Gangsters don't cry

POV E-Dawn (Хеджон) Она усаживает меня в кресло с фиолетовой обивкой, которое бы, не будь оно таким потрепанным годами, легко бы сделало нам пару сотен долларов в какой-нибудь снобистской антикварной лавке. Но нам не нужна жалкая пара сотен. Не усаживает, а толкает, и я падаю в него, не особо сопротивляясь. Смеюсь, и она тоже смеется. Прикрыв глаза, затягиваюсь только что подожженной сигаретой и, снова открыв их, смотрю, как она медленно раздевается, игриво улыбаясь и танцуя бедрами. Мне на лицо летит ее новый шелковый халат с узором из каких-то цветов, и я, смеясь, скидываю его на пол. Плевать, куплю ей хоть десять таких. Только потому, что шелк такого цвета так идет к ее ярко-рыжим волосам. Впрочем, кружевное белье, в котором она осталась, идет ей больше, чем любая другая одежда. Она забирается ко мне на колени и, касаясь своим лбом моего, смотрит мне прямо в глаза, сводя с ума их зеленью в такой близости. Я отворачиваюсь в сторону и подношу сигарету к губам, но стоит мне сделать вдох, как она хватает мой подбородок своими пальцами с длинными хищно-красными ногтями и целует меня. Я чувствую вкус ее помады - странно, но он не кажется мне противным. Не глядя тушу сигарету об столик рядом, кладу руки на ее ребра, и она, прижавшись щекой к моему уху, тянется руками к своей застежке. Уголком глаза успеваю заметить, что мимо полуоткрытой двери проходит Хвитэк. Разумеется, он все знает. К черту, с ним я разберусь потом. Сейчас Хена любит меня, и я готов оставить на ее груди и шее сколько угодно следов моего ответного чувства. Я очень хочу, чтобы ей было хорошо. ххх Просыпаюсь от того, что чувствую, как полоски дневного света, пробивающиеся через горизонтальные жалюзи, светят мне на глаза. Я открываю их и вижу копну рыжих волос, рассыпанных на белой наволочке слева от меня. Вижу ее прекрасную голую спину. Если честно, я не помню, как мы оказались в кровати. Приподнимаюсь на локте, максимально аккуратно и тихо, чтобы не будить ее, и вижу, что за Хеной лежит Хвитэк, правда, одетый, в отличие от нас, и что его голубые глаза уставились прямо на меня. Улыбаюсь ему одним уголком рта, но он продолжает смотреть, в его взгляде чувствуется упрек, и хотя я терпеть не могу упреки, ему я спускаю это с рук. Я тянусь к нему рукой через спящую на животе Хену, стараясь не касаться ее, и провожу по удивительно гладкому подбородку Хви. Почти ангел со своими светлыми волосами и веснушчатыми скулами. Он кладет свою руку на мою, но я вырываю свою и киваю ему головой в сторону ванной. Вылезаю из-под одеяла и направляюсь к двери голым, ведь я знаю, что одежда мне пока не понадобится. - Что надо? Хвитэк выглядит обиженным и сонным, такой же и его настырный шепот. Я улыбаюсь слегка исподлобья и, шагнув навстречу, прижимаю его к стене. - Я думал, что ты захочешь принять душ, и решил тебе помочь с этим. С этими словами я стягиваю с него кофту в красную клетку и начинаю расстегивать его джинсы, но чувствую, что его руки крепко хватают мои. - Я сам, - отрезает Хви. - Жду тебя, - нараспев отвечаю я и иду в душ. В зеркале взлохмаченные белые волосы и красная кожа вокруг уставших глаз. На левой щеке все еще виден порез, оставшийся после драки в клубе пару недель назад. Захожу в душевую и включаю воду, бьющую горячими струями по телу. Приятно. Не замечаю, как заходит Хвитэк и обнимает меня со спины. Я резко поворачиваюсь и снова прижимаю его к стене, но Хви отталкивает меня в грудь сильными ладонями. - Нет, Хеджон, не в этот раз. В глазах ангела видны демоны, и я сдаюсь. К стене оказываюсь прижат я, касаясь холодной плитки нераненой щекой. Чувствую тепло внутри себя, и еще какое-то давно забытое зыбкое ощущение спокойствия в груди. ххх Хена появляется на кухне, когда Хви уже приготовил блины и кофе. Я притягиваю ее за руку и сажаю к себе на колени. Она ластится ко мне как маленький теплый котенок. - Раздвинь занавески, - обращаюсь я к Хвитэку. - Темно как в обкуренной квартирке гангстеров. - Мы и есть гангстеры, - мрачно отвечает Хви и, подойдя к окну, отодвигает пыльную ткань. - Мы не гангстеры, мы просто веселимся, - медленно произносит Хена, и моей шее щекотно от тепла ее голоса. - И курим, - шутливо добавляю я. Я целую ее волосы, по ощущениям это скорее напоминает поцелуй огня. Мы и вправду не гангстеры, так уж, если добраться до сути. Мы иногда грабим придорожные магазинчики на заправках, иногда продаем героин, иногда вмешиваемся в преступные драки. Ведь это же так, мелочи, чтобы было на что жить и о чем вспомнить.