Ветер, раздувающий пламя

После такой тренировки дети были совершенно измотаны. Несмотря на успешное прохождение испытания Казуки-сенсея и объявление им новой миссии, команда номер три не могла реагировать на слова джонина, кроме как слабо, но понимающе кивать. Макото старался держаться на ногах, потому что знал, если он сейчас сядет, то уже не поднимется. Такая экстремальная тренировка может быть сравнима только с той, которую он проходил с отцом, чтобы показать ему, что, даже пока не имея шарингана, он способен противостоять превосходящему его по силе противнику достаточное количество времени. Но вся эта подготовка больше была сосредоточена в области тайдзюцу, где чакра почти не используется. В нынешнем же положении генин был ослаблен не только бешеным забегом и убийственной тренировкой на бревнах, а ещё и пусть и не долгим, но очень затратным высвобождением чистой энергии. Так что он, в шутку, уже подумывал о том, чтобы заночевать прямо здесь, чтобы не растерять остатки сил по пути домой. Хироки уже мысленно прощался со связками и начал гадать, каким же образом он попадет домой. Он даже удивился тому, как его ноги не «отказали» во время восхождения на дерево. У мальчика в голове всплыл довольно безумный вариант — пойти на руках, в подобной ситуации его даже не смущали возможные косые взгляды со стороны жителей Конохи. Он стоял, прислонившись к дереву плечом, но усталость окончательно победила беднягу, и он сполз на землю. Джун была самой вымотанной в области растраты чакры. Из-за неверных попыток выполнения задания девочка почти полностью рассталась со своими запасами внутренней энергии. Ей даже казалось, что у нее на несколько секунд полностью отключалось сознание, но товарищи по команде всегда успевали ее вовремя окликнуть, чтобы девочка не повторила судьбу Хироки и не «растеклась» по земле. Такая забавная картина не могла не вызвать грустной ухмылки у Казуки-сенсея, ведь на часах было всего два часа дня, а дети были уже абсолютно измотаны. — Да…- скучающе протянул он, — Хокаге сильно снизил стандарты для выпускников академии после войны, — в его голосе прозвучали еле уловимые стальные ноты. — Как это снижены? Мы же старались как могли! — протестовал Макото — Да! И у нас хорошие результаты по выпуску из академии, — слабым голосом поддержала товарища Джун. — Плевать мне на ваши оценки, ваши свитки с ними годятся разве что для экстренной перевязки на поле боя, — сурово продолжил джонин, — А если бы мы с вами сейчас уходили от преследования? Вы бы смогли бежать? Вы смогли бы нести на себе раненого товарища? Смогли бы отразить неожиданную атаку? Дети виновато переглянулись, и опустив головы и в ожидании страшного наказания, вяло ответили: — Нет, не смогли бы. Но к их большому удивлению, сенсей не предпринял ничего ужасного, он подошел к ним ближе и мягко произнес: — Для этого вам нужен я, — улыбнулся он, — Пока вы ещё не освоили мастерства ниндзя, я нахожусь с вами для вашей безопасности и для помощи в развитии ваших навыков. Можете быть уверены, что пока вы находитесь рядом со мной, вы находитесь под защитой. Если ситуация будет запущена до такой степени, что ваши жизни окажутся под угрозой, знайте — я умру, но не дам вас в обиду. — Казуки-сенсей…- лицо Джун по-детски смешно покраснело, а из глаз водопадом обрушились слезы. Такие речи очень часто доводили её до такого состояния. Мальчики старались не давать волю эмоциям и позволили Джун плакать за всю команду. — Опустим это лирическое отступление и вернемся к делу, хорошо? — Казуки-сенсей удобно расположился на лежащем на земле бревне, — Так как вы все успешно прошли проверку контроля чакры, я имею полное право огласить условия вашей следующей миссии, — джонин открыл один из внешних карманов жилета и вытащил оттуда запечатанный свиток с буквой D. Были бы генины не так измотаны, они бы наперебой старались бы прочитать хоть слово, написанное там, но сейчас их энтузиазм остался только в горящих от любопытства уставших глазах. — Итак, команда номер три, — развернув свиток, сказал джонин, — Ваша миссия на сегодня — отнести детали для