У нас проблемы, Хьюстон, большие проблемы.
Вообще реально всё это выучить за один с половиной день? Блин, Тоха. Я прям разочарована в нём.И не говори. Чего он так с нами? Я, конечно, знаю в общем материал, но именно по вопросам сложно резко сообразить. А ты готова?
Как СССР к войне.Ну вот видишь, всё не так плохо. Нет, в смысле, плохо, даже очень, если ты так описываешь, но ты хотя бы можешь шутить по этому поводу хд
Ага: D Но всё равно фигово. Эх, у меня, конечно, есть идея, но мне будет очень плохо после этого…Что ты задумала?
А, ты же у нас только второй год. Ну вот и посмотришь, как обычно мы развлекаемся в этом аду. Революция, девочки! На это переписка была окончена, ибо даты сами себя не выучат. Ал тяжело вздохнула. После седьмого класса она была паинькой. Да, после того самого похода к психологу. Стоит ли портить эту картину в конце аж девятого класса? На уроке любимого учителя? Определённо стоит, если этот самый учитель так с ними поступает. Всего одно сообщение было отправлено после этих мыслей уже другому адресату: Завтра, как в старые добрые, горе-анимешница. люблюцелуюнадеюсьнапонимание *** В день контрольной учащиеся на всех уроках только и говорили об истории. Кажется, остальные педагоги даже возненавидели своего коллегу, потому что становится явно неприятно, когда ты просишь решить задание из учебника, а ученик видит в его номере дату какого-то там сражения. В то время как второй при виде параболы вспоминает Курскую дугу. Но в итоге все, хоть и с большим трудом, смогли дотерпеть до последнего урока, каким и стояла история. С трудом терпелось и Ал. Не каждый день отдаёшь себя в жертву, чтобы твой дурацкий класс и ты сама смогли нормально подготовиться к тесту. Тестовая часть началась сразу и по обреченным вздохам можно было понять, что никто не уверен в своих ответах. Пытаясь вспомнить дату и выбирая номер, все ходил по такому тонкому льду, что тевтонцы на своем Чудском озере позавидовали бы. Но спустя минут десять от урока, пошла ещё и устная. Историк, как ни в чем не бывало, ходил с кучей распечатанных на небольших бумажках вопросах в руке, и по очереди отвлекал каждого ученика от написания работы. — Вы только гляньте на его удивлённое лицо, — хмыкнула Ал, застопорившаясь на десятом вопросе части «А». — Будто это не он вопросы выложил так поздно, и не он виноват, что все такие зажатые и неуверенные. Видимо услышав тихие перешептывания, историк поставил в журнал, кажется, пятую по счету тройку и обернулся. — Кроль. Это ведь вы говорите. Даже странно, на уроках я вас обычно и не замечаю. — пересекая класс от первого ряда до третьего, он остановился у последней парты, где сидела Ал. — Тяните билет, коли вам так хочется поговорить. Ну, пошло, поехало. Девчонка быстро переглянулась с соседкой по парте, по совместительству горе-анимешницей и лучшей подругой Машей, еле заметно кивнула. И вытянула бумажку. — Основные решение нюрнбергского процесса, — негромко зачитала Ал, чтобы не мешать другим. — Начинайте. — А можно своим словами? — А вы чьими хотели, если не секрет? — Ну можно же по учебнику, но раз так, то… Ну там это, Герыч во всех смертных грехах виноват, давайте его генералов убьём, сожжем, повесим, а потом придумаем принципы международного права. Ну вот так. — Да, Кроль. С такими ответами пятерка вам будет только сниться. — Как Германии победа в войне. Класс усмехнулся, да и Тоха тоже, но это не остановило его поставить в своём блокноте минус за первый ответ и вновь протянуть ученице билеты. Ал обидчиво хмыкнула и сложила руки на груди, словно не собиралась больше брать бумажки вовсе. — Зато