Паладин. Воля ветров.

-Мне сегодня снова показалось, будто я её видел… — тихо сказал Гир, не сводя опустошённого взгляда с похлёбки. -Из раза в раз… — Астрит вздохнула. — Перестань себя винить, Гир. Аки давно… — девушка замолчала. Ей тоже было нелегко говорить о событиях прошлого, о девочке с юга, о том, что она была паладином — последней надеждой этого сумасшедшего мира — и о том, что эта надежда погибла. -Да, знаю. Акираши мертва. После констатации факта вслух, все прочие слова потеряли смысл. Оба погрузились в свои мысли, омрачившие их лица. Вот уже пять лет они пытались забыть об освобождении колонии Эдель от имперской тирании, закончившейся самым ужасным образом. За этот короткий и одновременно бесконечно долгий срок изменилось многое. И многие. После гибели паладина, о чьей смерти новости разлетелись по всем землям быстрее птиц, Западный альянс и Большой Юго-Восточный Континентальный союз развалились. Однополчане стали врагами, брат пошёл на брата. Война превратилась в смысл жизни, некую панацею. Люди перестали вести борьбу за независимость вместе. Каждый сам за себя — вот нынешнее кредо. Теперь у них оставалось два пути: завоевать соседние территории и попробовать составить конкуренцию захватчикам или же присоединиться к ним, став очередной кормушкой для ненасытного монстра Далатан. Империя была близка к осуществлению своих планов — мир был практически у ног её императора Рахзаса. Однако северные земли всё ещё не были сломлены духом. К власти в Саверфеле после нескольких месяцев беспорядка и кровопролития пришёл Родрик Нер, прозванный Гончей Химеры. Он объединил все народы севера, включая племена корнаг с Белой пустоши. Теперь Большой континент был строго разделён на владения северян и имперцев. Лишь пара городов отделяли одну многотысячную армию от другой. В одном из этих городков — Лемарке — и затаились наши герои. Загнанные. Отчаявшиеся. Сдавшиеся. Гир часто впадал в ярость от этого, собирался уйти на фронт, в конце концов, положение ухудшилось из-за его ветрености. Но взглянув на сестру, гнев, будто пламя свечи на ветру, затухал. Астрит уже 21, а она всё ещё не замужем. Кому нужна сестра кузнеца, пусть и разжившегося? Бесприданница — это как приговор для девушек её возраста. Однако из приданного Гир мог дать ей лишь кузницу, что не представляла ценности без кузнеца. Вот если бы он женился на дочери градоначальника, что уже давно строила ему глазки… Конечно, она была отнюдь не идеальна ни внешностью, ни умом, ни талантами, ни даже характером, однако её отец был ключиком ко многим дверям-возможностям. Впрочем, об этом северянин рассуждал только в уме, стоя на одном колене перед Верабеской, его «единственной любовью». Дата свадьбы была назначена через неделю и городишко гудел в приготовлениях к грандиозному событию. Наверное, подобные вещи были необходимы в эти неспокойные времена, люди могли улыбаться, петь, танцевать, радоваться. Война в такие моменты казалась абсолютно несущественной проблемой. *** Солнце едва выглянуло из-за горизонта, а с кухни уже потянуло приятным запахом свежей выпечки. Гир повёл носом, блаженно улыбнувшись. И не спится же его сестрице. По-детски суетно парень затопал по ступеням, спеша на завтрак. -Сегодня всё ещё вкуснее, чем обычно, — воскликнул Гир, откинувшись на спинку стула, однако сестра никак не отреагировала. У неё были по-прежнему печальные зелёные глаза, без отрыва смотрящие на парня. — Ой, да брось! Не на эшафот же я отправляюсь. — Астрит хранила молчание. — Ну, сама посуди, время идёт, неизвестно когда это перемирие закончится. Нужно успеть хоть немного пожить. — Он взял маленькую руку девушки в свои и улыбнулся. -Сегодня её день рождения… — сказала Астрит. -Я помню. Помню. Девушка вернула улыбку, а затем обняла брата за плечи, чмокнув в макушку. -Хоть бы постригся перед свадьбой — хихикнула она, подёргав северянина за чёрный хвостик. — Она у тебя уже завтра. Не забудь. От счастья… Гир возразил, мол, это женский удел, марафет наводить, а он и так прекрасен. Они вместе посмеялись, и Астрит ушла на рынок. В этом году она решила испечь яблочный пирог в честь круглой даты… Аки