рабочих, строящих забор вокруг леса Акагахара*. Награда 7500 Рё. — Того самого? Разве не там должен проходить экзамен на звание Чунина? — наклонив недоумевающе, голову спросил Макото. — Должен был, но, на прошлом собрании совета Конохи присутствовал Дайме** Страны огня и очень недвусмысленно намекнул на то, что пора бы внести реформу в области Чунин Шкена***. Как вам известно, прошло всего двенадцать лет, как отгремела Великая Война Шиноби, и Страна Огня не может просто разбрасываться генинами, которые по-одиночке стараются добиться повышения, так что было принято решение о пересмотре правил экзамена. Дайме предложил проводить его в четыре этапа — письменный тест… — Какой тест?! Я же думал, что всё это кончится, как только мы выйдем из академии, — все так же лежа на земле, перебил Хироки. — Я-то откуда знаю, — развел руками джонин, — Это всё не я придумываю. — А что после теста? — Джун, видимо, была единственным человеком, которому было действительно интересно слушать о нововведениях. — После теста вас ждет увеселительная прогулка по Лесу Смерти на выживание, — рассмеялся Казуки-сенсей. Его слова совершенно сбили детей с толку, зачем менять одну смертельную ловушку на другую? — Следующим этапом будут поединки один-на-один, проходящие в два тура — отборочный и финальный. После финальных боёв будет приниматься решение — достоин ли генин повышения. — То есть, мы можем пройти все испытания и даже не стать чунинами?! Раньше просто можно было сбегать в лес и вернуться, а сейчас это?! — перевернувшись на живот, выпалил Хироки. — Ты ещё самого интересного не знаешь, — расплылся в улыбке джонин, — Экзамен теперь международный! Дайме Страны Огня решил укрепить отношения между Пятью Великими Скрытыми Селениями**** после войны. — Что?! — хором воскликнули дети — Я тоже удивился, когда нам это объявили, но придётся свыкнуться с тем, что теперь мы все друзья… Да и я думаю, что сделано это не случайно, на экзамене будут присутствовать все Каге и Дайме соседних стран и Скрытых селений, что должно благотворно повлиять на международные отношения. Тем более это будет экспериментальный экзамен, если он пройдёт без нарушений, то его оставят таким и дальше с частотой проведения раз в два года. И самое главное, — щелкнул себя по лбу он, — участие возможно только в составе команды из трех человек с одобрения джонина-учителя и только после успешного завершения минимум восьми миссий ранга D каждым участником команды, подающей заявку на участие. — Ну и морока, — положив руки на голову, жалобно протянул Хироки, — Мы же выполнили только одну миссию… — Я выполнил две, — небрежно бросил Макото и тут же поймал на себе испепеляющий взгляд товарища по команде. — Да как ты все успеваешь?! — Хироки с силой ударил по земле, заставив её потрескаться в тех местах, куда пришелся удар. Это привлекло внимание Казуки-сенсея, но джонин пока решил не беспокоить и без того уставшего ребёнка. — Ребята, вы можете хотя бы сейчас не ругаться?! Нам сейчас нужно собраться и выполнить наше новое задание! Вы решили стать крикливыми уличными торгашами или настоящими шиноби? — Джун старалась вернуть себе свой командный голос, но из-за усталости ей это давалось с большим трудом. Пусть эти слова были не такими громкими, как обычно, но решимости в них было гораздо больше, что заставило мальчишек оставить склоку, а Казуки-сенсея подметить дар убеждения девочки. Но, несмотря на её слова, дети вряд ли смогли пройти больше ста метров в их нынешнем состоянии, поэтому джонин решил устроить подопечным небольшой отдых, предварительно дав каждому ребёнку небольшой хьёроган, достаточный, чтобы снять боль на какое-то время, но в тоже время слишком маленький, для последующего упадка сил. Так же после очередной лекции о разумной трате жизненных ресурсов, Казуки-сенсей объявил, что на этой неделе детей ожидает тренировка в области медицинских техник или ирьёниндзюцу, а точнее выяснение предрасположенности к их использованию. Его методы тренировок хорошо отражали взгляды послевоенного поколения джонинов — постоянная готовность к новым масштабным конфликтам. Может