Минет во имя спасения

Бэкхен любит зависать в книжных магазинах в разделе для взрослых, выбирая себе самые ужасно слащавые и приторно извращенные романчики. Он на самом деле ненавидит их всех, но читает, чтобы во время того, как герои неистово любят друг друга, его тянуло блевать и отбивалось желание испытать все это на себе. Бэкхен просто устал от одиночества, а перспектива найти себе хоть кого-нибудь неспешно шла ко дну грузом несбыточных надежд на нормальные отношения. Каждый его опыт был по меньшей мере провальным, и Бен уже готов поверить в порчу или родовое проклятье, потому что ему попадаются только извращенцы и гребаные фетишисты, с которыми или невозможно было общаться, или секс становился пыткой (и речь не о БДСМ, это Бэкхен хоть может понять, в отличие от того, что возбуждало некоторых кадров в его списке бывших парней). Зато в третьесортных романах все так прекрасно до кошмарных снов, где Кристиан Грэй вместо Анастейши порет именно его. Бэкхен не мазохист, ибо просыпается после таких снов в холодном поту и старательно пытается все забыть. Жаль, перестать покупать бульварное чтиво не получается в силу загнанных куда поглубже и не признанных самим собой желаний, чтобы и у него появился такой Тристан, который победит его одиночество и увезёт в закат на белом коне. Бэкхен не мазохист — он романтик. На самом деле у Бэкхена есть свой Тристан, а точнее Чондэ, не имеющий ни белого коня, ни шикарной накаченной груди, ни даже длинных, вьющихся волос. Но зато у него есть потрясающая улыбка на не менее потрясающих губах, чьей формой Бэк никогда не перестанет восхищаться, чарующий голос, от «спокойной ночи» которого Бэкхен готов кончить, и светящийся взгляд, создающий впечатление, что Чондэ не знакома грусть. Читая очередную книгу какой-то неудовлетворённой женщины, Бен представляет именно Чена, хныча потом в подушку и ненавидя его за то, что он слишком классный друг и портить их отношения своим признанием Бэкхен не готов. Более того, он ужасно опасается того, что когда-нибудь выдаст себя, или хуже: Ким сам обо всем уже давно догадался, но ничего не говорит, потому что Бэкхен его совсем не привлекает. *** Бэк не знает что хуже: влюбиться в гетеро или в лучшего друга, но такого же гея как и он сам. Ифань утверждает, что в гетеро, уже с полгода грезя Чанелем и до сих пор не решившись выяснить его ориентацию, полагая, что он все же натурал, судя по его рассказам о девушках, ранящих сердечко Криса. Бэкхен же все равно уверен, что хуже — в лучшего друга, ибо Крису со своим признанием терять нечего, если не брать в расчет разбитое сердце, а Бэкхен в придачу к этому получит еще и испорченную дружбу, которая между ними сохранялась годами. — Пригласи его в клуб, напои и, как бы между прочим, поинтересуйся у него про парней, что в этом сложного? — фыркает Бэк, слушая очередное нытье Ифаня о том, какой Чанель классный и как его задолбали разговоры о девушках, потому что он гребаный гей и его не интересует размер груди Эммы Уотсон. — У него на заставке телефона Эмма Уотсон в купальнике. Блять, да он дрочит на те слитые в сеть снимки, где она всего-то примеряет одежду! Какие парни… — Фань настолько глубоко вздыхает, что даже Бэхкхен слышит все отчаянье этого вздоха через телефон. — Слушай… ты ведь знаешь о существовании таких геев, которые скрывают ориентацию посредством того, что изо всех сил пытаются выставить напоказ свою несуществующую гетеросексуальность? — изрекает самую умную за весь их часовой разговор мысль Бэк. — Он ведь без умолку говорит о девушках, ты находил у него дома женское белье… и одежду, послушай, может у него фетиш? Мне однажды такой попался… — Бля, вот не