очень любила яблоки… И исполнилось бы ей этим днём целых двадцать лет. Должно быть, была бы красавицей и имела много поклонников… Астрит взяла с прилавка самое большое красное яблоко и шумно вдохнула его аромат. Такой же, как тогда, пять лет назад. Пришлось как-то им троим целую неделю жить на яблоках. Казалось, что после такого до конца своих дней они к этим фруктам даже не притронутся. И кто бы мог подумать, что всё так изменится?.. Задумавшись, Астрит случайно выронила яблоко, скатившееся к ногам человека в пыльном дорожном плаще у соседнего прилавка. Человек подобрал яблоко и вернул его хозяйке. Лицо незнакомца было наполовину скрыто капюшоном. Астрит поблагодарила его, улыбнувшись. — Не теряйте больше яблоки. Они слишком вкусные для этого. — Девушка вздрогнула, а затем побледнела, так и оставшись стоять в исступлении, глядя в спину уходящему человеку. Этот голос. Так похож… Но… Нет, это просто невозможно. Того быть не может! Удаляющийся путник оказался девушкой. Девушкой с настолько похожим на Аки голосом. Незнакомка юркнула среди людей и перебежала на другую сторону улицы ко второму человеку в плаще. Он был огромен. Это был настоящий человек-гора, и он явно был не в восторге от того, что девушка заговорила с кем-либо. Однако та всячески оправдывалась, а затем повернулась и посмотрела на Астрит, приподняв капюшон. Северянка едва не упала в обморок, а на глазах у неё появились слёзы. -АКИРАШИ!!! — закричала она, перейдя едва ли не на истеричный вопль и бросившись к путнице. Но в гудящей рыночной толчее её голос терялся среди прочих звуков, а сама она не была столь юркой, чтобы успеть за уходящими путниками. И всё же Астрит продолжала кричать, пока два чёрных плаща окончательно не скрылись из виду. Домой северянка примчалась быстрее сокола. -Гир! Гир! — Она металась по комнатам в поисках брата, пока он не выглянул из одной. -Что случилось? Тебя кто-то обидел? -Гир! Она жива! Аки жива, Гир! Она здесь, в городе! Я её видела! — По щекам девушки катились слёзы, глаза были возбуждённо распахнуты, а пальцы судорожно впились в рубаху северянина. -Боги, — выдохнул он, нервно усмехнувшись, — я-то уж думал, что-то случилось… -Ты слышишь меня вообще?! Аки жи-ва! Я видела её, она… -Астрит… — Гир серьёзно посмотрел в глаза сестре, смахнув с лица оттенок эмоций, — Акираши нет. Она погибла. Пять лет назад. В Эделе. -Да нет же, Гир! Ты был прав! Она… -Астрит! Всё в прошлом. И давай без этих попыток отговорить меня от свадьбы и броситься на поиски призрака паладина. Пора бы уже забыть о том, что она вернётся и спасёт нас. Теперь всё в наших руках. — Глаза Гира были наполнены смирением, и, быть может, именно это заставило Астрит усомниться в том, кого она видела. Она опустила руки и с виноватой улыбкой сказала, что Гир, конечно же, прав, ей показалось, это была не Аки. Всё в прошлом. Брат улыбнулся снисходительно, по-отцовски и, крепко обняв, чмокнул Астрит в лоб. К следующему утру северянка старалась заставить себя забыть о странной встрече, углубившись в приготовления к празднику, но удавалось ей это с трудом. Едва ли не каждая вещь наводила её на мысли о девушке с рынка. Пошло бы ей это платье? Его цвет? А длина? И какую причёску ей следовало бы сделать? Мысли роились в голове против воли хозяйки, заставляя северянку то мечтательно улыбаться, то стараться не расплакаться. Так незаметно прошло полдня, звон церковных колоколов разносился на весь город, голоса людей восторженной волной взлетали к небу. Ко двору подъехали лошади. Астрит выглянула из окна, подумав, что это молодожены спешно вернулись домой, однако увидела трех людей: один из них был довольно стар, о чем говорили морщины на лице, однако длинные темные волосы с прядками белоснежной седины были всё так же красивы, двое других были в черных доспехах и масках. Они о чем-то переговорили с домоправителем поместья градоначальника, а затем вошли внутрь. Девушка едва устояла на месте, ведь один из пришедших был огромен, как тот громила на рынке. Если это был он, то можно предположить, что второй человек — девушка, похожая на Аки. -Свадьба едет! Свадьба едет! — послышалось с