Секрет миссис Сайфер

      Все знают, что миссис Амабэль Сайфер — очень открытый и добрый человек. Такую готовность помочь всем и каждому редко встретишь в современном мире. Некоторым кажется, что она добивалась столь высокой должности креативного директора рекламного агентства лишь для того, чтобы было больше возможностей кому-нибудь помогать.       Все знают, что миссис Сайфер не любит свое слишком официальное полное имя и предпочитает, чтобы ее называли просто и непосредственно — Мэйбл. Она вообще человек легкий, никогда не примеряет на себя никаких масок и не изображает напускную серьезность. Именно благодаря Мэйбл — в этом уверены буквально все сотрудники — у агентства постоянно высокое финансирование и множество спонсоров, потому что эта звезда может подружиться с любым, даже самым злобным и требовательным инвестором.       Все знают, что у миссис Сайфер самый завидный муж на весь штат. То, что мистер Сайфер боготворит свою жену, видно невооруженным взглядом. И дело совсем не в дорогих подарках (потому что все знают, что миссис Сайфер предпочитает собственный хенд-мейд), не в постоянных букетах цветов в кабинете, а в том, как она зажигается, когда любимый муж забирает ее с работы, когда он вдруг приносит ей мороженое или шоколадку в обеденный перерыв, в том, как нежно, чтобы ни в коем случае не разбудить, мистер Сайфер уносит свою уснувшую на работе жену, беззлобно возмущаясь ее трудоголизмом.       Все знают, что у миссис Сайфер есть обожаемый брат-близнец, который не меньше обожает свою сестру. Мистер Пайнс — талантливый научный журналист, который может откопать сенсацию там, где уже и копать-то нечего. Большинство знакомых уверены, что это у них семейное.       Все знают, что у миссис Сайфер много друзей, но есть одна-единственная лучшая подруга — жена брата, миссис Пасифика Пайнс. Они дружат уже семнадцать лет, и бесчисленное множество людей мечтает оказаться на ее месте. Кому-то кажется, что такой дружбы не бывает, но тут дело лишь в том, что Мэйбл иначе просто не умеет.       Все знают, что миссис Сайфер любит детей — своих дочь и сына, племянника и племянницу (окружающие уверены, что двойняшки — мальчик и девочка — отличительная черта Пайнсов), детей сотрудников агентства и вообще всех, с которыми ей доводится подружиться. Дети, как правило, в ответ обожают тетю Мэйбл. И как один громко рыдают, когда приходит время с ней расставаться.       Все знают, что у миссис Сайфер золотые руки — для каждого человека практически честь получить от нее в подарок теплый вязаный свитер, сделанный специально для него.       А еще все знают, что миссис Сайфер жутко мерзнет, поэтому постоянно кутается в шерстяное спасение, и редко ее все же можно видеть в обычной одежде.       Но Мэйбл Сайфер не холодно. Просто под свитером она скрывает самый большой секрет своей жизни.       Все знают, что у каждого человека есть скелеты в шкафу. Но даже не предполагают, что такой шкаф есть у миссис Сайфер.       Никто не знает, что в особняке Сайферов есть одна скрытая ото всех комната с очень хорошей звукоизоляцией. Она всегда закрыта на ключ, в ней нет окон и очень тусклое электрическое освещение. Здесь никогда никого не бывает кроме двух человек в особенный день.       Все же сказать «никто не знает» будет не до конца честно, а миссис Сайфер не врет без надобности. Конечно, знает ее брат. Мистер Пайнс вот уже несколько лет корит себя за то, что не заметил момент, когда у его любимой сестры-близняшки произошел этот сбой. Корит, но не может ничем помочь, разве что на несколько дней забрать в гости племянников, стараясь не пересечься с сестрой и ее мужем. А потом одними глазами поблагодарить жену, которая никогда не задает одного очень ненужного вопроса.       Миссис Сайфер никогда не предупреждает мужа об особенном дне. Ему просто в середине рабочего дня приходит сообщение от жены «Надо поговорить сегодня вечером» — эта безобидная фраза стала их знаком с того момента, как Мэйбл все рассказала.       Никто, кстати, не знает, кем работает мистер Сайфер, но все уверены, что он очень влиятельный человек, и что он бесконечно любит свою жену.       