Я буду сильным, меня задолбали

Сегодня хулиганистому блондину Наруто исполнилось пять лет. Сирота из Конохагакуре, гроза бабушек, любительниц тишины и покоя, ненавидел этот день. Во-первых, в этот день люди как будто ненавидели его больше, чем обычно. Во-вторых, в это же самое злосчастное десятое октября, ровно пять лет назад на деревню напал девятихвостый.       Все ненавидели демона, но мальчик относился к нему нейтрально. Он знал, что демон убил его родителей, и все-таки не видел причин для ненависти к нему. Наруто не знал своих родителей, не считал себя им чем-либо обязанным, ему ничего о них не сообщали. Наруто решил, что нет причин искренне ненавидеть кого-либо за убийство людей, которых ты никогда не знал.       Кроме того он заметил, что из много раз рассказанной истории о нападении лиса, каким-то образом выпал кусок, где рассказывается о том, как именно деревне удалось одержать победу над Кьюби но Йоко. Исходя из этого, Наруто сделал вывод, что не все так чисто и прозрачно, как Коноха пытается пропагандировать своим юным жителям. Вокруг нападения Кьюби вообще роилось множество тайн. Например, Наруто слышал, что отстраивали деревню АНБУ, и на многие места строительства доступ был засекречен сильнее, чем во многие секретные помещения в резиденции Хокаге.       За пять лет своей жизни Наруто не получил в этот день ни одного подарка. Да и откуда им взяться, если все вокруг тебя ненавидят. Ненавидели Наруто все. Только несколько разумных ребят его возраста относились к нему нейтрально. Ну еще с третьим Хокаге они, вроде как, в относительно доверительных отношениях. Относительно… Еще была Хината Хьюга. Странная, тихая девчонка. Когда-то он защитил ее от хулиганов. Наруто тогда досталось. Хулиганы, интеллект которых Наруто мысленно оценил чуть ниже макаки резуса, покрыли большую часть его тела синяками, а все его ноги ниже колен были покрыты глубокими ссадинами. В прочем и те хулиганы предпочитали больше не связываться с Наруто. Блондин был слабым и тощим из-за отсутствия тренировок, но самому крупному из них умудрился со всей силы заехать нужной точкой ладони аккурат по солнечному сплетению. Бедняга провалялся полусогнутым на земле не меньше получаса. Еще одному Наруто в порыве ярости откусил кусочек левого уха. В такие моменты, когда гнев захватывал его полностью, Наруто начинал драться как зверь, все чего ему хотелось — это причинить врагу как можно больше боли.       С тех пор Хината постоянно краснела в его присутствии и старательно молчала, пряча нижнюю половину своего лица под воротником своей вечной толстовки.       Впрочем Наруто не исключал, что некоторая часть вины за эту замкнутость Хинаты лежит на ее клане. Блондин очень много времени проводил в библиотеке и успел узнать достаточно, чтобы понять, что из трех великих кланов, да и пожалуй всех кланов Конохи, а может и всех кланов мира — Хьюга наиболее архаичны в худшем смысле этого слова. Они были наиболее жестоки к своим врагам, они единственные, кто разделил клан на основную и побочную ветви. Согласно традициям клана Хьюга, все его члены были чуть ли не собственностью главы клана. Без его разрешения никто из Хьюга не может вступить в брак с кем-либо, и естественно нередко сам глава назначал пару кому-либо из «своих». Из-за этого в клане было множество внутренних браков, что приводило к аутоиммунным дефектам, и как следствие безумию. Наруто было искренне жаль Хинату, но еще сильнее ему было жаль себя.       Все люди норовили избить его, особенно шиноби. Наруто ненавидел шиноби. И мечтал об их силе. Он давно решил, что хочет обучаться на шиноби. Не для того чтобы быть им, а чтобы обладать их силой. Он хотел бы начать тренироваться уже сейчас, но не хотел, чтобы его тренировки видели.       Он давно понял, если твой соперник не знает чего от тебя ожидать — полдела сделано. Он решил заставить всех себя недооценивать.       