показаться, что он слишком суров в плане «натаскивания» детей, но если бы его не тренировали подобным образом, он погиб бы в первом же бою. А так на счету джонина была не одна выигранная схватка, где на кону стояла его собственная жизнь. Да и свое нынешнее звание он получил именно во время Великой Войны, успешно обезвредив вражеский отряд, он с помощью своих верных зверей-призыва смог не только уйти незамеченным, но и эвакуировать раненных товарищей с поля боя. Такой поступок не могли обойти внимаем полевые командиры, и на следующем совете было решено присвоить двадцатилетнему Казуки звание джонина Деревни Скрытого листа за выдающиеся качества и преданность правилам шиноби. К сожалению, война оставила в памяти будущего сенсея вовсе не триумф, а ужасный кривой и постоянно кровоточащий шрам на его душе. Картина разбросанных повсюду изуродованных тел людей, которые буквально секунду назад обсуждали то, как они вернутся домой. Кричащие от боли раненые в госпиталях, которые лежали на мокрой от крови земле, лица врагов за секунду до их гибели, в них тоже была точно такая же воля к жизни, как и у Казуки, но он снова и снова отнимал её у них. После войны молодой джонин искал спасения в уединении, в туманных лесах Страны Воды, откуда были родом его верные животные-призыва. Там он провёл около трех лет, полностью отказавшись от использования любой из ветвей искусства ниндзя. Казуки жил глубоко в лесу, но даже в такой глуши его всё ещё преследовали бесконечные видения военных действий. Его единственными источниками связи с внешнем миром были Лотос, Нарицисс и Ирис. Хорьки могли проникать в Коноху благодаря своим протекторам и имени своего призывателя. Очередной раз проснувшись в холодном поту, он поймал себя на мысли, что постоянное бегство только усугубляет ситуацию, ведь погибших товарищей уже не вернуть, да и бегство от себя приведет только к одной точке и, как бы это не было смешно, но точкой стал бы он сам. Глубоко в душе Казуки чувствовал, что тихая жизнь — это совершенно не его путь, его дорога вела и всегда будет вести на поле боя. Так себя проявляет его Воля Огня, которую в себе несёт каждый житель Конохи, именно она привела его обратно в селение, где он, только переступив родную границу, ощутил, как ноющая боль в душе постепенно начала угасать. Казуки знал, что полностью заглушить её не удастся никогда, но с каждой новой успешно завешенной миссией он чувствовал, что пустота, которую оставила после себя война заполняется новыми, гораздо более сильными эмоциями. Но бывают времена, когда накатившие воспоминания настолько сильны и невыносимы, что Казуки не видит иного выхода из ситуации, как утопить свою боль и тревогу в глубокой бутылке, долгой партии в карты с такими же, как и он травмированными шиноби, а иногда и все вместе. Что иногда сказывалось на его одиночных миссиях, из-за чего советом джонинов были приняты меры по реабилитации Казуки через преподавательскую деятельность, а именно становление его наставником команды номер три. Такая новость не могла не удивить джонина, который никогда не работал с детьми, но раз так решил совет, то ему не оставалось ничего, кроме как подчиниться. В вечер назначения он решил, что с этого дня перестает пить и играть в карты, но наутро обнаружил у себя неожиданное сильнейшее похмелье. Видимо, он всё-таки отметил принятие решения, так что был вынужден послать теневого клона, которого тоже пришлось реанимировать. После проведения проверки, когда клон рассеял себя, все его воспоминания о детях, которые ему достались, моментально перешли к оригиналу. Тогда он понял, что работку ему подкинули не из легких. Но он сделает всё возможное, чтобы эти дети не прошли через то, что однажды испытал он — войну шиноби. Отдавшись воспоминаниям, Казуки-сенсей не заметил, как дети пришли в норму и начали медленно разогреваться, чтобы пробудить свои мышцы. Макото, по-видимому, восстановился быстрее остальных, поэтому генин уже спокойно сидел на одном из бревен, стараясь накопить немного чакры, которую ему возвращали стимуляторы. Джун занялась бегом на месте, чтобы быстрее