улицы, и во двор въехали повозки с гостями и молодоженами. Пиршество градоначальник закатил знатное, только гости чувствовали себя будто не в своей тарелке. По их мнению, было слишком мало охраны: всего два человека и те несуразного вида. В конце концов, всем было известно о том, насколько напряженные отношения у Лемарка и с империей, и с Севером. Однако чиновник с легкостью выходил из положения, успокаивая всех уверенными похвалами и восторженными историями о нагремевшей славе своих охранников. Мол, он и сам видел, как они целый отряд имперцев перебили, даже не напрягаясь. Астрит, слушая это, не отрывала глаз от вышеупомянутых личностей, незаметно, словно тени, скользящих по торжественному залу в стороне от всех. Стук сердца эхом отдавал в уши. Девушка терялась в сомнениях: стоит ли говорить с этими людьми или же это всё ночной кошмар из прошлого не дает ей обо всём забыть? Но когда Астрит заметила взгляд одного из наемников на себе, ее словно ударило током. Перед глазами всплыла картинка из прошлого. Тогда, в Эделе, перед самым восстанием, с такой же холодной пустотой на всё смотрела Аки. Губы северянки задрожали. Хотелось заплакать в голос от этой горечи, но девушка не могла выдавить и звука. Гости пили, ели и танцевали. Верабеска, не сумев заставить жениха пуститься в пляс вместе с ней, решила повеселиться в компании кого-нибудь другого. Девушка кружилась то с одним, то с другим партнером, удивляя своими пружинистыми движениями, пластикой и грацией. Гир тем временем старался всячески забыться, без меры напиваясь вином, смеясь и всем своим видом показывая радость. Однако в душе засело беспокойство. Некоторые из гостей были незнакомы парню, поэтому вызывали подозрение. Однако еще большие сомнения он испытывал в отношении наемников, которые толклись на одном месте, причем в самых дальних углах, где практически нулевой обзор и мало гостей. К тому же, почему всего двое? На такую толпу нужно не менее пятнадцати отменных воинов, даже если у них есть магические способности, а их северянин чувствовал очень хорошо. Даже внешность этого дуэта была слишком несуразной: первый — высокий, плечистый, с молотом на поясе, второй — напротив невысокого роста, щупловатый, не держащий при себе оружия, по крайней мере, видимого. Неужели настолько уверенные в себе маги работают обычными мясниками? Империя, как, впрочем, и Север, дали бы им гораздо больше, чем любой наниматель. Возникает слишком много вопросов… -Вы выглядите слишком серьезным для жениха, Гирнольд, — сказал градоначальник, присев за соседний стул. — Вас что-то тревожит? -Да. Наемники… -О, на этот счет можете не волноваться. Их силе, могу спорить, позавидует любой. Будь они не столь принципиальны, давно примкнули бы к одной из армий. -Принципиальны, говорите… — Гир задумчиво покрутил коренастый бокал, а затем поднял взгляд на хмельных гостей. — Вы же понимаете, что волки уже среди овец? -Разумеется, — вздохнул мужчина, наполнив очередной бокал вином. Северянину было непонятно его спокойствие, ведь и жизнь Верабески была в руках не вызывающих доверия убийц. В толпе началось подозрительное движение, и кузнец не мог не заметить этого. Он присмотрелся, несколько подозрительных типов окружали его невесту. Парень было двинулся к ней, однако резко встрепенулся, отскочив к градоначальнику. -Нужно уходить, — сказал Гир, отбросив пойманную стрелу. -А как же Верабеска?! — возмутился мужчина. Милвянин обещал о ней позаботиться, однако просто слов для отца было мало. — Я не смогу защитить вас двоих! Они пришли за вами, Верабеске ничего не грозит. Градоначальник, наконец вняв убеждениям согласился идти за Гиром. Как только северянин отвел мужчину в безопасное место, сразу же поспешил обратно. Толпа всё так же веселилась. Однако ни подозрительных личностей, ни Верабески нигде не было видно. Да и хваленые телохранители, как сквозь землю провалились. Сбежали, как крысы с тонущего корабля. Черт бы их побрал! Гир выбежал во двор, в конюшне не было ни одной лошади. Тогда парень выбежал на дорогу. Четкая полоса изрытой копытами земли вела в сторону леса. Не раздумывая, Гир ринулся в сторону чащи.