Через полчаса-час миссис Сайфер получает ответное сообщение с указаниями, где и как они начнут разговор. Может быть, она должна встретить мужа после работы. Иногда во время его прихода надо готовить ужин, иногда — убираться. Бывает, она обязана встретить его голая, сидя у порога. Пару раз мистер Сайфер забирал жену с работы, и тогда наручники на тонких запястьях застегивались прямо в машине. При этом на ней не должно быть свитера, потому что снимать кандалы ради раздевания никто не собирается — уже дома блузка будет разорвана сильными руками на тряпочки. Миссис Сайфер любит сюрпризы, поэтому всегда доверяет полету фантазии мужа.       Сегодня был именно такой день. Мистер Сайфер ожидал сообщения в ближайшее время, но все равно был не готов — никак не мог привыкнуть к небольшой странности своей жены, хотя прошло уже несколько лет. Да и как вообще можно привыкнуть к этому?..       В этот раз ему пришла в голову необычная идея, если в такой ситуации что-то еще может быть необычным. Мужчина отправил ответное сообщение с указаниями и в очередной раз подумал, что он всё-таки слишком сильно любит свою чудаковатую жену.       На часах без двух минут шесть, когда у офиса, где работает миссис Сайфер, тормозит машина ее мужа. Пятница, впереди выходные, любопытные уши разведали, что мистер Пайнс забрал племяшек до понедельника… Под хитрое поглядывание коллег и подчиненных счастливая девушка на крыльях вылетает из здания и летит к автомобилю, дергает переднюю пассажирскую дверь… Не поддаётся. В глазах миссис Сайфер демоны уже отплясывали витиеватый ирландский степ, когда она, закусив в нетерпеливой улыбке губу, наклонилась к окну, вопросительно глядя на мужа. Тот хмыкнул и кивком указал на заднее сидение. Снаружи послышался звонкий смех, такой любимый, но такой в этот день раздражающий: конечно, не ей ведь сейчас…       — Что у нас сегодня в программе, Билл? — она всегда нетерпеливо-нежно задавала один и тот же вопрос.       — С места в карьер. Мэйбл, ты даже не поцелуешь меня? Весь день не виделись. — Мужчина завел машину и облизнул губы.       — Знаешь же, что нет! — с заднего сидения блеснула улыбка. — Я не могу вот так сразу проиграть! — она всегда притворно-возмущенно повторяла одну и ту же фразу. Для неё это действительно была просто игра. Даром, что на нервах собственного мужа.       — Ох, Звездочка…       — Ну, хватит! — рассмеялась миссис Сайфер. — Уже пора.       — Что же, — Билл покрепче сжал руль; призрачная надежда избежать или хотя бы отсрочить это развлечение растворилась в улыбке жены, — рядом с тобой бутылка, там хлороформ, и платок. — В глазах девушки сверкал нездоровый, болезненный интерес. — Только, умоляю, осторожно.       Мэйбл закивала, схватила реквизит. Дрожащими от предвкушения руками она открыла хлороформ. Дунул ветер — Билл открыл окно и высунулся туда на очередном светофоре. Смотреть на жену ему совершенно не хотелось, но одним глазом он все же приглядывал за ней через зеркало, размышляя о том, что лучше бы Диппер прикончил его после первого же раза. Мог бы — сам убился, наверное, да вот не дано демонам распоряжаться своим существованием. В реальность вернули нетерпеливые гудки стоящих сзади водителей и хихиканье с заднего сидения. Зеркало услужливо показало происходящее — прикрывающиеся шоколадные глаза хитро зыркнули на него, а в следующий миг любимое личико, которым мистер Сайфер мог бесконечно любоваться, исчезло под платком. Еще через секунду густые ресницы опустились на щеки, и девушка осторожно, как и просил муж, осела на сидение, окончательно потеряв сознание и выпустив из руки платок. Миссис Сайфер лежала такая беззащитная, маленькая, и даже деловой костюм не придавал ей должной солидности.       Мистер Сайфер любит свою жену. А миссис Сайфер любит боль.       Она очнулась совершенно голая и обездвиженная в почти полной темноте — глаза были завязаны узкой полоской ткани так, чтобы осталась маленькая дразнящая щелочка для обзора. Мэйбл хрипло засмеялась, услышав тихие шаги мужа.       — Я люблю тебя, Билл Сайфер! — крикнула она.       — Поцелуешь? — усмехнулся мужчина, подходя поближе.       — Ни за что! — все тот же хриплый смех. — Знаешь же условия, зачем спрашиваешь?       Для Мэйбл поцелуи и объятия — самая важная составляющая отношений. У нее очень развита тактильная чувствительность, а губы девушки — своеобразная точка G. Билл знает об этом, поэтому каждый раз ограничивает ей доступ к собственному рту разными способами (кроме скотча, потому что он оказался на стороне Мэйбл).       — Ну ладно, милая, — что бы мужчина не делал, он всегда сохраняет нежность в голосе; последнее время ему кажется, что только из-за этого он все еще контролирует себя, — тогда вот так.       