я фашизм от нацизма отличаю. — она кивнула в сторону блокнота, где красовался ярко-красный жирный минус. — Я приятно удивлён, но это явно вам сейчас не поможет. Вы ничего толком не знаете, да? Садитесь, Кроль, и пишите тест. Ну вот и самое время. — А смысл, Тоха, смысл? — девушка обреченно вознесла руки в к потолку. — Какой смысл в тесте про великую отечественную, если я даже Грецию захватить не смогла? Фашизм придумала и не смог! Историк непонимающе похлопал глазами, совершенно не зная, как для себя описать такое поведение ученицы. Захват Греции, к чему это вообще? По классу прошел смех, Маша уткнулась носом в тетрадь, сдерживая хохот. В седьмом классе было так же весело. Это сейчас все учителя знаю, что они могут и не такое выкинуть, а Тоха новенький в уч.составе, самое время оторваться по полной. — Что, просите, происходит? — по тихому, но одобрительному гулу, учитель понял, что только он тут ничего не понял. — Ой, простите. Я просто за Италию отыгрываю. Вырвалось. — Ал мило улыбнулась, словно ничего сейчас не было. — Откуда вы знаете. Может у меня синдром табурета. Не ведаю, что выкрикиваю. — Туретта, дура. — смеясь, исправила Маша. — Да и не такое появится, знаешь, когда идёшь захватывать чёртову Грецию, просишь у Сан-Марино помощи, а этот придурок отправляет к тебе 21 солдата! — Сама придурок, Итальяшка! — крикнул парень с последней парты первого ряда и снова уткнулся в тест. Историк не знал, на кого смотреть, и глаза его метались то к Марие, то к Алёне, то вообще к Алексею на другом ряду. — Немедленно прекратите это балаган. У вас важная зачетная работа, а вы! Кроль, что вы устроили? — А вы на мою итальянку не кричите, — внезапно подала голос другая ученица, поднимаясь со своего места. — Войны захотел? А мы вообще-то на одной стороне, эх ты. Что твой южноитальяшка на это скажет? — Вее, Германия, не кричи, я могу разобраться и сама! — воскликнула Ал не своим голосом, сдерживая смех и глядя на подругу через плечо учителя. — Ты и про Грецию так говорила. — Да что вы привязались к этой Греции?! — И правда, что вам о меня надо? — спросила Таня, до этого мастерившая из ручек самолётик. Тоха резко обернулся к первому ряду, словно не замечая так называемую Грецию, и посмотрел на ученицу, звавшуюся тут Германией. — Иванова, ну вы-то куда? Неужели вы тоже во всём этом замешаны? — Извините, — девушка виновато опустила взгляд к полу, а после тихо произнесла. — А можно выйти? Историк устало потёр виски, шумно вздохнул, кажется досчитал до десяти и снова посмотрел на ученицу. — Куда? — В моря проклятых британцев! Я сокрушу тебя, чаефил! — закричала девчонка, подбегая к другой парте и ударяя по ней кулаками. Сидевший за ней миловидный парень сначала поднял на одноклассницу не добрый взгляд, потом поднялся сам и… подкинул к потолку тетрадь. — Чего ты разоралася, Рейх! Что, мало нюрнбергского? Так мы тебе ещё устроим, чтобы неповадно было. Или я не великая Британская Империя! Ал уже не сдержала смех, начиная громко хохотать за спиной шокированного учителя. Она ожидала чего-то от Маши, но никак не от других ребят. Это до жути порадовало её, ведь теперь спектакль не придётся играть в одиночку. — Отойдёшь к России, как Калининград! — продолжал, смеясь, распинаться парень, сражаясь с Германией на линейках. — Ну всё, бриташка, сейчас ты узришь мощь Великой! — таким прям серьёзным тоном заявила тихо сидевшая до этого Даша, вскакивая на собственный стул. — Я же просила не называть меня так! Я - Великая Пруссия! Именуемая Пруссией прицелилась и запустила в Англию резинку, тот, конечно, не остался в долгу, и кинул во врага