Красной шапочки больше нет

«Страшный волк бродит в тех лесах, — говорила когда-то мать. — Он один порождает страх, он стремится убить, сожрать… Чащу ты стороной обойди, через поле и вдоль пруда. Пусть и дольше вот так идти, но хоть волка не встретишь, да». Говорила когда-то мать… Только солнце слепит глаза, только лес манит в тень к цветам — все советы забыть со зла и уйти под деревья там. По тропинке легко шагать, то не полем, где адский жар. Птицы вдоволь в кустах шуршат, докучает-то лишь комар. Может, волка и вовсе нет?.. Я тропою лесной иду, я не чувствую волчий след, видно, спит тот в саму жару. В шапку красную земляник наберу из лесной глуши. Хорошо! Здесь поёт родник, никого вокруг, ни души. Мне сегодня шестнадцать лет… Ну кому я сейчас нужна? Съесть не хитростный бы обед и отдаться в объятья сна. Вдруг вильнула тропа, и вот, где ручей образует пруд, дева дивной красы поёт, омывает нагую грудь. Взгляд от стана не оторвать, сердце бьётся как на куски. Кто, и что, и зачем она, как не вздёрнуться от тоски? — Что там встала? — звучит вопрос. Я корзинку роняю в пыль. — Какой ветер тебя принёс? Она точно со мной? Ведь быль? — Неужели к старушке ты держишь путь по лесной тропе? Ну, садись, отдохни чуть-чуть, здесь-то шастают сплошь… не те. Наготы не стеснялась, нет, села, в волчью закутав шерсть свои бёдра, но яркий свет всё позволил мне рассмотреть. — Ах, дитя, — говорит она. — И молчишь, и глядишь ты так. Неужели ты влюблена? Как смешно, ну какой пустяк. Ты ведь даже не знаешь, кто пред тобой обнажён сидит. — Отчего же? — шепчу в ответ. — О ней сердце моё стучит. — Ждёт старушка тебя, дела… — Пусть ещё подождёт чуть-чуть. — Мать учила тебя, звала Красной шапочкой, но не суть… Путь твой вдаль, мимо леса, знай. — Нет, я вечно останусь здесь. — То в душе твоей глупый май. — То в душе моей чистый бес. И, её поцелуй сорвав, я забылась средь трав и крон. Это солнечный был удар, это стонами соткан сон. Мы встречали закат вдвоём, обнажённые и чисты. Лес тонул, загораясь, в нём, все слова были так просты. — Я твой волк, самый страшный волк, — так шептала она в слезах. — Ты волчица и мой исток, — я влюбилась в её глаза. *** Страшный волк бродит в тех лесах, только волка я не боюсь. Я сама нагоняю страх, на людей сама напущусь. Я волчице с руки скормлю кровь невинных возможно жертв. В чаще леса её люблю, Красной шапочки больше нет.