вспоминай! Спасибо за твои фотки в чулках, никогда это не забуду, — кривится Ифань, ненавидя Бэкхена за свою покалеченную психику. — Ой, да ладно, тебе просто не нравятся розовые бантики, — кокетливо хихикает. — Мне просто не нравишься ты, — закатывает глаза Крис, что по тону его голоса передается и Бэкхену. — И я не знаю насчет Чанеля, если он не фетишист, то какой резон скрывать то, что ты гей, когда живешь в Канаде, в 21 первом веке, да еще и в благополучном районе? — Слушай, это ведь личное дело каждого, — Бэкхен делает вид, что его вовсе не задели слова о том, что он не нравится своему другу, — может ему нравится в своем шкафу, а может он вообще би, таких сейчас очень много, а Эмма Уотсон довольно красивая женщина… — Ой, вот тут точно не начинай, а то я уже и так ревную его к ней… — До чего ты докатился, — усмехается Бэк. — Ну хоть не до «Благородного соблазнителя» или «Неудержимой страсти», — ржет Крис. Он никогда не устанет издеваться над Бэкхеном за его вкус в книгах. — Завали! Ты обещал, что не будешь больше вспоминать об этом! Мы честную сделку заключили! — Бен возмущенно кидается очередным томиком «Триумфа нежности», вскакивая с кровати, будто уже готов набить Крису его прекрасное лицо, пусть тот и находился в тысяче километров от него. — Я не могу-у-у, — тянет довольно Крис. — Это слишком, это настолько слишком, что я готов ездить со Stand-Up`ами по всей стране, рассказывая всем, что мой друг читает любовные романы в надежде, что они помогут ему избавиться от своей любви. Бэкхен, это самая дерьмовая тактика, о какой я вообще когда-либо слышал. — А у тебя ее вообще нет! Все, ты меня достал, не трогай мои книги, — рыкает Бэк и завершает разговор, откидывая телефон на кровать и поднимая с пола книгу. Будто он сам рад все это читать, но что он может сделать, если возненавидеть романтику у него все равно не получается, и к Чондэ в объятья тянет с невероятной силой. *** Встречи с Чондэ для Бэкхена всегда волнительны и очень желанны, даже если это простой поход в столовую между занятиями. Парню нравится слушать рассказы друга о том, чем они занимались на парах, если это что-то интересное, нравится сидеть с ним рядом, нравится его смех… в общем, все нравится, Бэк же влюблен. — Сегодня у нас было практическое занятие по сказкотерапии. Мы разбирали «Спящую красавицу», только адаптированную ее версию, а не ту, где король изнасиловал принцессу, а она потом от него во сне родила. Хотя знаешь, версия Шарля Перро не далека от версии Джамбаттисты Базиле, он в своей писал о королеве людоедке, — передергивает плечами Чондэ. — Эти средневековые сказки все такие кошмарные, я просто не понимаю, как такое детям читать давали, — Бэк с ужасом смотрит на друга. — Не знаю… может, типа, наоборот, чтобы запугать? Кинг же популярен со своими ужасами, — рассуждает Чен. — Хочешь прочту, как психологически расшифровывается «Спящая красавица»? — Чен уже достает планшет. — Ты же не будешь на мне все эти штуки применять? Чондэ, я тебя знаю, ты постоянно обещаешь, а потом я нахожу у тебя в заметках свой психологический портрет! — Бэк возмущенно смотрит на друга, потому что все четыре года, что Чен учится на психолога, какие бы методики они не проходили на парах, все они потом применяются на Бэкхене. Именно из-за этого Бен больше всего боится когда-нибудь спалиться в своих чувствах к Чену. — Да ну ладно, тебе приятно, — тянет Ким, так мило улыбаясь, что Бэкхен готов простить ему все, но вовремя вспоминает, что вторжение в душу он не заказывал. — Нет! Как может быть приятно, когда ты незаметно выпытываешь у меня мои травмы детства?! — фыркает Бен и наконец берется за обед, показывая, что больше