Демон щелкает пальцами, и во рту девушки появляется кляп-шарик. Раздается приглушенный восторженный смех.       Мистер Сайфер наклоняется к жене и невесомо касается губами ключиц, его руки головокружительно приятно сжимают грудь. Когда мужчина языком проводит дорожку до соска и начинает ласкать его, сквозь кляп прорывается нетерпеливый стон. Девушка пытается податься навстречу, но не выходит; она снова глухо довольно смеется, радуясь прекрасной фантазии мужа.       Сегодня он максимально растянул ее на кронштейнах, приковав за тонкие запястья и щиколотки, тщательно проследив, чтобы ей больно не было, и чтобы двигаться она не могла от слова совсем. Единственное, что было доступно — движения головы, но пока что они были бессмысленны.       Поцелуи опускаются все ниже, руки мужчины ласково блуждают по телу жены. Миссис Сайфер дрожит от возбуждения, по широко разведенным бедрам уже давно течет смазка.       Когда Мэйбл чувствует губы мужа внизу живота, на сосках вдруг оказываются маленькие зажимы, причиняющие приятную тянущую боль. Она не против и более сильных ощущений, но знает, что муж никогда не переступит своих собственных рамок.       Из груди девушки вырывается резкий стон, когда она чувствует на разбухшем клиторе язык. Ее колотит дрожь, а Билл дразнит жену еще сильнее, добавляя невесомые движения пальцев. Он видит, как ее голова опрокидывается назад, коленки пытаются подогнуться, сжимаются кулачки… Громкий резкий шлепок по ягодицам — и миссис Сайфер накрывает первый оргазм. В ту же секунду на клиторе тоже умостился зажим, а девушка вскрикнула и закатила глаза.       От удовольствия. Чертова извращенка.       Мэйбл с трудом успевает понять, что повязки на глазах уже нет, как снова чувствует удары — на этот раз плетки а-ля конский хвост. Клитор пульсирует приятной болью, ягодицы горят, вырываются довольные стоны. Билл каждый раз удивляется, откуда в его маленькой Звездочке любовь к боли и такой высокий к ней порог. Он постепенно поднимается вверх по спине, избегая появления кровавых ссадин.       Мэйбл постоянно просит использовать что-нибудь колюще-режущее. Крови она хочет, вампирша маленькая. Успокаивается только тогда, когда Билл грозит ей вообще прекратить эти развлечения. И так душу его на части рвет, а потом на него же еще и обижается.       Удары по спине чередуются с ударами по нежному месту под коленкой. Миссис Сайфер вскрикивает и смеется, ей нравится эта маленькая хитрость.       Кляп во рту мешает позвать мужа; девушка еще не видела его сейчас, и это только разжигало интерес. Сложно предугадать, как он сейчас выглядит, но Мэйбл уверена — ей точно понравится, ведь мистер Сайфер любит свою жену.       Билл каждый раз надеется, что в какой-нибудь момент ненароком перборщит, и у его маленькой Звёздочки пропадут нездоровые интересы. Раздается долгожданный вскрик боли — мужчина очень хорошо знает реакции и слабости своей жены. В ту же секунду исчезает кляп, Билл подходит и заглядывает Мэйбл в довольные, чуть влажные глаза. Она знает, что он хочет спросить, поэтому сразу отвечает, растягивая губы в улыбке.       — Продолжай. Ты очень сексуален в этом костюме.       Демон зарычал от собственного бессилия. За несколько лет ее издевательств над мужем (да, именно так, потому что Мэйбл, в конце концов, получала запредельное удовольствие) девушка ни разу не сказала стоп-слова, такого желанного Биллом «хватит». Он часто думал о том, что сам раньше мучил людей ради развлечения, как ему нравились разного рода дикости. Наверное, это искаженный бумеранг: теперь он мучается ради развлечения самого дорогого человека.       Билл ударял девушку по соскам плеткой с маленьким наконечником. Миссис Сайфер вскрикивала, шипела и безумно улыбалась в перерывах. Сегодня мужчина позволял ей смотреть, как в его руках неожиданно появляются разные приспособления — это раззадоривало еще больше.       Когда грудь девушки была предельно красной, плетка исчезла. Демон поочереди припадал к соскам, лаская каждый по чуть-чуть, целуя их, одновременно поглаживая клитор, вводя пальцы во влагалище, а потом размазывая соки по ее лицу. Именно в моменты ласки Мэйбл начинала вырываться — Билл знал, что проснулись тактильные потребности. Значит, его личный кошмар скоро закончится.       — Черт возьми, — рычит миссис Сайфер сквозь стоны, — немедленно продолжай.       Рискует, чертовка, демона злит. Играет с ним, и постоянно выигрывает.       — Что же… — в руках Билла появляется тонкая эластичная тросточка. Мэйбл улыбается и тут же вскрикивает, когда мужчина начинает наносить удары по рукам, и снова вырывается, когда за ударами следуют дразнящие касания губ.       Она изнывает от невозможности двинуться, начинает понимать, что предел близко.       Билл Сайфер проклинает тот день, когда Мэйбл Пайнс согласилась стать его хозяйкой. Безумное чувство собственной никчемности — он поддался на свою слабость, он влюбился, захотел остаться. Кто придумал идиотский закон, обязующий демона найти себе хозяина ради получения человеческого тела? Целуя тело своей прекрасной жены после каждого удара, Билл сожалел, что не предложил сию должность Елке. Парнишка бы быстро этот аттракцион прикрыл…       Мэйбл вскрикивает с блаженной улыбкой на губах. Билл опускается перед женой на колени в немой мольбе о прощении, хотя это ей бы стоило извиняться за издевательства над отцом своих детей. Он хлещет кричащую сквозь смех девушку по влажной внутренней стороне бедра, продолжая целовать каждое место удара. Не останавливается и никак не помогает, когда девушку накрывает второй волной оргазма.       Твою мать, Мэйбл…       Ей было семнадцать, когда она приняла предложения Билла. Сначала — стать его хозяйкой, а потом — женой. Он тогда думал, что мастер обольщения, ибо не в каждый говорящий треугольник влюбляются девушки. Семь следующих лет демон вообще не вспоминал о том, что он кому-то подчиняется.       Пока его милая Амабэль в слезах после откровения не произнесла дрожащим голосом: «Билл, пожалуйста, прости, но это приказ».       Он просто не смог ничего предпринять, потому что неповиновение равно исчезновению. Мистер Сайфер слишком сильно любит свою жену, чтобы лишить себя жизни с ней.       — Я люблю тебя, люблю, Билл, мой демон, люблю тебя… — обессиленно шепчет миссис Сайфер, свесив голову и мягко улыбаясь.       — Могу поспорить с тобой на досуге на эту тему, — ухмыльнулся мужчина, поднимаясь с колен. Девушка хрипло смеется и поднимает голову. В ее глазах — мокрых от слёз, но полыхающих удовлетворением — он видит даже больше, чем его Звездочка хочет сказать.       И еще долгожданные блики того, что она в этот день никогда не скажет — отчасти из-за того, что это почти проигрыш, отчасти из-за отсутствия необходимости, потому что мистер Сайфер понимает свою жену без слов.       В ту же секунду исчезает одежда Билла. Он так этого ждал… Дрожащими руками демон обхватывает хрупкую, любимую — по-прежнему прикованную — Амабэль и прижимается к ней всем телом, целуя благосклонно открытую шею. И медленно, теперь уже действительно мучая свою изнывающую жену, очень медленно входит в неё, заставляя девушку стонать и вскрикивать громче, чем до этого.       Держится до последнего, ну кремень-женщина, не иначе.       — Билл, — выдыхает миссис Сайфер куда-то в шею мужа; плевать, он услышит! — Билл, пожалуйста, поцелуй меня!       Не выдерживает, и проигрывает. Наконец-то.       Это единственная лазейка, которую смог выцедить Билл, а то неизвестно, сколько бы его ненаглядная жена могла ещё развлекаться.       Зная эрогенность ее сочных алых губ, он не целовал их, пока она не попросит. А если Мэйбл поцелует его раньше, то игра закончится, не начавшись.       — С удовольствием, моя Звёздочка… — губы демона впиваются в губы его жены.       «В следующий раз надо будет ей отказать…»       Исчезают кандалы — миссис Сайфер падает в крепкие объятия мужа, вцепляется тонкими пальчиками в его спину.       Исчезает мрачная комната — в следующее мгновение Мэйбл чувствует под пульсирующей спиной приятную мягкость их кровати.       Они стонут в унисон. Билл чувствует, что спину саднит — не её кровь, так мужа. Как всегда… Но это даже приятно.       Уж гораздо приятнее, чем предшествующая этому вакханалия.       А на то, что жена в порыве страсти кусается, он давно уже не обращает внимания.

***

      Все знают, что в доме у Сайферов полно разных мазей от синяков и ушибов, ведь родители очень любят своих непоседливых детей.       Никто не знает, что раз в месяц мистер Сайфер точно использует их не по прямому назначению.       — Билл, — произносит миссис Сайфер, когда муж нежно, аккуратно, заботливо, как можно более мягко накладывает мазь и повязки (которые мало помогают её нежной тонкой коже) на особо крупные следы развлечения, — в следующий раз я хочу попробовать электричество.       Руки замирают, сердце пропускает удар.       — Пожалуйста, Билл… Это приказ.