My little Madness

Есть Ангелы, есть Демоны, есть Нефилимы, а есть Наблюдатель. Бессмертный страж истории, незримый свидетель всего, что происходит, он помнит все: как рождались и умирали миры, как любили и предавали, как ангелы срезали крылья, чтобы стать могущественными демонами. Он видит все, он помнит все… и он представляет угрозу для Обугленного совета и Белого города. Узнав о Наблюдателе, за ним отправился тот, чье имя боятся произносить даже демоны. Носитель погибели, Палач, Всегубитель, Бледный всадник… Смерть, он поклялся любыми способами очистить имя брата, даже если ему придется принести глаза Наблюдателя Обугленному совету на блюде. В огромной башне Безмолвия, где обитал незримый всевидящий стоял запах крови и мрачная тишина, Прах взмыл вперед, чувствуя запах мертвой плоти, а его хозяин медленно шел следом, осматриваясь бесконечные, возвышающиеся ввысь к самой вершине башни стеллажи с толстыми фолиантами, скрепленными прочной цепью, казались бесконечными, здесь не было ничего кроме книг, некоторые лежали прямо на полу, но листы были чистыми, их не тронуло острие пера, не испортили девственную чистоту страниц чернила, да и зачем существу, вмещающему в себе всю историю вселенной книги? — Чтобы не чувствовать одиночество, порой здесь бывает одиноко и тоскливо, но ты ведь знаешь это чувство, правда? — раздался из глубин огромной, но в тоже время пустой, библиотеки тихий робкий голос, на свет своему предполагаемому палачу вышла хрупкая фигура, закутанная в старый поеденный молью и временем балахон, на ее плече, словно старый добрый друг, сидел Прах и во всю принимал угощение из бледных рук, — Ты пришел убить меня? — Все зависит от тебя, я не собираюсь тебя убивать, если ты добровольно поделишься своими секретами… Наблюдатель. — Ты хочешь спасти своего брата, но Обугленный совет не внемлет моим словам, Всадник, за мной уже посылали и демонов и ангелов… за мои глаза обещана награда такая, какая тебе и не снилась, — Наблюдатель приблизилась к Палачу, такая юная и хрупкая, белоснежная кожа, словно никогда не видевшая теплых лучей солнца, тонкие бледные губы, которые никогда не вкушали вина и теплой еды, уж не говоря о поцелуях восторженного любовника, который мог отдать сердце лишь бы краткий миг посмотреть в бесконечно мудрые и чарующие глаза, в коих была печаль всех миров. — Может мне тогда вырвать твои глаза и принести Совету, а в качестве награды потребовать освобождения брата? — лезвие косы прикоснулось к тонкой шее, но Наблюдатель даже не дернулась, продолжая смотреть своему палачу прямо в глаза, даже у, повидавшего многое, всадника Смерти загоралось в душе желание сделать все, лишь бы эти очи не смотрели на него так… так… странно, словно она Знала его тайны, о которых не ведали даже его братья и сестра, его самые жуткие кошмары, одолевавшие его в миг беспамятства. И она ведь знала… она Наблюдатель, знающая обо всех все, поэтому вынуждена жить в одиночестве и пустоте, вдали от всех. — Совет не внемлет твоим желаниям, Всадник, каково бы ни было твое подношение, слишком велик их позор, слишком страшен проступок небес, слишком опасен враг, таящийся во тьме… Милостивей было бы попросить тебя свершить свое дело и подарить мне долгожданный покой, но я могу тебе помочь. Совету нужен виновный, им стал твой брат, но ты можешь восстановить равновесие, как тебе посоветовал сделать Старейший Ворон… я и это знаю, — ответив легкой тенью улыбки на его удивленно распахнутые глаза, девушка осторожно прикоснулась пальцами к лезвию косы, — Мне ведомы судьбы всех миров, но не ведома моя собственная, даже мое имя давно исчезло… Но я хочу тебе помочь, если Совет нарушает правила, то и мне можно… правда? — она тихо засмеялась, чарующие глаза вспыхнули азартом, словно в них затеплилась