чинно стоять в пробке, от скуки и явного отставания от графика начиная обрабатывать сегодняшнее интервью прямо в машине. Кларк даже успевает закончить к тому времени, как машина останавливается у подъезда фешенебельной высотки. Кларк на секунду поднимает взгляд, просто по привычке и, заметив на кухне свет, думает о том, что забыл его утром выключить - на этот счет он довольно часто был рассеян. Но никогда не бывал рассеян настолько, чтобы закрыть дверь только на один оборот ключа. В квартире пахнет кофе, горячей свежей пиццей и чем-то еще неуловимо-домашним, теплым, чем-то, к чему неизменно хотелось возвращаться. - Моя интуиция меня не подвела, - констатирует Брюс, выходя из кухни навстречу Кларку. - Пиццу пять минут назад принесли. Ему только фартука не хватает - он весь какой-то растрепанно-домашний в простой черной футболке, светлых мягких штанах, выразительно облепляющих крепкую задницу, дурашливо облизавший пальцы, прежде чем шагнуть Кларку навстречу. - Приятно приходить домой, - признается Кларк, уткнувшись в его шею губами. - Серьезно, вот оно счастье. Брюс тихо хмыкает, довольно заворчав, когда Кларк оттягивает ворот футболки и не раздумывая оставляет красноречивый засос на ключице, через секунду по-хозяйски прикрыв отметину черной тканью. - Иди руки мой, счастье, - вопреки собственным словам Брюс не выпускает Кларка из объятий, гладит по затылку, зарываясь ладонью в волосы, давит, сам подаваясь вперед, чтобы губы столкнулись в теплом, чувственном поцелуе, постепенно становящемся все более глубоким и страстным. Кларк отрывается от его горячих жадных губ, чувствуя, как голова приятно кружится, как горячие ладони плотно сжимают его бедра, а его собственные руки бесстыдно лапают идеальную, скульптурную просто задницу. - Пицца остынет, - Брюс лукаво щурится, двигая бедрами вперед, давая Кларку почувствовать его возбуждение - будто сам Кларк не был возбужден настолько же сильно. - А я никуда не денусь. И я до смерти голодный. - Не буду морить тебя голодом, - улыбается Кларк в ответ, на секунду прижавшись щекой к гладко выбритой щеке любовника. - У тебя вечером были встречи? - Ага, - коротко подтверждает Брюс, наконец-то расцепляя объятия и отпуская Кларка от себя. - Спасибо, что вытащил меня утром. Кларк улыбается с облегчением, чувствуя, будто у него груз с плеч свалился. - Иди мой руки, - повторяет Брюс, хлопнув его по плечу. - И переоденься.

***

Хорошо лежать на диване, устроив голову на плече Брюса, жевать горячую, вкусную пиццу, запивая шампанским, и полусонно наблюдать за Тимоти Хаттоном на экране - эту экранизацию Рекса Стаута Брюс мог пересматривать бесконечно. Кларку тоже нравились истории про Ниро Вульфа, а еще нравилось уютное тепло, наполняющее его жизнь в последний год, и ощущение счастья, преследующее его по пятам. - Перри дал мне три дня выходных на День благодарения, - вспоминает Кларк, когда серия заканчивается и по экрану ползут титры. Он сам не до конца еще осознал и поверил в это, потому, наверное, и забыл сказать сразу. - Ты что, признался ему, что ты Супермен, испепелил взглядом его пресс-папье и пообещал эксклюзивное интервью? - удивленно хмыкает Брюс, потеревшись подбородком о макушку сдвинувшегося пониже Кларка. - Нет, просто он попросил вечером завезти документы, которые Сью забыла ему отдать… а у Сьюзен дочки заболели. Я поэтому так поздно - в пробке еще застрял… - Зато с работой закончил, - напоминает Брюс. - И у меня есть шанс проснуться и застать тебя в постели, а не за ноутбуком. - Обещаю, - Кларк смеется, довольно щурясь, и гладит Брюса по ноге, прослеживая пальцами линии твердых мышц. - И что ты думаешь насчет целых трех дней выходных? - ладонь Брюса неторопливо, дразняще скользит по груди, намеренно обходя прикосновениями натянувшие тонкую ткань майки чувствительные к ласке соски. - Ты ведь не сможешь освободить три дня? - Кларк и без того знает ответ - Брюс не всегда мог перекроить свое расписание, даже если предупредить