говорить не намерен, а Чондэ и не надо, потому что он начинает читать про «Спящую красавицу», и Бэк со стонами в мыслях понимает, что это безумно подходящая ему сказка, ведь он тоже «ждет своего принца», чтобы его спасли из вечного сна, главное только, чтобы не насиловали. Бэкхен морщит аккуратный носик и недовольно смотрит на Чена, когда он с довольной улыбкой заканчивает. — Ну и что думаешь? — Думаю, это отстойная сказка, — фыркает Бен. — Ты зануда, — закатывает глаза Чондэ, ведь его пыл совсем не разделяют, а он еще хотел прочесть про Белоснежку, Золушку и Рапунцель. — Я не зануда, и я бы разделил твой энтузиазм, если бы не думал о том, как король насилует принцессу, а его мать потом съедает их детей. — Ты спутал две версии сказок в одну, — усмехается Чен. — Сути не меняет, все средневековые сказки — отстой, современные их адаптации мне нравятся больше, они хотя бы для детей. Чондэ спорить не стал, ведь в словах друга был резон, к тому же они успели перевести тему, и теперь Бэк рассказывал о тысяче и одном смысле произведения, которое они разбирали, а потом писали критический обзор. *** Бэкхен честно хотел забыть все рассказы Чондэ о сказках, только вот эти сказки сами заглянули ему в сон и в весьма извращенной форме, ведь на кануне прочитанный роман о жарких игрищах, только больше подлил маслица в огонь разыгравшейся фантазии. Бен четко осознавал, что пути назад нет, так как он так долго шел к этому, чтобы спасти свою принцессу и не дать ей погибнуть в этой чаще. Цель всей его жизни, ради которой его тренировали днями напролет, все время повторяя, что он должен быть достоин прекрасной принцессы, была всего ничего от него, осталось только войти в небольшой домик и разбудить принцессу. Как это сделать, Бэкхен не имел понятия, вот и медлил, застыв на пороге. Он не особо разглядывал место, в общем решив, что оно скверное и красавицу нужно немедленно отсюда забрать, и каков же был его шок, когда вместо красавицы, он обнаружил красавца со светлыми вьющимися волосами, утонченными чертами лица с неповторимой формой губ. Настолько прекрасных Бен в своей жизни никогда не видел, что их непременно захотелось поцеловать. Неважно, что это парень, неважно, что он спит здесь такой восхитительный, важно лишь то, что Бэка потянуло к нему с невозможной силой. Ему всегда говорили, что именно поцелуй любви разбудит принцессу, а Бэкхен уже влюблен в это очарование, поэтому он со всеми своими возвышенными и чистыми чувствами льнет к красивым губам, сминая их в поцелуе и замирает. Ответа не следует, что, несомненно, вгоняет парня в замешательство. — Ты ведь должен был проснуться, — Бэк закусывает губу, ведя рукой по лицу спящего, поражаясь нежности его кожи. Его смешат легкие мурашки от ветерка дыхания парня, когда он проводит рукой по его губам и не может сдержать порыва снова их поцеловать. В этот раз Бен задерживается чуть дольше, но и это не помогает разбудить прекрасного принца. Бэкхен никогда не слыл извращенцем, да и секса у него в принципе никогда не было, но юноша перед ним настолько заворожил, что хотелось прикоснуться к нему везде, хотелось увидеть его обнаженное тело и любоваться им, оставшись тут хоть до самой смерти, если он не сможет разбудить его. Снимая с парня вещь за вещью, Бэк ощущает, как внутри нарастает напряжение, сердцебиение учащается, а руки начинают трястись, что только больше подогревает интерес. Принц и правда прекрасен не только лицом, отмечает про себя Бэкхен, притаив дыхание, разглядывая его. Он ведет пальцами по резным ключицам, наслаждаясь мягкостью кожи и ощущая, как жар внутри только больше распаляется. Ему и раньше было знакомо чувство возбуждения, но