Но мы решили порвать с этим, денег нам хватит уже надолго. До сих пор нам везло, и кто знает, когда это везение нас подведет. - И какая развлекательная программа на сегодня? - Никакая, давайте просто поедем в клуб. Хвитэк усмехается. - На угнанной машине? - Эй, тебе что-то не нравится? - вмешиваюсь я. Он не отвечает. Я отрываю кусочек блинчика, намазанного шоколадной пастой и даю его Хене. Она съедает его и слизывает с моих пальцев остатки шоколада. Это чертовски заводит, и я впиваюсь поцелуем в ее губы, проводя рукой по внутренней стороне ее бедра. Кажется, кроме юбки она ничего не надела. - Да блять, можно пожрать спокойно? - Твой друг сердится, что ты спишь не только с ним, - говорит Хена так, будто Хвитэк не сидит с нами за столом, и сползает с моих коленей. Я еле успеваю подарить ей последний поцелуй куда-то в затылок. - Так что насчет клуба? - спрашивает Хена, отпив глоток мерзкого напитка под названием ‘растворимый кофе’. - Черт подери, Хви, ты не мог найти кофе получше? - Мы сегодня грабим банк. Я выплевываю кусок, который только что положил в рот. - Какого хера, Хви? - А почему нет? Последнее блестящее дело, и после этого в Таиланд. - У нас мало денег? - я недоумевая смотрю на Хену и вижу , что она вроде как тоже удивлена. - Дело не в деньгах, дело в драйве, адреналине, ммм… свежести, если хочешь! Почувствовать жизнь на вкус напоследок! - Это тупо, Хвитэк, - вставляю я. Воцаряется молчание. - А я не против, - вдруг холодно произносит Хена, глядя куда-то в пустоту, и я понимаю, что у меня не осталось выбора. Случится то, что должно случиться, и пути к отступлению давно отрезаны. ххх Вечерний Сеул похож на что-то мифическое, сюрреальное. Кажется, что если протянуть руку, то можно будет нащупать плоскую ткань, на которой изображен этот город, залитый закатным светом. Мы едем в угнанном взятом на неопределенное время голубом кабриолете. Радио не работает. Я еду посередине на заднем сидении, оперевшись локтями на передние кресла. За рулем Хвитэк. Мы молчим, как и радио, вслушиваясь в звуки сирены где-то вдалеке, но в тоже время неподалеку. Сирена, предназначенная для тебя, никогда не кажется особо далекой. - Это за нами, - нарушает тишину Хвитэк, будто мы без него этого не понимаем. - Мы же к мосту? - тихо спрашивает Хена. Мне сводит живот: у нас был договор. Когда не будет выхода, мы выбираем последний вариант. И сейчас мы направляемся именно к нему. - К мосту, - отвечает он. - Странно, что их только слышно. Стоит мне сказать об этом вслух, как из-за угла появляется полиция с ревущей на всю улицу сиреной. Глаза ослепляют вращающиеся синие и красные лучи, и все же я вижу, что Хена как будто грустит, и меня это выводит из себя. - Идите нахер! - громко кричу я, повернувшись назад и подняв средние пальцы на обеих руках. Отчего-то внезапно становится смешно, пусть и горько. - Зря смеешься, мы в жопе, - громко говорит Хвитэк. - Зато было весело, - вдруг так же громко говорит Хена, обернувшись и смотря на меня. - Было весело, - улыбаюсь я Хене. Ее глаза горят и смеются, и я вижу, что больше она ни о чем не жалеет. Наклоняюсь к ней вперед, чтобы поцеловать. До нас доносятся приказы остановить автомобиль, и я чувствую, что Хвитэк жмет на газ. - Вухуууу! - кричу я, откинувшись назад. Мы умудряемся немного оторваться от погони и подъезжаем к мосту одни, хотя звуки сирены слышны вдалеке. Хви заглушает мотор. На несколько секунд возникает ощущение, что все хорошо, как и всегда. Солнце вот-вот утонет в речной воде. Со мной в автомобиле люди, которых я, наверное, люблю. Мы молоды и хотим наслаждаться каждым новым днем. Проходит маленькая вечность, и я счастлив в эти мгновения, ведь больше мне нечего желать. - Да? - спрашивает Хви. - Да, - отвечает Хена, и они одновременно открывают передние двери кабриолета и выходят к ограде моста. Я перепрыгиваю через закрытую дверь - не стану же я утруждать себя ее открыванием в последние минуты. Я подхожу к ним и встаю справа от Хены, слева от нее стоит Хви. Волосы Хви кажутся от солнца совсем белыми, и он выглядит так, будто он сейчас будет петь в церковном хоре. Он чист, так кажется во всяком случае. Думает, должно быть, обо всем, что сумел натворить за свои двадцать два. Перевожу взгляд на Хену. Ее рыжие волосы неистово горят, кошачий взгляд зеленых глаз устремлен вдаль, на то побережье, она улыбается одним уголком губ и прищуривается, будто бы уже планирует то, что станет делать в следующей жизни. Поворачиваюсь спиной к ограде и, подтянувшись на руках, сажусь на нее и поднимаюсь на ноги - по ширине она как раз чуть шире ступни. Хена и Хви делают то же. Не хочется ничего говорить, ведь каждый думает о своем, и все же я говорю: - Спасибо. Ни Хена, ни Хвитэк не отвечают мне, но я знаю, что это не потому, что они не хотят сказать мне ‘спасибо’. Просто эта тишина слишком величественна, чтобы нарушить ее дважды. Подъезжают полицейские машины, и я беру Хену за руку. У нее очень нежные руки. Вижу периферийным зрением, что она берет за руку Хви. - Эй, ни с места! Слезьте с ограды, это приказ! - кричит в рупор вышедший из первой машины полицейский. - Раз, - отсчитывает Хвитэк. - Два. Я поворачиваюсь к Хене, и она вдруг поворачивается ко мне и коротко целует в губы. - Три. Мы, держась за руки, делаем шаг назад. Не знал, что небо выглядит таким особенным в падении.