Наруто был не по годам умен. Но сейчас его выдающийся интеллект мало чем мог ему помочь. Он пропустил время, когда нужно было возвращаться домой, чтобы не столкнуться с группами разъяренных людей, почему-то пытающихся его убить. Солнце уже садилось, а до дома далеко. Наруто решил переждать всю ночь на памятнике четвертому Хокаге. Там было одно из его любимых мест. Удобная ровная площадка, где обычно никого не бывает. Вся деревня как на ладони. Идеально чтобы видеть, но быть невидимым. «Ночи сейчас теплые», — размышлял Наруто, направляясь в сторону лестницы к памятнику. «Если я нарву листвы на месте, то мне будет мягко и тепло. И не надо рисковать пробираясь к дому». Добравшись до места, Наруто хотел приступить к обрыванию веток с ближайших кустов, но его прервали. – Что это ты тут делаешь? — раздался развязный голос из-за спины паренька. Наруто обернулся. Из-за ласкающего слух шелеста листвы он не заметил, как со спины к нему подкрались трое в стельку пьяных чунинов. Наруто начал постепенно отступать к краю монумента, продумывая план действий. Бежать некуда, а пытаться договориться — бесполезно. Загнанный в угол блондин вдруг вспомнил про маленькое оружие, которое он сделал накануне. Наруто срезал ветку дуба и заострил ее с одного конца. Он решил, что такая штука должна просто быть. В случае чего ее можно воткнуть кому-нибудь в глаз с размаху. Почему-то именно так он и подумал… Наруто нащупал в кармане острый кончик колышка. – Чего молчишь? А, демон? — переспросил блондина шиноби. Внезапно Наруто стало все равно. Он просто хотел причинить боль этим шиноби. Какая разница? Если он ничего не сделает его побьют. Опять. И он загремит в больницу. Опять.       Наруто сжал свое оружие в кармане. Пьяные шиноби начали сужать круг. – Так и будешь молчать? — усмехнулся один из них. Он был ближе всех, и Наруто выбрал его. Резким движением руки Наруто воткнул деревянное подобие кинжала рослому шиноби в плечо. Вообще, он метил в сонную артерию, но шиноби рефлекторно отклонил его удар. Наруто был слаб настолько, что, даже учитывая нетрезвое состояние шиноби, его удар был невероятным достижением. – Демон, ты что творишь! Хренова тварь, я тебя на месте прикончу! — колышек проткнул чунинский жилет и вошел в плоть до кости. Значительное количество саке уменьшало боль, но все же неприятель Наруто был на некоторое время парализован из-за, мягко говоря, неприятных ощущений. Двое других были в бешенстве. –Сейчас я тебя проучу! — взревел второй шиноби. Он заранее достал кунай из подсумка на поясе. Развернув в руке оружие, он нанес сильный удар кольцом куная прямо по центру лба Наруто. Блондин пошатнулся от невероятной боли и оступился. Он начал падать со скалы, периодически ударяясь о встречавшиеся ему валуны и пни. С бешеной скоростью он несся вниз, теряя сознание… *** Наруто очнулся в непонятном длинном коридоре. Со стен и потолков сочилась вода. Было слегка темно, но все-таки достаточно, чтобы разглядеть, что коридор в котором Наруто находится — только часть большого лабиринта. Наруто огляделся и понял, что источников света нет. Вспоминая последние события, Наруто решил, что надо выбираться. Потом разберется, как он сюда попал, как уцелел после падения, и что это за место. Наруто начал идти вдоль влажных стен, ища выход. Это продолжалось довольно долго. Через довольно продолжительное время скитаний по лабиринту Наруто увидел поворот, из-за которого лился яркий свет. Он завернул за угол.       Наруто увидел огромную комнату, центр которой занимала золотая клетка с невероятно высокими боковыми решетками. В этой комнате Наруто так же не увидел источников света, хотя заметил, что вода здесь течет со стен в гораздо большем количестве. Внутри клетки, на створках которой Наруто заметил замысловатый замок, царила кромешная тьма. Блондин подошел поближе к золотой клетке. Из темноты раздался злорадный смех. – Так вот в ком я заключен последние пять лет. В жалком, слабом мальчишке! – Я может и слабый, но не называйте меня жалким, — ответил неведомому голосу Наруто. Он не обижался на правду, и сам считал свое тело слабым. Но жалкий… Нет! – Не дрожишь передо