Атсуши и Рюноске

      — Такояки! Такояки! Подходите, не пропустите!       — Возьмите, пожалуйста, листовку.       — Ма-а-ам, купи мороженое!       — Цубаки-кун, ты где?!       Хор доносящихся отовсюду голосов кружил голову. Рюноске уже бывал не на одном фестивале, но впервые попал сюда без взрослых. Что совсем не изменилось, так это его отношение к подобным сборищам. Людно, шумно, повсюду верещат дети — слишком много раздражающих факторов. Но из года в год он посещал эти мероприятия по одной и той же причине. Из-за Атсуши. Мелкому почему-то очень нравились все эти фестивали, и он ждал их словно день рождения или рождество. Пристрастий этих Рюноске совсем не разделял и просто шел у Атсуши на поводу. А в этом году поход на фестиваль ко всему прочему оказался лишним поводом провести время вдвоем. И Рюноске почти не жалел, что они выбрались из дома этим душным и жарким вечером.       — Рю-чан, давай купим такояки?       — Ты еще не наелся?! Хотя, кого я спрашиваю…       — А чем наедаться-то? Сладким блинчиком?       — Кукурузой ещё.       — Точно…       — Паровой булочкой.       — Ну да…       — Еще были орешки в карамели, шоколадный батончик и два онигири, — припомнил Рюноске.       — Хватит! — смущенно перебил его Атсуши, не дав упомянуть еще пачку чипсов и бутылку газировки. — Тебе жалко, что ли?!       — Нет, просто я поражаюсь твоим аппетитам, — он улыбнулся и погладил его по голове.       — Нужно ловить момент! Когда мы еще так погуляем?       Атсуши настолько умильно надул губы и нахмурился, что Рюноске едва сдержался, чтобы не сгрести его в охапку и не расцеловать. Все чаще он ловил себя на мысли, что совершенно не хочет выпускать его из своих объятий. С переходом на новый уровень отношений его зависимость от Атсуши усилилась. Одного знания где он сейчас находится и что делает было недостаточно. Рюноске нужно его слышать, видеть, трогать. Иными словами — находиться дома вдвоем, где можно получить все и сразу. Он понимал, что это немного ненормально и походит на одержимость, но справиться с этим не мог. Его словно на куски ломало, когда Атсуши уходил куда-то без него. Страшно было представить, что будет, когда закончатся летние каникулы и они вновь начнут ходить в школу. Даже думать об этом не хотелось.       — Если мы поедим такояки, можно будет подойти домой?       — Рю-чан, какое домой? А как же салют?       — Силы небесные, — вздохнул он. — Ладно, беги за такояки. Я тебя тут подожду.       Рюноске сел на невысокий заборчик неподалеку от нужной им палатки. Атсуши ускакал чуть ли не вприпрыжку, заставляя задуматься, не попали ли они в прошлое. Ну словно дитя малое, ей-богу.       Но как же мило, черт возьми.       — Я купил нечто особенное! — торжественно провозгласил Атсуши, когда вернулся с картонной тарелкой в руках.       — Такояки из золота?       — Нет. С сюрпризом! Их тут восемь штук, кому попадется отличный от остальных — может загадать желание!       — Надеюсь, он хоть съедобный?       — Вряд ли бы они стали класть в еду что-то несъедобное. Давай кушать, а то все остывает.       С недоверием осмотрев политые соусом и чем-то посыпанные такояки, Рюноске попытался оценить — какой же из них тот самый, чтобы точно его не взять. Сюрпризов он не любил, а уж потреблять в пищу непонятно что уж точно желания не было. Но как назло, все они были одинаковыми. И по форме, и по цвету, и даже по текстуре. Пришлось выбирать наугад.       — А вдруг мы не поймем, какой из них особенный? — доев уже второй, протянул Атсуши.       — Ты тщательнее жуй еду, тогда будешь чувствовать ее вкус, — фыркнул Рюноске, с облегчением поняв, что его первый выбор удачен.       Но радовался он недолго. Раскусив третий шарик, Рюноске сразу почувствовал странный привкус. И буквально через пару секунд все во рту начало гореть огнем. На глаза навернулись слезы и, недолго думая, он выплюнул недожеванный такояки в траву за спиной.       — Рю-чан, ты чего?!       — Он острый!!!       — О нет! Рю-чан, ты выплюнул свое желание!       — Да это чистый васаби в кляре! — отплевываясь, возмутился он. — Воды мне дай!       Осушив бутылку наполовину, что совершенно не помогло, Рюноске шумно вздохнул и утер слезы в уголках глаз. Такого он точно не ожидал.       — Ты как? — Атсуши осторожно погладил его по спине.       — Жив.       — Загадай желание на всякий случай, вдруг засчитается? — улыбнулся он.       — Хочу никогда больше не есть острую еду.       — Я ее тебе и не готовлю, — расхохотался Атсуши. — Будешь ещё такояки? По идее все остальные нормальные…       — Их я тоже больше есть не хочу. Доедай, обжора.       — Вот и доем! — сказал и поспешил выполнить угрозу. — Вкуснота!       — Ну и славно. И что теперь? Опять за едой?       — А пойдем в тир постреляем? Тут рядом.       Рюноске немного приободрился. Вот это уже хоть как-то походило на развлечение. Пускай он и знал, что в подобных заведениях оружие оставляет желать лучшего. Неудобный хват, сбитый прицел, стрельба мелкими пульками. Но даже в таких условиях можно было выиграть приз, главное понять, что не так с оружием, проанализировать и использовать недостатки с умом.       Ружье в местном тире оправдало все худшие ожидания. Непросвещенному человеку повезет выиграть здесь только благодаря удаче или случайности. Но Рюноске на них полагаться не собирался. После трех выстрелов понял, что же не так с этой пукалкой и попал в центр мишени. Хозяин тира даже в ладоши захлопал на пару с Атсуши. Видимо, сам не в курсе насколько паршивое у него оборудование.       После того, как они получили подарок в виде плюшевого мишки, Атсуши тоже вызвался пострелять. Рюноске хотел было что-нибудь ему посоветовать, но увидев уверенность во взгляде и движениях, решил не вмешиваться и просто понаблюдать. И не зря. Вторым же выстрелом он попал почти в центр мишени, чем удивил не только хозяина, но и Рюноске.       — Ну вот, я тоже хотел главный приз! — с досадой протянул Атсуши, раскручивая на пальце брелок с каким-то трансформером.       — Дарю, — Рюноске протянул ему медведя.       — Спасибо, — смутился он, забирая плюшевый пылесборник. — Но это не то! Я хотел в яблочко выстрелить!       — Лучше скажи, как ты вообще по мишени попал?       — Только если ты ответишь на мой вопрос.       Тон Атсуши, внезапно ставший серьезным, ему не понравился. Что-то в нем было настораживающее, заставляющее немного напрячься.       — Ну?       — Дазай-сан учил тебя пользоваться оружием?       Рюноске вздрогнул. Внезапно. Такого он точно не ожидал услышать. Хотя, чему удивляться — Атсуши взрослеет, начинает лучше соображать, делает совсем не детские выводы. В принципе похвально. Пускай и опасно.       — Допустим, учил, — хмурясь, ответил Рюноске. Он не знал, стоит ли говорить правду, но интуиция подсказывала, что хуже не будет. И он не прогадал — отчего-то Атсуши засветился, как рождественская ель.       — Круто! А я все гадал, как это у тебя так круто получается призы в тирах выигрывать! Головоломка сложилась.       — Ты не против?       — А должен? Меня вот Одасаку-сан тоже учил.       — Стрелять? — у него глаза на лоб полезли.       — Ну да.       — Из боевого?       — Наверное, я не спрашивал.       — Да он сдурел, что ли?!       Почему-то представить Атсуши с настоящим пистолетом в руках не получалось. Дикость какая-то.       — Рю-чан, — осуждающе протянул он. — Не говори так.       — Но… ты еще слишком маленький, чтобы настоящее оружие в руки брать…       — Вот как? А целоваться, значит, не маленький?       Он вздрогнул и опустил взгляд. Атсуши прав. Двойные стандарты какие-то получаются. К тому же, в его возрасте он и сам уже по мишеням стрелял вовсю. Да и если вспомнить случай с похищением Атсуши...       — Справедливо, — кивнул Рюноске.       — Отвечая на твой первый вопрос, — деловито произнес он. — Взяв за основу то, что ты умеешь целиться и стрелять в цель, я проследил за всеми твоими действиями и попытками. После первого же выстрела стало понятно, что прицел сбит вправо. Я сам со второго раза не попал, если бы не пронаблюдал за тобой.       — Сколько раз вы с Одой на стрельбище ходили?       — Один. Но он обещал ещё раз как-нибудь туда отвести.       — Какой же ты у меня способный, — рассмеялся Рюноске, обнимая его за плечи и притягивая к себе. — Только будь осторожнее, пожалуйста.       — Да я самый осторожный человек на свете!       — Ха! Как же! Не смеши меня.       — Да я серьёзно! К тому же оружие мне не особо нравится, я не буду с пистолетом играть, если ты об этом.       Рюноске попытался представить его с каким-нибудь кольтом в руках — не получилось. Какая-то сюрреалистичная картина вырисовывалась. Неправильная. Тем более зачем брать в руки пистолет, без готовности убивать? Атсуши точно о таком даже не думает, он совершенно не испорчен. В отличие от Рюноске, который даже лишив кого-то жизни спокойно спал по ночам и не мучился совестью.       Интересно, что бы сказал Атсуши, узнай он правду? Вот что действительно беспокоило. Иногда ему даже кошмары на эту тему снились. Годы шли, а этот груз незыблемо висел на плечах и лицо Матсуды никак не хотело забываться. Рюноске помнил все в мельчайших подробностях. И его последние слова, и слезы в глазах, даже все ссадины на лице и кровавые пятна на одежде. Чаще всего во снах он задавал простой до невозможности вопрос, от которого кровь в жилах стыла.       «Думаешь, он простит тебе подобное?»       Ответа он не знал. Можно было попробовать прощупать почву, узнать, как Атсуши к такому отнесся бы. Но Рюноске боялся. Противно признавать, но он испытывал страх. Его фантазии не хватало, чтобы в красках представить возможные последствия, а неизвестность пугала. И он гнал эти мысли из головы — подальше, поглубже, туда, откуда даже он сам их не сможет достать. У него почти получалось, но подлые сны напоминали обо всем словно по расписанию, когда, казалось бы, все встало на свои места.       — Рю-чан, что за кислое выражение лица?       — Да так, задумался…       — Скоро будут запускать фейерверки, побежали занимать места, — Атсуши схватил его за руку и потащил в сторону реки.       Крепко сжимая его ладонь, Рюноске слабо улыбнулся.       А может быть, все-таки простит?..       

      ***

             После того, как Атсуши задал вопрос, мучавший его уже много дней и получил на него честный ответ, ощущение эйфории захватило его целиком. У него словно крылья за спиной выросли, казалось стоит подпрыгнуть повыше и он сможет взлететь. Рюноске не стал увиливать, тянуть с ответом, врать. Нахмурился, конечно, чуть помедлил, но признался. Атсуши было немного совестно из-за сомнений по поводу честности любимого человека, но благодаря всезаполняющему чувству счастья он быстро оставил свои тревоги. Сейчас было важно то, что они целый день проводят вдвоем — едят вкусную еду, веселятся, общаются. Очень хотелось еще и обнять покрепче, и поцеловать, но с этим придется потерпеть до дома. Атсуши понимал, что ни окружающие, ни сам Рюноске не оценят публичного проявления подобных чувств. Но он был рад и тому, что имел.       И чем он заслужил подобное счастье? Ведь когда-то он даже и подумать не мог, что в будущем получит крышу над головой, место в нормальной школе и любовь окружающих его людей. Атсуши до сих пор считал, что не достоин всего этого, что ему повезло по нелепой случайности, что, возможно, на его месте должен быть кто-то более… полезный? Поэтому он старался. Старался изо всех сил, чтобы доказать — он не зря здесь, он может побороться за свое место под солнцем.       Но сегодня был особенный день. День фестиваля. Сегодня можно было немного расслабиться и почувствовать себя чуточку эгоистом. Без зазрения совести потратить все карманные деньги и таскать Рюноске за собой куда только в голову взбредет. И ему даже совестно не было, потому как он видел — Рюноске тоже получает удовольствие. Может быть, он и ворчал время от времени, но то каким взглядом он смотрел на Атсуши — не описать словами. От него буквально ноги подкашивались, столько тепла и нежности в глазах было. Рюноске не признавался вслух, но он тоже был счастлив находиться здесь вдвоем и это грело душу настолько, что становилось жарко.       Охваченный своими мыслями и чувствами, Атсуши и не заметил, как случайно задел плечом кого-то в толпе. Понял это постфактум, когда его возмущенно окликнули.       — Как невоспитанно.       — Ой, Куникида-сан! — Атсуши инстинктивно сжал ладонь Рюноске сильнее. — Прости! Добрый вечер!       — Добрый вечер, — он кинул выразительный взгляд ему за плечо. — Акутагава.       — Привет, — недружелюбно бросил тот. — Не думал, что мы еще раз встретимся во время каникул.       — Аналогично. Накаджима-кун, надеюсь, ты больше не попадал в неприятности?       — Нет, спасибо, что беспокоишься обо мне, — смущенно сказал он.       — Что ж, не буду вас отвлекать, — его взгляд на мгновение задержался на сцепленных замком руках. — До встречи.       — Пока!       Атсуши проводил Куникиду взглядом и тихо вздохнул. Рюноске злится, даже спрашивать не нужно, чтобы это понять.       — Он тебя так сильно бесит? — с улыбкой поинтересовался он.       — Ну так… бывает и хуже.       — Чем он тебе так не угодил? Вроде бы неплохой парень.       — Не люблю всезнаек. Да и пересекаться с одноклассниками вне школы как-то напрягает, — он опустил голову, кривя губы.       — Не забивай голову чепухой, — Атсуши погладил его ладонь большим пальцем, после чего потащил за собой. — Мы шли искать место, чтобы посмотреть фейерверк. Пойдем скорее, у нас есть дела поважнее размышлений о личностных качествах одноклассников.       Увидев на лице Рюноске слабую улыбку, он вздохнул с облегчением. Отлично, он больше не грузится из-за ерунды.       На празднике было довольно много людей. И значительная их часть уже занимала места, откуда, по их мнению, откроется наиболее удачный вид. Взобравшись на никем не облюбованный уступ, мальчишки уселись на травке у самого края. Здесь перед ними точно никто не встанет и не будет мешать.       — Ещё пара минут! — воодушевленно сообщил Атсуши.       — Ты еще таймер поставь, — хмыкнул Рюноске.       — Думаю, надо как-нибудь прийти сюда в юкатах. И пофоткаться.       — У нас их нет.       — Ну, будут когда-нибудь.       — Ладно. Договорились.       — Мы ведь ходим сюда каждый год. Это традиция. Так что традиционная одежда не помешает.       — Да-да, я тебя услышал, — он рассмеялся и указал пальцем в небо. — Сейчас начнется.       Буквально через пару секунд воздух разорвал знакомый уже грохот.       Разноцветные фейерверки, окрасившие небо всеми цветами радуги, будоражили воображение. Атсуши уже не первый год любовался этим завораживающим зрелищем, но ему совершенно не надоедало. Каждый раз был для него, как первый — неконтролируемый восторг, мурашки по коже, предвкушение увидеть новые и новые яркие всполохи в небе. Хотелось любоваться этим вечно.       Они сидели, соприкасаясь плечами и задрав головы вверх. Было в этом что-то волшебное — вместе смотреть на подобную красоту. Не нужно было переглядываться, разговаривать. Достаточно лишь присутствия и ощущения тепла, чувствовавшегося через рукав футболки.       В следующем году они снова сюда придут. И через два года. И даже лет через десять. Если, конечно, не переедут из города, ведь они уже будут взрослыми. Но если Йокогама останется их домом, тогда они точно придут сюда в юкатах. Оставалось надеяться, что их кошка, которую они обязательно заведут, не будет сильно скучать, когда хозяева оставят ее одну на весь вечер.       — У тебя сейчас щеки треснут, — рассмеялся Рюноске. — О чем задумался?       — Ой, — Атсуши только понял, что все закончилось и от внезапно обрушившейся тишины стало немного не по себе. — Ну, о будущем.       — Все про юкаты эти думаешь?       — Не только, — лукаво улыбнулся он. — Пойдем домой? Я так хочу тебя обнять…       После его слов Рюноске молча встал, помог подняться Атсуши и повел куда-то в сторону от шумных фестивальных рядов. Когда они оказались в узком темном переулочке, Рюноске прижал его к стене и поцеловал. Порывисто, жадно, словно Атсуши сейчас кто-то заберёт и больше ему не отдаст. Тело словно обдало кипятком, стало невыносимо жарко и душно. Сердце испуганно скакало в груди, словно пытаясь выдать их, рассказать окружающим, чем это они тут занимаются. Легкий страх будоражил кровь, заставляя отвечать на поцелуи так же спешно и неосторожно, больно кусая губы и иногда стукаясь зубами.       — Рю-чан, — Атсуши не выдержал первым, — дышать.       — Прости, — жаркий выдох прямо в губы и по телу прошла легкая дрожь.       — Нашел повод извиняться, — Атсуши уткнулся носом в его шею, крепко обнимая и надеясь успокоиться. — Не хочу, чтобы лето заканчивалось. Хочу целыми днями быть с тобой.       Рюноске тихо рассмеялся, растрепав волосы на его затылке.       — Ты незаконно милый, ты знал?