распространить влияние хьёрогана на организм. Сложнее всего справлялся Хироки, видимо, мальчик действительно перенапрягся. Даже под действием стимулятора ему было тяжело держаться на ногах, но он всеми силами старался не показывать это товарищам по команде, а в особенности — Макото. Все трое были в ожидании указаний со стороны сенсея. Джонин, не теряя времени, скомандовал выдвигаться в сторону склада, где их уже ждали. Путь давался детям не легко, до этого момента они никогда не пользовались стимуляторами, даже Макото, мать которого занимается их изготовлением, никогда не изъявлял желания их попробовать. Все трое чувствовали небывалый прилив сил, но тело будто не успевало на него реагировать, так что их состояние можно было с легкостью описать как уставшее-бодрое. Весь организм работал на пределе, не давая им упасть, но такой бешеный внутренний ритм никак не стыковался с внешней изнеможенностью, короче говоря, ребята двигались медленно, но верно, в надежде, что у них не откажут внутренние органы. Во главе группы бодрым шагом шёл Казуки-сенсей. Как только они добрались до центра деревни, джонин начал замечать на себе недоуменные и обеспокоенные взгляды прохожих. Иногда он даже слышал их перешептывания: — Эти джонины совсем с ума сошли… — Кто же детей так мучает? — Бедные ребятки… Он старался не слушать, потому что такая тренировка, по его мнению, пойдёт третьей команде только на пользу. Хоть сейчас они и еле перебирают ногами, но потом, на настоящей миссии они будут знать свои лимиты. Дорога к складам лежала через центр деревни, пестрящей сотней ярких вывесок, приглашающих провести часик-другой в чайной или приобрести какую-нибудь безделушку. Сейчас такие таблички скорее раздражали генинов, чувства детей были настолько обострены, что при взгляде на вывески у них начинало рябить в глазах, так что идти они могли исключительно глядя в ноги впереди идущего, чтобы окончательно не потерять связь с реальностью. Они спотыкались, теряли равновесие, но продолжали идти вперед. И вот, когда Джун уже готова была упасть, её товарищи вихрем подлетели к ней и подхватили девочку под руки. — Дальше мы идем только так, — скомандовал Макото, покрепче взяв товарищей под локти, — Я восстановился чуть раньше вас, так что пойду по центру. — Да мне плевать, главное не урони нас, Учиха, — бурчал Хироки. Хоть и старался держаться отрешённо, но мальчик признавал, что без поддержки товарища по команде он бы уже лежал на земле. Дорога до склада казалась бесконечной, улицы тянулись и тянулись, подобно ещё горячим конфетам в кондитерской. Солнце медленно обретало медно-вечерний оттенок, заливая всё вокруг струящимся тёплым оранжевым светом. Всю дорогу генинам казалось, что Казуки-сенсей специально вел их самым путанным путём, который мог себе представить даже самый ветхий из сторожилов Деревни Скрытого Листа. Они прошли мимо резиденции Хокаге, которая в их нынешнем состоянии казалась похожей на жерло вулкана, увидев здание, дети только сильнее прижались друг к другу и ускорили шаг. Белое здание склада будто светилось в лучах вечернего солнца. Детям оно виделось не более чем ярким пятном в общей рыжей дымке центральных улиц. К этому моменту генины уже успели найти общий ритм шага, чтобы не выбиваться из ритма группы и идти так, чтобы в тройке не было «отстающей» пары ног. Такая тактика помогала им двигаться сродни единому организму. Единственным, кто ещё хоть как-то различал дорогу был Макото, ему казалось, что единственный из органов восприятия, который у него ещё не отказал, было зрение. К этому моменту двое его товарищей шли буквально на ощупь, полностью полагаясь на Макото. — Если вы так устали, я могу сдать миссию другой команде, — произнес Казуки-сенсей у самого входа в здание. — Нет! — подняв головы на абсолютно ватных шеях, произнесли дети. — Здесь намечается неплохая командная работа…- подумал про себя джонин. Внутри третью команду ждали две ужасно недовольные женщины в складской униформе. Обе они по форме больше напоминали две груши, завернутые в серую ткань. Одна из них раздраженно постукивала ногтями по планшету, который