мной? Думаешь, что ты сильнее меня? Самого меня?! – Да кто вы собственно такой? И где мы находимся? — больше всего на свете Наруто ненавидел, когда люди, узнав, что он чего-то не знает, не пытались восполнить его пробелы, а только удивлялись: «как это он не знает?!» – Так ты даже не знаешь, кто заключен в тебе? — продолжал раздразнивающе вопрошать голос. – Что значит заключен во мне? — до сих пор не понимал Наруто. Он уже начинал потихоньку злиться. Тьма начала рассеиваться. Перед Наруто вырисовывалась острая рыжая морда демона. – Я девятихвостый демон-лис, один из девяти Биджу, и мне противно быть заточенным в каком-то мальчишке! Когда твой джинчурики великий шиноби — еще можно терпеть. Но, когда им становится самый слабый человек, которого только можно было найти — это попросту оскорбление! –Теперь я вас узнал, — ответил Наруто. — Вы Кьюби но Йоко, демон, напавший на деревню пять лет назад. Так вот почему… – Я ненавижу эту тюрьму! Как только я выберусь, я уничтожу Коноху! – А мы могли бы стать друзьями? — с неоправданной надеждой спросил Наруто. – Друзьями?! — лис задумался. Судя по всему, этот мальчик был младенцем, когда демона в нем запечатали. И лис не ощущал исходящих от него негативных эмоций по отношению к нему. Конечно печать блокировала его сенсорные навыки, но сейчас парень находился к нему так близко, что это не имело значения. – Ты правда хочешь дружить? Почему? Я демон, разрушивший когда-то половину твоей деревни. – У меня нет друзей, — спокойно ответил блондин. – Тогда, — усмехнулся лис, — давай знакомиться. Я известен как Кьюби но Йоко, но мое настоящее имя — Курама. – Приятно познакомиться. Меня зовут Наруто Узумаки. – Опять Узумаки! – Опять? — переспросил Наруто. – Все мои джинчурики были из клана Узумаки, — ответил Курама. – А почему я никогда не замечал тебя внутри своего тела? Я читал про Бунпуку — еще одного джинчурики. Он говорил, что ему нельзя было спать, чтобы демон не вырвался на свободу. И что он всегда мог мысленно разговаривать со своим биджу. – Судя по всему, — ответил Курама, — ты говоришь про однохвостого. Его никогда ни в кого не запечатывали. Его просто помещали в тело человека. Само сознание человека служило барьером для биджу. – А тебя во мне запечатывали? — задал очередной вопрос любопытный Наруто. – Четвертый Хокаге использовал неизвестную мне технику. Он вызвал бога смерти, который запечатал меня в… – То есть, — перебил его Наруто, — та замысловатая татуировка на моем животе — печать, которая тебя сдерживает? – По всей видимости да. У меня было достаточно времени, чтобы ее изучить. Это настоящее произведение искусства! Она сочетает в себе чакру четвертого Хокаге и силу Шинигами. Совершенное фуиндзюцу! Единственный недостаток — душа пользователя достанется Шинигами на обед. Ты вполне мог бы состариться, так и не узнав, что в тебе кто-то запечатан. – Тогда почему я могу сейчас с тобой разговаривать? — усомнился в совершенстве печати Наруто. – Очевидно, — отвечал Курама, который уже не считал Наруто кем-либо, кроме лучшего друга и интереснейшего собеседника, — ты испытал одновременно сильный стресс и получил чем-то тяжелым по башке. Наруто мысленно вернулся к последним событиям: – Да… Меня ударили рукоятью куная по голове, и я упал со скалы. А где я собственно сейчас? — осенило вдруг Наруто. — Понятно, что если я разговариваю, то я в отключке. Все это происходит у меня в голове. Но что случилось с моим телом? – Ты переломал себе кучу костей, — ухмыльнулся лис. — Кажется все, кроме теменной. Ну и навернулся-же ты! – А откуда ты знаешь? — заинтересовался Наруто. – Не замечал, что на тебе все быстро заживает? – Ага, — ответил Наруто. — Как-то раз, я сильно порезал кунаем руку. Рассечение было миллиметра четыре, и очень длинное. Я отправился промыть рану, но, когда смыл кровь с руки, обнаружил, что рассечения уже нет! – Да, — довольно сказал Курама. — Это я сделал. Когда ты получаешь повреждения, печать чувствует это и постепенно выпускает нужное количество моей чакры в твое