никогда оно еще не было настолько ярким и чарующим, его воображение. Столько всего можно было сделать сейчас с этим прекрасным юношей, на что только сильна фантазия, и Бэкхен не мог себе отказать в искушении. Он скользил по телу ладонями, огибая талию и касаясь большими пальцами тазобедренных косточек, целовал плоский живот и пересчитывал языком ребра, оставлял засосы на внутренней стороне бедер, и по мере того, как разводил в стороны стройные ноги, возбуждался только больше. Ощущение члена во рту было настолько в новинку, что поначалу Бэкхен не мог разобрать, нравится ему это или нет, но с каждой попыткой вобрать его глубже, Бэк понимал, что ему безумно нравится. Он не мог остановиться, вылизывая твердую, гладкую плоть, приходя в восторг от того, как в его руках пульсирует чужое возбуждение. Свое собственное не удостаивается и толики того внимания, которым Бэкхен щедро одаривает этого незнакомца, причмокивая и сглатывая вязкую слюну в короткие передышки. Его пробирает от наслаждения, когда весь член спящего красавца оказывается во рту, спустя десятки попыток подавления рвотных рефлексов. Бэкхену до одури нравится заглатывать его до самого основания, крепко сомкнув губы, так же, как и ведет от диких желаний, связанных с этим членом. Он мычит от удовольствия, что растекается по телу, ведя языком вдоль ствола к блестящей от слюны головке, и, толкаясь кончиком в уздечку, сильнее сжимает плоть в руке. Бэкхен жмурится от неожиданности, когда доводит принца до оргазма, и тот кончает на него, позволяя Бэку в полной мере ощутить всю прелесть момента. Сперма оказывается во рту, на губах, на пальцах, и Бен впервые пробует ее на вкус, облизывая онемевшие губы. Через несколько секунд, придя в себя, он в шоке застывает, ведь парень перед ним, приподнявшись на локтях, тяжело дышал, глядя из-под полуоткрытых век, и Бэк мог поклясться всем, что никогда не видел еще настолько прекрасного зрелища. Ресницы незнакомца подрагивают, губы чуть приоткрыты, чтобы легче было ловить столь необходимый воздух, спутанные волосы торчат в разные стороны, а Бэкхен хочет стелиться у ног этого юноши, дабы иметь еще одну возможность отсосать ему. Проснувшись от собственного оргазма, Бэкхен лишь застонал в подушку, он безумно ненавидел такие сны с Чондэ в главной роли, потому что, во-первых, Бен всегда просыпался с мокрыми трусами, а во-вторых, на Чена после этого еще несколько дней невозможно и взгляд поднять, что уже говорить об общении. — Гребаный принц, чтобы у тебя член отсох за мои страдания, — Бэкхен, конечно, не желает этого всерьез, ведь если и есть маленькая вероятность, что они с Чондэ будут вместе, ему его член очень даже будет нужен. *** — Я отсосал ему, — сходу выдает Бэкхен, как только Ифань принимает вызов. — Снова во сне? — Крис уже привык к таким новостям — в прошлый раз Чондэ его трахнул на борту Тысячелетнего сокола. — Ага, — Бэк разочаровано хнычет, заваривая себе кофе. — Прикинь! Он был спящим красавцем, а я хотел его спасти, и минет его разбудил. Минет блять, как можно было уколоться членом о веретено?! — Очень просто, если совать его, куда не просят, — вздыхает Ифань, сидя на остановке и дожидаясь своего троллейбуса, чтобы отвезти Чанелю книгу, которую брал у него почитать. Книга, кстати, оказалась тем еще дерьмецом, но лишний повод встретиться с Паком того стоил. — Мне все равно интересно, — хмыкает Бэкхен. — Может он, скрываясь от всех, дрочил в какой-нибудь башне? А во время оргазма стукнулся о какой-нибудь стеллаж, и на него упало веретено? — на полном серьезе рассуждает Бэкхен. — Лучше бы тебе на голову что-нибудь тяжелое упало, ты что несешь вообще? — Крис роняет лицо в