Стать Волан-де-Мортом

      Пожиратели стали один за другим исчезать с кладбища. Некоторые подходили к Лорду, чтобы засвидетельствовать своё почтение, поздравить с воскрешением. Кто-то из Пожирателей, работающих в Аврорате, захватил с собой труп Петтигрю. Волан-де-Морт спокойно прощался со всеми, с некоторыми договаривался о переписке, с другими — о личной встрече. Это было странно. Похоже теперь, у них снова есть сильный политический лидер, спокойный, надежный, рассудительный. Вскоре поляна опустела, и лишь трое магов остались на ней.       — Люциус, мой скользкий друг, — в голосе Тёмного Лорда проскользнула усмешка, — у меня для тебя есть маленькое задание. Мне нужно, чтобы ты принёс мне то, что я когда-то попросил тебя сохранить. Прямо сейчас.       Малфой коротко кивнул, и вскоре его черная мантия исчезла за могильными крестами, звук аппарации прозвучал неожиданно громко, разрушив кладбищенскую тишину вокруг. А Волан-де-Морт меж тем пошёл в сторону кладбища, и Снейпу пришлось последовать за ним. Около одного из надгробий была небольшая скамейка, и вскоре зельевар понял, что они идут к ней. Порыв ветра взметнул пожелтевшие осенние листья и сорвал капюшон с головы Повелителя. Северус взглянул на него и обомлел. Тёмный Лорд был красив: он стал таким как раньше, его аристократическая, чуть диковатая красота, пленила в своё время не мало сердец.       Они расположились на скамье, и Лорд не стал прятаться, надевать капюшон обратно. Для Северуса это было, с одной стороны, очень лестно, а с другой, он понимал, что это незаслуженное доверие придется как-то окупать. Они сидели какое-то время молча. Вскоре к ним подошёл Люциус: в руке он держал небольшой темный свёрток. Он молча подал его своему Повелителю, встав перед ним на колени и, подняв глаза, сказал:       — Мой Лорд, вы так прекрасны.       Это прозвучало, как комплимент. И это почему-то покоробило Снейпа.       — О, это было не так уж просто, вернуть себе прежнюю внешность и разум. Можешь идти, Люциус.       Блондин судорожно вздохнул, слегка поклонился и стал почтительно отходить назад, при этом не решаясь сразу повернуться спиной к Лорду. Малфой пятился недолго: вскоре его нога зацепилась за надгробную решетку, и он плюхнулся прямо на могилу. Волан-де-Морт засмеялся, Северус тоже хмыкнул — всё не каждый день удаётся увидеть прекрасные белые ноги сиятельного Лорда — Люциус, как и многие чистокровные маги, носил мантию на голое тело. Но вот прошло некоторое время, и волшебникам стало уже не смешно. Лорд вскочил, и в мгновенье ока оказался рядом с Малфоем. Было поздно: низенький крест пробил грудь Люциуса насквозь, а шея была неестественно вывернута: падая тот задел затылком могильную плиту. Волан-де-Морт сделал на всякий случай несколько пассов волшебной палочкой. Но всё было бесполезно. Лорд Малфой был мертв, окончательно и бесповоротно. Снейп с болью в сердце смотрел на распростёртое тело друга.       — Какая глупая случайная смерть. Никогда не стоит забывать, о том что мы не всесильны. Мы смертны, и иногда, Мордред тебя дери, внезапно смертны. Позаботься о теле, Северус, он ведь был твоим приятелем, насколько я знаю. Я думаю, будет лучше, отдать его вдове, она всё сделает, как надо. Но прежде, мы с тобой поговорим.       Маги снова устроились на скамейке. У них обоих в горле стоял ком, им было не по себе. Лорд достал откуда-то небольшую фляжку, отхлебнул и протянул Снейпу. Тот отпил глоток, и его горло приятно обожгло огневиски. Они передавали фляжку друг другу, пили, смотрели на звёзды и молчали. А когда огневиски кончилось, пришло время поговорить.       — Итак, Северус. Я знаю, что ты меня предал.       Это прозвучало так естественно, и с такой уверенностью, что Северус понял — это конец, и сейчас он отправится на тот свет, вслед за Люцем.       — Мой Лорд, я всегда был верен только вам, — сказал он помертвевшими губами, как будто через силу.       Волан-де-Морт лишь тихо хмыкнул.       — Это не так. Ты перешел на сторону Ордена Феникса и стал шпионом, а взамен Альбус обещал твоей грязнокровке защиту. Только вот защищать её он даже не собирался. Он использовал пророчество, чтобы выманить меня куда и когда ему будет нужно. Он и тебя использовал, сначала для того, чтобы ты рассказал мне о пророчестве и его Избранном, а потом в качестве шпиона. И, наверняка, он манипулирует тобой до сих пор. Вспоминает твои прежние грехи, намекает, на то, что ты виноват в её смерти. Что хорошего тебе принесла твоя измена? Неужели ты и дальше позволишь Дамблдору делать это с тобой?       Вопрос был таким странным, что Северус непроизвольно сжал пальцы рук. Дальше? Какое у него теперь может быть дальше? Снейп поднял на Волан-де-Морта глаза, полные не пролитых слёз. Ему и правда было очень больно. Он верил директору, он рисковал ради него жизнью, он всеми силами пытался заслужить прощение за грехи, которые не совершал. Он никак не ожидал, что Лили — это жертва Альбуса. К такому он был совершенно не готов.       — Мой Лорд, — начал он непослушными губами, — Я… так запутался. Но на мне столько обетов, что у меня связаны руки. Я не смогу сменить сторону снова.       Снейп прикрыл глаза, чтобы не видеть зеленого луча Авады, но его не последовало.       — Но ты наверняка сможешь быть на своей собственной стороне, не так ли? Ты же можешь принимать решения самостоятельно? Хотя бы некоторые.       Северус неуверенно кивнул.       — То зелье, которое свело меня с ума… Это ты его автор?       — Да, мой Лорд.       — А если директор снова захочет, чтобы ты сварил его, ты сможешь как-то обойти этот момент? Я не хочу снова лишиться разума, без него мне как-то не сподручно, знаешь ли.       — Я дал обет варить хорошие качественные зелья по его приказу. Но я не обещал, что буду потом эти зелья ему отдавать. Так что я смогу сделать подмену, мой Лорд.       — А если я попрошу сварить тебя такое зелье для директора и свести его с ума, ты это сможешь?       — Нет, обеты этого не допустят.       — Очень жаль. Северус, я понимаю, что тогда ты был слишком юн и запутался. Но теперь ты взрослый, здравомыслящий волшебник. Ты должен понимать, что в прошлом я наделал много такого, за что мне теперь стыдно. Но я был не в себе. Теперь всё иначе. Я очень хорошо, представляю себе, что будет, если магическое общество последует за Альбусом, и примет его идеи об отмене Статута Секретности. Можешь мне поверить, нас уничтожат. Маглы стали намного сильнее со времен костров Инквизиции, но их сути это не изменило. Нас будут бояться. Я же предлагаю слегка скорректировать политику по отношению к маглорожденным, и то исключительно потому, что их мир так быстро меняется. Нам не надо подстраиваться под них. Ты должен подумать. Я не хочу чтобы ты остался сквибом или умер, нарушив запреты этого старого маразматика. Я бы хотел, чтобы ты был со мной. Сможешь ты, рассказывать ему минимум того, что происходит на наших собраниях? А мне рассказывать максимум того, что происходит в Ордене?       У Снейпа голова шла кругом. Он ещё не осознал, то что было сказано «о его собственной стороне». Эта фраза набатом билась в его мыслях, путая, сбивая с толку. Он смог только покивать.       — Что же, Северус. Я надеюсь, что ты меня понял. Я понимаю, что теперь тебе может захотеться убить старика, особенно, если он опять попробует манипулировать тобой. Но воздержись. Я не хочу, чтобы для него все закончилось все так быстро и просто. И ещё кое-что. Я тебя не держу, скоро я сниму метки всем своим последователям, но ты будешь первым.       Северус, не веря своему счастью, протянул Волан-де-Морту свою руку. К его стыду, она немного дрожала. Как давно мечтал он избавиться от этого позорного рабского клейма. Минуту он терпел ужасающую боль, но зато потом его предплечье стало абсолютно чистым.       — На самом деле и это не всё.       Снейп поперхнулся воздухом, что же ещё?       — Вот, возьми это, — сказал Тёмный Лорд, протягивая ему небольшой круглый свёрток. — Здесь философский камень. Альбус должен вернуть его Фламелю только в конце года, но тебе решать, когда отдать его директору. Можешь пока поэкспериментировать, и если тебе удастся понять, как с помощью него делать золото, ты поделишься со мной секретом.       — Да, мой Лорд, — ответил ошарашенный зельевар.       Снейп простился с Волан-де-Мортом и, забрав тело Малфоя, аппарировал. Позже, медленно идя к замку, он потихоньку приходил в себя от потрясений этой ночи. Всего за пару часов весь его мир перевернулся с ног на голову: он перебирал в уме события, но чаще всего вспоминал бледное лицо Нарциссы, когда она увидела Снейпа с телом мужа. Он шел не спеша, слушая песню ветра и шуршание осенней листвы. Постепенно его мысли приходили в порядок. Он будет на своей собственной стороне. И это будет правильно. Светало. Он не стал церемониться со стариком и сразу пошёл в сторону его кабинета. Ничего, проснётся. Гаргулья, услышав пароль, послушно отъехала в сторону, и он поднялся в кабинет Дамблдора. Зельевар был совершенно спокоен, ментальные щиты подняты и крепки. Через пару минут открылась потайная дверь и на пороге появился директор. На голове у него был золотой колпак, на ногах — золотые турецкие тапки с загнутыми вверх носами. Ярко-алый халат дополнял антураж старца, и сейчас его борода и длинная седая грива были слегка всклокочены.       — Я только что с собрания Пожирателей Смерти. Это было общее собрание, и это был первый раз, когда он дал нам о себе знать.       — Кроме той записки сегодня утром. Он обратился к тебе первому, это безусловно хороший знак. Итак, мальчик мой. Я весь — внимание. Рассказывай, ничего не опуская. И про крысу не забудь, чует моё старое сердце, тут есть какой-то подвох.       Альбус призвал чайник, разлил по чашкам чай, достал свои любимые лимонные дольки. Тихо порадовавшись, что директор не заставил его сливать воспоминания в думосбор, зельевар начал рассказывать, время от времени отпивая из поданной директором чашки ароматный напиток, не содержащий на его счастье никаких добавок. Дамблдор целиком и полностью рассчитывал на магические клятвы, связывавшие Северуса по рукам и ногам. И не напрасно: Снейп просто не мог соврать ему.       — Он призвал нас на какое-то кладбище. Начал с того, что недоволен нами, так как мы не искали его всё это время, не пытались помочь возродиться, не продолжали наше дело после его исчезновения. Он говорил о новых целях, но ничего конкретного. Упоминался какой-то старый, как мир ритуал, с помощью которого можно уничтожить всех маглов на Земле одним ударом. Но похоже Лорд ещё сам не знает, что будет делать дальше. Он сказал: «Мы будем смотреть в будущее. Но маглорожденные другие, и они пагубно влияют на наш мир. Что с ними делать? Варианты есть. Мы подумаем, какой вариант будет лучше для магической Великобритании». Он был очень зол на нас. Он, конечно же, использовал Круциатус, а вот лорда Малфоя больше нет.       — Люциус мертв. Это серьёзно. Как отнеслись к этому другие пожиратели?       — Трудно понять, что чувствуют люди, когда их лица скрыты масками. Но это произошло, когда все остальные уже разошлись. Он задержал только нас двоих. Лорд одержим поиском предателей. Одного он вычислил сразу. Крыса Короста оказалась Питером Петтигрю в анимагической форме.       На Альбуса было жалко смотреть. Он побледнел, руки его задрожали. Но старый интриган мгновенно взял себя в руки. Снейп отметил, что его ментальные блоки не тронуты, и ни один мускул не дрогнул на его лице. «Неужели он не знал?». Ай да Петтигрю! Столько лет скрывать свой секрет. Что ж, каждому нужен такой вот козырь. Раньше Северус был уверен — Питер жил в образе крысы столько лет, скрываясь от правосудия. Теперь же, глядя в глаза великому светлому магу, он понимал — анимаг прятался от Дамблдора, опасаясь за свою жизнь и свой рассудок. Он был слишком опасен для директора, слишком уж далеко они зашли, и кто знает, какие ещё секреты Альбуса скрывал покойный мародёр?       — Что?— вскричал «потрясённый» Дамблодор, — И он скрывался всё это время? Значит, Поттеров тоже предал он, а не Блэк?       — Тёмному Лорду не было дела до того, кто предал Поттеров. Его волновало только то, что Петтигрю предал его. Он так боялся вызова, что будучи крысой, отгрыз себе собственную левую лапу. Тёмный Лорд решил, что там, в Годриковой Впадине, была ловушка. Ведь он не смог убить щенка Поттеров, а вместо этого сам исчез на столько лет. Питер, конечно, тоже мертв, и он даже почти не мучился перед смертью.       — Но он задавал ему вопросы? Использовал Веритасерум? Что говорил Питер?       — Да, Лорд допросил его с сывороткой Правды. Он хотел знать, что случилось той ночью. Питер сказал, что был хранителем Фиделиуса Поттеров, и на вопрос, на чьей стороне он был, ответил: «На своей». Он привел Тёмного Лорда в Годрикову Лощину. Питер признался в предательстве: он предупредил Поттеров, когда приведет Лорда в их дом. Они же понадеялись на вашу, Альбус, защиту. Тёмного Лорда действительно ждала ваша ловушка, но вот Лили и Джеймса она не спасла. Никто из нас так и не понял, каким образом мелкому Поттеру удалось выжить той ночью. И что конкретно делал Питер, пока Тёмный Лорд убивал Поттеров и пытался убить их щенка, тоже не ясно. Тёмный Лорд сказал следующее: «Я запустил в ребенка Аваду, а мне навстречу устремился точно такой же зеленый луч, как будто годовалый малыш пытался осмысленно убить меня. Очевидно, что это была ловушка. И собственно мне совершенно не важно, в чём она заключалась. А предателя ждёт смерть». Тёмный Лорд также приказал уничтожить четыре семьи волшебников, с присвоением их имущества. Его интересовали артефакты, принадлежащие этим семьям.       — Родовые? Кому он дал это задание?       — Я не узнал того, кому он это поручил. Родовые ли это артефакты, не известно. И, что это за семьи, я тоже не могу сказать. Он всю передал информацию в закрытой папке.       — Он раньше так делал?       — Несколько раз. Это условно-секретное задание.       — Что-нибудь ещё? Он собирается вмешиваться в дела школы, Министерства, планирует рейды?       — Про школу речи не было. Его интересует работа Отдела ообливиаторов. Он хочет, чтобы Теренс получил там повышение и влиял на работу отдела. Тёмный Лорд считает, что отдел работает недостаточно тщательно.       — У меня есть связи в этом отделе. Может, устроить Теренсу увольнение?       — Не стоит. Пусть работают тщательнее. Уволите Теренса, и Лорд запустит туда кого-нибудь другого, кого мы не знаем.       — Может ты и прав. Займем наблюдательную позицию. Что-нибудь ещё?       — Это всё. У меня раскалывается голова, дрожат ноги, и я очень хочу спать, Альбус.       — Что было дальше?       — Он всех отпустил. Попросил остаться меня и Малфоя. Для Люциуса у него было небольшое поручение. Он попросил его принести вещь, которую тот дал ему на хранение. Малфой отдал ему какой-то сверток, и заполучив его…       Северус рвано вздохнул, устало прикрыв глаза рукой.       — По крайней мере, он позволил мне отнести вдове его тело. Нарси так рыдала. Но он, конечно, дал задание и мне. Я должен шпионить за вами лично, Альбус, и докладывать обо всем, что происходит в Ордене.       — Мы это решим, мальчик мой. Безусловно, ты будешь рассказывать ему что-нибудь. Некоторой информацией мы вполне можем пожертвовать. Будем по ходу решать, о чем ему рассказать. А сейчас… Расскажи мне ещё раз, что было на собрании, вдруг ты что-нибудь упустил.       Вздохнув сквозь сжатые зубы, Северус начал рассказа сначала, вновь обходя острые углы и обеты, он лгал директору, рассказывая чистую правду. Периодически Альбус грубо вламывался в его память, рыская в ней, причиняя боль. Но Снейп был к этому готов: уж чего-чего, а создавать ложные воспоминания он умел. А главное, он был спокоен, ведь окклюменция — это защита, и вреда директору она не принесёт. И это не прямая ложь. А значит, сегодня он не останется сквибом.