тело. – Она такое может?! — недоверчиво спросил Наруто. — Это же просто печать. – Говорю же: произведение искусства! Так вот, все биджу обладают способностью к самоисцелению. Когда моя чакра попадает в твое тело, твои раны начинают постепенно зарастать. Убить тебя сложно. Ты довольно скоро оправишься от падения. Всего два или три дня. – Значит даже сейчас… – Да. Сейчас очень много моей чакры поступает в твое тело. Ты исцеляешься прямо сейчас. – Здорово. Так мы теперь друзья? — вопрос Наруто поразил лиса. – Ну конечно друзья. Ты гораздо разумнее и вежливее остальных. Если честно… ты единственный после Рикудо Сеннина, кто решил со мной подружиться, — радости Наруто не было предела, но продолжалась она не долго. – Я уйду из этого места, стоит только мне придти в себя. Так? — спросил он у своего нового друга. – Полагаю, что да. – А как нам тогда общаться. Судя по тому, что ты сказал… появление меня здесь — что-то из ряда вон выходящее. – Кхм… дай подумать… — думал демон долго. – Думаю, я успел достаточно изучить печать. Выведи вот это кандзи своей кровью на замке моей клетки, — лис создал замысловатый иероглиф из чакры, который повис в воздухе. Наруто подошел к замку и прокусил зубами указательный палец. Крови он не боялся. Джинчурики вывел символ на замке. Кандзи начало окрашиваться чакрой. Внезапно иероглиф будто впитался в замок. Последний щелкнул. Рядом с Наруто из пола вырос золотой куб, верхняя грань которого была решетчатой. Между прутьями было наклеено, штук десять бумажных печатей с разными кандзи. – Оторви ту печать, на которой изображено кандзи «слияние», — давал инструкции Курама. – А что произойдет, когда я это сделаю? — спросил блондин. – Мы сможем всегда общаться телепатически, а еще я смогу легко давать тебе свою чакру, — ответил Курама на вопрос любопытного джинчурики.       Наруто попробовал поддеть край печати ногтем. Это требовало усилий, печать держалась очень крепко. Спустя некоторое время Наруто сумел оторвать небольшой уголок печати. Внезапно из-за его спины раздался крик: – Стой! — Наруто обернулся, не отпуская при этом уголка печати. Позади себя он увидел высокого молодого блондина, лицо которого, показалось Наруто до боли знакомым. Неужели… – Четвертый Хокаге?! Что вы здесь… – Этого секрета в печати я не заметил, — не дал договорить Курама своему новоиспеченному другу. — Я удивлен, что ты успел вставить эту «сигнализацию» в печать, учитывая в каком состоянии ты был, когда завершал наложение печати. – Заткнись, демон, — Минато хотел сказать что-то еще, но ему не дал сделать этого Наруто. Удар пришелся в чувствительную точку. – Ты чего творишь, Наруто? — ошарашенно проговорил, разгибаясь после удара под дых, четвертый Хокаге. – Не смей так разговаривать с моим другом! И не называй его демоном! Его! Зовут! Курама! – Друг? Но Наруто… Он же разрушил половину деревни и убил меня и твою мать… – Я не знал вас! Я вам ничем не обязан! И…и откуда ты знаешь мое имя? – В конце концов я дал его тебе. – Разве ты не знал, что четвертый Хокаге — твой отец? — вклинился в беседу Курама. – Да, — поддержал Минато лиса — Разве люди не сообщили тебе, что человек спасший всю деревню — твой отец? – Они ничего мне не говорили, — ответил Наруто. — Они только гонят меня отовсюду и стараются избить посильнее. – Люди!.. — закипел лис. — Они готовы убить кого-то за поступки другого, но обвиняют нас в жестокости. Биджу не пушистые домашние зверушки, но толпа людей, объединившихся из-за общего страха или ненависти — ничуть не лучше. – Не могу не согласиться Курама. Самому часто приходила в голову эта мысль. — согласился Наруто с другом. – Хорошо, Наруто, — смирился Минато. — Я не стану тебе мешать, потому что вижу: ты срываешь лишь элемент печати. К слову сказать, это даст лису больше свободы, но установит баланс между вами и устранит главный дефект печати. – У этой печати нет дефектов, Минато, — поправил его Курама. – Нет есть. Со временем печать начала бы слабеть от каждого стресса ее носителя, и в итоге попросту не выдержала бы всей твоей чакры. Но если вы наладите контакт, то придете к равновесию.       