она держала в руках. По мере приближения команды недовольство дам стремительно нарастало. Заметив измотанных, покрытых пылью и грязью генинов, женщина с планшетом отошла на пару шагов назад. — Вы кого привели? — вторая дама презрительно смотрела на детей из-за круглых очков, а на их наставника она смотрела с ещё большей неприязнью. — Это генины, не видно? — небрежно бросил Казуки-сенсей. — К сожалению — нет, — заметила дама с планшетом. — Эй, тётенька, давайте уже ваши детали! — агрессивно промямлил Хироки, протягивая вперед руку. — Какая наглость, — женщина поправила очки и жестом руки дала знак своей коллеге. Дама с планшетом мелкими, но шустрыми шажками направилась к одной из дверей. Вернулась она так же быстро, как и ушла, за собой она с трудом везла тяжелую на вид промышленную тележку, доверху нагруженную разного размера коробками. — Распишитесь здесь и побыстрее доставьте груз, рабочие уже вас заждались, — женщина повелительно протянула планшет Казуки-сенсею. Пока джонин расписывался на тысяче и одном листе договора о доставке, дети размышляли о том, как они все это потащат. Выход они нашли довольно быстро. Хироки предложил с помощью веревки привязать тележку к их спинам и не теряя той формации, в которой они могли идти, тащить за собой груз, аналогично тому, как используют тягловых лошадей. Благо достать веревку на складе не составило особого труда, они лежали буквально под ногами генинов. Вязать узлы руками, которые почти тебя не слушаются было, вероятно, не самым приятным занятием в их жизни, но дело было сделано. Тележка двигалась по улицам предательски медленно. Она будто специально норовила зацепить на своем пути каждую ямку, каждый сорняк забивал колеса этой несчастной ржавой развалины, делая дорогу совершенно невыносимой. Но даже это не смогло заставить детей просить о помощи своего наставника, что не могло не радовать его. Через полчаса этой пытки, генины, а точнее Макото, заметил поблёскивающие железные конструкции будущего забора вокруг леса Акагахара. Их ждали уже изрядно уставшие от безделья рабочие. Работяги старались занять себя игрой в карты и беседой на непринужденную тематику: — Да я вам говорю, мой сын готовит лучший рамен, который я когда-либо ел! — задорно заявил бригадир. — Тогда пусть приготовит нам его на следующую смену, — потягивался один из рабочих. — Он у тебя такими темпами свою забегаловку откроет, — рассмеялся другой. — Если я сейчас тебя обыграю у меня там будет пожизненная скидка, — бросив карту на импровизированный столик из ящиков, подметил третий. — Прошу прощения, если отвлекаю вас, господа, но мы доставили вам детали, — Казуки-сенсей указывал на тележку. — Я уже состариться успел, пока вас ждал, — протянул бригадир, подписывая бумаги. Конверт с наградой он передавал с особым нежеланием. Джонин быстро разделил содержимое конверта между детьми, а те в свою очередь, скомкали деньги и без особого интереса рассовали их по карманам. Действие стимуляторов сошло на нет, и дети совершенно потеряли равновесие, но тяжесть тележки не позволила генинам упасть вперед. Из последних сил они освободили себя от веревок с помощью кунаев и почти тут же начали сползать вниз, медленно теряя сознание и погружаясь в глубокий сон. Ожидая подобного исхода, Казуки-сенсей подловил генинов на руки. — Хорошо вас кормят, ребятки, — проговорил джонин, мягко опуская детей на землю. Через мгновение он поднялся на ноги и, слегка надкусив большой палец правой руки, быстро сложил ручные печати. — Техника призыва! — воскликнул Казуки-сенсей, дотронувшись до земли. Тут же на месте, куда легла его рука появилась печать, означающая скорое появление животных. Секунду спустя рядом с джонином стояли Лотос, Ирис и Нарцисс в полной боевой готовности. — Какие указания, Казуки? — всё таким же тяжёлым басом спросил Ирис. — Где враг? — сверкнула своими холодными жёлтыми глазами Лотос. — Я готов! — встав на задние лапы, объявил Нарцисс. — Врагов нет, есть простой приказ, — завел руки за голову Казуки-сенсей, — Отнесите детей по домам, откуда вы забрали их утром, только не напугайте