за бесконечные века ожидания жизнь. — И как же ты мне поможешь… безымянная? — Нет языка, что я не знаю… нет секрета, скрытого от моих глаз, я Вижу многое, но губы мои запечатаны, я знаю все тайны, но никому не могу их поведать это и дар и проклятье. Я буду твоей тенью, сопровождать тебя во всех мирах, в которые ты отправишься, помогать, если тебе это будет необходимо. Лишь только об одном прошу… позволь мне сопровождать тебя, быть может я не воин, но порой не все решается грубой силой, в твоем путешествии нужны еще мозги, — тонкий длинный палец прикоснулся к его маске, Смерть даже опешил от подобной наглости, но все ж когда во мраке показалась уродливая физиономия демона, жаждущая исполнить волю Совета — заполучить вожделенные глаза, лезвия косы прервали жизнь наемника и отсеченная голова прикатилась к босым ногам хозяйки башни. Мир Творцов с его мягкой зеленой травой, звонкими серебряными реками и огромными величественными деревьями пришелся сердцу Немо по вкусу, Наблюдатель лишь помнила этот мир, но никогда не была в нем, словно маленький звереныш, который только открыл глаза, она с восхищением смотрела на мир вокруг нее, подставляла бледные руки под лучи теплого солнца и смеялась, когда в ее волосы случайно падала листва. — Как можно знать все тайны мира и быть такой беспечной? Выглядишь так, словно впервые увидела солнце, — недовольно спрашивал всадник, пока сопляк изучал карту, было решено устроить небольшой привал, Печаль недалеко живала траву, что умирала от ядовитого пламени ее копыт, но кажется, лошадь этого нисколечко не смущало, а напротив мертвая трава ей нравилась больше. — Так и есть, до этого дня мне было запрещено покидать башню, я не знала, что значит прикосновение лучей солнца на своей коже, как сладок воздух в лесу и песня звонкой реки мне неведома… была, — тень печали омрачила прекрасное лицо, Всадник догадывался, что за подобный проступок, Наблюдателя ждет лишь одна участь — забвение, а может что-то и хуже, никогда не знаешь, что придет в голову Обугленному совету. Опустившись на колени, Немо легла прямо на землю, слушая как шелестит трава. — И ты готова пожертвовать своей жизнью ради… света солнца и шелеста травы? Разумнее тебе было остаться в башне, — камень со звоном прошелся по лезвию косы, Всадник не мог сидеть, сложа руки, поэтому решил заняться заточкой лезвий, но даже это не могло отвлечь его от внезапной вспышки негодования и злости по отношению к беспечности существа, в чьих глазах скрыты тайны бытия. Рука сильнее положенного сжала камень, а тот не выдержав праведного гнева, раскрошился, благо Карн этого не видел, иначе бы Творца хватил удар, так поступать с Камнем! Но заметила Немо, от ее глаз ничему не скрыться, даже ярости Носителя Погибели, встав на ноги, дева подошла к молчаливому всаднику и села перед ним на колени, маленькие хрупкие ладони, которые никогда не держали оружия, осторожно прикоснулись к руке нефилима. — Всадник, ради этих мгновений мне не жаль потратить свое бессмертие, жить вечно не слыша пения птиц, не чувствовать кожей солнце, не испытать… радости любви, но Ведать на что порой ради нее идут многие, это все равно, что держать в руках книгу, но не суметь ее прочитать. Быть может меня уничтожит совет… или я паду от руки нечестивого демона или ангела, перед смертью я будут знать, что значит Жить по настоящему… и для меня это важнее всех веков одиночества в заточении. Сопровождать тебя в твоем приключении стоит всех тайн вселенной. — Для того, чтобы не пасть от рук демонов, тебе нужно уметь обороняться, — освободив руку из плена тонких девичьих пальцев, Смерть вложил ей в руки пистолет брата Раздора и заставил подняться на ноги, — Сейчас я научу тебя нескольким приемам самообороны… не вечно же мне тебе спину прикрывать.