Наруто уже во всю отдирал печать. Та держалась лишь одним уголком. Блондин дернул изо всех сил и оторвал печать окончательно. Упрямая бумажка исчезла с трескучим хлопком. Через прутья золотой клетки к Наруто по полу, подобно тени, медленно поползла красная чакра. – Молодец, Наруто, — похвалил своего друга лис. Чакра начала медленно впитываться в «тело» джинчурики. Минато наблюдал со стороны. Когда процесс закончился Наруто схватился за левый глаз. – Что случилось, Наруто? — обеспокоенно спросил Курама своего юного друга. Наруто совладал с утихшей болью и отнял руки от глаза. Тот был кроваво-красного цвета и обладал девятью томоэ. – Что это? — спросил отец Наруто. – Это ринне шаринган, — с благоговением произнес Курама, не глядя в сторону бывшего Хокаге. – Никогда о нем не слышал. Ты не мог ты пояснить? — спросил обладатель доудзюцу. – Это древнейшее доудзюцу, — пояснил Курама. — Им обладал только десятихвостый… – Кто? – Как-нибудь потом расскажу, — отмахнулся лис. — Фишка в том, что ты на моей памяти — единственный человек, который им обладает. Откуда он у тебя? – Я впервые слышу о нем, — ответил Наруто, удивленный обнаружившимся у него доудзюцу. – Он обладает анализирующими способностями и гендзюцу — лучше, чем у шарингана, это дает пользователю все способности риннегана и шарингана. Ты теперь можешь копировать любые техники, если они не включают в себя кеккей генкай; видеть системы циркуляции чакры во всех живых существах, накладывать невероятные гендзюцу, использовать техники, управляющие гравитацией, и много чего еще! Но откуда он тебя? Я ощутил его чакру, когда попал в твое тело. Наверное именно она позволила тебе поглотить меня полностью, не разделяя на инь и ян. – В день, когда ты напал на деревню, — вмешался Минато, — я видел как из разлома в земле, к Наруто тянулась какая-то чакра… – Это вполне мог быть он. Но откуда он взялся, как ты говоришь, «в земле». – Не знаю. – Мне пора, Наруто, — неожиданно обратился к сыну Минато. — мое время здесь истекло. Перед тем как уйти, я могу передать тебе одно свое воспоминание. – Передай мне информацию, о своей самой сильной технике, — попросил Наруто своего отца. – О технике?! — удивился Минато. — Ну… Если ты так просишь. Сложив несколько печатей, призрачный Минато коснулся лба своего сына. Тот пошатнулся.       Минато начал растворяться. – Прощай, сынок… — и четвертый Хокаге исчез. – Что здесь произошло? — спросил Наруто, оглядевшись по сторонам. После пробуждения ринне шарингана, никто не обратил внимание на метаморфозы внутреннего обиталища Курамы. Со стен перестала течь вода, все коридоры осветились ярким светом, а внутри и снаружи золотой клетки появились изображения равновесия. – Результат нашего с тобой равновесия, — усмехнулся Курама. — Думаю, тебе уже пора, Наруто. В стене, позади блондина появился дверной проем, из которого лился ослепительно-яркий свет. Следуя инстинкту, Наруто шагнул в проем. Секунду спустя он обнаружил, что лежит в постели, в больнице Конохи.       За окном почти стемнело. Это значит, что с момента падения прошло около четырех часов. За дверью палаты, в которой не было никого, кроме Наруто, третий Хокаге разговаривал с АНБУ в маске кота. – Хокаге-сама, не слушайте этих алкашей! Я видел все сам. Они первые напали на пацана, а, когда он ранил одного из них, ударили его по голове и сбросили со скалы! Я сразу доставил паренька в больницу и задержал тех шиноби… – Я верю тебе, Ямато. Пойдем ко мне в кабинет, побеседуем. – Наруто, когда ты снял часть печати — много моей чакры попало в твое тело. Думаю это полностью восстановило твое тело, — неожиданно раздался знакомый голос Курамы у Наруто в голове. – Ты у меня в голове? — мысленно спросил Наруто. – Типа того, — ответил лис. – Думаю отсюда лучше уходить, — мысленно сказал Наруто своему новому другу. Открыв окно, Наруто, почувствовав отсутствие боли в теле, моментально исчез в сумерках, в почти ночи.