Семейные узы

Она лежала в луже крови. Кровь была и ее, и чужая. Она смешалась, отдавая запахом металла. Все вокруг были мертвы. Только Юи и Мика выжили. Юи единственный, кто смог убежать, а Мика… он стал вампиром. Она лежала, чувствуя, как сквозь пальцы уходит жизнь. Ферид Батори и еще одна вампирша не обратили внимания на слабое, едва уловимое дыхание девочки. Она уже ничего не видела, все расплывалось перед ее глазами. Ее тело было рассечено на части тем аристократом. Медленные шаги были все тише, и она не могла понять, уходят ли вампиры слишком далеко или лишается слуха. Она была обречена на медленную смерть. На мгновенье она даже позавидовала остальным детям. Они умерли без таких страданий. Она поняла, что больше не сможет есть яблоки, которые принес Мика, получив их у аристократа, говоря что нашел их в тоннелях. Она и остальные дети не были глупы, да и слухи от соседей, которыми являлись мальчики постарше, твердили одно. Но Мика не хотел чтобы об этом узнала его семья. Вспомнила она и то вкусное карри. Она больше не смогла бы накинуться и обнять Юу вместе со всеми детьми, поджидая его с Микой после сдачи крови. Больше не могла бы по вечерам смеяться вместе с остальными. Теперь она умирала. Она знала что, и Мика, и Ю будут винить себя во всем. Они были семьей. Настоящей семьей. Будет ли Юу мстить за них? Да. Сможет ли Мика по настоящему стать вампиром? Нет. Она знала их, даже лучше чем себя. Они пережили много боли и страданий, которые смогли бы сломать даже взрослого человека. Но они были сильными. Она не могла этим похвастаться. Она была долгожданным ребенком в семье. Ее мама долго не могла забеременеть. Но когда ей было почти пятьдесят лет. Она не выжила при родах. Отец ее был на десять лет младше. Он всегда баловал свою маленькую принцессу. К сожалению бизнес отца прогорел, и он не выдержав покончил жизнь самоубийством. Он сказал ей закрыть уши и не выходить из комнаты. Она послушалась, но спустя час услышала как машины гудели и сигналили. Она вышла из своей комнатки, и увидела мужчину в черном. — Кто вы? — спросила девочка четырех лет. Мужчина посмотрел на нее и улыбнулся. — Где папа? — Твоего отца больше нет. — спокойно ответил он. Она с ужасом посмотрела на мужчину. — Посмотри в окно. Они жили на последнем этаже высокого здания. Она с неверием выглянула. Вокруг одного места, собралось много людей. Стояли разные машины, в которых она узнала полицейские и скорую. Ее взгляд сфокусироволся на том, кто привлек всеобщее внимание. Она в ужасе отшатнулась. Это был ее отец. — С этого дня, ты живешь в приюте Хакуя. И это было так. Она всегда сидела поодаль от всех. Даже когда с ней хотел заговорить Мика, она всегда игнорировала его. Только когда напал вирус, она стала им настоящим членом семьи. И только благодаря Юичиро. Она была счастлива, что он спасся. Она прикрыла невидящие глаза и сделала свои последние вздохи, но кто-то поднял ее израненное тело. Она не осознавала что это. Неужто вампиры решили выбросить, уже не пригодный для пищи скот? Но эти мысли опровергла жидкость, которая попала ей в рот. Она собрав последние силы, глотнула это. Это была кровь. У нее был ржавый привкус. Она почувствовала секундную слабость, но потом открыла глаза. Ее нес взрослый мужчина. У него были большие руки, поэтому она чувствовала себя совсем ничтожно маленькой. Красные волосы падали длиннее плеч, щекоча при этом ее щеки. Она хотела спросить его о чем-то, но передумала. Она вдруг почувствовала, что ее зубы стали ненормально длинными для человека. Она протянула свою руку и поняла, что все ее тело цело. Догадка вдруг всплыла сама собой. Она стала вампиром. Так же как и Мика. Слезы вдруг появились сами собой. — Как тебя зовут? — спросил мужчина, заметив, что девочка шевельнулась. Голос его был басовитым, и в нем слышался лед. Она вздрогнула и со страхом посмотрела на него. — Ак-кане Хак-куя. — ответила она. Он нахмурился и посмотрел на нее красными глазами. — Хакуя — не твоя фамилия. — поправил он. Акане глупо похлопала глазами. Она совсем привыкла к их с детьми фамилии. Многие дети уже и позабыли их. Но она помнила. Горько вдохнув, она сухими губами пробормотала: — Нии Акане.