ладонь, просто не понимая, как его угораздило так хорошо сдружиться с таким придурком, да еще и в сети, да еще и настолько крепко, что они уже три года подряд переписывались каждый день, часто созваниваясь, и даже виделись несколько раз. — Ты зануда! И как мне теперь на него смотреть, — хнычет снова Бэкхен, садясь за стол и отхлебывая кофе из чашки. Он умалчивает о том, что теперь ему еще сильнее хочется воплотить сон в реальность и почувствовать Чондэ у себя во рту, но Крис точно заверещит и кинет трубку, если Бэк озвучит свои желания. Наверняка Крис хочет с Чанелем того же, просто выпендривается, хмыкает про себя Бэк. — Слушай, пригласи его к себе на ночевку и отсоси во сне, — усмехается Крис, входя в троллейбус. — А потом потеряй его навсегда, если он проснется, — грустно заключает Бэкхен. — Снотворного ему добавь в чай, тогда не проснется, ты так и трахнуться с ним можешь… — Но это не то, чего я хочу! С закрытыми глазами я с кем угодно могу трахнуться, представляя его, а мне то нужен он, такой весь неотразимый… — Боже, за что мне все это, — Крис тихо и отчаянно стонет, слушая очередную оду Чондэ. *** — Ты меня снова избегаешь, — Чондэ бесцеремонно проходит в квартиру Бэкхена, имея запасной ключ на случай чего. Конечно же, Бэкхен догадывался, что Чен нагрянет, если Бэк будет от него бегать, в прошлый раз было то же самое. — Ничего я тебя не избегаю, — фыркает он, делая вид, что не волнуется. — Бэкхен, ты уже какой раз бегаешь от меня с неделю, а то и две, и каждый раз заявляешь, что не было такого. Каждый раз я прихожу сюда или вылавливаю тебя в университете, и только после этого ты снова решаешь удостоить меня своим вниманием, — Чен глубоко вздыхает и садится рядом с другом на диван. — Бэкхен, тебя что-то беспокоит? — он мягко смотрит на Бэка, заставляя его злиться на себя, потому что Бэк ненавидел, когда Ким применяет на нем всякие психологические приемчики, часто путая их с обычными проявлениями заботы. — Я сейчас как друг спрашиваю, а не как психолог, — Чондэ снова вздыхает, уловив настроение Бена. — Беспокоит, — фыркает Бэк и снова делает вид, что он не умеет говорить, заставляя уже Чена злиться, потому что вытягивать по крупицам информацию из лучшего друга он ненавидел так же сильно, как и тот - его психологические приемы. — Что тебя беспокоит? — Мои сны, — Бэкхен решает, что это вполне неплохой ответ. — Тебя снятся кошмары? — Чондэ уже начинает переживать. — Нет, мне снятся прекрасные сны, — Бэк делает самый незаинтересованный голос, на какой только способен. — По тебе видно, — хмыкает Чен. — Тогда почему они тебя беспокоят? — Потому что я хочу воплотить их в жизнь, но не могу. — Это связано с кем-то? — Удивительная проницательность, — закатывает глаза Бэк и падает Чену на ноги, прижав к себе коленки и улыбаясь почти неосознанно, когда Чондэ касается его плеча, поглаживая. — Ты влюблен в Криса, но не можешь быть с ним? — предполагает Чен, давно решив, что они встречаются, потому что Бэкхен не расстается со своим телефоном, в котором постоянно что-то строчит Крису и так мило смеется, улыбается и реагирует на его сообщения, порой действительно, как влюбленный дурачок. Чен любовался этими неповторимыми эмоциями с болью в сердце, ведь так хотелось, чтобы Бэк так улыбался только ему, смеялся так только над его шутками и мило закусывал губу только от его признаний. Увы, Крис давно занял сердце Бэкхена, и Киму оставалось лишь надеется на то, что когда-нибудь они расстанутся и тогда Чен, утешая Бэкхена, сможет завоевать его. Так ведь часто бывает. Наверное. Чондэ и сам видел фрагменты переписок, где они пишут, что любят друг друга с кучей милых стикеров, был свидетелем