родителей, понятно? — Принято! — после этих слов Хорьки подползли под заснувших детей и тут же скрылись из виду, как только генины оказались у них на спинах. Макото очнулся на полпути домой. Он обнаружил себя на мягкой спине Лотос, генин чувствовал с какой скоростью движется хорёк, но почему-то ему казалось, что он точно не упадет, как бы быстро не двигалось животное. Лотос держала его на спине силой собственной чакры, мальчик был будто примагничен к зверю. Ветер приятно играл в волосах, а тело постепенно приходило в норму, если это можно так назвать. По крайней мере, к нему полностью вернулось потерянное ощущение реальности происходящего. Как бы не хвалили стимуляторы, к их побочным нужно будет привыкнуть. За своими размышлениями Макото совсем не заметил, как оказался у порога своего дома. — Слезай, мальчик, — командным голосом объявила Лотос. То, как Макото слезал со спины хорька, можно назвать отдельным видом комедии положений. Мальчик неуклюже перекатился вниз и от неожиданности перевернул животное вместе с собой, чем сильно удивил хорька. А на громкий звук среагировал отец мальчика и тут же показался в дверях с активированным шаринганом и кунаем наготове. — Кто здесь? — машинально спросил Тадаши, но его суровое лицо почти сразу сменилось на улыбку, — Макото, ты вернулся с миссии? — Да…- приложив руку к ушибленному плечу, протянул Макото. — А вы? — джонин перевел взгляд на Лотос, которая уже успела принять грациозную позу. — Я — Лотос, животное-призыва наставника вашего сына, прощайте, — хорёк быстро представился и исчез в темноте улиц. Тадаши хватило одного взгляда на сына, чтобы понять, что до комнаты он не дойдёт. Так что мужчина опустился на одно колено спиной к ребёнку. — Забирайся, — улыбаясь сказал он. Макото последний раз «катался» на спине отца за день до его поступления в академию шиноби. Это в его семье расценивалось как детская забава, а для шиноби такое недопустимо. Но сейчас, видимо, ситуация была другая. Мальчик с радостью обхватил шею отца и постарался не думать о той боли, которая охватывала всё его тело. — Погоняли вас сегодня, да? — по пути в ванную комнату говорил Тадаши, — Я принесу вещи, позови, как перестанешь быть пыльным мешком, хорошо? — Угу, — кивнул Макото, включая воду. Сидя под душем, он чувствовал, будто все его мышцы сделаны из раскаленного металла, медленно тающего под напором воды. После непродолжительных водных процедур генин понял, что совершенно обмяк. Отец принес ему сменную одежду и помог подняться в комнату. — Ты хорошо справляешься, сын, — проговорил Тадаши, потрепав волосы Макото, — Но не забывай, пока ты не активируешь свой шаринган, я не смогу назвать тебя полноценным членом клана, такие правила, — с легкой грустью заметил джонин. — Я понимаю… Но я делаю всё возможное, честно! — зарываясь всё глубже под одеяло, тараторил мальчик. — Очень на это надеюсь, — по-родительски наставительно произнес Тадаши, выходя из комнты, погасив свет. — Ну вот опять! Шаринган то, шаринган это! А как же я?! — думал Макото, отвернувшись к стене. В этот момент он даже слегка пожалел, что отдал своего кота Фугаку, поддержка этого одноглазого пушистика ему бы сейчас вовсе не помешала. Следущий день обещал представлять собой долгое восстановление после такой изнуряющей тренировки. Возможно, придётся целый день провести дома, отмокая в теплой ванне или делая ненавистные растяжки. Но даже такой неприятный день можно было скрасить, а самое главное, это будет совершенно не сложно. *Акагахара — место, где ранее проводился Чунин Шкен. Генин, желавший подняться в ранге, направлялся туда. Только те, кто благополучно возвращались, становились Чунинами. ** Дайме — высшие правители феодальной системы мира «Наруто». Даймё отвечает за все решения, касающиеся их страны, от альянсов до годового бюджета и привилегий, предоставляемых Скрытой дереней страны. *** Чунин Шкен — сокращенное (каноничное) название экзамена на звание Чунина. В работе будет использованы оба варианта названия мероприятия. **** Пять Великих Скрытых Селений — Пять скрытых деревень, где лидером является шиноби уровня Каге.