точилку, но со спины его ударом линейки поразил Германия. — Отличная работа, сестра! — усмехнулась Лена. — Ну так, Великая я же! — Ты мёртва. — хмыкнул паренёк в очках с первой парты. — Замолчи, русский! Гул стоял адский, начались реальные военный действия и Третья мировая. Не зря всё-таки их просили подготовиться именно к войне. Историк стоял в полной растерянности, пока по классу летала канцелярия и маты на иностранных языках. Даша прыгала по партам, прикрывая Лену, и даже успевая за это время дать пять своей «сестре». Парень на первой парте рядом с Россией резко обернулся к нему с криком: « Ну что, Рашка, повторим русско-японскую?» и смачно ударил одноклассника тетрадью по лицу. Британские войска отступили за Грецию и призывали рядом сидящего Францию наконец-то встать и помочь. Но парень, именуемый Францией, сказал, что у него лапки и сдался в плен к немцам. « Чёртовы французы!» — раздалось на весь кабинет и смешалось с гудом остальных криков. Ал аккуратно постучала указательным пальцем по плечу историка, дабы проверить, жив ли он там вообще. Учитель обернулся с немым ужасом в глазах, не зная, с чего начать свой длительный допрос. Но ученица опередила его. — А вы знали, что вы у нас Испания? Дайте, пожалуйста, помидорку, а то очень кушать хочется. — Что, черт вас всех побери, происходит?! — Вторжение итальянской авиации на территории США! — прокричала Ал почти в лицо историку, резко оборачиваясь и запуская в Машу самолётик. Горе-авторша сделал штук пятнадцать, пока все отвлеклись на англо-немецкое сражение. — Будешь мешать мне писать тест, я и с тобой стену построю. — ехидно заметила подруга, аккуратно устанавливая учебник на предыдущий впереди свой парты. — Чт?.. — Просто я — Мексика… — грустно объяснил паренёк, сидевший за партой перед Ал и Марусей. — А у нас сейчас не всё гладко, вы знаете, наверное… — его почти загородила реальная стена из учебников истории со всего класса. Америка тоже времени не теряла, как видно. — Вее, Германия, у меня не получилось захватить США! — воскликнула именуемая тут Италией Ал, запрыгивая на свою парту и запуская самолётики во все стороны. — Италиан! Не действуй так необдуманно! — грозно воскликнула Лена. Они с Пруссией перевернул парту и устроили оборонительный пункт. Англия тоже зря времени не терял и, оставляя Россию драться за двоих, сделал мини-арбалет из ручек и карандашей. На все руки мастер, чертовы англичане. Он почти собрался, чтобы выстрелить ровно в цель, но тут прямо в лицо прилетел самолётик с итальянски флагом на крыльях, и притуплённый карандаш полетел неизвестно куда. Нет, известно. Он полетел прямо в Тоху и врезался тому в грудь, но ученик не растерялся. — Это тебе за пиратские годы, Испашка, ты мне не ровня! — Ура! Германия, видишь, я не такая бесполезная! — радостно кричала Ал, бегая по партам, как недавно делала это Даша. — Вооруженный захват Англии! — прокричала она, прыгая на парня, именуемого Англией, со спины. — Катай меня, большой британец! Парень среагировал быстро, и подхватил одноклассницу под ноги, отступая на пару шагов, но потом собираясь с мыслями и шуточно пытаясь сбросить её с себя. — Прекратите этот цирк, иначе вы все отправитесь к директору! — историк тщетно пытался перекричать весь этот гул, попутно пригибаясь, дабы ещё чем-нибудь не получить. Под крики «Аве Мария!» над классом пролетел чей-то рюкзак. За ним тут же, матерясь на соответствующем языке, помчался Япония. Услышав заветный клич, половина класса хором заорали «Деус вульт!», опрокидывая ещё одну парту. Тетради по истории безбожно летали под потолком класса, а если не они сами, то