того, как пьяный в сопли Бэк звонил Ифаню и ныл ему о своей любви, заставляя Чондэ каждый раз кривиться от боли и ненавидеть себя за желание лишить Бэкхена Криса. Хорошо хоть он ничего не знает о сексе по скайпу, хотя иногда такие мысли закрадываются в голову, и Чондэ, представлет как Бэкхен трогает себя перед ноутбуком и сладко протяжно стонет. В такие моменты Чен ненавидит Криса еще больше, жмурясь и оттягивая собственные штаны, чтобы подрочить. — Что? С чего ты взял? — Бэк вообще не ожидал такого, переворачиваясь на спину и смотря на него в шоке. — С чего взял? Ты себя-то видел, когда переписываешься с ним? Такой счастливый… с горящим взглядом, пишешь ему, что любишь, радуешься каждому его звонку… — Чондэ произносит это слишком несчастно, что вечно сияющие глаза тухнут, и Бэкхен ощущает, как внутри все сводит неприятными и покалывающими спазмами. Чен не должен так смотреть, не должен выглядеть таким убитым. Ему совсем не идет. — Чондэ, мы не встречаемся… он мне не больше, чем друг, тем более, что Крис влюблен в своего одногруппника-натурала… — Бэк во все глаза смотрит на Чондэ, стараясь отогнать от себя глупые мысли, пропитанные наивной надеждой, что друг такой грустный из-за него, а сейчас его лицо проясняется, потому что он рад, что Бэкхен свободен и теперь можно… Ким и правда ощущает, как его покидает тяжелейший груз, не дающий ему спокойно дышать рядом с Бэкхеном вот уже около двух лет. Вдохновение от внезапной новости настолько окрыляет, что он забывает даже о том, что они с Бэкхеном лучшие друзья, и признание может к чертям убить их дружбу, потому что Бэк не встречается с Ифанем, потому что Бэк свободен! Он смеется звонко и чисто, как и любит Бэк больше всего, а потом прижимает его к себе и зарывается в изгиб шеи носом, вдыхая горячо любимый аромат. — Вы не встречаетесь, — повторяет он, улыбаясь шире, а Бэкхен в шоке замирает, чувствуя как сердце заходится в бешеном танце и становится сложно дышать. Неужели… — Чондэ, — выдыхает Бэк и хватается за парня изо всех сил, потому что его целуют в шею, разгоняя мурашек по коже. — Я два года думал, что вы вместе, потому что ты так менялся, переписываясь с ним, а ваши ссоры никак не походили на дружеские. Ты так страдал, когда вы не общались несколько дней, и все это… я думал… боже, неважно, что я думал, — облегченно заканчивает он, вновь целуя Бэкхена, он готов его всего сейчас расцеловать, совсем не замечая ничего за своим состоянием полета. — Чондэ… — Бен вновь предпринимает слабую попытку позвать парня, когда его губы прижимаются к виску, но Чен не слышит, ведя носом чуть в сторону, зарываясь в бордовые волосы и ловя кайф от запаха облепихи. В третий раз Бэкхен зовет его шепотом, потому что Ким почти коснулся его губ. — Что? — так же тихо спрашивает он, прислонившись ко лбу Бена своим и прикрыв глаза. — Я тебя люблю, — Бэк ощущает как его сердце делает кульбит, а Чондэ стискивает его крепче в своих объятьях, чтобы успокоить дрожащего парня и доказать ему, что бояться нечего. — Я тоже люблю тебя, — отвечает он, спустя несколько секунд, осознавая каждое слово. *** Чондэ не мог остановится смеяться, услышав про все сны, из-за которых Бэкхен так старательно избегал его. По-правде сказать, последний ему понравился больше всего, потому что осознать себя прекрасным спящим принцем хотя бы в чужом сне — круто. Бэкхену зато было совсем не до смеха, он уже и так красный сидел, как рак, от смущения и злости, а Чондэ все никак не хотел останавливать свой марафон смеха. «Наверное, напряжение выходит», — интонацией самого Чондэ кривляется про себя Бэкхен, ведь Чен часто объяснял этим вот такие истеричные припадки. — Ты