его за десять дней, так что с пятью днями в запасе можно было и не мечтать об этом. - Хотел съездить к Марте? - угадывает Брюс, улыбнувшись Кларку в макушку. Ездить в Канзас Брюсу нравилось. Марта Брюсу нравилась. Сказать, что они хорошо ладили - означало скромно промолчать. Обычно, на самом деле, Брюс Уэйн не был человеком открытым, легко подпускающим к себе других людей. Кларк ожидал, что они поладят, но никак не ожидал, например, что эти двое будут хихикать, как подростки, глядя на останки роскошного Бэнтли, припаркованного на заднем дворе, которому допившийся до зеленых чертей сосед снес трактором весь капот. Сосед мирно сопел в тракторе, на дворе стояла глубокая ночь, Кларк пытался мыслить рационально - серьезно, хоть кто-то ведь должен был, пока его мама вместе с его парнем не переставая смеяться осматривали остатки машины - трактору, как и соседу, произошедшее вообще не нанесло никакого урона. В общем, да - они очень хорошо ладили. - Хотел, - соглашается Кларк. - Может, успеем? - Во-первых, я с тобой летать не буду, - ворчит Брюс под “с тобой” подразумевая “я не позволю тебе поднимать меня на руки как чертову девицу, и морозить задницу на сверхскорости тоже не собираюсь”, - во-вторых, у меня встреча на следующее утро. Все равно не успеем. После секундной паузы, зарывшись пальцами в волосы задумавшегося Кларка, Брюс продолжает: - Пускай Марта приезжает в Готэм. Устроим ужин, познакомим их с Альфредом. И никуда спешить не надо - я утром умотаю на встречу, вернусь после обеда. Поговоришь с ней? - Поговорю, - Кларк перекатывается на бок, прижимаясь губами к челюсти Брюса. - Это отличная идея, мышка. Брюс хмыкает в ответ на привычное ласковое прозвище, одним плавным движением оказывается сверху, нависает над Кларком, жарким телом вжимая в диван и целуя так долго и сладко, что воздуха перестает хватать, что поджимаются пальцы на ногах, что из груди рвутся долгие сладостные стоны, которые совершенно невозможно сдержать. Кларк послушно раздвигает ноги, подпуская Брюса ближе, вплетает пальцы в его волосы, словно удерживаясь за него, пока тот умело топит их обоих в невозможном, выкручивающем мышцы и обжигающем нервы удовольствии. Позже, глубокой ночью, Кларк просыпается, ощущая смутное, полузнакомое беспокойство. Брюс, даже во сне пытающийся контролировать весь окружающий мир, цепко вжимает пальцы под дуги ребер, в тщетной попытке удержать собирающегося встать с постели Супермена. Сообщение от Лоис с координатами и коротким “Пожалуйста” приходит как раз когда Уэйн открывает глаза, недовольно стряхивая с себя остатки сна. - Спи, - виновато вздыхает Кларк. - Извини, ты ведь знаешь… Брюс мрачно, недобро смотрит на то, как Кларк выпутывается из одеяла, уточняя: - Лоис? И, дождавшись кивка, продолжает раньше, чем Кларк выйдет из спальни: - Ты ведь знаешь, что я могу сделать так, что она будет только выставки цветов в Калифорнии освещать? - Ну, Ло и там найдет неприятности… - Кларк осекается, уловив во взгляде Брюса что-то совсем уж нехорошее, и даже возвращается к кровати, опираясь на постель коленями и наклоняясь к севшему Брюсу. - Я люблю тебя. И ты знаешь, что я не могу иначе. Аргумент достаточно веский для того, чтобы Брюс кивнул, если и не смягчаясь всерьез, то хотя бы переставая испытывать такую удушающую злость, от которой, казалось, даже воздух в спальне сгущается. Лоис вляпывалась в неприятности стабильно пару раз за месяц - иногда чаще, редко - реже. Кларк, кажется, был прав - журналистка нашла бы проблемы на свою голову даже на провинциальной выставке цветов и, если бы в любой другой ситуации Брюс бы искренне восхищался её цепкостью, рвением и умением распутывать самые сложные дела, то сейчас, когда она неизменно вытаскивала Кларка из постели, срывала с ужинов, с работы, откуда угодно, Брюс все чаще думал о том, что с этим нужно что-то делать. Хороших решений в голову не приходило. И Лоис была подругой Кларка, так что плохим решениям места не было.