их содержимое, в виде смятых в шарик снарядов. Ребята продолжали называть друг друга странами, кричать исторические шуточки и подстёбывать друг друга. Уже никто, даже те кто до этого сидел в сторонке и не хотел принимать в этой международной вакханалии никакого участия, выбирали себе сторону Англии или Германии и включались в битву. Прямо на «поле боя» происходили обряды посвящения, находились Шотландия, Дания и многие другие. Америка во всем этом балагане с трудом смогла подобраться к Австрии, всегда тихо прибывающем рядом с Германией и шепнуть: «Запевай». Ибо только они из класса имел хороший слух. — Кхем-кхем… Marukaite Chikyuu!!! Marukaite Chikyuu!!! Их громкие голоса смогли затмить весь этот шум, но в целом он никуда не ушел, от чего все стало только громче, веселее для ребят и сокрушительные для историка. Это была, конечно, только вторая школа, где он работал, но такого не было никогда. И, наверное, не будет. Он даже не мог порадоваться тому, что эти дети сотворили всё это из-за любви к истории. Наверное… Но довершением всего стала резко распахнувшаяся дверь. В проеме стояла высокая девушка, на плече она держала большую колонку, из которой громко доносился K-pop. — Извините, я тут опоздала немного. — О, Корея, давай к нам. У нас как раз Китай нашелся! — весело закричал Ал. Это стало последней каплей для, как оказалось, хлипких нервов учителя истории, и он просто упал в обморок. Удар тела об пол был, конечно, громким, но за увлеченной баталией, ученики это не сразу заметили. Они играли уже не для кого-то, только для себя. В последние недели можно, тем более, что после этого года они рискуют никогда больше не увидеться. Но когда тело Тохи было обнаружено, ребята резко утихли, тяжко дыша и оценивая масштаб трагедии. Класс выглядел как настоящее поле боя: везде бумажки, тетрадки, самолётики. Гора учебников на полу, ибо Мексике тоже хотелось участвовать в сражении, опрокинутые парты и стулья, опустевшие сумки под потолком, которые так удачно зацепились за лампы и даже целый один пострадавший — Тоха. После на глаза попались и часы. Десять минут до конца урока. Нет, ребятам не хотелось извиниться и исправиться, просто если не сейчас, то придётся остаться после уроков для уборки, а это никому не нравилось. — Итак, мои дорогие и горячо любимые странные страны, — Ал вытерла проступившие на глазах слёзы. Нельзя столько смеяться, боже. — Самое время объединить наши усилия и всё тут убрать. Аве Мария! — зачем-то снова прокричала она. — Деус вульт! — раздался многоголосный ответ. Германия и Англия пожали друг другу руки, приступив к уборке, Америка и Мексика вместе убирали учебники, а Япония с Россией оттаскивали историка к его нетронутому учительскому столу. Так до звонка и управились. Отбив все руки, пока давала пять, Ал подбежала к доске и жирно вывела желтым мелом послание для учителя: «Писать тест придём в среду, томатинка <з Спасибо за урок!». После этого она быстро подхватила рюкзак и выбежала за остальными ребятами. — Это было мощно! — воскликнула Лена. — Добро пожаловать. — весело ответили ей Маша с Алёной, пробираясь в раздевалку. *** — А после я упал в обморок… — нервно стуча ногой по полу, закончил историк. Коллеги перенесли его в учительскую и обеспокоенно принялись откачивать, а после того, как мужчина очнулся, вручили ему стакан воды и принялись ожидать подробного рассказа. Сложно работать с женщинами. Эти сплетницы никуда тебя не отпустят, пока ты им всё не расскажешь. — О, голубчик, поздравляю, — усмехнулась Ирина Александровна, а с ней и ещё пара учителей. — Вы прошли обряд посвящения от 9-2 класса.