закончил? — Бэкхен несдержанно пнул уже валяющегося на полу возлюбленного. — Я знал, что твоя страсть к женским романчикам до добра не доведет, но «Звездные войны» тут причем? — все не унимается Чен. — При том, как и «Спящая красавица», и «Доктор кто» и «Мои маленькие пони», — фыркает Бэкхен, жалея, что вообще об этом всем рассказал. Чондэ снова начинает ржать, заставляя Бэка в очередной раз отчаянно застонать. — Твой мозг просто беспощаден! — Я не стану снова твоим подопытным, можешь даже так не смотреть, — хмурится Бэкхен, когда Чен с нескрываемым интересом смотрит на него. — А парнем моим станешь? — Чондэ встает с пола и садится напротив Бэкхена, беря его руки в свои, отняв их от груди, и обнимает красивыми ладонями свое лицо. — Если только твой член окажется таким же прекрасным как в моих снах, — Бэк не даст больше себя смущать, он сузил глаза. — О как, хочешь проверить? Можем прямо сейчас, мне очень понравился твой последний сон, — Чондэ усмехается. Бэкхен ведет бровью, как бы проверяя, блефует Чен или нет, но когда его прижимают к стене и целуют так, что у Бена сбивается дыхание и подгибаются коленки, сомнений не остается, что Чондэ не прочь показать себя во всей красе. Бэкхен тоже не против. *** — Я отсосал ему, — сходу выдает Ифань, как только Бэкхен принимает вызов. — Снова во сне? — Бэк с точностью копирует интонацию Криса, с которой тот сказал эту же фразу месяц назад. Он тихонько выползает из кровати, подставляя вместо себя подушку, чтобы обнимающий его доселе Чен не проснулся окончательно, а то и так ворочается уже. — Нет! — Ифань аж трясется, потому что волнение зашкаливало, будто он признался Чану только полчаса назад, хотя на деле все произошло еще вчера. — Пиздишь, — Бэкхен недоверчиво хмурится, идя в туалет. — Серьезно! Мы вчера ходили в клуб, наебашились так, что… точнее он наебашился так, что его рвало всю дорогу домой… — И ты полез ему делать минет в таком состоянии? — Бэкхен не перестает удивляться этому человеку. — Да нет же! Не перебивай! Мы пришли ко мне домой, ему к тому времени уже стало легче. После душа мы завалились в кровать, и он снова начал нести какую-то чушь, я точно не помню, а потом… потом поцеловал меня, — у Криса уши и щеки горят, а губы зудят в желании ощутить чанелевские снова. — Он мгновенно возбудился… ну я решил ему помочь… и вот, — выдыхает Ифань, поглядывая через балконную дверь на Чанеля, который сладко причмокивал во сне, обнимая плюшевого лисенка. Он тепло улыбнулся, надеясь, что Чанель ничего не забудет. — «И вот» что? Все? — Бэк совершенно неудовлетворен таким концом истории, уже успев поволноваться за друга, порадоваться за него и ощутить даже легкое покалывание в животе после слов о поцелуе. — Ну, пока да, он еще спит. Знаешь, Чанель такой чертовски милый, пока спит, — Крис мечтательно вздыхает, а Бэк закатывает глаза, принимая эстафету в выслушивании од любимому человеку. Правда, долго они не продолжаются, потому что Ифань как-то подозрительно громко выдыхает и бросает, что перезвонит. — Доброе утро, — Чанель, обняв Ифаня со спины, целует его в затылок и обдает горячим мятным дыханием, заставляя Криса дрожать в своих руках. Следующий поцелуй в шею, он выбивает из головы все мысли о том, когда Пак успел почистить зубы, а пробравшаяся в белье теплая широкая ладонь напрочь лишает Криса контроля над собой, полностью подчиняя Чанелю. Он лишь сдавленно ловит ртом воздух и льнет к Чану, забываясь в его ласках и поцелуях. На следующий день после рассказа Криса обо всем случившемся, Бэк обещает написать третьесортный женский роман с ними в главных ролях, рассуждая о том, какой псевдоним лучше взять и скрыть ли свой истинный пол.